Катя стояла перед небольшим деревянным домом, сжимая в руках ключи. Сердце бешено колотилось — она год копила на это, отказывая себе во всем. Даже кофе с собой теперь брала только по праздникам, а про новые сапоги и вовсе забыла. Но оно того стоило.
— Мам, пап, это ваше, — голос дрогнул, когда она протянула ключи родителям.
Мать замерла, не решаясь взять. Отец потрогал ключи, будто проверяя, настоящие ли они.
— Доченька, ты что… Мы не можем принять, это же такие деньги…
— Можете! — Катя настойчиво сунула ключи в ладонь матери. — Вы всю жизнь для нас старались. Теперь моя очередь.
Мать расплакалась, отец обнял их обеих, сжимая так сильно, что Кате стало трудно дышать. Она засмеялась сквозь слезы.
— Там печка, участок… Все готово. Можете хоть завтра переезжать.
— Боже, — мама вытерла глаза. — Мы с отцом вчера как раз говорили, что стареем, а в городе тяжело…
— Вот видишь? — Катя сияла. — Сама судьба.
Она не заметила, как из-за угла вышел Сергей. Он стоял в пяти шагах, руки в карманах, лицо каменное.
— Ну что, поздравляю, — сказал он сухо.
Катя обернулась, улыбка еще не успела сойти с ее лица.
— Сереж, ты когда подошел?
— Давно. Просто ждал, когда закончится это трогательное кино.
Отец нахмурился, мать неуверенно. улыбнулась.
— Сережа, мы просто… не ожидали.
— Вижу, — он кивнул, но взгляд был холодным. — Кстати, Кать, а где мои родители? Им тоже ключи от чего-нибудь подарим?
Тишина повисла тяжелым одеялом. Катя почувствовала, как у нее холодеют пальцы.
— Ты о чем?
— Да ни о чем, — он фальшиво улыбнулся. — Просто интересно, почему твои родители — приоритет, а мои — нет?
Отец резко выдохнул.
— Сергей, давай без этого. Катя сама заработала, сама решила.
— Ага, — он кивнул. — То есть семейный бюджет — это только когда ей надо, да?
Катя почувствовала, как внутри закипает ярость.
— Мы же обсуждали! Я год откладывала со своей зарплаты, не трогая общие деньги!
— Ой, правда? — он скрестил руки. — А ипотека? А ремонт? А дети? Вдруг им что-то понадобится, а у нас все в твоих родителей вбухано?
Мать Кати потянулась к ней, но та резко отстранилась.
— Хорошо, — прошипела она. — Давай начистоту. Ты сейчас ревнуешь, что я помогла своим родителям?
Сергей засмеялся, но смех был злым.
— Нет, дорогая. Я просто понял правила игры. Раз ты купила дачу своим — я покупаю машину своим. Честно же, да?
Катя онемела.
— Ты… что?
— Все просто. Мои родители тоже не молодеют. Буду брать машину — чтобы им удобнее было.
Отец Кати резко шагнул вперед.
— Ты вообще слышишь себя? Это шантаж!
— Нет, — Сергей улыбнулся. — Это справедливость.
Катя смотрела на него, и вдруг стало казаться, что перед ней чужой человек.
— Ты серьезно? — ее голос дрогнул.
— Абсолютно.
Она медленно кивнула, потом развернулась и пошла к машине. За спиной мать звала ее, отец что-то кричал Сергею, но Катя уже не слышала. В ушах звенело.
Один вопрос крутился в голове:
«Как все так быстро развалилось?»
(Пауза)
В машине она ударила кулаком по рулю. Стекло задрожало.
— Блин! БЛИН!
Слезы подступили, но она их сглотнула. Нет, она не даст этому превратиться в истерику.
Если он хочет войну — он ее получит.
Вечер. Кухня. Густой запах жареной картошки, которую Катя механически переворачивала на сковороде. Вилка звенела о тарелку — Сергей молча ковырял еду, избегая ее взгляда.
Дети уже спали. Тишина давила.
Катя не выдержала первой.
— Обсуждать будем?
Он медленно поднял глаза.
— Что именно?
— Не притворяйся! Ты сегодня устроил сцену перед моими родителями!
Сергей отложил вилку, размазал по тарелке остатки еды.
— Я просто констатировал факт. Ты приняла решение в одностороннем порядке.
— Какое еще одностороннее? — Катя резко выключила плиту. — Я год копила со своей зарплаты! Ни копейки из общего бюджета!
— А ипотека? А коммуналка? — он ударил кулаком по столу. — Если у тебя были лишние деньги, почему мы не закрыли часть кредита?
Катя почувствовала, как кровь приливает к лицу.
— Потому что мои родители стареют! Папке врачи сказали, что ему нужен свежий воздух! А в их хрущевке лифт раз в месяц ломается!
Сергей усмехнулся.
— А моя мать с гипертонией каждый день трясется в маршрутке — это нормально?
— Так купи ей машину! — вырвалось у Кати.
Тишина.
Сергей медленно поднялся, уперся руками в стол.
— Хорошо. Раз ты купила дачу своим родителям — я покупаю машину своим. Справедливо?
Катя ахнула.
— Ты издеваешься? У нас дети, кредиты!
— Ага, — он кивнул. — Но на твоих родителей деньги нашлись.
— Это разные вещи!
— Почему? — его голос стал опасным. — Твои родители важнее?
Катя схватилась за стул, чтобы не закричать.
— Я не обсуждала с тобой покупку, потому что это были МОИ деньги!
— Наши, — поправил он. — Мы же семья. Или только когда тебе удобно?
Она резко выдохнула.
— Значит, твоя позиция — если я помогаю своим, ты обязан помочь своим?
— Именно.
— И тебе плевать, что у нас нет на это денег?
Сергей ухмыльнулся.
— Найдем. Как-то же ты нашла на дачу.
Катя вдруг поняла, что смотрит на чужого человека. Этот взгляд, эта ухмылка…
— Ты… уже присмотрел машину, да?
Пауза.
— Ну… мать давно мечтает о солярисе.
Катя засмеялась. Истерично, громко.
— Боже, да ты все просчитал! Ждал повода!
— Не ври себе, — он резко двинулся к выходу. — Ты сама начала эту игру.
Дверь хлопнула.
Катя осталась одна среди грязной посуды и остывающего ужина.
(Пауза)
В спальне она набрала номер матери.
— Мам… я не знаю, что делать.
— Доченька… — голос на другом конце дрогнул. — Может, вернем дачу? Я не хочу быть причиной ваших ссор.
— Нет! — Катя сжала телефон. — Это не про дачу. Это про то, что он…
Голос сорвался.
— Что он считает меня врагом.
За стеной скрипнула дверь — Сергей вернулся.
Катя быстро вытерла слезы.
Война только начиналась.
Утро началось с телефонного звонка. Катя, еще не до конца проснувшись, потянулась за телефоном. На экране — «Свекровь».
— Ну и долго ты собираешься трубку брать? — раздался в трубке резкий голос Людмилы Петровны.
Катя села на кровати, пытаясь собраться с мыслями.
— Доброе утро, Людмила Петровна. Вы так рано…
— Рано? Уже восемь! — свекровь фыркнула. — Серёжа мне всё рассказал. Ты что, совсем совесть потеряла?
Катя почувствовала, как по спине побежали мурашки.
— О чём именно идёт речь?
— Как будто не знаешь! — голос в трубке стал ещё резче. — Ты своим родителям дачу купила, а нам даже помочь не хочешь!
Катя встала с кровати, стараясь говорить спокойно:
— Людмила Петровна, я покупала дачу на свои сбережения.
— Какие ещё сбережения? — свекровь язвительно рассмеялась. — У вас же семья! Значит, это общие деньги!
В дверях появился Сергей, одетый на работу. Он остановился, услышав голос матери.
Катя перешла на громкую связь:
— Я копила из своей зарплаты, не трогая семейный бюджет.
— Ах, вот как! — свекровь завелась ещё больше. — Значит, моему сыну можно на вас всех зарабатывать, а себе ничего нельзя?
Сергей нахмурился:
— Мам, не надо так…
— Молчи, сынок! — перебила его Людмила Петровна. — Я тебя знаю, ты всегда её покрываешь!
Катя почувствовала, как закипает:
— Людмила Петровна, давайте без оскорблений.
— Какие ещё оскорбления! — кричала в трубку свекровь. — Ты эгоистка! Твои родители важнее, да?
В этот момент зазвонил второй телефон — это был отец Кати.
Катя, не выдержав, бросила трубку свекрови на кровать и взяла второй звонок.
— Пап, доброе утро…
— Дочка, что там происходит? — встревоженный голос отца заставил её сжаться. — Твоя свекровь только что звонила нам!
Катя закрыла глаза.
— Что… что она сказала?
— Да всякое! — отец говорил сдавленно. — Что мы тебя настраиваем против мужа, что ты нам всё отдаёшь…
Сергей резко выхватил телефон у Кати из рук:
— Иван Васильевич, извините, это недоразумение…
Но отец Кати уже не сдерживался:
— Сергей, как ты мог допустить такое? Твоя мать оскорбляет мою дочь!
Катя отняла телефон:
— Пап, успокойся, пожалуйста…
— Нет, дочка! — отец был непреклонен. — Я сейчас позвоню этой… этой…
Катя быстро перебила его:
— Пап, нет! Не надо усугублять. Я сама разберусь.
Она положила трубку и обернулась к Сергею. Тот стоял бледный, сжав кулаки.
— Довольна? — прошипел он. — Теперь наши родители в открытую войну вступили!
Катя покачала головой:
— Это не я начала. Это твоя мать…
— Моя мать просто защищает меня! — крикнул Сергей. — А твои? Они всегда были против меня!
Он резко развернулся и вышел, хлопнув дверью.
Катя осталась одна посреди спальни. На кровати лежал телефон, из которого ещё доносился голос свекрови:
— Алло? Алло! Вы там меня слышите?
Катя медленно подняла трубку:
— Людмила Петровна, давайте прекратим этот разговор.
— Ах, вот как! — завопила свекровь. — Теперь ещё и грубить начинаешь!
— Я не грублю, — тихо сказала Катя. — Я просто прошу вас не вмешиваться в нашу семейную жизнь.
Она нажала на красную кнопку и опустилась на кровать.
В квартире было тихо. Только часы на кухне мерно тикали, отсчитывая секунды до следующего взрыва.
Катя понимала — война только началась. И теперь в неё втянуты все.
Катя перебирала бумаги в семейном сейфе, пытаясь найти страховку на машину. Через час нужно было забирать детей с тренировки, а документ куда-то запропастился. Рука наткнулась на плотный конверт, лежавший под папкой с чеками.
— Что это? — пробормотала она, разрывая клейкую полосу.
Из конверта выскользнула пачка пятитысячных купюр и распечатанное объявление о продаже Toyota Camry 2018 года выпуска. На листе желтым маркером было обведено: «1 450 000 руб. Торг уместен». Датировано две недели назад.
Катя опустилась на пол, ощущая, как подкашиваются ноги. В голове стучало: «Он копил. Он давно копил. Он собирался купить машину и ничего не сказал».
Дверь в прихожей хлопнула. Сергей сбросил ботинки, напевая под нос.
— Кать, ты дома?
Он заглянул в комнату и замер, увидев жену на полу с деньгами в руках. Мгновение — и его лицо исказилось.
— Ты что, роешься в моих вещах?!
Катя медленно поднялась, держа конверт перед собой как улику.
— Это что?
— Отдай! — Он сделал шаг вперед, но Катя отпрянула.
— Ты год копил на машину своим родителям? Ты… ты врал мне все это время?
Сергей нервно провел рукой по лицу.
— Да не год я копил! Это просто… накопления.
— На какие еще накопления?! — голос Кати сорвался на крик. — Мы же договорились, что все свободные деньги идут на погашение ипотеки!
Он вдруг изменился в лице, глаза стали холодными.
— Ага, значит мне нельзя, а тебе можно? Ты когда дачу покупала, тоже «договорилась»?
Катя ощутила, как дрожь поднимается от кончиков пальцев.
— Я не воровала из семейного бюджета! Я откладывала со своей премии, с подработок! А ты… — она тряхнула конвертом, — ты тайком выкраивал из общих денег, да?
Сергей резко выхватил конверт.
— Хватит истерить! Да, я откладывал. Потому что знал — если скажу, ты устроишь сцену. Как сейчас.
— Потому что у нас нет лишних полутора миллионов! — Катя в отчаянии оглянулась вокруг, будто ища поддержки у стен. — Ты хоть понимаешь, что это значит? Мы опять залезем в долги?
— Не драматизируй, — он сунул конверт во внутренний карман пиджака. — Я возьму из резервного фонда.
Катя ахнула:
— Это деньги на учебу детей!
— Ой, перестань! — Сергей махнул рукой. — Они еще три года в школе. Мы успеем пополнить.
Она вдруг поняла — решение уже принято. Без нее.
— Когда? — прошептала Катя. — Когда ты собирался мне сказать? После того как купишь?
Сергей отвернулся, поправляя галстук.
— Я думал, ты будешь рада за моих родителей. Видимо, ошибался.
В прихожей зазвонил телефон. Сергей пошел отвечать, оставив Катю одну среди разбросанных бумаг. Из кухни донесся его оживленный голос:
— Да, мам, все в порядке… Ну конечно… Нет, она не против…
Катя закрыла глаза. В голове четко сложилась картина: свекровь уже знает. Возможно, даже выбирала цвет салона.
Она подошла к окну. На детской площадке мальчик лет пяти карабкался на горку. Его мать тут же подхватывала, когда он оступался.
Катя вдруг осознала — вот оно, главное предательство. Не деньги. Не машина. А то, что в трудную минуту муж оказался не за нее. Не подхватил.
За спиной скрипнула дверь.
— Я поехал, — бросил Сергей. — Вернусь поздно.
Катя не обернулась. Только когда хлопнула входная дверь, она позволила себе опуститься на подоконник и, наконец, заплакать.
Катя стояла перед шкафом, сжимая в руках детские куртки. Чемодан на кровати был уже наполовину полон — вещи детей аккуратно сложены стопками.
— Мам, а зачем мы едем к бабушке? — восьмилетняя Алина дергала ее за рукав.
— Ненадолго, — Катя присела перед дочкой, поправляя ей растрепанные волосы. — Ты же любишь бывать у бабушки с дедушкой?
— Люблю, но… — девочка нахмурилась, — а папа с нами поедет?
Катя почувствовала, как в горле застрял ком.
— Нет, солнышко. Папа останется здесь.
— Почему?
— Потому что… — Катя глубоко вдохнула, — потому что взрослые иногда ссорятся. И им нужно время, чтобы подумать.
Алина хотела что-то сказать, но в этот момент в комнату вбежал пятилетний Ваня с плюшевым медведем в руках.
— Мам, Мишку берем?
— Конечно, берем, — Катя улыбнулась, гладя сына по голове.
Она быстро допихала оставшиеся вещи в чемодан и уже застегивала молнию, когда в дверях появился Сергей.
— Что это? — он замер, глядя на собранные вещи.
— Мы уезжаем, — Катя не подняла на него глаз.
— Куда это?
— К моим родителям. На дачу.
Сергей переступил с ноги на ногу, его лицо покраснело.
— Ты серьезно? Из-за какой-то машины ты ломаешь детям жизнь?
Катя резко подняла голову.
— Из-за машины? Сергей, ты год врал мне! Ты тайком копил деньги, которые могли пойти на учебу наших детей!
— Я же сказал, мы успеем…
— Нет! — Катя резко подняла руку. — Хватит. Я не хочу больше это обсуждать.
Она взяла детей за руки и двинулась к выходу. Сергей перегородил дверь.
— Ты не поедешь.
— Отойди, — прошипела Катя.
— Это мой дом! Мои дети!
— Твой дом? — Катя засмеялась. — Ты забыл, что первую выплату по ипотеке вносила моя мама?
Сергей сжал кулаки.
— Вот оно что! Значит, я у тебя должник?
— Я не об этом…
— Нет, ты именно об этом! — он ударил кулаком в дверной косяк. — Ты и твои родители всегда считали меня недостаточно хорошим для тебя!
Катя почувствовала, как Алина прижалась к ее ноге, испуганно глядя на отца.
— Дети, — Катя наклонилась к ним, — идите в зал, оденьтесь. Я сейчас подойду.
Когда дети вышли, она повернулась к Сергею.
— Посмотри на себя! Ты пугаешь их!
— Это ты все устроила! — он был по-прежнему агрессивен, но голос стал тише.
— Я просто хочу побыть одна. Подумать.
— Над чем думать? — Сергей нервно провел рукой по волосам. — Ты уже все решила.
Катя молча взяла чемодан и вышла в коридор. Дети уже ждали у двери, закутанные в куртки.
— Мам, — Ваня потянул ее за руку, — а папа будет скучать?
Катя не нашлась, что ответить.
— Конечно, будет, — неожиданно сказал Сергей, выходя из комнаты. — Очень.
Он присел перед детьми, поправляя Алине шапку.
— Вы побудете у бабушки, а потом вернетесь. Хорошо?
— Обещаешь? — девочка смотрела на него серьезными глазами.
— Обещаю, — он потрогал ее нос.
Потом поднялся и посмотрел на Катю.
— Ты тоже вернешься?
Она отвернулась, открывая дверь.
— Я не знаю.
Холодный воздух ударил в лицо, когда они вышли на улицу. Катя вела детей к машине, чувствуя, как по щекам катятся слезы.
— Мам, ты плачешь? — Алина испуганно сжала ее руку.
— Нет, солнышко. Это просто снег тает.
Она усадила детей, закинула чемодан в багажник и села за руль. В зеркале заднего вида был виден их подъезд. Сергей стоял в дверях, не двигаясь, пока машина не скрылась за поворотом.
Дачный дом встретил Катю и детей теплом и запахом пирогов. Мать сразу бросилась накрывать на стол, отец взял чемодан, многозначительно посмотрев на дочь, но ничего не спросил.
— Садитесь, кушайте, — мама рассаживала всех за стол, — Алинка, Ванюша, я вам с вареньем блинчиков напекла!
Дети обрадовались, но Катя видела — они растеряны. Алина косилась на телефон, явно ожидая звонка отца.
После ужина, уложив детей спать, Катя вышла на веранду. Отец сидел в кресле-качалке, курил.
— Ну что, дочка, рассказывай, — он выдохнул дым. — Сергей совсем крышу потерял?
Катя опустилась на ступеньки, обняв колени.
— Он год копил деньги на машину своим родителям. Прямо из семейного бюджета.
— А-а, — отец кивнул, — ну ясно. Людмила своего добьется.
Катя взглянула на него:
— Ты о чем?
— Давно вижу, как она сынка держит за пуповину, — отец потушил сигарету. — Все ему в уши дует, что он кормилец, что все ему должны.
Катя вздохнула. Телефон в кармане завибрировал. Сообщение от сестры Сергея — Ольги:
«Кать, ну ты даешь! Из-за каких-то денег семью ломаешь? Серёжа в шоке, мама в слезах. Ты вообще понимаешь, что творишь?»
Катя сжала телефон. Ответила:
«Оля, это не только про деньги. Он мне год врал.»
Ответ пришел мгновенно:
«Ну и что? Ты сама купила дачу, не спросив его! Он просто ответил тем же!»
Катя зажмурилась. Еще одно сообщение:
«Кстати, мама твоя мне только что звонила! Представляешь, какая наглость? Говорит, я не имею права тебя осуждать! Да ты вообще вся в нее!»
Катя вскочила, набирая номер матери.
— Мам, ты звонила Ольге?
— Да, — голос матери был спокойным, но Катя знала — это обманчиво. — Она мне сначала набрала. Сказала, что ты эгоистка и детей у мужа украла.
Катя почувствовала, как сжимается желудок.
— Боже… Мам, прости, что тебя в это втянули.
— Пустое, — мама вздохнула. — Но, дочка… Может, все же поговорить с Сергеем?
— Поздно, — прошептала Катя.
Телефон снова загорелся — на этот раз звонок от свекрови. Катя сбросила. Через секунду — сообщение:
«Ну поздравляю! Теперь вся родня знает, какая ты стерва! Думаешь, с деньгами родителей ты стала королевой? Верни детей, а то заявление напишу!»
Катя задрожала. Отец, видя ее состояние, выхватил телефон.
— Людмила? — его голос стал стальным. — Это Иван. Если ты еще раз дочери напишешь — сам приеду и объясню, как надо разговаривать. Поняла?
Он бросил телефон на стол.
— Пап…
— Не бойся, — отец обнял ее. — Никто тебя не тронет.
В этот момент в дверях появилась Алина в пижаме, с заплаканными глазами.
— Мам… Папа звонил. Говорит, что мы его бросили…
Катя подбежала, схватив дочь в объятия.
— Нет, солнышко, нет…
— Он сказал, — девочка всхлипывала, — что ты запрещаешь нам с ним видеться…
Катя закрыла глаза. Сергей перешел все границы.
Телефон отца зазвонил. Он посмотрел на экран, нахмурился:
— Сергей…
— Включи громкую связь, — попросила Катя.
— Иван Васильевич, — голос Сергея звучал хрипло, — где мои дети?
— У меня, — спокойно ответил отец.
— Передай Кате — если она не вернется завтра, я подаю на развод и забираю детей.
Катя выхватила телефон:
— Ты что, совсем с ума сошел?
— А! Наконец-то! — Сергей засмеялся. — Значит, ты тут вся такая обиженная, а детей настраиваешь против меня?
— Я ничего…
— Врешь! Алина сказала, что ты запрещаешь мне с ними видеться!
Катя ошалело посмотрела на дочь. Та испуганно покачала головой:
— Я не говорила…
Катя поняла. Он просто искал повод.
— Сергей, — ее голос дрогнул, — хватит врать.
— Завтра, Катя, — он бросил трубку.
Тишина. Алина разрыдалась.
— Мам, папа нас разлюбил?
Катя прижала ее к себе, глядя в темное окно. Где-то там, в городе, человек, которого она когда-то любила, превращался в чудовище.
— Нет, солнышко… Он просто… очень зол.
Но внутри она уже знала — точка невозврата пройдена.
Три дня на даче пролетели как один тяжелый сон. Катя почти не спала — телефон разрывался от звонков родственников, сообщений от подруг и коллег. Сергей явно не терял времени — уже полгорода обсуждало, какая она «стерва, отнявшая детей у бедного отца».
Утро началось со звонка адвоката.
— Катерина, вам нужно срочно приехать в город, — мужской голос звучал официально. — Сергей Александрович подал на развод и требует определить порядок общения с детьми.
Катя сжала телефон так, что пальцы побелели.
— На каком основании?
— Он утверждает, что вы ограничиваете его права как отца, — адвокат сделал паузу. — И… намекает, что у вас психическое расстройство.
Катя засмеялась. Горько, истерично.
— Прекрасно. Когда заседание?
— Послезавтра. Но вам нужно уже сегодня…
— Хорошо, — она прервала его. — Я приеду.
Вешая трубку, Катя заметала дрожащие руки. «Психическое расстройство». Сергей знал, куда бить — после родов у нее действительно была депрессия, она даже ходила к специалисту.
— Мам? — Алина стояла в дверях, бледная. — Мы возвращаемся домой?
Катя опустилась на колени перед дочерью.
— Мне нужно съездить в город. Ненадолго. Вы с Ваней останетесь у бабушки.
— А папа… — девочка закусила губу, — папа с нами увидится?
Катя погладила ее по волосам.
— Конечно, солнышко.
Она не стала говорить, что эта встреча, вероятно, будет происходить в присутствии судебных приставов.
Через два часа Катя уже стояла на пороге их квартиры. Ключ застревал в замке — оказалось, Сергей поменял личинку.
— Ты опоздала на час, — он открыл дверь, холодно глядя на нее.
Катя вошла, оглядываясь. Квартира выглядела так же, но пахло чужим одеколоном и пиццей.
— Где дети?
— С родителями, — она прошла в гостиную. — Сергей, мы должны поговорить без угроз.
Он усмехнулся, плюхнувшись в кресло.
— О чем? Ты уже все решила.
— Нет, это ты все решил! — голос Кати сорвался. — Подал на развод, накрутил всем родственникам, теперь еще и в суд меня тащишь?
Сергей достал телефон, прокрутил экран и протянул ей.
— Посмотри, что твои друзья пишут.
На экране — переписка в общем чате.
«Катя, мы в шоке! Сергей показал нам чеки — ты за год сняла со счета 700 тысяч! И это пока он платил за квартиру?»
Катя ахнула.
— Это деньги на дачу! Мои деньги!
— Ага, — он забрал телефон. — Только я всем объяснил, что это были общие накопления. Что мы копили на обучение детей, а ты все потратила на своих родителей.
Катя вдруг поняла — он методично уничтожает ее репутацию.
— Зачем? — прошептала она.
Сергей встал, подошел вплотную.
— У тебя есть выбор. Либо ты возвращаешься, мы едем забирать детей, и я отзываю заявление. Либо…
— Либо что?
— Либо ты остаешься без детей и с долгами. Я подам на алименты — ты же помнишь, что у меня зарплата серая, а у тебя — белая?
Катя почувствовала, как пол уходит из-под ног. Она знала, что он циничен, но до такой степени…
— Ты… шантажируешь меня детьми?
— Я предлагаю выход, — он пожал плечами. — Раз ты купила дачу своим родителям, я покупаю машину своим. Мы квиты. Возвращаемся к нормальной жизни.
Катя медленно покачала головой.
— Нет, Сергей. Это не про дачу и не про машину. Это про то, что ты готов разрушить все, лишь бы доказать свою правоту.
Он резко схватил ее за руку.
— Тогда готовься к войне. Я заберу детей. У меня уже есть свидетель, что ты была у психиатра.
Катя вырвалась.
— Это было после родов!
— Неважно, — он улыбнулся. — Суд поверит мне. У меня связи, Кать.
Она шагнула к выходу, потом обернулась:
— Завтра в суде я покажу все твои тайные счета. И расскажу, откуда у тебя действительно «серая» зарплата.
Лицо Сергея исказилось.
— Ты…
— Да, — Катя кивнула. — Я все знаю. И твой начальник подтвердит.
Она вышла, хлопнув дверью. В лифте Катя достала телефон, набрала номер.
— Мама? Приготовь детям вещи… Да, завтра будет тяжелый день.
Дождь стучал по крыше автомобиля, когда Катя подъезжала к зданию суда. В зеркале заднего вида она поправила макияж — темные круги под глазами выдавали бессонную ночь.
— Ты уверена, что хочешь туда идти одна? — мама в трубке звучала встревоженно.
— Я должна, — Катя глубже вдохнула. — Передай детям, что я их люблю.
Здание суда встретило ее холодными коридорами и запахом затхлой бумаги. У кабинета уже стоял Сергей с адвокатом — дорогим, в идеально сидящем костюме.
— Катерина пришла без представителя? — адвокат ехидно улыбнулся. — Самоуверенно.
Катя молча прошла мимо.
В кабинете судьи было душно. Судья — женщина лет пятидесяти с усталым лицом — просматривала документы.
— Итак, — она сняла очки, — господин Соколов требует определить место жительства детей с ним. Основания?
Адвокат Сергея важно поднялся:
— Ответчик страдает психическим расстройством, о чем свидетельствует справка от 2021 года. Кроме того, она незаконно удерживает детей…
Катя сжала кулаки.
— Это ложь!
— Тише, — судья подняла руку. — У вас есть возражения?
Катя достала из папки документы.
— Во-первых, справка о консультации у психолога после родов — не основание лишать материнских прав. Вот заключение моего текущего психиатра.
Она передала листок судье.
— Во-вторых, — Катя бросила взгляд на Сергея, — я могу доказать, что истица скрывает доходы. Вот выписки с его тайных счетов.
Сергей побледнел.
— Это подделка!
— Номер счета заканчивается на 7843, — холодно сказала Катя. — Ты открыл его на имя своего брата.
В зале повисла тишина.
Судья внимательно изучила документы.
— Господин Соколов, вам есть что сказать?
В этот момент дверь кабинета распахнулась. Вбежала запыхавшаяся секретарь:
— Простите, срочный звонок для господина Соколова! Его мать в реанимации!
Сергей вскочил, выронив телефон.
— Что?!
Катя автоматически протянула руку — старый рефлекс, когда ему было плохо. Но сразу одернула себя.
— Сергей, — судья смягчила голос, — заседание прерывается.
Он стоял, безумно глядя на телефон.
— Она… у нее был инсульт.
Катя вдруг вспомнила свекровь — строгую, но всегда встречающую их пирогами.
— Езжай, — тихо сказала она.
Сергей поднял на нее глаза. Впервые за месяц — без злости.
— Я… не знаю, что делать.
Катя вздохнула, доставая ключи.
— Я отвезу тебя в больницу.
Дождь усиливался, когда они мчались по мокрой трассе. Сергей сидел, сжав телефон.
— Прости, — вдруг сказал он.
Катя не ответила.
— Я просто… — он провел рукой по лицу, — я думал, ты меня предаешь. Что твои родители для тебя важнее.
Катя крепче сжала руль.
— А я думала, ты больше не тот человек, за которого выходила замуж.
Они приехали в больницу одновременно с «скорой». Людмилу Петровну везли на каталке, ее лицо было перекошено.
— Мама! — Сергей бросился вперед.
Врач остановил его:
— Тяжелый инсульт. Сейчас подготовим к операции.
Катя стояла в стороне, наблюдая, как бывший «грозный муж» съежился в пластиковом кресле, беспомощный.
— Кофе? — она протянула ему стакан из автомата.
Он взял дрожащими руками.
— Спасибо. За все.
Они молча сидели в пустом коридоре. Через три часа вышел хирург.
— Операция прошла успешно, но восстановление будет долгим.
Сергей разрыдался. Катя не сдержалась — обняла его.
— Дети… — он всхлипнул, — они могут… навестить бабушку?
Катя отстранилась, вытирая слезы.
— Конечно.
— И… — он тяжело сглотнул, — я отзываю иск.
Она кивнула.
— Давай начнем с чистого листа.
На следующий день Катя привезла детей в больницу. Алина осторожно положила бабушке на грудь рисунок — желтый дом с красной крышей.
— Это наша дача. Когда поправишься, приезжай.
Людмила Петровна заплакала.
Сергей стоял у окна, глядя, как Катя поправляет Ване шапку.
— Знаешь, — он подошел ближе, — может, правда купим родителям ту машину? Только… вместе.
Катя улыбнулась:
— Давай сначала твою маму на ноги поставим.
Она взяла детей за руки, и они пошли к выходу. Впереди было еще много разговоров, обид и нерешенных вопросов. Но первый шаг к миру сделан.
А где-то в суде лежало нерассмотренное заявление о разводе. Теперь оно могло подождать.
