Сквозь щели деревянного забора пробивался луч закатного солнца, освещая напряженное лицо Веры Павловны. Она стояла, опираясь на старую лопату, и не моргая смотрела на горы мусора, разбросанные по всему двору. Пластиковые бутылки, обертки от конфет, окурки — все это покрывало некогда ухоженный газон. Ее глаза сузились, когда из дома вышла молодая женщина в расстегнутом халате.
— Лиза, ты хоть понимаешь, что здесь происходит? — голос Веры Павловны дрожал от сдерживаемого гнева.
Женщина в халате только пожала плечами, откинув со лба прядь выцветших волос.
— А что такого? Подумаешь, не успела убрать. У меня вообще-то маленький ребенок, если вы забыли.
— Я забыла? — Вера Павловна воткнула лопату в землю с такой силой, что ручка задрожала. — Я забыла? Это мой внук, между прочим! Но это не значит, что вы с Игорем можете превращать мой дом в свинарник!
— Ваш дом? — Лиза усмехнулась. — Игорь говорил, что дача общая, семейная.
— Конечно, семейная! Только я ее строила, я за ней ухаживала тридцать лет! А ты приехала и за два месяца превратила все в помойку!
— Знаете что, Вера Павловна, — Лиза скрестила руки на груди, — мне надоело выслушивать ваши постоянные претензии. Игорь сказал, мы можем жить здесь сколько захотим.
— Игорь! — Вера Павловна всплеснула руками. — Конечно, Игорь! А где он сам? Почему его никогда нет рядом, когда нужно разбираться с последствиями его решений?
Лиза открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент калитка распахнулась, и во двор вошел высокий мужчина с коробкой в руках.
— Мама, ты опять? — устало произнес он, ставя коробку на землю. — Мы же договорились.
— О чем мы договорились, Игорь? — Вера Павловна повернулась к сыну. — О том, что твоя жена будет разрушать то, что я создавала годами?
— Никто ничего не разрушает, — Игорь потер переносицу. — Просто у нас маленький ребенок, нам тяжело уследить за всем.
— Ребенку восемь месяцев, он даже ходить не умеет! Откуда весь этот мусор? Откуда эти люди, которые приезжают каждые выходные и устраивают здесь гулянки?
Лиза фыркнула и пошла в дом, демонстративно хлопнув дверью.
— Мама, давай не будем, — Игорь шагнул ближе. — Мы просто пригласили пару друзей. Они помогают нам с малышом.
— Помогают? — Вера Павловна указала на разбросанные бутылки. — Этим они помогают? А эти сигаретные окурки — тоже помощь молодым родителям?
Игорь молчал, опустив глаза. Мать всегда умела загнать его в угол своими вопросами.
— Я разрешила вам пожить здесь на лето, пока вы ищете новое жилье. Но это не значит, что вы можете…
— Мама, мы не ищем новое жилье, — перебил ее Игорь. — Мы планируем остаться здесь. В городе слишком дорого, а здесь чистый воздух для ребенка.
Вера Павловна замерла, глядя на сына широко открытыми глазами.
— Что значит «остаться здесь»? Насовсем?
— Ну да, — Игорь пожал плечами. — А что такого? Дом большой, места всем хватит.
— Игорь, это дача! Здесь нет отопления, нет нормальной канализации! Как вы собираетесь жить здесь зимой с маленьким ребенком?
— Мы все продумали. Поставим котел, проведем канализацию…
— На какие деньги? — Вера Павловна скрестила руки на груди. — Ты три года назад не мог починить крышу, я сама нанимала рабочих!
— Я найду деньги, — твердо ответил Игорь. — Это и мой дом тоже, мама. И моего сына.
— Дом, который ты своими руками превращаешь в… — Вера Павловна не закончила фразу, увидев, как напряглось лицо сына.
— В что, мама? Договаривай.
Между ними повисла тяжелая тишина. Где-то в глубине дома заплакал ребенок, и Игорь, бросив последний взгляд на мать, пошел внутрь.
— Я никуда отсюда не уеду, — бросил он через плечо. — Это и моя дача тоже.
Вера Павловна осталась стоять во дворе одна, чувствуя, как что-то внутри нее сжимается в тугой узел.
Утро выдалось прохладным. Вера Павловна сидела на веранде своего городского дома, обхватив ладонями чашку с горячим чаем. Перед ней лежал раскрытый фотоальбом — старые снимки, сделанные еще на пленочный фотоаппарат. Вот Игорь совсем маленький, держит в руках игрушечную машинку, стоя на фоне недостроенной дачи. Вот они с мужем сажают первые яблони. Вот первый урожай.
Пальцы Веры Павловны гладили фотографии, а в голове крутились слова сына: «Это и моя дача тоже».
— Твоя, конечно, твоя, — прошептала она. — Только ты никогда не вкладывал в нее ни копейки, ни минуты своего времени.
Муж умер десять лет назад, и с тех пор дачу тянула она одна. Каждую весну сажала огород, каждую осень собирала урожай, консервировала, замораживала. Все для сына, для внуков, которых так хотела дождаться. И вот — дождалась.
Телефонный звонок прервал ее размышления. На экране высветилось имя соседки по даче — Антонины Ивановны.
— Вера, ты представляешь, что они творят? — без предисловий начала соседка, как только Вера Павловна взяла трубку.
— Что случилось, Тоня?
— Твои родственнички забор сломали! Говорят, им для машины въезд нужен пошире. Рабочие приехали, пилят все подряд!
Вера Павловна почувствовала, как холодеет внутри.
— Какие рабочие? Я никого не нанимала.
— Так твой сын с невесткой! Сидят, указания дают. А мои георгины под забором — под корень все!
Руки Веры Павловны задрожали так сильно, что она чуть не выронила телефон.
— Я сейчас приеду, — сказала она и, не дожидаясь ответа, сбросила вызов.
Через час Вера Павловна уже выходила из маршрутки на остановке недалеко от дачного поселка. Пока шла по улице, заметила несколько знакомых соседей, которые при ее появлении отводили глаза. «Уже все знают», — мелькнуло в голове.
Еще издалека она услышала звук работающей бензопилы. Ускорив шаг, Вера Павловна завернула за угол и замерла. Массивные ворота, которые они с мужем устанавливали почти двадцать лет назад, лежали на земле. Рядом стояла машина с логотипом какой-то строительной компании, а вокруг суетились рабочие в оранжевых жилетах.
— Что здесь происходит? — воскликнула Вера Павловна, подходя ближе.
Один из рабочих обернулся, вытирая пот со лба.
— А вы кто будете?
— Я хозяйка этого дома! — Вера Павловна чувствовала, как от возмущения у нее перехватывает дыхание.
— Нас наняли хозяева, — пожал плечами рабочий. — Вон они, в доме.
Вера Павловна, не слушая больше, направилась к дому. На крыльце сидела Лиза, листая что-то в телефоне, а рядом с ней стоял Игорь, разговаривая с каким-то мужчиной в деловом костюме.
— Игорь! — позвала Вера Павловна. — Что здесь происходит?
Сын повернулся, и на его лице появилось странное выражение — смесь вины и решимости.
— Мама? Ты чего приехала?
— Мне Антонина позвонила. Сказала, вы тут все ломаете.
— Никто ничего не ломает, — вмешалась Лиза, отрываясь от телефона. — Мы благоустраиваем. В кои-то веки решили сделать что-то полезное для дома, а вы сразу с претензиями.
— Для какого дома? — Вера Павловна обвела рукой участок. — Для того, который я своими руками строила тридцать лет?
— И папа строил, — тихо добавил Игорь. — Не только вы с мамой.
Вера Павловна перевела взгляд на мужчину в костюме, который с интересом наблюдал за их разговором.
— А вы кто такой?
— Альберт Семенович, — представился мужчина, протягивая руку. — Представитель компании «НовоСтрой». Мы занимаемся реконструкцией дачных участков.
Вера Павловна проигнорировала протянутую руку.
— Какой реконструкцией? Я никого не нанимала.
— Нас наняли Игорь Владимирович и Елизавета Андреевна, — спокойно ответил Альберт Семенович. — Они предоставили все необходимые документы на владение.
— Документы? — Вера Павловна повернулась к сыну. — Какие документы, Игорь?
Игорь выглядел смущенным, но держался твердо.
— Дарственная, мама. Помнишь, ты оформила дачу на меня пять лет назад?
Вера Павловна почувствовала, как земля уходит из-под ног. Да, она действительно оформила дарственную на сына после смерти мужа. Но это была формальность, они же договорились…
— Ты же знаешь, что я сделала это для…
— Для чего, мама? — перебил ее Игорь. — Чтобы я мог распоряжаться своей собственностью?
— Твоей? — Вера Павловна задохнулась от возмущения. — Твоей? А кто платил все эти годы налоги? Кто ремонтировал крышу, когда она протекла? Кто менял проводку?
— Вера Павловна, — вмешалась Лиза, вставая с крыльца, — мы все понимаем, вы многое сделали для дачи. Но сейчас наша очередь позаботиться о будущем. Мы хотим, чтобы наш сын рос в хорошем доме.
— В хорошем доме? — Вера Павловна обвела рукой захламленный двор. — Вы за два месяца превратили мой дом в… А теперь хотите его «благоустроить»?
— Мы уберем, — пообещал Игорь. — Просто сейчас много забот. Ремонт, ребенок…
— И вечеринки каждые выходные, — добавила Вера Павловна.
Лиза закатила глаза.
— Опять вы за свое. Нельзя же друзей пригласить!
Альберт Семенович кашлянул, привлекая к себе внимание.
— Простите, что вмешиваюсь, но нам нужно продолжать работу. Сроки поджимают.
— Какие сроки? — спросила Вера Павловна. — Что вы собираетесь делать?
— Мы подписали контракт на полную реконструкцию участка, — ответил Альберт Семенович. — Демонтаж старых построек, новый дом, ландшафтный дизайн…
— Демонтаж? — Вера Павловна схватилась за сердце. — Вы хотите снести мой дом?
— Мама, не драматизируй, — Игорь положил руку ей на плечо. — Дом старый, ему уже тридцать лет. Мы построим новый, современный.
— А деньги? — Вера Павловна сбросила его руку. — Откуда у вас деньги на новый дом?
Игорь и Лиза переглянулись.
— Мы взяли кредит, — наконец ответил Игорь. — Под залог этого участка.
Это было последней каплей. Вера Павловна почувствовала, как ноги подкашиваются, и опустилась на ближайшую скамейку.
— Вы заложили мой дом? — голос ее звучал глухо, словно издалека.
— Наш дом, мама, — поправил Игорь. — По документам он давно мой.
Вера Павловна смотрела на сына, и ей казалось, что перед ней стоит совершенно чужой человек. Не тот мальчик, которого она растила, которому читала книжки перед сном, которого учила кататься на велосипеде именно здесь, на этой даче.
— Игорь, — она попыталась говорить спокойно, — ты понимаешь, что делаешь? Вы не сможете выплатить кредит. Ты уже брал деньги на свой бизнес, и чем это закончилось?
— Это другое, — вмешалась Лиза. — Тогда он был один, а сейчас у нас семья. Мы все просчитали.
— Да? — Вера Павловна посмотрела на невестку. — И сколько же вы взяли?
— Пять миллионов, — ответил Игорь, не глядя на мать.
Вера Павловна ахнула.
— Пять миллионов? На что?
— Два на дом, остальное на обустройство и… — Игорь замялся.
— И на погашение старых долгов, — закончила за него Лиза. — У нас был план открыть здесь гостевой дом для отдыхающих. Место хорошее, рядом озеро, лес.
— Гостевой дом? — Вера Павловна не верила своим ушам. — На моей даче? Где я выращивала помидоры для вас?
— Вера Павловна, — Лиза скрестила руки на груди, — вы должны понять, что времена изменились. Сейчас никто не выращивает помидоры, когда их можно купить в магазине. А у нас есть возможность создать бизнес, обеспечить будущее нашего сына.
Вера Павловна молчала, глядя на разрушенный забор, на сваленные в кучу ворота, на беспорядок во дворе. Это был уже не ее дом. Его у нее отобрали. Своими же руками отдала, подписав ту злосчастную дарственную.
— И что вы предлагаете мне? — наконец спросила она. — Где я буду жить летом?
Игорь и Лиза снова переглянулись.
— Мы выделим тебе комнату в новом доме, — сказал Игорь. — Она будет только твоя, обещаю.
— Комнату? — Вера Павловна горько усмехнулась. — В моем собственном доме?
— Вера Павловна, — Лиза сделала шаг вперед, — вы можете продолжать выращивать свои помидоры, если хотите. Мы оставим вам грядку.
— Грядку? — Вера Павловна встала. — Знаешь что, Лиза? Оставь себе эту грядку. И дом оставь. И все остальное.
Она повернулась и пошла к выходу с участка.
— Мама, подожди! — Игорь бросился за ней. — Давай обсудим все спокойно!
Вера Павловна остановилась и посмотрела на сына.
— Обсудим что, Игорь? То, как вы разрушаете то, что я строила всю жизнь? Или то, как вы заложили мой дом, чтобы покрыть твои долги?
— Не только мои долги, — возразил Игорь. — Нам нужны деньги на ребенка, на его будущее.
— На его будущее? — Вера Павловна покачала головой. — А что ты ему расскажешь, когда он вырастет? Как вы отобрали дом у его бабушки?
— Никто ничего не отбирал! Ты сама подписала дарственную!
— Потому что верила тебе, — тихо ответила Вера Павловна. — Верила, что ты сохранишь то, что мы с отцом создавали для тебя.
Она отвернулась и пошла к калитке, чувствуя, как слезы застилают глаза.
— Мама! — крикнул Игорь ей вслед. — Мама, ну куда ты? Мама!
Но Вера Павловна не остановилась.
Прошла неделя. Вера Павловна не отвечала на звонки сына, не открывала дверь, когда он приходил. Сидела в своей квартире и смотрела в окно, не видя ничего перед собой.
В пятницу вечером в дверь позвонили. Вера Павловна не двинулась с места. Через минуту звонок повторился, настойчивее.
— Вера, открывай! Я знаю, что ты дома! — раздался голос Антонины.
Вера Павловна вздохнула и пошла открывать.
— Что случилось? — спросила она, впуская соседку.
Антонина, грузная женщина с крашеными в рыжий цвет волосами, тяжело дыша, прошла в комнату и без приглашения опустилась в кресло.
— Что случилось? — повторила она. — Ты меня спрашиваешь? Это я у тебя хочу узнать! Твои на даче уже неделю что-то ломают, строят, мусор везде! А потом еще приехала целая толпа молодежи, музыка всю ночь гремела!
Вера Павловна устало опустилась на диван.
— Тоня, я ничего не могу сделать. Дача теперь Игоря, он там хозяин.
— Какой он хозяин? — возмутилась Антонина. — Хозяин за хозяйством следит! А они там… — она не закончила фразу, махнув рукой. — Вчера кто-то через мой забор перелез, все георгины вытоптал! Я вызвала участкового, а эта… невестка твоя ему что-то наплела, и он уехал, даже протокол не составил!
Вера Павловна молчала, глядя в пол.
— Да что с тобой такое? — Антонина подалась вперед. — Ты всегда такая боевая была, за свое стояла горой! А сейчас сидишь, как мышь под веником!
— А что я могу сделать, Тоня? — Вера Павловна подняла глаза. — Дача по документам Игоря. Я сама ее ему подарила.
— И что? — Антонина фыркнула. — Подарила не значит отдала! Это твой дом, ты его строила, в него душу вложила! А теперь какая-то… — она осеклась, подбирая слова, — какая-то девица там хозяйничает?
Вера Павловна вздохнула.
— Она мать моего внука, Тоня.
— И что? Это дает ей право разрушать то, что ты создала?
Вера Павловна не ответила. В глубине души она знала, что соседка права, но не могла найти в себе силы бороться.
— Знаешь что, — Антонина поднялась с кресла, — сиди тут, жалей себя. А я пойду к Семеновне, она в юридической конторе работала. Может, что посоветует.
Когда за Антониной закрылась дверь, Вера Павловна еще долго сидела неподвижно. Потом встала, подошла к книжному шкафу и достала старую шкатулку, где хранила важные документы. Среди них был договор купли-продажи земельного участка, датированный 1989 годом. Тогда они с мужем только начинали строить дачу. Оба работали на заводе, денег было немного, но они откладывали каждую копейку, мечтая о собственном доме.
Муж умер десять лет назад, не дожив до пенсии всего три года. Сердце. Вера Павловна осталась одна, но продолжала ухаживать за дачей, выращивать овощи, делать заготовки на зиму. Для кого? Для Игоря, конечно. Он был ее единственным сыном, ее надеждой.
А теперь…
Телефон завибрировал, прерывая ее мысли. Сообщение от Игоря: «Мама, давай поговорим. Приезжай на дачу завтра, обещаю, все обсудим спокойно».
Вера Павловна долго смотрела на экран телефона, потом медленно набрала ответ: «Хорошо, приеду».
Утром Вера Павловна собралась и поехала на дачу. Всю дорогу она думала о предстоящем разговоре, перебирая в голове аргументы, которые могли бы убедить сына изменить свои планы.
Когда она подъехала к участку, то не сразу узнала его. Забор был полностью снесен, на его месте стояли металлические столбы для нового ограждения. Во дворе работала строительная техника, рабочие сновали туда-сюда, таская материалы.
Вера Павловна остановилась у входа, не решаясь пройти дальше. Где-то в глубине участка она заметила Игоря, который разговаривал с Альбертом Семеновичем, активно жестикулируя.
— Вера Павловна! — окликнула ее Лиза, выходя из дома. — Вы приехали! Игорь будет рад.
Вера Павловна посмотрела на невестку. Та выглядела отдохнувшей и довольной, в отличие от прошлой недели.
— Где мой внук? — спросила Вера Павловна.
— Спит, — ответила Лиза. — Мы наняли няню, она сейчас с ним.
— Няню? — удивилась Вера Павловна. — На какие деньги?
Лиза улыбнулась.
— У нас теперь есть средства, Вера Павловна. И скоро будет новый, красивый дом. Пройдемте, Игорь хочет показать вам проект.
Она пошла вперед, не оглядываясь, уверенная, что свекровь последует за ней. Вера Павловна помедлила, но все же пошла следом.
Игорь, увидев мать, оживился и поспешил к ней.
— Мама! Наконец-то! Я хочу показать тебе, что мы задумали. Это будет потрясающе!
Он взял ее за руку и повел к столу, где лежали чертежи и планы.
— Смотри, здесь будет основной дом, — он указал на большой прямоугольник в центре участка. — Три спальни, кухня-гостиная, две ванные. А здесь, — его палец переместился в угол чертежа, — мы построим для тебя отдельный домик. Маленький, но уютный. Со всеми удобствами.
Вера Павловна смотрела на планы, но видела не линии и цифры, а свой старый дом, который они с мужем строили своими руками. Каждый гвоздь, каждая доска были вбиты и уложены ими лично. Каждый куст, каждое дерево посажены ими.
— А старый дом? — спросила она тихо.
Игорь и Лиза переглянулись.
— Его придется снести, мама, — мягко сказал Игорь. — Он уже в аварийном состоянии. Фундамент просел, крыша течет…
— Я починила крышу в прошлом году, — возразила Вера Павловна. — Наняла мастеров, заплатила сорок тысяч.
— Все равно, мама, — Игорь положил руку ей на плечо. — Дом старый, ему уже тридцать лет. Мы хотим что-то современное, комфортное.
— Для гостевого дома, — добавила Лиза. — Люди готовы платить хорошие деньги за отдых на природе. Мы уже договорились с турагентством, они будут направлять к нам клиентов.
Вера Павловна молчала, переваривая услышанное. Все, что она создавала для семьи, для сына, превращалось в бизнес-проект. Ее цветы, ее грядки, ее яблони — все это должно было исчезнуть, уступив место безликим «номерам для гостей».
— А яблони? — спросила она. — Те, что мы с отцом сажали?
— Большую часть придется убрать, — ответил Игорь, отводя глаза. — Они занимают слишком много места, а нам нужна парковка.
— Парковка, — эхом повторила Вера Павловна. — На месте яблонь, которым двадцать пять лет.
— Вера Павловна, — вмешалась Лиза, — вы должны понять, что это бизнес. Сентиментальность здесь неуместна. Мы не можем оставить старые деревья только потому, что они вам дороги как память.
Вера Павловна посмотрела на невестку, и что-то изменилось в ее взгляде. Исчезла растерянность, исчезла боль. Осталась только холодная решимость.
— Понимаю, — сказала она спокойно. — Сентиментальность неуместна.
Она повернулась к сыну.
— Игорь, я хочу забрать некоторые вещи из дома. Личные. Можно?
— Конечно, мама, — обрадовался Игорь, явно довольный, что разговор прошел легче, чем он ожидал. — Забирай все, что хочешь. Мы ничего выбрасывать не будем без твоего согласия.
Вера Павловна кивнула и пошла к дому. Внутри все было по-прежнему, только беспорядка стало больше. На кухонном столе стояли грязные тарелки, в гостиной валялись игрушки и детские вещи. В спальне, где раньше спала она сама, теперь стояла детская кроватка.
Вера Павловна прошла в маленькую комнату, которая раньше была кладовкой, а теперь служила чем-то вроде склада ненужных вещей. Среди коробок и старой мебели она нашла то, что искала — небольшой деревянный сундук, который муж сделал своими руками еще в начале их совместной жизни.
Открыв его, Вера Павловна достала пачку фотографий, перевязанных выцветшей ленточкой, несколько писем и маленькую шкатулку с украшениями. Все это она аккуратно сложила в свою сумку.
Затем она вернулась в гостиную, где на стене висела старая картина — пейзаж, написанный мужем. Он не был профессиональным художником, просто любил рисовать в свободное время. На картине был изображен их дачный участок, каким он был тридцать лет назад — пустой, с одиноким недостроенным домиком посередине.
Вера Павловна сняла картину со стены и тоже положила в сумку. Это было все, что она хотела забрать из своего прошлого.
Когда она вышла из дома, Игорь и Лиза о чем-то оживленно беседовали с Альбертом Семеновичем, не обращая на нее внимания. Вера Павловна тихо прошла мимо них к выходу с участка.
— Мама, ты уже уходишь? — окликнул ее Игорь, заметив ее движение. — Может, останешься на обед? Лиза что-нибудь приготовит.
— Нет, спасибо, — ответила Вера Павловна, не оборачиваясь. — У меня еще дела в городе.
— Ну хорошо, — Игорь пожал плечами. — Тогда созвонимся на неделе, обсудим детали твоего домика.
Вера Павловна не ответила и продолжила идти к калитке.
— Всего доброго, Вера Павловна! — крикнула ей вслед Лиза. — Приезжайте в следующие выходные, у нас будет барбекю!
В понедельник утром Вера Павловна сидела в офисе нотариуса, внимательно слушая пожилого мужчину в очках, который перебирал документы на ее столе.
— Значит, так, Вера Павловна, — говорил нотариус, — по закону вы имеете право на обязательную долю в наследстве вашего мужа, независимо от того, что вы добровольно подарили дачу сыну.
— Какую долю? — спросила Вера Павловна.
— Не менее одной второй части того, что вы получили бы по закону при отсутствии дарения, — объяснил нотариус. — Учитывая, что дача была приобретена в браке и являлась совместно нажитым имуществом, вы имеете право на четверть ее стоимости.
— И что это значит на практике?
— На практике, — нотариус снял очки и протер их салфеткой, — вы можете подать иск о признании за вами права собственности на эту долю. Если суд удовлетворит иск, то ваш сын будет обязан либо выплатить вам компенсацию в размере стоимости этой доли, либо выделить вам соответствующую часть имущества в натуре.
Вера Павловна задумалась.
— А если они взяли кредит под залог этого участка?
— Это усложняет ситуацию, но не отменяет ваших прав, — ответил нотариус. — Банк должен был проверить наличие обременений и ограничений перед выдачей кредита. Если они этого не сделали, это их проблемы.
— Я хочу подать иск, — твердо сказала Вера Павловна. — Сколько это займет времени?
— Несколько месяцев, если все пойдет гладко. Но должен вас предупредить, Вера Павловна, такие дела редко проходят без осложнений, особенно когда речь идет о родственниках.
— Я понимаю, — кивнула Вера Павловна. — Но я должна это сделать.
Нотариус улыбнулся.
— Знаете, в моей практике нечасто встречаются люди, готовые бороться за свои права так решительно, как вы. Обычно все боятся испортить отношения с родными.
— Эти отношения уже испорчены, — тихо ответила Вера Павловна. — И не мной.
Два месяца спустя Вера Павловна снова стояла у ворот дачного участка, но теперь не одна. Рядом с ней были судебный пристав и эксперт-оценщик. В руках Вера Павловна держала решение суда, признающее за ней право собственности на одну четвертую часть дачного участка.
Калитки больше не было — ее место занимали широкие металлические ворота с домофоном. Пристав нажал на кнопку вызова.
— Кто там? — раздался голос Лизы из динамика.
— Судебные приставы, — ответил мужчина. — Откройте, пожалуйста.
Несколько секунд была тишина, потом ворота с жужжанием открылись. На пороге дома — уже не старого деревянного, а нового, недостроенного, с кирпичными стенами и пластиковыми окнами — стояла Лиза, держа на руках ребенка.
— Что происходит? — спросила она, увидев Веру Павловну и незнакомых мужчин. — Почему вы пришли без предупреждения?
— Мы здесь по решению суда, — сказал пристав, показывая документы. — Где Игорь Владимирович?
— Его нет, он в городе, — Лиза прижала ребенка ближе к себе. — Что за решение суда?
— О признании права собственности на одну четвертую часть данного участка за Верой Павловной Ковалевой, — пристав зачитал из документа. — Мы здесь для того, чтобы провести оценку и определить, какая именно часть участка должна быть выделена в ее собственность.
Лиза побледнела.
— Что? Какая часть? Вы с ума сошли? У нас кредит, мы строим дом!
— Это уже не моя проблема, — спокойно ответила Вера Павловна. — Мне нужна моя доля. По закону.
— Какая доля? — Лиза повысила голос, и ребенок на ее руках начал хныкать. — Вы же сами подарили дачу Игорю! Сами подписали документы!
— Я подарила то, что мне принадлежало, — сказала Вера Павловна. — Но часть дачи принадлежала моему мужу. А я, как его вдова, имею право на обязательную долю в наследстве.
— Это какой-то бред! — Лиза была в ярости. — Я сейчас позвоню Игорю!
— Звоните, — кивнул пристав. — А мы пока начнем работу. Если он приедет — прекрасно, если нет — мы и без него справимся.
Лиза, бормоча что-то себе под нос, скрылась в доме, а пристав и оценщик начали обходить участок, делая пометки в документах.
Вера Павловна осталась стоять у входа, оглядывая то, что когда-то было ее дачей. От старого дома не осталось и следа — его снесли полностью. На его месте возвышались стены нового здания, гораздо большего по размеру. Яблони, как и обещал Игорь, были вырублены, а на их месте действительно была парковка с гравийным покрытием.
Через час приехал Игорь. Он выскочил из машины и бросился к матери.
— Мама, что ты делаешь? — воскликнул он. — Зачем ты устраиваешь весь этот цирк?
— Я не устраиваю цирк, Игорь, — спокойно ответила Вера Павловна. — Я защищаю свои права.
— Какие права? — Игорь всплеснул руками. — Ты же сама подарила мне дачу! Сама подписала дарственную!
— Я подарила тебе то, что принадлежало мне, — повторила Вера Павловна. — Но часть дачи принадлежала твоему отцу. А я, как его вдова, имею право на свою долю.
— Мама, ты понимаешь, что ты делаешь? — Игорь понизил голос. — У нас кредит! Банк может забрать участок, если узнает об этом!
— Это уже не моя проблема, — снова сказала Вера Павловна. — Ты взял кредит без моего согласия, заложил имущество, часть которого мне принадлежала по закону. Теперь разбирайся с банком сам.
— Мама, — Игорь попытался взять ее за руку, но она отстранилась, — давай решим это по-хорошему. Я выплачу тебе компенсацию. Только не сейчас, дай нам время.
— Нет, Игорь, — Вера Павловна покачала головой. — Я хочу свою долю в натуре. Здесь и сейчас.
— В натуре? — Игорь не понимал. — Что ты имеешь в виду?
— Я хочу, чтобы мне выделили мою часть участка. Четверть. С отдельным входом и отдельным адресом.
— Ты с ума сошла? — воскликнул Игорь. — Как мы можем разделить участок? У нас проект, планы, кредит!
— Это уже не моя проблема, — в третий раз повторила Вера Павловна. — Тебе следовало думать об этом раньше, когда ты решил превратить семейный дом в бизнес-проект.
К ним подошел пристав.
— Игорь Владимирович? Я вынужден вас проинформировать, что по решению суда одна четвертая часть данного участка признана собственностью Веры Павловны Ковалевой. Мы с экспертом определили границы этой части. Вот, ознакомьтесь.
Он протянул Игорю документы с планом участка, где красным карандашом была обведена часть территории.
— Это невозможно! — Игорь был в шоке. — Вы хотите отрезать угол участка, где у нас запланирована зона отдыха для гостей?
— По закону ваша мать имеет право на одну четвертую часть, — пожал плечами пристав. — Мы выбрали участок, который наименее затрагивает основное строение, но при этом имеет собственный выход к дороге.
— Я подам апелляцию! — заявил Игорь. — Это решение незаконно!
— Подавайте, — согласился пристав. — Но пока решение не отменено, оно подлежит исполнению. С завтрашнего дня на этой части участка, — он указал на обведенную область, — будут проведены работы по установке ограждения и организации отдельного входа.
Игорь повернулся к матери.
— Мама, зачем ты это делаешь? Чего ты добиваешься?
Вера Павловна посмотрела на сына долгим взглядом.
— Я хочу, чтобы ты понял, Игорь: в жизни нельзя просто так взять и разрушить то, что другие строили годами. Нельзя просто так выбросить прошлое и заменить его «бизнес-проектом». Каждый поступок имеет последствия.
Она повернулась к приставу.
— Я могу идти? Или вам еще что-то нужно от меня?
— Нет, Вера Павловна, на сегодня все, — ответил пристав. — Завтра в девять утра прибудет бригада для установки ограждения. Вам желательно присутствовать.
— Я буду, — кивнула Вера Павловна и, не глядя больше на сына, пошла к выходу.
— Мама! — крикнул Игорь ей вслед. — Ты же понимаешь, что этим ты разрушаешь нашу семью?
Вера Павловна остановилась и обернулась.
— Нет, Игорь. Семью разрушил ты, когда решил, что можешь просто взять и стереть всю мою жизнь, весь мой труд, все мои воспоминания, чтобы построить на их месте свой «гостевой дом».
Она вышла за ворота и, не оглядываясь, пошла по дороге к автобусной остановке. За спиной слышались крики Игоря, плач ребенка, но Вера Павловна не обращала на них внимания.
Впервые за долгое время она чувствовала себя не жертвой, а хозяйкой своей судьбы. Пусть у нее осталась только четверть того, что когда-то принадлежало ей целиком, но эта четверть теперь действительно была ее. И никто не мог у нее это отнять.
Проходя мимо участка Антонины, Вера Павловна увидела соседку, подрезающую свои многострадальные георгины.
— Ну что, добилась своего? — спросила Антонина, заметив ее.
— Добилась, — кивнула Вера Павловна.
— И что теперь?
Вера Павловна посмотрела вдаль, туда, где за деревьями скрывалась дорога к городу.
— Теперь буду строить заново. На своей земле. По своим правилам.
— Одна? — Антонина подняла брови.
— Одна, — твердо ответила Вера Павловна. — Уж лучше одной, чем с теми, кто готов растоптать твою жизнь ради своей выгоды.
Она пошла дальше, чувствуя, как с каждым шагом становится легче. Впереди была неизвестность, возможно, трудности, но это была ее жизнь, ее выбор. И никто больше не мог указывать ей, как жить и что делать со своим прошлым и будущим.
А яблони… что ж, она посадит новые. И будет ждать, когда они принесут плоды. Только на этот раз — для себя.
