— Что это? — Вика держала в руках записку, исписанную аккуратным почерком. Её голос прозвучал слишком высоко, почти срываясь на визг.
— Что именно? — Сергей даже не поднял глаза от ноутбука, только пальцы на мгновение застыли над клавиатурой.
— Ты прекрасно знаешь, о чём я. Вот это! — она помахала листком у него перед лицом. — «Серёженька, я приготовила твой любимый суп. Он в синей кастрюле. Разогрей и не забудь поесть, а то опять похудеешь».
Сергей снял очки и устало потёр переносицу.
— И что тебя так возмутило в том, что моя мать приготовила мне суп?
— Не притворяйся, — Вика скомкала записку. — Это не первый раз. Она приходит в мою квартиру, когда меня нет, и хозяйничает здесь как у себя дома!
— Нашу квартиру, — поправил Сергей.
— Мою! — Вика швырнула скомканную бумажку в мусорное ведро. — Эту квартиру я купила до свадьбы, так что собирайте вещи и на выход вместе — заявила она, скрестив руки на груди.
Прежде чем вы погрузитесь в эту историю, хочу сказать: с сентября все мои истории будут выходить в Телеграме и ВК, подписывайтесь, чтобы не потеряться:
Телеграм-канал: https://t.me/+A25oiSNlp_oxMGFi
Группа ВК: https://vk.com/quietstories
Глаза Сергея сузились.
— Что ты сказала?
— Ты слышал. Я устала от твоей мамочки, которая считает, что может приходить сюда, когда ей вздумается. Устала от тебя, который не видит в этом проблемы. Либо ты поговоришь с ней, либо убирайтесь оба.
— Вика, тебе не кажется, что ты перегибаешь палку? — Сергей захлопнул ноутбук. — Мать просто заботится обо мне. О нас. О Мишке, в конце концов.
— О тебе, Сергей. Только о тебе, — Вика отвернулась к окну. — Я для неё — лишь досадное недоразумение, которое почему-то живёт с её драгоценным сыночком.
Дверь детской приоткрылась, и в проёме показалась взлохмаченная голова пятилетнего Миши.
— Мама, папа, вы опять ругаетесь?
Людмила Петровна раскладывала по полкам продукты, которые принесла для семьи сына. Она специально выбрала время, когда невестка была на работе. С Викой они не ладили с самого начала, и Людмила предпочитала лишний раз не пересекаться с ней.
«Такая неблагодарная, — думала Людмила, аккуратно расставляя банки с домашними заготовками. — Серёжа мог найти девушку и получше. Эта вечно носится со своей работой, а на семью времени нет. Ни приготовить толком, ни убраться. И характер — кремень».
Раздался звук открывающейся двери, и Людмила замерла. Слишком рано. Вика обычно возвращалась после шести.
— Что вы здесь делаете? — Вика стояла в дверном проёме кухни, всё ещё в пальто и сапогах.
— Здравствуй, Виктория, — Людмила Петровна выпрямилась, придав лицу доброжелательное выражение. — Решила принести вам немного домашней еды. Серёжа говорил, что вы оба очень заняты в последнее время.
— У вас есть ключи от нашей квартиры? — Вика медленно расстегивала пуговицы пальто, не сводя взгляда со свекрови.
— Сергей дал, — как будто это было самое естественное в мире. — Чтобы я могла помогать с Мишей, когда нужно.
— А сейчас что, нужно? — Вика повесила пальто на крючок и сложила руки на груди. — Миша в детском саду. Я не просила вас приходить. И тем более не давала разрешения копаться в моём холодильнике.
— Я не копаюсь, а навожу порядок, — возразила Людмила. — У тебя вечно всё впопыхах, всё как попало.
— Это моя кухня, — Вика начала выкладывать банки обратно в сумку свекрови. — И мой порядок. Вы не имеете права приходить сюда без приглашения.
Людмила поджала губы:
— Ты слишком резкая, Вика. Серёжа вырос в другой атмосфере. Ему нужен уют, забота…
— Которые он получает от своей жены, — отрезала Вика. — Пожалуйста, верните ключи.
— Не могу. Они нужны мне для…
— Тогда я сменю замки.
Две женщины смотрели друг на друга, как два хищника, готовых к прыжку.
— Знаешь, — Людмила медленно подошла к столу и села, — я всегда знала, что ты не та женщина, которая нужна моему сыну. Я надеялась, что ошибаюсь. Что ты изменишься, особенно после рождения Миши. Но ты только хуже стала.
— А я всегда знала, что вы пытаетесь контролировать Сергея через меня, — парировала Вика. — И вас бесит, что у вас это не получается.
Сергей не знал, что делать. Две самые важные женщины в его жизни объявили друг другу войну, а он оказался между двух огней.
— Ты должен поговорить с матерью, — настаивала Вика. — Объяснить ей, что нельзя вот так вламываться в чужую жизнь.
— Она не вламывается, она помогает, — возражал Сергей. — И она не чужая, она моя мать. Мать твоего сына, между прочим.
— Нет, Сергей, она не помогает, а контролирует. Переделывает всё под себя. Ты не замечаешь?
— Вика, тебе не кажется, что ты слишком остро реагируешь? Мать просто любит нас и хочет быть полезной.
Вика со стоном упала в кресло:
— Ты правда не видишь? Она специально приходит, когда меня нет. Оставляет тебе записки, готовит твои любимые блюда, перекладывает вещи, потому что ей кажется, что я всё делаю неправильно. Она не признаёт меня как твою жену, как хозяйку этого дома!
— Ты преувеличиваешь.
— Она сказала, что я недостаточно хороша для тебя. Прямо в лицо сказала.
Сергей потёр лоб.
— Мама иногда бывает… прямолинейной. Но она не со зла.
— О боже! — Вика вскочила. — Ты её оправдываешь! Всегда оправдываешь! Знаешь что, Серёжа? Твоя мать может быть святой в твоих глазах, но для меня она — проблема. И если ты не можешь это признать, значит, проблема не только в ней, но и в тебе.
Сергей смотрел на жену, не узнавая её. Куда делась та мягкая, понимающая девушка, в которую он влюбился шесть лет назад?
— Сергей Александрович, ваша мать просто стирает мои границы! — психолог Марина Олеговна смотрела на него поверх очков. — А вы ей в этом потакаете.
Сергей неловко поёрзал на стуле. Он согласился на эту «семейную терапию» только под напором Вики, которая пригрозила, что иначе подаст на развод.
— Вика тоже хороша, — пробормотал он. — Могла бы быть помягче. Мать просто хочет помочь.
— А вы не думали, что ваша жена не просит о такой помощи? — психолог постучала карандашом по блокноту. — Что она, возможно, хочет сама быть хозяйкой в своём доме?
— Наш дом…
— Формально квартира принадлежит Виктории, — заметила Марина Олеговна. — Но дело даже не в этом. Дело в уважении личных границ.
Сергей раздражённо вздохнул:
— Всё это какие-то новомодные выдумки. Раньше жили семьями, и ничего, справлялись без всяких «границ».
— Раньше и смартфонов не было, однако вы же не отказываетесь от них, — улыбнулась психолог. — Сергей Александрович, попробуйте поставить себя на место жены. Представьте, что в вашу квартиру постоянно приходит её отец и начинает переставлять вещи в вашем кабинете, потому что ему кажется, что так удобнее.
Сергей нахмурился, представив эту картину.
— Это другое.
— Почему?
— Потому что… — он замялся. — Мать заботится о нас. И о Мише. Она столько для нас делает!
— И это прекрасно. Но помощь должна быть по запросу, а не по умолчанию, — Марина Олеговна сделала пометку в блокноте. — Знаете, у нас ещё одна сессия через неделю. Подумайте до тех пор над тем, что мы обсудили.
Людмила Петровна заварила чай и села напротив подруги Галины, с которой дружила ещё со школьной скамьи.
— Представляешь, она хочет запретить мне видеться с собственным внуком! — Людмила размешивала сахар с такой силой, что ложечка звенела о стенки чашки.
— Серьёзно? — Галина подняла брови. — Она так прямо и сказала?
— Ну, не прямо, — Людмила отпила глоток. — Но это подразумевалось! «Не приходите без приглашения», «верните ключи». А как я буду забирать Мишу из садика, если они оба задерживаются на работе?
— А часто такое бывает?
— Ну… пару раз в месяц, может быть, — Людмила отвела взгляд. — Но дело не в этом! Дело в том, что она меня не уважает. Считает чужой.
Галина задумчиво покачала головой:
— А ты не думала, Люда, что, может быть, слишком… активно участвуешь в их семейной жизни?
— Что значит «слишком активно»? — Людмила поджала губы. — Я помогаю своему сыну, которого эта карьеристка совсем загоняла. Он исхудал, осунулся. Вечно с этим своим ноутбуком. А она и не замечает ничего.
— Мне кажется, ты несправедлива к ней, — осторожно заметила Галина. — Виктория ведь тоже старается для семьи. Просто по-своему.
— По-своему! — фыркнула Людмила. — Её «по-своему» — это когда в холодильнике шаром покати, а ребёнок целый день в детском саду торчит. Я так сына не воспитывала.
— Времена изменились, Люда. Сейчас многие женщины работают наравне с мужчинами.
— Знаю я эти современные веяния, — Людмила взяла печенье. — Но семья должна быть на первом месте. А у неё карьера на первом месте, на втором и на третьем тоже.
Галина внимательно посмотрела на подругу:
— А тебе не кажется, что ты просто ревнуешь сына к его жене?
Людмила поперхнулась чаем.
— Что за глупости! Я просто хочу, чтобы у Серёжи была нормальная семья. Чтобы жена о нём заботилась, как положено.
— Как ты считаешь положенным, — поправила Галина. — Люда, твой сын уже взрослый мужчина. У него своя семья, свои отношения с женой. И, может быть, тебе стоит чуть-чуть отступить и дать им самим во всём разобраться?
— Вот и ты туда же, — обиделась Людмила. — Я думала, хоть ты меня поймёшь.
Вика сидела на кухне, уставившись в одну точку. Перед ней стоял остывший чай и нетронутый бутерброд. На часах было почти одиннадцать вечера.
Сергей вошёл в кухню, остановился в дверях:
— Не спишь?
— Как видишь.
Он вздохнул и сел напротив.
— Не могу уснуть, когда мы в ссоре.
— Мы не в ссоре. Мы в тупике, — Вика подняла на него усталые глаза. — Серёж, так больше не может продолжаться. Я не могу жить в постоянном напряжении, ожидая, что твоя мать в любой момент появится здесь и начнёт наводить свои порядки.
— Я поговорил с ней, — тихо сказал Сергей. — Попросил вернуть ключи.
Вика удивлённо моргнула:
— Правда?
— Да. И сказал, что она не должна приходить, когда тебя нет дома. Это было… непросто.
— Могу представить, — Вика слабо улыбнулась. — Спасибо.
Сергей протянул руку и коснулся её пальцев:
— Я знаю, что мама бывает… навязчивой. Но она правда хочет как лучше.
— Дорога в ад вымощена благими намерениями, — вздохнула Вика. — Серёж, я не против твоей мамы как таковой. Я против того, что она не видит во мне равную. Что считает меня неподходящей женой для тебя. Что пытается влезть в нашу жизнь и переделать её по своему вкусу.
— Она старой закалки, — Сергей пожал плечами. — Для неё важно, чтобы в доме был борщ и чистые рубашки.
— А для меня важно, чтобы у нас с тобой было взаимное уважение, — Вика крепче сжала его руку. — Чтобы мы были партнёрами, а не… я даже не знаю. Иногда мне кажется, что вы с ней заодно против меня.
— Это не так, — Сергей покачал головой. — Просто я оказался между двух огней. Вы обе для меня важны.
— Но ты женат на мне, а не на своей матери, — тихо сказала Вика. — И иногда тебе придётся выбирать.
Миша выбежал из детского сада и бросился к бабушке, стоявшей у ворот:
— Бабуля!
Людмила Петровна подхватила внука на руки и крепко обняла:
— Здравствуй, мой золотой! Как дела в садике?
— Хорошо! Мы сегодня динозавров лепили! — Миша вытащил из кармана фигурку, отдалённо напоминающую тираннозавра. — Вот, это тебе!
— Спасибо, малыш, — Людмила поцеловала его в макушку. — Какой красивый! Пойдём скорее домой, я испекла твои любимые плюшки с корицей.
— А мама разрешила? — вдруг спросил Миша, остановившись.
Людмила замерла на мгновение:
— Что?
— Мама сказала, что мы должны сначала обедать, а потом только сладкое, — пояснил мальчик. — И что нельзя идти к тебе без разрешения.
Людмила почувствовала, как краска приливает к лицу:
— Мама разрешила, конечно. Я с ней договорилась.
Это была ложь. Вика не знала, что сегодня Миша пойдёт к бабушке. Людмила должна была отвести его на кружок робототехники, а потом домой. Но она так соскучилась по внуку. После того разговора с Сергеем ей запретили приходить в их квартиру без приглашения, и она почти не видела Мишу.
«Ничего страшного, — подумала Людмила, ведя внука за руку. — Один раз можно и нарушить правила. Верну его до прихода Вики, и всё будет в порядке».
— Что значит «Миша у вашей матери»?! — Вика практически кричала в телефон. — Он должен быть на кружке! Я еду туда сейчас!
— Успокойся, — голос Сергея звучал устало. — Мама прислала мне сообщение. Она забрала его из сада и повела к себе. Сказала, что очень соскучилась.
— И ты считаешь это нормальным? — Вика остановила такси и назвала адрес свекрови. — Она не имела права забирать его без нашего разрешения! А если бы с ним что-то случилось? Мы бы даже не знали, где его искать!
— Вика, это моя мать, а не какая-то посторонняя, — в голосе Сергея появилось раздражение. — С Мишей всё в порядке. Он в безопасности.
— Дело не в безопасности, а в том, что она опять нарушила наши договорённости! — Вика смотрела, как мелькают за окном дома. — Мы же говорили с ней. Ты сам говорил!
— Я знаю, — вздохнул Сергей. — Я тоже еду к ней. Встретимся там.
Когда Вика добралась до квартиры свекрови, Сергей уже был там. Миша сидел за столом с измазанным вареньем лицом и счастливо жевал очередную плюшку.
— Мама! — он радостно подбежал к Вике. — А бабушка испекла плюшки!
— Я вижу, — Вика натянуто улыбнулась сыну и перевела взгляд на Людмилу. — Могу я поговорить с вами наедине?
— Конечно, Виктория, — Людмила выглядела невозмутимой. — Серёжа, присмотри за Мишей.
Они вышли на маленькую кухню, и Вика плотно закрыла за собой дверь.
— Что это было? — спросила она тихо, но твёрдо. — Мы ведь договорились.
— О чём именно? — Людмила начала протирать и без того чистую столешницу.
— Не делать ничего за спиной друг друга. Не забирать Мишу без предупреждения. Не нарушать наши планы.
— Я соскучилась по внуку, — Людмила повернулась к ней. — А ты всё время держишь его от меня подальше.
— Неправда, — возразила Вика. — Вы виделись в прошлые выходные. И в позапрошлые тоже. Но по договорённости, а не вот так.
— Раньше я могла видеть его каждый день, — в голосе Людмилы звучала обида. — А теперь ты изолируешь его от меня. И Серёжу тоже настраиваешь против матери.
— Я никого не изолирую и не настраиваю, — Вика покачала головой. — Я просто хочу, чтобы вы уважали наши границы. Наше право самим решать, как строить нашу семейную жизнь.
— Границы, границы! — воскликнула Людмила. — Только и слышу от вас об этих границах! Не было никаких границ между близкими людьми в моё время. Была семья, и все друг другу помогали.
— Времена изменились, — Вика вздохнула. — И я правда не хочу с вами ссориться. Я хочу, чтобы мы могли нормально общаться. Но для этого нужно взаимное уважение.
— А я что, по-твоему, не уважаю тебя? — Людмила возмущённо всплеснула руками. — Я всегда была с тобой вежлива, никогда не говорила тебе грубостей.
— Уважение — это не только вежливые слова, — терпеливо объяснила Вика. — Это ещё и признание права другого человека на собственное мнение, на собственное пространство, на собственные решения.
Людмила поджала губы:
— Ты так говоришь, будто я какая-то злодейка. А я просто хочу быть частью жизни своей семьи.
— И вы ею являетесь, — Вика устало потёрла глаза. — Но есть разница между «быть частью» и «контролировать всё».
— И что теперь? — Сергей смотрел на жену поверх книжки, которую читал Мише перед сном. Мальчик уже спал, свернувшись калачиком и крепко обняв плюшевого тигра.
— Не знаю, — Вика прислонилась к дверному косяку. — Но так продолжаться не может.
— Согласен, — Сергей осторожно встал, стараясь не разбудить сына. — Пойдём на кухню.
Они сидели друг напротив друга, как в тот вечер несколько недель назад. Только теперь между ними была не просто усталость, а настоящая пропасть.
— Я люблю тебя, Вик, — тихо сказал Сергей. — Но я не могу разрываться между тобой и мамой.
— Я и не прошу тебя разрываться, — Вика покачала головой. — Я прошу тебя поддержать свою жену. Встать на мою сторону хотя бы в вопросе о нашей семье, о нашем доме.
— Но это выглядит так, будто я должен выбирать между вами.
— Потому что твоя мать ставит вопрос именно так! — Вика повысила голос, потом опомнилась и продолжила тише: — Она не хочет признавать меня как равную. Как твою настоящую семью. Для неё я — временное недоразумение, которое почему-то задержалось в твоей жизни на шесть лет.
Сергей вздохнул:
— Она правда не со зла. Просто она привыкла всё контролировать. После смерти отца она осталась одна, и…
— Я понимаю, — перебила его Вика. — Правда понимаю. Но это не даёт ей права вмешиваться в нашу жизнь и указывать, как нам жить.
Они молчали какое-то время.
— Знаешь, — наконец произнёс Сергей, — я был сегодня у психолога. Один, без тебя.
— Да? — удивилась Вика. — И как?
— Она сказала… — он запнулся, подбирая слова. — Она сказала, что я застрял в детско-родительских отношениях с матерью. Что не стал по-настоящему взрослым в её глазах. И в своих тоже.
Вика ничего не ответила, просто слушала.
— И ещё она сказала, что моя главная лояльность теперь должна быть к тебе и Мишке. Что это не предательство матери, а естественный порядок вещей.
— И что ты об этом думаешь? — тихо спросила Вика.
— Думаю, что она права, — Сергей протянул руку через стол и коснулся пальцев жены. — Я должен был поддержать тебя с самого начала. Но мне было… страшно, наверное. Страшно разочаровать маму.
— Я не прошу тебя разрывать с ней отношения, — Вика сжала его руку. — Я просто хочу, чтобы ты помог ей понять: мы с тобой — отдельная семья. Со своими правилами, своими привычками. Мы рады видеть её в нашей жизни, но на наших условиях, а не на её.
— Я поговорю с ней, — кивнул Сергей. — По-настоящему поговорю. Но это будет непросто.
— Я знаю, — Вика слабо улыбнулась. — Спасибо.
Людмила Петровна сидела на скамейке в парке и смотрела, как Миша бегает с другими детьми. Рядом расположились Сергей и Вика.
— Мам, нам нужно серьёзно поговорить, — начал Сергей.
Людмила напряглась:
— О чём?
— О наших отношениях. О границах, — он посмотрел на жену, та ободряюще кивнула. — Мы с Викой очень ценим твою помощь и заботу. Но иногда эта забота становится… чрезмерной.
— Я всё поняла, не продолжай, — Людмила поджала губы. — Виктория не хочет, чтобы я вмешивалась в вашу жизнь. Я уже поняла.
— Дело не только в Вике, мама, — Сергей покачал головой. — Это и моё решение тоже. Мы семья — я, Вика и Миша. И я должен в первую очередь думать о нас.
— Так я и думаю о вас! — воскликнула Людмила. — Обо всех вас! Я хочу, чтобы у вас был уют, чтобы ребёнок не сидел целыми днями в саду, чтобы…
— Чтобы всё было по-твоему, — тихо закончил Сергей. — Мам, ты не принимаешь, что мы — взрослые люди со своими представлениями о жизни. Ты пытаешься переделать нашу семью под свои стандарты.
Людмила открыла рот, чтобы возразить, но Сергей продолжил:
— И я виноват, что позволял тебе это. Что не мог чётко сказать: «Стоп». Из-за этого страдали все — и ты, и Вика, и я.
— Я не хотела никому причинять страдания, — Людмила опустила глаза.
— Знаю, — кивнул Сергей. — Но так получалось. И это нужно прекратить.
Они помолчали, наблюдая, как Миша с восторженным визгом съезжает с горки.
— Что ты предлагаешь? — наконец спросила Людмила, и в её голосе звучала настороженность.
— Давай начнём с того, что ты вернёшь ключи от нашей квартиры, — твёрдо сказал Сергей. — И пообещаешь больше не приходить без приглашения и не забирать Мишу без нашего согласия.
— А взамен? — Людмила вскинула голову.
— Взамен мы будем регулярно к тебе приезжать. По выходным. И иногда оставлять Мишу с тобой, — вступила в разговор Вика. — Но по договорённости. И без вмешательства в наши семейные дела.
Людмила хмыкнула:
— Как будто я уже чужая.
— Не чужая, — возразил Сергей. — Но и не третий родитель для Миши. И не вторая жена для меня. Ты моя мама, и я тебя очень люблю. Но мы с Викой должны сами строить свою семью. По-своему.
— Даже если это «по-своему» мне кажется неправильным? — Людмила прищурилась.
— Даже если, — кивнул Сергей. — Это наша жизнь и наше право на ошибки.
Людмила долго молчала, глядя куда-то вдаль. Потом медленно достала из сумочки связку ключей.
— Вот, — она отцепила один ключ и протянула его сыну. — Забирай.
— Спасибо, — Сергей с облегчением выдохнул.
— Но если вам понадобится моя помощь… — начала Людмила.
— Мы обязательно попросим, — закончила Вика, и в её голосе впервые за долгое время не было напряжения. — Когда нам действительно будет нужна помощь.
Прошло три месяца. Вика открыла дверь квартиры и замерла на пороге. В гостиной за столом сидели Сергей и его мать, склонившись над какими-то бумагами.
— Здравствуйте, Людмила Петровна, — Вика постаралась, чтобы её голос звучал нейтрально. — Не знала, что вы сегодня придёте.
— Здравствуй, Виктория, — Людмила выпрямилась. — Серёжа позвонил мне утром. Сказал, что вам нужна помощь с документами для Мишиного лагеря.
Вика вопросительно посмотрела на мужа.
— Да, я забыл тебе сказать, — Сергей выглядел немного виноватым. — Мама работала в похожем лагере раньше, она знает все нюансы. Я подумал, что она поможет нам разобраться с этими анкетами.
— Понятно, — Вика кивнула и повесила пальто. — Спасибо за помощь.
— Не за что, — Людмила аккуратно сложила бумаги. — Я как раз собиралась уходить. Всё уже объяснила Серёже.
Она встала и начала собирать свои вещи.
— Вы… можете остаться на ужин, если хотите, — предложила Вика после небольшой паузы.
Людмила взглянула на неё с удивлением:
— Правда?
— Да, — кивнула Вика. — Я собиралась приготовить пасту с морепродуктами. Хватит на всех.
— Спасибо, — Людмила улыбнулась впервые за долгое время. — С удовольствием останусь.
Когда она отправилась в ванную комнату помыть руки, Сергей тихо сказал:
— Спасибо. Я знаю, что это непросто для тебя.
— Для меня важно, чтобы ты был счастлив, — ответила Вика. — И чтобы твоя мама была частью нашей жизни. Просто на правильных условиях.
— Я люблю тебя, — Сергей обнял её.
— И я тебя, — Вика на мгновение прижалась к нему, потом отстранилась. — Но не думай, что я забыла, как ты пригласил свою маму, не предупредив меня.
— Виноват, — Сергей поднял руки в шутливом жесте капитуляции. — Обещаю в следующий раз согласовывать.
— Вот и правильно, — кивнула Вика. — Потому что эту квартиру я купила до свадьбы, и правила здесь устанавливаю я.
Она подмигнула, давая понять, что шутит. Отчасти.
Спустя год Вика и Сергей переехали в новую, более просторную квартиру, которую купили вместе. Людмила Петровна помогала им с переездом — по их просьбе.
Когда последние коробки были занесены, а Миша уже исследовал свою новую комнату, Сергей подошёл к матери:
— Спасибо за помощь, мам.
— Не за что, сынок, — она устало улыбнулась. — Рада, что вы нашли такую хорошую квартиру. Здесь Мише будет просторнее.
Сергей замялся:
— Слушай, мы с Викой подумали… Может, ты хочешь взять запасной комплект ключей? На всякий случай.
Людмила удивлённо моргнула:
— Правда?
— Да, — кивнул Сергей. — Только с одним условием — никаких сюрпризов. Звонишь заранее, предупреждаешь, что придёшь.
— Конечно, — Людмила серьёзно кивнула. — Я помню наш договор.
Вика, наблюдавшая эту сцену из кухни, подошла к ним:
— И ещё кое-что, Людмила Петровна. Мы планируем небольшое путешествие на майские праздники. Вы не могли бы побыть с Мишей эти четыре дня? У него в школе как раз каникулы.
— С удовольствием, — глаза Людмилы засветились. — Можно он поживёт у меня?
— Можно, — согласилась Вика после короткой паузы. — Думаю, ему понравится.
Когда Людмила уехала, Сергей обнял жену сзади и положил подбородок ей на плечо:
— Горжусь тобой.
— За что? — Вика повернула к нему лицо.
— За то, что сумела найти компромисс. С моей непростой мамой.
— С нашей непростой мамой, — поправила его Вика. — И знаешь что? Я всё ещё не в восторге от неё. Думаю, это взаимно. Но мы научились уважать границы друг друга. И этого достаточно.
Сергей поцеловал её в висок:
— Более чем достаточно.
Вика повернулась в его объятиях:
— И всё-таки я рада, что мы купили эту квартиру вместе.
— Почему?
— Потому что теперь, если что, я не смогу сказать: «Эту квартиру я купила до свадьбы, так что собирайте вещи и на выход вместе с сыном», — засмеялась Вика.
— Даже не думай, — шутливо пригрозил ей Сергей. — Мы с Мишкой так просто не сдадимся.
— И не надо, — Вика серьёзно посмотрела на него. — Я больше не хочу воевать. Ни с кем. Особенно с теми, кого люблю.
За окном начинался дождь. Новая квартира, новая глава их жизни. Не идеальная, но их собственная. Со своими правилами и границами. Которые теперь все научились уважать.
