Ночь выдалась тревожной. Алёна просидела у кроватки сына до самого рассвета, прислушиваясь к его тяжёлому дыханию и меряя температуру. Димке становилось хуже. Сначала был обычный кашель, потом поднялась температура, а теперь мальчик задыхался при малейшем движении. Педиатр настаивала на госпитализации, но в районной больнице мест не было, а специализированная клиника требовала немалых денег.
Алёна поправила сползшее одеяло, осторожно вытерла пот со лба спящего сына и тихонько вышла из комнаты. На кухне её ждал муж. Александр сидел за столом, уткнувшись в телефон, рядом остывала чашка с чаем.
— Как он? — спросил Саша, не поднимая глаз.
— Без изменений, — устало ответила Алёна. — Температура держится, кашель усиливается. Врач звонила, говорит, медлить нельзя. Нужно ложиться в эту клинику, о которой она говорила.
Александр поморщился.
— И сколько они хотят?
— Сто двадцать тысяч за обследование и лечение. Плюс анализы и лекарства отдельно.
Муж тяжело вздохнул и отложил телефон.
— У нас нет таких денег, Алён. Ты же знаешь.
— А как же те деньги, что мы откладывали? — Алёна присела напротив мужа. — Там должно было накопиться около двухсот тысяч. Мы же целый год не трогали эту заначку.
Александр отвёл взгляд. В груди Алёны что-то сжалось — она слишком хорошо знала это выражение лица мужа. Так бывало всегда, когда он что-то скрывал.
— Саш, что случилось с деньгами? — голос Алёны стал напряжённым. — Они нам сейчас очень нужны. Димке нужны.
— Понимаешь… — Александр замялся. — Их уже нет.
— Как это — нет? — Алёна не верила своим ушам. — Куда они делись?
— Я их потратил, — наконец признался муж. — На прошлой неделе. Маме купил машину.
— Что?! — Алёна едва сдержалась, чтобы не закричать, помня о спящем ребёнке. — Ты потратил все наши сбережения на машину для своей матери? Не посоветовавшись со мной?
Александр вскочил, нервно прошёлся по кухне.
— Она настаивала! У неё старая совсем развалилась, а ей нужно на дачу ездить. Ты же знаешь, как мама любит свой огород. Она ведь нам помогает — и с Димкой сидит, и продукты с дачи привозит.
— Саша, — Алёна старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело, — ты понимаешь, что наш сын сейчас серьёзно болен? Что ему нужно лечение? А ты потратил деньги, которые мы откладывали в том числе и на такой случай, на машину для своей матери?
— Я не думал, что так получится, — виновато пробормотал Александр. — Мама так просила… И кто же знал, что Димка заболеет?
— Дети часто болеют, Саша! — не выдержала Алёна. — Особенно наш Дима, с его слабыми лёгкими. Мы же специально копили эти деньги!
Из детской донёсся кашель, перешедший в хрип. Алёна бросилась к сыну. Димка сидел в кроватке, схватившись за горло, его лицо покраснело от натуги. Приступ был сильнее предыдущих.
— Сашка, звони в скорую! — крикнула Алёна, усаживая сына повыше и поддерживая его за плечи.
Ожидание медиков показалось вечностью. Когда бригада наконец приехала, Димка уже еле дышал. Врач посмотрела на ребёнка и быстро приняла решение:
— Госпитализация. Немедленно. Похоже на обструктивный бронхит, возможно, с элементами пневмонии. Нужна срочная диагностика и лечение.
— В какую больницу вы его повезёте? — с тревогой спросила Алёна.
— В двадцать первую. Это инфекционное отделение.
— А там хорошие врачи? Оборудование? Димке нужно серьёзное лечение.
Врач скорой помощи устало посмотрела на Алёну:
— Мамочка, у нас бесплатная медицина такая, какая есть. Если хотите в частную клинику — это уже ваше решение, но тогда вызывайте их транспорт. Мы можем доставить только в государственную больницу.
Пока медики готовили Диму к транспортировке, Алёна судорожно соображала, что делать. Об их семейной клинике, где наблюдался Дима, речи уже не шло — без предоплаты туда не попасть. Оставалась только государственная больница.
— Поезжай с ними, — тихо сказал Александр. — Я соберу вещи и приеду следом.
Алёна кивнула, не глядя на мужа. Обида и страх за ребёнка переполняли её.
В больнице Диму сразу забрали на обследование. Алёна осталась ждать в коридоре, рассеянно глядя на обшарпанные стены и потрескавшийся линолеум на полу. Она думала о том, как изменилась бы ситуация, будь у них те самые двести тысяч. Они могли бы положить сына в хорошую клинику, где есть современное оборудование и опытные врачи.
Александр появился через два часа, запыхавшийся, с сумкой вещей для Димы и пакетом еды для Алёны.
— Что говорят врачи? — спросил он, присаживаясь рядом.
— Пока ничего, — сухо ответила Алёна. — Его до сих пор обследуют.
Они сидели молча, не глядя друг на друга. Каждый думал о своём. Тишину нарушил звонок телефона Александра. Он достал смартфон из кармана и, взглянув на экран, поморщился.
— Мама звонит, — сказал он, поднимаясь с места. — Я выйду, отвечу.
Алёна проводила его взглядом. Интересно, о чём они будут говорить? Знает ли свекровь, что её новая машина фактически лишила внука качественного лечения?
Через несколько минут вернулся Александр, и практически одновременно из кабинета вышла врач с бумагами в руках.
— Родители Дмитрия Воронцова? — спросила она, оглядывая коридор.
— Мы, — Алёна быстро поднялась. — Что с нашим сыном?
— Обструктивный бронхит, осложнённый начинающейся пневмонией, — врач говорила быстро, по-деловому. — Состояние средней тяжести. Мы начали лечение, но, честно говоря, у нас не хватает некоторых препаратов. Если сможете, купите лекарства по этому списку, — она протянула Алёне рецепт. — И ещё — желательно сделать КТ лёгких, чтобы исключить более серьёзные патологии. У нас аппарат на профилактике, придётся ехать в диагностический центр. Это платно.
Алёна взяла рецепт и список рекомендаций, механически кивая.
— Сколько будет стоить КТ? — спросил Александр.
— В районе семи тысяч, плюс консультация специалиста, — ответила врач. — Около десяти в общей сложности. Но это не срочно, можно через пару дней, когда мы собьём температуру и улучшим состояние.
Когда врач ушла, Алёна развернула список лекарств и быстро прикинула стоимость.
— Тут тысяч на пятнадцать-двадцать, не меньше, — сказала она. — У тебя есть такие деньги?
Александр растерянно развёл руками:
— Только зарплатная карта, там около тридцати тысяч. Должно хватить.
— А на что мы будем жить потом? — горько усмехнулась Алёна. — Моя больничная копейки, а тебе ещё кредит за машину платить.
— Алён, не начинай, — поморщился Александр. — Я всё понял, я виноват. Но сейчас не время выяснять отношения. Давай сосредоточимся на Димке.
Алёна хотела возразить, но сдержалась. Муж был прав — сейчас главное вылечить сына. Всё остальное потом.
— Я останусь с Димой, — сказала она. — Ты поезжай за лекарствами. И загляни домой, покорми кота.
Александр кивнул и, неловко коснувшись её плеча, направился к выходу. Алёна смотрела ему вслед и думала о том, как странно устроена жизнь. Ещё неделю назад у них была крепкая семья, планы на будущее и финансовая подушка безопасности. А сейчас — больной ребёнок, пустой счёт и трещина в отношениях с мужем.
Через час позвонила свекровь. Алёна некоторое время смотрела на мигающий экран, решая, стоит ли отвечать, но потом всё же нажала кнопку.
— Алёночка, как там Димочка? — голос Нины Васильевны звучал встревоженно. — Сашенька сказал, вы в больнице.
— Да, Нина Васильевна, — сухо ответила Алёна. — У Димы обструктивный бронхит с пневмонией. Состояние средней тяжести.
— Ох, бедненький мой внучок! — запричитала свекровь. — Я сейчас же приеду! Только машину заведу…
— Не стоит, — перебила её Алёна. — В больницу всё равно не пустят, только меня как маму. Да и нечего новую машину по больничным дворам гонять, ещё поцарапаете.
В трубке повисла тишина. Потом свекровь осторожно спросила:
— Алёна, ты что-то имеешь против моей машины?
Алёна закрыла глаза, пытаясь совладать с эмоциями.
— Нина Васильевна, я имею против того, что деньги, которые мы откладывали в том числе на лечение Димы, ушли на покупку этой машины. Без моего ведома. А теперь мой сын лежит в государственной больнице, где не хватает лекарств, вместо хорошей клиники, где ему могли бы оказать качественную помощь.
— Так ведь Сашенька сам предложил! — возмутилась свекровь. — Я и не просила всю сумму. Думала, он мне просто немного поможет с первым взносом. А он взял и всё оплатил! Сказал, что у вас есть деньги, и что вы всё равно пока никуда их не тратите.
Алёна горько усмехнулась. Конечно, Саша сам предложил. Он всегда так делал — сначала соглашался с матерью, а потом ставил жену перед фактом.
— Нина Васильевна, извините, но деньги на лечение ребёнка ушли на машину для свекрови, ей не на чем ездить на дачу, — с горечью произнесла Алёна. — Как вам такая формулировка? По-моему, довольно точно описывает ситуацию.
— Алёна, ты несправедлива! — голос свекрови дрогнул. — Я же не знала, что Димочка заболеет. И вообще, если бы вы мне сказали, что деньги на лечение откладываете, я бы ни за что не взяла!
— А на что ещё могут откладывать деньги родители маленького ребёнка? — устало спросила Алёна. — На чёрный день. На непредвиденные расходы. На лечение, в конце концов. У Димы слабые лёгкие с рождения, вы это прекрасно знаете.
В трубке послышались всхлипывания. Нина Васильевна явно была на грани слёз.
— Я сейчас же продам эту машину! — решительно заявила она. — И все деньги отдам на лечение Димочки! Я не хочу, чтобы мой внук страдал из-за меня!
Алёна вздохнула. Продать новую машину за те же деньги не получится, да и времени на это уйдёт много. А помощь нужна сейчас.
— Не нужно ничего продавать, — сказала она примирительно. — Пусть будет вам на здоровье. Мы справимся. Александр поехал за лекарствами, скоро вернётся.
После разговора со свекровью Алёна почувствовала себя опустошённой. Гнев прошёл, оставив после себя усталость и тревогу за сына. Она вернулась в палату, где Дима уже спал после укола, сделанного медсестрой. Его дыхание всё ещё было затруднённым, но уже не таким хриплым, как утром.
Александр вернулся с пакетом лекарств и виноватым выражением лица.
— Всё купил, — сказал он, выкладывая упаковки на тумбочку. — И витамины взял укрепляющие, и ингалятор новый — врач сказала, что наш уже устарел.
Алёна молча кивнула, разбирая лекарства.
— Я с мамой говорил, — продолжил Александр после паузы. — Она очень переживает. Хочет помочь.
— Чем же? — не удержалась от сарказма Алёна.
— Деньгами, — серьёзно ответил муж. — Она предложила продать машину, но я сказал, что это глупости. Однако у неё есть сбережения — около пятидесяти тысяч. Она хочет отдать их нам на лечение Димы. И ещё она согласна заложить свои золотые украшения — там тоже неплохая сумма может получиться.
Алёна удивлённо посмотрела на мужа.
— И ты согласился?
— А почему нет? — пожал плечами Александр. — Это её внук, она имеет право помочь. К тому же, — он замялся, — она чувствует свою вину. Говорит, что не знала, что деньги были отложены на такой случай.
— Конечно, не знала, — вздохнула Алёна. — Потому что кто-то ей об этом не сказал, когда предлагал оплатить всю стоимость машины.
Александр опустил голову.
— Я виноват, признаю. Не подумал о последствиях.
Они помолчали. Дима заворочался во сне, и Алёна поправила одеяло. В палате было тихо, только мерно гудел старенький кондиционер.
— Что будем делать дальше? — наконец спросил Александр.
— Лечить сына, — просто ответила Алёна. — Здесь, раз уж так получилось. И надеяться, что всё будет хорошо.
— А как же та клиника, о которой говорила врач?
— Мы уже здесь, лечение начато. Переводить сейчас — только стресс лишний для ребёнка. Но если что-то пойдёт не так, если ему станет хуже — тогда будем думать. Может, и пригодятся мамины сбережения.
Александр кивнул и нерешительно взял жену за руку.
— Ты меня простишь когда-нибудь?
Алёна долго смотрела на мужа, потом перевела взгляд на спящего сына.
— Не знаю, Саш. Сейчас мне кажется, что нет. Но время покажет. Главное — чтобы Дима выздоровел.
На следующее утро мальчику стало лучше. Температура снизилась, дыхание выровнялось. Врач, осмотрев Диму, выглядела удовлетворённой.
— Хорошо реагирует на лечение, — сказала она. — Продолжаем терапию, и я думаю, через неделю-полторы можно будет говорить о выписке.
К вечеру приехала Нина Васильевна — не на новой машине, а на такси. Она привезла домашний бульон в термосе, свежие яблоки с дачи и конверт с деньгами.
— Это всё, что у меня было, — сказала она, протягивая конверт Алёне. — Берите, не стесняйтесь. Я ещё займу, если надо.
Алёна взяла конверт, но не стала заглядывать внутрь.
— Спасибо, Нина Васильевна. Но, надеюсь, этого не понадобится. Диме уже лучше.
Свекровь подошла к кровати внука, осторожно погладила его по голове.
— Выздоравливай, родной мой. Бабушка очень тебя любит.
Когда свекровь ушла, Алёна достала из конверта деньги — ровно пятьдесят тысяч рублей. Она положила их в сумочку, размышляя о странностях семейных отношений. Свекровь, которая несколько дней назад косвенно стала причиной их финансовых проблем, теперь отдавала последние сбережения. Муж, по вине которого их сын оказался в больнице вместо хорошей клиники, ночевал на стуле рядом с кроватью, не желая оставлять их даже на ночь.
Дима поправлялся быстрее, чем ожидали врачи. Через неделю его уже разрешили забрать домой с условием продолжения лечения. КТ показало, что серьёзных повреждений лёгких нет, и при правильном уходе мальчик должен полностью восстановиться.
В день выписки за ними приехал Александр. Увидев их у входа в больницу, он выскочил из машины и бросился к сыну.
— Богатырь мой! — воскликнул он, поднимая Диму на руки. — Как же я соскучился по тебе дома!
Дима слабо улыбнулся и обнял отца за шею. Алёна стояла рядом, наблюдая за ними и чувствуя, как внутри неё что-то оттаивает. Гнев уходил, уступая место усталости и слабой надежде на то, что всё наладится.
— Поехали домой, — сказала она, направляясь к машине.
— Погоди, — остановил её Александр. — Я хочу кое-что сказать. Я много думал в эти дни. О нас, о семье, о приоритетах. И я понял, что был не прав. Не только в истории с машиной — вообще во многом. Я слишком часто шёл на поводу у мамы, не советуясь с тобой. Это было нечестно по отношению к тебе и к нашей семье.
Алёна внимательно смотрела на мужа, пытаясь понять, насколько искренни его слова.
— И что ты предлагаешь? — спросила она.
— Начать заново, — просто ответил Александр. — С правильными приоритетами. Наша семья — это ты, я и Дима. Всё остальное вторично. Я обещаю, что больше никогда не поставлю ничьи интересы выше благополучия нашего сына. И твоего благополучия тоже.
Алёна молчала, обдумывая его слова. Потом медленно кивнула:
— Хорошо, Саш. Давай попробуем. Только теперь придётся доказывать делами, а не словами.
Они сели в машину и поехали домой. Дима дремал на заднем сиденье, утомлённый выпиской и впечатлениями. Алёна смотрела в окно на проносящийся мимо город и думала о том, что, возможно, эта история, при всей своей горечи, была им необходима. Чтобы расставить приоритеты. Чтобы понять, что действительно важно.
Она повернулась к мужу:
— А что с теми деньгами, что дала твоя мама?
— Я их не взял, — ответил Александр. — Сказал, что мы справимся сами. И ещё… я начал откладывать деньги. Каждый день понемногу. Чтобы к следующему месяцу у нас снова была финансовая подушка безопасности.
— Это хорошо, — кивнула Алёна. — Но знаешь что? Давай откроем счёт на имя Димы. Чтобы никто из нас не мог снять эти деньги просто так, по первому порыву. Только в случае реальной необходимости, и только для него.
— Отличная идея, — улыбнулся Александр. — Так и сделаем.
Они подъехали к дому, и Алёна впервые за долгое время почувствовала, что возвращается не просто в квартиру, а именно домой — туда, где её ждут, где её понимают, где снова есть надежда на счастье.
