Слова Виктора — «Марина права» — прозвучали как гром среди ясного неба. Людмила так и застыла с открытым ртом, а Галина Петровна нахмурилась, словно увидела что-то неприличное.
— Что ты сказал? — переспросила Людмила, не веря своим ушам.
— То, что сказал, — повторил Виктор, и в его голосе впервые за эти дни появилась твёрдость. — Марина права. Мы живём здесь, и у нас есть свои планы на лето…
Начало истории https://dzen.ru/a/aJUID-p9sCy-6qBS
Галина Петровна фыркнула:
— Ну и планы! Сидеть на грядках, как деревенские. Мы же культурный отдых предлагаем.
— Это наш дом, — сказал Виктор спокойно. — И наш отдых.
Я смотрела на мужа и не узнавала его. Где был тот нерешительный человек, который ещё вчера мялся между нами? Неужели мои слова действительно до него дошли?
— Хорошо, — процедила Людмила. — Раз мы тут не нужны, собираемся и уезжаем.
— Людмила, — остановил её Виктор, — никто не говорит, что вы не нужны. Просто давайте договоримся по-человечески.
— О чём договариваться? — возмутилась она. — Ты на сторону чужой женщины встал!
— Марина — моя жена, — твёрдо сказал Виктор. — И не чужая, а самый близкий человек.
Эти слова грели больше июльского солнца. Впервые за все дни я почувствовала, что муж действительно на моей стороне.
****
Сборы заняли два часа. Людмила демонстративно хлопала дверцами шкафов, Галина Петровна громко вздыхала, а дети недоумённо переглядывались — ещё вчера дядя Витя покупал им подарки, а сегодня почему-то их выселяют.
— Данила, Артём, идите к машине, — позвала их Людмила.
— А почему мы уезжаем? — спросил Данила. — Мне тут нравилось.
— Потому что тётя Марина против нашего присутствия, — объяснила мать таким тоном, будто я была злой мачехой из сказки.
Мне стало неловко перед детьми. Они-то ни в чём не виноваты.
— Данила, — сказала я мягко, — дело не в вас. Просто нам нужно было заранее договориться.
— Да ладно, тёть Мар, — отмахнулся парень. — Мы понимаем. У взрослых всегда какие-то проблемы.
*Умный мальчишка. Понимает больше, чем его мать.*
Когда машина была загружена, Людмила подошла к Виктору:
— Ну что ж, брат. Выбор ты сделал. Теперь не обижайся, если я перестану тебя навещать.
— Людка, не драматизируй, — устало сказал Виктор. — Просто в следующий раз предупреждай заранее. И мы нормально всё организуем.
— В следующий раз, — усмехнулась она. — Ещё посмотрим, будет ли следующий раз.
Сергей молча сел за руль. Всё это время он почти не участвовал в конфликте — видимо, привык, что все решения в семье принимает тёща.
Галина Петровна напоследок подошла ко мне:
— Запомни, девочка, — сказала она тихо, но внятно, — семья — это святое. И кто против семьи идёт, тот счастья не найдёт.
— Я не против семьи, — ответила я. — Я за то, чтобы в семье уважали друг друга.
Она покачала головой и направилась к машине.
Мы с Виктором стояли у калитки и молча провожали автомобиль. Когда он скрылся за поворотом, повисла тишина — не напряжённая, а какая-то освобождающая.
— Ну вот, — сказал Виктор. — Теперь Людка со мной года два разговаривать не будет.
— А ты жалеешь? — спросила я.
Он подумал:
— Знаешь, нет. Устал от того, что меня постоянно ставят перед выбором. То мама обижается, то сестра. А про то, что тебе плохо, никто не думает.
Я взяла его за руку:
— Спасибо, что поддержал меня.
— Извини, что не сразу. Боялся семейного скандала. А в итоге скандал всё равно получился.
— Зато честный, — улыбнулась я.
****
Оставшиеся дни июля пролетели как в сказке. Мы вставали когда хотели, готовили что хотели, планировали день как хотели. Я снова полюбила свою дачу — тихую, уютную, нашу.
Виктор помог мне привести в порядок огород после набега родственников. Клубнику мы всё-таки оставили на старом месте — она и так прекрасно плодоносила. Подвязали помидоры так, как считали правильным мы, а не Людмила.
Вечерами мы сидели на веранде с чаем, читали книги, слушали, как поют соловьи. Никто не включал телевизор на полную громкость, никто не требовал развлечений.
— А ведь могло бы быть и хуже, — сказал как-то Виктор.
— В каком смысле?
— Могли остаться до сентября. Или вообще решить, что им тут нравится, и перебраться насовсем.
Я вздрогнула от одной мысли об этом.
— Не пугай, — попросила я.
— Не боись. Теперь я знаю, как правильно поступать в таких ситуациях.
Действительно, Виктор изменился. Стал увереннее, решительнее. Как будто долго сдерживаемая натура наконец получила свободу.
В начале августа позвонила моя мама:
— Как дела на даче? Отдыхаете?
— Теперь да, — рассмеялась я и рассказала всю историю.
— Правильно сделали, — одобрила мама. — Границы нужно уметь отстаивать. А то потом всю жизнь будешь прислуживать чужим людям в собственном доме.
— Они не чужие, мам. Родственники.
— Дорогая, родственники — это те, кто уважает твои интересы. А кто не уважает, тот просто люди с одинаковой фамилией.
Мудрые слова. Жалко, что я не усвоила их раньше.
****
В середине августа Виктор получил сообщение от Людмилы: «С днём рождения. Как дела?»
— Ответишь? — спросила я.
— Конечно. Она всё-таки сестра.
Он написал: «Спасибо. Дела хорошо. Как у вас дела? Как дети?»
Переписка завязалась. Постепенно, осторожно, но отношения стали налаживаться. Правда, о совместном отдыхе речи больше не заходило.
А в конце августа случилось неожиданное. К нам приехала моя сестра Оля с мужем.
— Привет! — сказала она, выходя из машины. — Мы тут проездом были, решили заглянуть. Если не помешаем, конечно.
*Вот она, разница. «Если не помешаем». Такие простые слова, а как много значат.*
— Конечно, не помешаете, — обрадовались мы. — Оставайтесь на выходные.
И это были замечательные выходные. Оля помогала готовить, её муж Игорь чинил забор, который давно требовал ремонта. Они спрашивали разрешения, прежде чем что-то делать. Покупали продукты на всех. Интересовались нашими планами.
— Видишь разницу? — тихо спросил Виктор вечером.
— Вижу, — кивнула я. — Это называется уважением.
Когда Оля с Игорем уезжали, мы договорились встретиться на их даче в следующие выходные.
— А что, так можно было? — удивился Виктор. — Договариваться заранее?
— Представь себе, — засмеялась я.
****
Сентябрь принёс первые прохладные ночи. Дачный сезон подходил к концу, но мы не спешили в город. Слишком хорошо было здесь, в тишине и покое.
— Знаешь, — сказал как-то Виктор, — я понял одну вещь. Я всю жизнь боялся кого-то обидеть, кому-то отказать. А в итоге обижал тебя — самого близкого человека.
— Главное, что ты это понял, — ответила я.
— И ещё понял, что настоящие родственники — это те, кто думает не только о себе. Кто готов идти на компромиссы.
— А те, кто не готов?
— А те просто пользуются добротой других людей.
Мы собрали богатый урожай помидоров — тех самых, которые Людмила хотела подвязать по-своему. Клубника дала отличные усы для рассады на следующий год. Всё, что мы делали с любовью и терпением, принесло плоды.
В октябре мы закрыли дачу до весны. Уезжая, я оглянулась на домик, на огород, на речку вдали.
— Грустно? — спросил Виктор.
— Нет, — ответила я. — Благодарно.
Благодарно за то, что у нас есть этот уголок покоя. За то, что мы сумели его отстоять. За то, что научились говорить «нет», когда это необходимо.
И за то, что Виктор наконец понял: семья — это не только родственные связи. Это взаимное уважение, понимание и готовность защищать друг друга.
****
Прошёл год. Этим летом мы снова поехали на дачу — одни. Никто не приехал внезапно, никто не объявил о планах остаться на месяц.
Людмила звонила иногда, интересовалась делами. Отношения наладились, но стали более дистанцированными. И это было правильно.
А в июле к нам приехала Оля с семьёй — по приглашению, на выходные, со своими продуктами и прекрасным настроением.
— Помнишь прошлогоднюю историю? — спросила я Виктора, когда мы сидели на веранде после отъезда гостей.
— Конечно. Хороший урок был.
— Жалеешь о чём-нибудь?
— Только о том, что не сразу тебя поддержал. А так — нет. Мы правильно поступили.
Я взяла его за руку и посмотрела на закат над речкой. Наш дом, наша дача, наша жизнь. И теперь мы точно знали, как их защищать.
Потому что границы — это не эгоизм. Это самоуважение. И уважение к тем, кто рядом с тобой.
