— Откуда ты знаешь мой пароль от банковского приложения? — спросила Люда с таким удивлением, что даже белый котёнок поднял мордочку от миски с молоком и посмотрел на хозяйку круглыми зелёными глазами.
Юра даже не обернулся к жене, продолжая водить пальцем по экрану её телефона, изучая историю покупок.
За окном октябрьский ветер трепал жёлтые листья, а в квартире пахло борщом и недавно постиранными детскими вещами.
— А ну-ка, объясни мне, на что это ты тратишь мои кровные? — голос Юры звучал так холодно, что Люда невольно поёжилась. — Тысяча двести в продуктовом, ещё две с половиной на детские штучки всякие, полторы тысячи на шмотки себе. Ты что, думаешь, у меня типография денежная есть?
— Юра, я же покупаю только самое необходимое, — Люда вытирала руки кухонным полотенцем. — Из одежды я себе только одно платье купила, да и то в «Глории Джинс», не в бутике.
— Хватит тут разводить демагогию! — Юра резко поднялся. — Либо завтра же ищешь работу, либо я буду давать тебе тысячу рублей в неделю на твои женские прихоти. А всё остальное сам буду покупать, как считаю нужным.
— Но Юрочка, я же в декрете нахожусь, Миша ещё совсем маленький, ему всего годик.
— А мне всё равно на твой декрет! — муж хлопнул ладонью по столу, и стоящая рядом банка с вареньем от этого дрогнула. — Денег нет, ты поняла это? Нет у нас денег!
***
Всего два года назад жизнь казалась Люде сплошной романтической сказкой, особенно после того невероятного случая.
Она до сих пор помнила, как проснулась от странного постукивания в окно своей спальни на пятом этаже и сначала подумала, что это голуби решили ее разбудить.
Сонно потянувшись, она распахнула шторы и чуть не завизжала от изумления.
За стеклом на металлической площадке подъёмного крана стоял Юра в красной куртке, держа в руках огромный букет из тридцати семи алых роз и маленькую бархатную коробочку.
— Людочка моя дорогая, выходи за меня замуж! — кричал он, перекрывая рокот работающего двигателя крана.
Конечно же, она согласилась, даже не раздумывая.
Через год в их уютной двушке на Воровского появился на свет Мишка, розовощёкий карапуз с папиными карими глазами и маминой привычкой морщить носик во сне.
***
У Юры была собственная автомастерская на Октябрьском проспекте — не какая-то там гаражная конура, а нормальный сервис с тремя подъёмниками, современным оборудованием и вывеской, которую он заказывал у дизайнера из Москвы.
Работали у него три толковых мастера, и дел хватало всегда — кировчане доверяли ему свои машины, потому что Юра в технике разбирался как настоящий профессионал и никого никогда не обманывал с ценами.
Жене он не отказывал практически ни в чём — покупал золотые украшения по знаметным датам, красивые платья просто так, без повода, а когда узнал о беременности, сразу начал обустраивать детскую комнату.
Заказал кроватку цвета слоновой кости, поклеил обои с мишками, повесил мобиль с разноцветными зверушками, который играл колыбельные мелодии.
Когда Люду выписывали из роддома, во дворе их дома собралась настоящая толпа.
Все друзья Юры, его родители, братья с жёнами пришли поздравить ее с сыном.
Воздушные шарики голубого цвета привязали к перилам подъезда, мужчины принесли ящик шампанского.
— Вот это, брат, настоящая жизнь! — говорил тогда Юра своему дружку, качая на руках сына. — Дело своё есть, жена красавица есть, а теперь и наследник появился. Что ещё для счастья надо?
Он был таким счастливым в тот момент. Но последние несколько месяцев мужа словно подменили.
Стал молчаливым, хмурым, по утрам торопливо пил кофе и убегал на работу. А вечерами сразу включал телевизор и сидел на диване до самой ночи, переключая каналы и что-то бурча себе под нос.
***
Люда больше не могла выносить эту ледяную стену, которая выросла между ними.
В тот вечер, когда Юра пришёл домой особенно мрачный и усталый, она дождалась, пока он поужинает и решилась на серьёзный разговор.
— Юрочка, давай поговорим! — сказала она, садясь рядом с ним на диван и выключая телевизор. — Что с тобой происходит? Ты стал совершенно чужим человеком.
— Да ничего особенного со мной не происходит, — буркнул Юра, пытаясь отобрать у неё пульт. — Устаю просто на работе, вот и всё.
— Не ври мне, пожалуйста. Я же твоя жена, не чужая тётка с улицы, я же вижу, что ты мучаешься. Может, наконец расскажешь, что стряслось?
Юра долго молчал, разглядывая частички мазута под ногтями, которые никак не отмывались полностью даже хозяйственным мылом, потом тяжело вздохнул и откинулся на спинку дивана.
— Хочешь правду знать? Ладно, скажу. У меня сейчас небольшие финансовые трудности появились. Пришлось в банке кредит брать, клиентура стала меньше заезжать, а расходы те же.
Наконец-то муж решил с ней откровенно поговорить, как раньше. Она взяла его большую тёплую руку в свои ладони и погладила шершавые пальцы.
— Ну почему же ты молчал так долго? Я бы поняла всё, мы бы вместе подумали, как из положения выйти.
— Не хотел тебя расстраивать понапрасну, думал, сам как-нибудь справлюсь с этим делом.
— Глупый ты мой, — Люда прижалась к его плечу и почувствовала знакомый запах одеколона, которым он пользовался всегда. — Мы же должны справляться со всем вместе, а не каждый сам по себе.
***
Спустя несколько дней Люда попросила свою маму приехать посидеть с внуком.
Она решила устроить мужу небольшой сюрприз, чтобы поддержать его в этот трудный период.
Купила в мясном отделе «Кировского пассажа» хорошие сардельки, сварила рожки. Эмалированную кастрюльку укутала чистым кухонным полотенцем в голубую клеточку.
Юра обожал такую еду. А ей искренне хотелось его порадовать и показать, что она готова поддержать мужа в любой ситуации.
Представляла, как он обрадуется, увидев её в мастерской с горячим ужином, как они посидят в его кабинете, поговорят по душам.
Вечер спускался на город, когда Люда добралась на маршрутке до автосервиса.
У входа в мастерскую стояла только одна машина, ярко-розовая БМВ с тонированными стёклами, которую она где-то раньше видела, но не могла вспомнить где.
Люда прошла через помещение мастерской, где пахло машинным маслом, металлом и той особой смесью запахов, которая всегда ассоциировалась у неё с работой мужа.
Направилась к его кабинету в дальнем углу, но у самой двери остановилась, услышав голос Юры.
Он с кем-то разговаривал, причём довольно эмоционально.
— Настя, слушай меня внимательно, — говорил муж. — Я просто физически не могу работать на две семьи. У меня есть жена, маленький ребёнок, куча обязательств перед ними. То, что ты сейчас от меня в интересном положении находишься, это ещё совсем ничего не означает.
От неожиданности и ужаса того, что она услышала, кастрюлька выскользнула из её рук и с грохотом покатилась по бетонному полу мастерской, крышка слетела, и сардельки с макаронами рассыпались по всему помещению.
***
Люда резко открыла дверь кабинета. На кожаном диване, который Юра купил с рук полгода назад, сидел её муж, а рядом с ним устроилась молодая девушка лет двадцати пяти с длинной русой косой и красными от слёз глазами.
Люда оглядела соперницу и заметила, что живот у незнакомки уже довольно сильно округлился.
— Ну что ж, теперь мы все друг с другом познакомились, — сказала Люда. — Значит, вот они какие, твои проблемы на работе!
Юра вскочил с дивана.
— Это просто стечение обстоятельств.
— А что я думаю, хочешь послушать? Я думаю, что у моего мужа завелась другая женщина! И что эта мадам ждёт от него ребёнка!
Девушка с русой косой поднялась с дивана и, всхлипывая, направилась к выходу, видимо, понимая, что её присутствие здесь сейчас совершенно неуместно.
— Настя, да погоди же ты! — крикнул ей вслед Юра.
— Нет уж, вали, Настенька, — истерично произнесла Люда. — Езжай домой на своей розовой тачке. А мы с мужем тут сами разберёмся.
Когда девушка ушла, Юра попытался подойти к жене и обнять, но Люда отстранилась, отступив к стене.
— Людочка, ну прости меня, бес попутал! — голос его дрожал от волнения. — Это было какое-то помрачение, я люблю только тебя!
— Не надо мне вешать лапшу на уши! Мне про тебя все понятно.
***
Через некоторое время Люда всё-таки простила мужа, хотя это далось ей невероятно тяжело.
Может быть, решающую роль сыграл маленький Миша.
Или она всё ещё любила того романтика из прошлого.
Юра клялся и божился, что больше никогда в жизни не повторит такую ошибку, что выбирает семью, что та история с Настей была просто минутным помрачением рассудка.
Он даже съездил к священнику в Серафимовский собор, исповедался и причастился, чего раньше никогда не делал.
Жизнь постепенно входила в привычное русло. Юра действительно старался быть примерным семьянином.
Мастерская работала в обычном режиме, и никаких финансовых проблем, как выяснилось, никогда и не было.
Летом они даже съездили втроём на Черное море в Анапу, сняли домик недалеко от пляжа.
Юра тогда много фотографировал сына, как тот строит замки из песка, и казалось, что всё между ними наладилось окончательно.
Но когда Мише исполнилось три года, Люда на следующий день подала заявление на развод.
Она ничего не стала объяснять мужу, просто собрала вещи и переехала с сыном к маме.
— Ну почему, Люда, объясни мне, почему? — спрашивал Юра, когда приезжал навестить сына. — Ведь между нами всё наладилось, я же исправился, стал другим человеком!
Но Люда ничего не отвечала. Она поняла простую истину: простить человека и жить дальше с тем, кто однажды так легко тебя предал, было для нее невозможным.
Некоторые трещины не склеить никакими клятвами и обещаниями, даже если очень хочется поверить в то, что всё можно исправить.
