— Мама приедет через час, и я хочу, чтобы ты надела то синее платье, которое я тебе купил на прошлый Новый год, — Андрей бросил эти слова мимоходом, завязывая галстук перед зеркалом в прихожей.
Марина замерла с кастрюлей в руках. Она готовила борщ уже третий час, и фартук был забрызган свекольным соком. В волосах, собранных в небрежный пучок, торчала деревянная ложка, которую она машинально засунула туда, когда резала овощи.
— Андрей, я весь день на кухне. У меня ещё котлеты доделать, салаты…
— Марин, ну пожалуйста. Ты же знаешь маму. Она опять начнёт говорить, что я женился на неряхе. Прошлый раз она полчаса рассказывала про жену Володи, какая она всегда при параде.
Володя был младшим братом Андрея, и его жена Светлана действительно выглядела как с обложки журнала даже дома. Правда, готовить она не умела совершенно, и на все семейные праздники еду заказывали в ресторане. Но свекровь Валентина Петровна этот факт почему-то упорно игнорировала.
Марина вздохнула и пошла переодеваться. Синее платье висело в самом дальнем углу шкафа. Оно было красивое, но совершенно неудобное для домашних дел. Узкое, с молнией на спине, которую можно было застегнуть только с посторонней помощью.
Она быстро приняла душ, накрасилась, уложила волосы. Когда она вышла из спальни, Андрей одобрительно кивнул и поцеловал её в щёку, оставив запах дорогого парфюма.
— Вот теперь другое дело. Красавица моя.
Раздался звонок в дверь. Валентина Петровна, как всегда, приехала минута в минуту. Она вошла в квартиру как полноправная хозяйка, окинула взглядом прихожую и сразу же нашла, к чему придраться.
— Марина, милая, а что это у тебя зеркало такое пыльное? И цветы в вазе уже завяли. Нужно следить за такими вещами. Дом — это лицо женщины.
Марина прикусила язык. Зеркало она протирала утром, а цветы были куплены позавчера и выглядели вполне свежими. Но спорить со свекровью было себе дороже.
За обедом Валентина Петровна, как обычно, начала свой любимый номер. Она пробовала каждое блюдо с таким видом, будто делала одолжение, и обязательно находила недостатки.
— Борщ хороший, но сметаны маловато. А в котлетах многовато хлеба, мясо экономишь? Я вот Андрюшу всегда кормила только натуральными продуктами. И Володю тоже. Кстати, о Володе. Вчера были у них в гостях. Светочка такая молодец! Встретила нас как королева. Платье от Карена Миллена, причёска из салона. А квартира у них как музей — ни пылинки!
Андрей согласно кивал, поглощая котлеты, в которых якобы было мало мяса.
— Мам, ну Марина же тоже красиво оделась, — попытался он вступиться за жену.
— Оделась-то оделась, но это же не её заслуга. Это ты ей платье купил. А вот Светлана сама себя обеспечивает. У неё свой салон красоты. Бизнес-леди! А что делает твоя жена? Сидит дома, борщи варит.
Марина почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения. Она работала удалённо бухгалтером в трёх фирмах одновременно, зарабатывая не меньше Андрея. Но свекровь об этом либо не знала, либо не хотела знать.
— Валентина Петровна, я работаю. Просто из дома.
— Ой, милая, сидеть за компьютером — это не работа. Это так, подработка. Вот Светлана руководит десятью сотрудниками! А ты что? Таблички в экселе заполняешь?
Андрей молчал, сосредоточенно ковыряясь в салате. Марина посмотрела на него с надеждой, но он избегал её взгляда.
После обеда Валентина Петровна устроилась на диване и начала свою любимую лекцию о том, какой должна быть идеальная жена. Марина машинально кивала, убирая со стола и думая о том, что ещё нужно домыть посуду, погладить Андрею рубашки на завтра и проверить отчёты для клиентов.
— И знаешь, Мариночка, — продолжала свекровь, — женщина должна всегда выглядеть так, чтобы муж ею гордился. Вот смотрю я на тебя и думаю: ну что ты себя так запустила? Тебе же всего тридцать два! А выглядишь на все сорок. Морщины появились, под глазами круги. Может, тебе к косметологу сходить? Светлана может скидку сделать.
Это была последняя капля. Марина почувствовала, что сейчас либо расплачется, либо наговорит лишнего. Она выбрала третий вариант.
— Извините, мне нужно отойти. Срочная работа.
Она ушла в кабинет и заперла дверь. Села за компьютер и открыла свой банковский счёт. На экране высветилась внушительная сумма — её накопления за последние пять лет. Андрей не знал об этом счёте. Он считал, что она тратит все заработанные деньги на продукты и хозяйство.
Марина открыла новую вкладку и начала искать. Через полчаса она уже точно знала, что будет делать.
На следующее утро, как только Андрей ушёл на работу, она позвонила в агентство недвижимости.
— Здравствуйте, я хочу снять квартиру. Однокомнатную, можно студию. Желательно с сегодняшнего дня.
К обеду она уже осмотрела три варианта и выбрала уютную студию в новом доме, в пятнадцати минутах от их с Андреем квартиры. Подписала договор, внесла оплату за три месяца вперёд.
Затем она вернулась домой и начала собирать вещи. Не все. Только самое необходимое: ноутбук, документы, несколько комплектов одежды, любимую кружку. Всё поместилось в два чемодана.
В три часа дня она отправила Андрею сообщение:
«Я переезжаю. Временно. Мне нужно время подумать. Ужин в холодильнике. Рубашки в шкафу, поглаженные. Если твоя мама считает, что я недостаточно хороша для тебя, пусть она о тебе и заботится. Адрес дам позже. Не ищи меня сегодня. Мне нужно побыть одной».
Затем она выключила телефон и уехала в свою новую квартиру.
Андрей прочитал сообщение в четыре часа, во время совещания. Он не поверил своим глазам. Перечитал ещё раз. И ещё. Потом позвонил. Телефон был выключен. Он извинился перед коллегами и выбежал из офиса.
Дома его встретила идеальная чистота и пустота. Вещи Марины действительно исчезли. Её ноутбук, её чашка с совами, её халат на крючке в ванной. Всё, что напоминало о её присутствии, испарилось.
Он сел на диван и набрал номер матери.
— Мам, Марина ушла.
— Что значит ушла? Куда ушла?
— Не знаю. Написала, что ей нужно подумать. Что это ты ей вчера наговорила?
— Я? Я только правду сказала! Что она себя запустила, что ей нужно за собой следить. Это для её же блага было!
— Мам, она работает по двенадцать часов в день. Она готовит, убирает, стирает. Когда ей за собой следить?
— Ой, Андрюша, не преувеличивай. Сидеть дома за компьютером — это не работа. И вообще, если она из-за такой ерунды ушла, может, оно и к лучшему? Найдёшь себе жену получше. Как Светлана.
Андрей почувствовал, как внутри что-то оборвалось.
— Мам, я люблю Марину. Мне не нужна Светлана. Мне нужна моя жена.
— Да что ты в ней нашёл? Обычная серая мышь. Вечно в каких-то растянутых футболках ходит.
— Она в футболках дома ходит! Потому что ей так удобно работать и готовить! Мам, ты вообще знаешь, сколько она зарабатывает?
— Ну сколько там можно заработать, сидя дома?
— Больше меня, мам. Она зарабатывает больше меня. И квартиру эту она оплачивает наполовину. И продукты покупает на свои деньги. И мою одежду, кстати, тоже.
Валентина Петровна замолчала. Потом неуверенно произнесла:
— Ну… я же не знала. Она никогда не говорила.
— А ты спрашивала? Ты хоть раз спросила её о её работе? О её интересах? О чём-то, кроме пыли на зеркале и завядших цветов?
— Андрюша, ну что ты на меня нападаешь? Я же хотела как лучше!
— Мам, я сейчас приеду.
Через сорок минут Андрей сидел в родительской квартире. Отец, как обычно, был на даче. Валентина Петровна суетилась вокруг сына, наливая чай и выставляя на стол печенье.
— Мам, нам нужно серьёзно поговорить.
— О чём?
— О том, почему ты так относишься к Марине. Что она тебе сделала?
Валентина Петровна обиженно поджала губы.
— Ничего она мне не сделала. Просто я вижу, что она не пара тебе. Ты такой красивый, успешный, а она…
— Что она?
— Ну… обычная. Простая. Без изюминки.
— Мам, а ты знаешь, что Марина закончила университет с красным дипломом? Что она свободно говорит на трёх языках? Что она ведёт бухгалтерию для иностранных компаний и они её на руках носят?
— Нет… не знала.
— А знаешь почему? Потому что она скромная. Она не кричит о своих достижениях на каждом углу. Она просто делает свою работу. И делает её блестяще. А дома она создаёт уют. Готовит так, что ты сама вчера три порции борща съела.
— Ну борщ да, вкусный был…
— Мам, я понимаю, ты хочешь мне добра. Но твоё добро разрушает мою семью. Марина терпела твои упрёки пять лет. Пять лет, мам! И ни разу не нагрубила тебе, не ответила. А я, дурак, молчал. Думал, само как-нибудь наладится.
Валентина Петровна сидела, опустив глаза. По её щеке медленно ползла слеза.
— Я не хотела… Я правда думала, что помогаю. Что если её критиковать, она станет лучше.
— Мам, людей не делают лучше критикой. Их делает лучше поддержка и любовь. Марина и так perfectionist. Она сама себя грызёт за каждую пылинку. А тут ещё ты со своими придирками.
— Что мне теперь делать?
— Помоги мне её вернуть.
Вечером Марина сидела в своей съёмной студии, пила чай и читала книгу. Впервые за долгое время она чувствовала себя спокойной. Никто не будет проверять пыль на полках, считать морщинки у глаз, сравнивать с идеальной Светланой.
В дверь позвонили. Она не ждала никого. Осторожно подошла к двери и посмотрела в глазок. На пороге стояла Валентина Петровна. Одна, без Андрея. В руках у неё был большой пакет.
Марина открыла дверь.
— Здравствуйте, Валентина Петровна.
— Здравствуй, Марина. Можно войти?
— Проходите.
Свекровь прошла в маленькую студию, огляделась. Квартира была скромной, но уютной. На столе стоял ноутбук, рядом стопка документов.
— Работаешь?
— Да, отчёт доделываю.
— Марина, я… я пришла извиниться.
Марина удивлённо подняла брови. За пять лет знакомства она ни разу не слышала, чтобы Валентина Петровна перед кем-то извинялась.
— Я была не права. Жестоко не права. Андрей мне глаза открыл. Я не знала, какая ты на самом деле. Не хотела знать. Придумала себе образ идеальной невестки и злилась, что ты под него не подходишь.
Она достала из пакета термос и контейнеры.
— Я тут… приготовила кое-что. Борщ. По твоему рецепту. Андрей дал. Попробовала приготовить. Получилось не так вкусно, как у тебя, но съедобно. И котлеты. Тоже твои, с нормальным количеством мяса.
Марина не знала, что сказать. Валентина Петровна продолжала:
— Знаешь, я ведь сама когда-то была молодой невесткой. И моя свекровь меня тоже доставала. Говорила, что я недостаточно хороша для её сына. Я так страдала… А потом, когда сама стала свекровью, повторила то же самое. Глупая старая женщина.
— Вы не старая, Валентина Петровна. Вам всего пятьдесят восемь.
— Спасибо, милая. Но дело не в возрасте. Дело в том, что я застряла в своих представлениях о том, какой должна быть жизнь. А жизнь-то изменилась. Женщины теперь не просто борщи варят. Они бизнес ведут, как ты. Из дома, но ведут же!
Она помолчала, потом добавила:
— Андрей без тебя с ума сходит. Сегодня звонил мне пять раз. Спрашивал, не приходила ли ты. Он тебя очень любит, Марина. По-настоящему любит. Не за то, что ты красивая или при параде. А за то, какая ты есть.
— Я тоже его люблю. Но я больше не могу так жить. Постоянно чувствовать себя недостаточно хорошей.
— Я понимаю. И я обещаю, что всё изменится. Если ты дашь мне шанс, я постараюсь стать нормальной свекровью. Не идеальной, я для этого слишком старая и упрямая. Но хотя бы не токсичной.
Марина улыбнулась.
— Вы не токсичная, Валентина Петровна. Вы просто… требовательная.
— Это ты ещё мягко сказала. Андрей другие слова использовал.
Они обе рассмеялись. Валентина Петровна встала.
— Я пойду. Подумай, пожалуйста. Андрей ждёт. И я буду рада, если ты вернёшься. Правда буду.
Она направилась к двери, но обернулась:
— И знаешь что? Светлана на самом деле не такая уж идеальная. На прошлой неделе Володя мне признался, что она ему изменяет с фитнес-тренером. Так что твои борщи и котлеты куда ценнее, чем платья от Карена Миллена.
Когда свекровь ушла, Марина достала телефон и включила его. Тридцать семь пропущенных от Андрея. Сообщения, голосовые, фотографии их совместных путешествий. Последнее сообщение было простым: «Я люблю тебя. Прости меня. Возвращайся».
Она набрала его номер.
— Марина? Маринка, родная, где ты?
— Я дома, Андрей. В своём временном доме.
— Можно я приеду?
— Приезжай. И захвати мою синюю пижаму. Я забыла её взять. Ту, удобную, в которой я серая мышь.
— Ты не серая мышь. Ты моя королева. В любой пижаме.
Через два часа они сидели на маленьком диванчике в съёмной студии, пили чай и ели борщ, приготовленный Валентиной Петровной.
— Невкусный, — сказал Андрей.
— Нормальный. Для первого раза очень даже неплохо.
— Твой лучше.
— Мой лучше, потому что я его пять лет совершенствовала. Пока ты в свои танчики играл.
— Кстати, о танчиках. Я продал приставку.
— Что? Зачем?
— Затем, что я хочу оплатить тебе курсы. Любые, какие захочешь. Массаж, косметология, что угодно. Не для того, чтобы ты стала красивее. Ты и так красивая. А для того, чтобы ты отдохнула. Побаловала себя.
— Андрей, не нужно было…
— Нужно. И ещё. Мы больше не будем принимать маму у нас. Если хочет встретиться — пусть в ресторан приглашает. Или к себе. Но наш дом — это наша территория.
— Она приходила. Извинялась.
— Знаю. Она мне позвонила по дороге. Плакала. Я первый раз в жизни слышал, чтобы мама плакала.
— Мне её жалко.
— Мне тоже. Но границы нужны. Мам, я понял одну важную вещь. Когда я женился на тебе, ты стала моей семьёй. Главной семьёй. А я вёл себя так, будто всё ещё маменькин сынок. Прости меня.
Марина прижалась к нему.
— Когда вернёмся домой?
— А ты хочешь вернуться?
— Да. Но с условиями. Первое: твоя мама приходит не чаще раза в месяц. Второе: ты всегда на моей стороне, что бы она ни говорила. Третье: раз в неделю мы ходим на свидание. Без телефонов, без работы, только вдвоём.
— Принято. Все условия принимаются. Можно я добавлю четвёртое?
— Какое?
— Иногда ты всё-таки будешь надевать то синее платье. Но только для меня. Не для мамы, не для гостей. Только для меня.
— Договорились.
Они вернулись домой через три дня. За это время Андрей сделал генеральную уборку, купил новые цветы — не те, что «завяли», а свежие розы, любимые Маринины. И повесил на холодильник новое расписание, где большими буквами было написано: «Воскресенье — день Марины. Никаких гостей, никаких дел. Только отдых».
Валентина Петровна сдержала слово. Она стала приходить реже и перестала критиковать. Более того, она начала интересоваться Марининой работой, даже попросила научить её пользоваться Excel.
— Вдруг пригодится, — сказала она. — В жизни всякое бывает.
А через полгода, на семейном ужине в ресторане, Валентина Петровна подняла бокал:
— Я хочу выпить за свою невестку. За Марину. Которая не только прекрасная жена моему сыну, но и замечательная женщина. Умная, талантливая, терпеливая. Спасибо тебе, милая, за то, что ты есть в нашей семье.
Марина смущённо улыбнулась. Под столом Андрей сжал её руку.
— И знаете что? — продолжила Валентина Петровна. — Я тут подумала. Может, это я себя запустила? Всё критикую других, придираюсь. Может, мне тоже на какие-нибудь курсы записаться? Психологии, например. Чтобы научиться людей понимать, а не судить.
— Отличная идея, мам, — сказал Андрей.
— Я могу порекомендовать хорошие онлайн-курсы, — добавила Марина. — Будете из дома учиться, как я работаю.
— Из дома? — Валентина Петровна задумалась. — А что, удобно. Не нужно никуда ехать, наряжаться…
— Можно хоть в пижаме сидеть, — подмигнула Марина.
— В синей? — рассмеялся Андрей.
— В любой! — хором ответили женщины и тоже рассмеялись.
Официант, проходивший мимо, улыбнулся. Приятно было видеть дружную семью. Особенно когда свекровь и невестка так хорошо ладят. Это редкость в наше время.
