Ольга открыла дверь своим ключом и сразу наткнулась на громкий голос из кухни.
— Я тебе говорю, Максимка, это золотая жила! — уверенно вещала Валентина Григорьевна, громко шурша пакетами. — Пока ты молодой, надо крутиться! Не будешь крутиться — всю жизнь будешь крошки со стола подбирать.
Ольга только закатила глаза. Её работа бухгалтером в районной конторе научила: если кто-то слишком уверенно размахивает словами «золотая жила», значит, пахнет финансовой дырой.
— Мам, ну подожди, Олька пришла, — виновато пробормотал Максим, выскочив в коридор. Он даже не поцеловал жену, а сразу начал размахивать телефоном. — Смотри! Нашёл помещение! Недорого, центр города, представляешь? Там можно открыть кофейню. Люди вечно пьют кофе!
Ольга устало сняла куртку.
— Люди вечно платят коммуналку, Максим. И ипотеку. А кофе — это уже после того, как с зарплаты хоть что-то останется.
— Господи, что ты опять ноешь? — вмешалась свекровь, вытаскивая из пакета кочан капусты. — Девки твои ровесницы давно бизнесами рулят, а ты всё в своей бухгалтерии сидишь.
Ольга сжала губы. Ей всегда хотелось сказать: «Девки мои ровесницы — это ваши соседки, у которых кредиты и мужья с любовницами». Но сдержалась.
— Мам, ну не начинай, — нервно отмахнулся Максим. — Олька просто не понимает.
— Я всё понимаю, — голос Ольги дрогнул. — Я понимаю, что у нас нет своей квартиры, и единственное, что у меня есть, — это деньги, которые мне оставила бабушка. Я не собираюсь спускать их на авантюры.
В кухне повисла тишина. Максим смутился, а Валентина Григорьевна замерла, держа в руках нож.
— Так, значит, деньги у тебя есть? — прищурилась свекровь.
— Мам, я тебе потом объясню… — попытался вмешаться Максим.
— Не «потом», а сейчас! — Валентина стукнула ножом по разделочной доске так, что капуста подпрыгнула. — Я тут кручусь, сыну мозги вправляю, а она деньги от нас прячет!
Ольга глубоко вдохнула.
— Я не прячу. Это мои деньги. Наследство. Я хочу купить квартиру. Пусть маленькую, но свою.
— Какая квартира, Оля? — Максим развёл руками. — Мы же договорились! Я подниму дело, будет прибыль, потом хоть дворец купим!
— Дворец вы купите… в «Симсах», — холодно усмехнулась Ольга. — В жизни вы максимум сможете купить новые кроссовки.
Максим вспыхнул.
— Ты не веришь в меня?
— Я верю в коммунальные счета, — отрезала она. — Их не оплатишь обещаниями.
— Ах вот так? — вмешалась Валентина, усмехнувшись. — Ну понятно… Эгоистка. Женщина должна помогать мужу, а ты — только о себе.
Ольга резко подняла голову.
— Женщина должна помогать, когда её слышат. А когда её считают кошельком, она должна спасать себя.
Повисло тяжёлое молчание.
Максим выдохнул, сел на табурет и потер лицо ладонями.
— Ты не понимаешь, Оль, это мой шанс. Я не хочу всю жизнь быть менеджером за тридцать тысяч. Я смогу!
— Да я бы и поверила, — Ольга опустила голос. — Если бы это был твой риск. Но ты хочешь рискнуть моей жизнью.
— Жизнью? — хмыкнула свекровь. — Сидит передо мной живая, здорова. Какая жизнь?
Ольга усмехнулась.
— Ваша — может быть. А моя давно трещит по швам.
Она резко поднялась из-за стола и пошла в комнату.
Ночью Ольга долго лежала без сна. В голове крутились слова свекрови и мужа. Они говорили, как будто её вообще не существовало. Как будто она — приложение к деньгам.
Если бы бабушка знала, как всё обернётся… — подумала она и сжала кулаки.
Телефон мигнул. Сообщение от старого знакомого, Андрея: «Оля, привет. Не спишь? Помнишь, ты говорила, что хочешь купить квартиру? У меня знакомый риэлтор, могу свести».
Ольга улыбнулась впервые за день. Андрей был её первой любовью. Они расстались много лет назад, но с ним всегда было просто.
Она написала: «Помню. Давай поговорим».
Утро началось с очередного скандала.
— Ты с кем там ночью переписывалась? — недоверчиво спросил Максим, заметив свет экрана. — Телефон мигал.
— С человеком, который помогает покупать квартиры, — спокойно ответила Ольга.
— Ага! Уже даже агента нашла! — вспыхнула Валентина Григорьевна. — Так и знала, что ты нас предашь.
— Я никого не предаю. Я просто впервые выбираю себя, — тихо сказала Ольга, но голос её дрогнул.
Максим схватил её за руку.
— Если ты потратишь эти деньги без меня — считай, это конец.
Ольга посмотрела ему в глаза.
— Может, конец — это именно то, что мне нужно.
Он отпрянул, будто её слова ударили сильнее, чем пощёчина.
Вечером Андрей позвонил.
— Оль, привет. Я договорился. Завтра можем посмотреть вариант, хорошая однушка, недалеко от метро. Хозяйка торопится продать.
Ольга замялась.
— Андрей, понимаешь… это всё слишком сложно.
— Всё в жизни сложно, пока ты живёшь с теми, кто тебя не ценит, — спокойно сказал он. — Но ты решай сама.
Она вдруг поняла: этот разговор — глоток воздуха.
— Хорошо. Завтра.
Она положила трубку и впервые за долгое время почувствовала себя живой.
Но в коридоре уже стояла Валентина Григорьевна, скрестив руки.
— Завтра, говоришь? — холодно произнесла она. — Я всё слышала.
Ольга побледнела.
Утро началось не с кофе, а с ледяного взгляда свекрови. Валентина Григорьевна сидела за столом, будто генерал на боевом посту, и молчала. На плите бурлила каша, но её запах напоминал скорее про «расстрельный завтрак».
— Доброе утро, — осторожно произнесла Ольга, наливая себе чай.
— Доброе? — сухо переспросила Валентина Григорьевна. — Когда жена за спиной мужа квартиры покупает?
Ольга вздрогнула, чашка чуть не выпала.
— Мам, хватит уже, — вмешался Максим, входя в кухню. — Ну что ты допрашиваешь её с утра?
— А что, я должна молчать? — вспыхнула свекровь. — Вчера ночью она тут телефончиком щёлкала, будто девчонка на танцах. А у нас в семье проблемы!
— У нас в семье проблемы, потому что вы лезете в мою жизнь, — сорвалась Ольга. — Я взрослый человек.
— Взрослый? — усмехнулась свекровь. — Взрослые семьи спасают, а не рушат. А ты хочешь, чтоб мой сын до конца жизни был нищим?
Ольга в сердцах поставила чашку на стол.
— Я хочу, чтобы у меня был дом. Своё жильё. Без ваших криков и контроля. Чтобы я могла закрыть дверь — и тишина.
Валентина Григорьевна откинулась на стуле и, щурясь, произнесла:
— Знаешь, Оля, ты опасная. Ты тихая, но я сразу поняла: в тихом омуте черти водятся.
— Вот только не начинайте про чертей, — устало отмахнулась Ольга. — У нас и без нечисти дома хватает.
Максим вдруг ударил кулаком по столу.
— Хватит! Мне надоело слушать вас обеих! Оля, скажи прямо: ты собираешься купить квартиру без меня?
Ольга посмотрела на него спокойно, почти холодно.
— Да.
Его лицо перекосилось.
— Значит, ты предаёшь меня.
— Я спасаю себя. Это не одно и то же.
— Ты что, собралась меня бросить? — Максим почти закричал.
— Если ты и дальше будешь жить мамиными мечтами, а не своей жизнью — да, — твёрдо сказала Ольга.
Повисла тяжёлая пауза. Валентина Григорьевна вскочила и заговорила резким тоном:
— Вот оно что! Так ты всё это время копила на развод? На новую жизнь? Может, у тебя там и мужик другой уже есть?
— Мам! — возмутился Максим.
Ольга засмеялась нервным смехом.
— Да хоть сто мужиков — это не ваше дело. Хотя знаете, вы угадали: есть один человек, который хотя бы слушает меня, а не только себя.
Максим побледнел.
— Это тот, с кем ты вчера переписывалась?
Ольга не ответила. Её молчание оказалось громче любых слов.
К вечеру атмосфера в квартире стала невыносимой. Максим ходил кругами, будто лев в клетке. Свекровь демонстративно мыла полы, цокая так, словно выдраивала Ольгин характер.
Ольга сидела в комнате и просматривала фотографии квартиры, что прислал Андрей. Светлая однушка, большие окна, тихий двор. Сердце сжималось от надежды и страха одновременно.
Вдруг дверь распахнулась — без стука, как всегда. Вошёл Максим.
— Я всё понял, — сказал он тяжело. — Ты решила уйти.
— Я решила жить. — Ольга подняла глаза. — Разница есть.
— Ты понимаешь, что я без этих денег — никто?
Она горько усмехнулась.
— Если ты измеряешь свою ценность только деньгами, значит, ты и правда никто.
— Так это Андрей тебя подбивает? — процедил Максим. — Он же всегда хотел тебя.
— Он хотел меня — когда ты ещё только выбирал, какую кепку купить к выпускному, — парировала Ольга. — А сейчас он просто предложил помощь.
Максим резко подошёл и схватил её за запястья.
— Не смей, слышишь? Эти деньги — семейные!
— Семейные? — сорвалась она. — А что семья сделала для меня? Постоянные упрёки, вечный контроль и твои бизнес-игрушки?
Он отпустил её, отшатнулся, тяжело дыша.
— Значит, всё кончено?
— Это ты решаешь, Максим. Но квартиру я куплю.
Поздно вечером раздался звонок в дверь. Валентина Григорьевна бросилась открывать — и на пороге оказался… Андрей.
— Добрый вечер, — вежливо улыбнулся он. — Я к Ольге.
Свекровь смерила его взглядом.
— Ага, значит, вот он какой. Рыцарь в жилетке.
— Мама! — взвыл Максим. — Дай пройти!
— Пусть проходит, — спокойно сказала Ольга, выходя в коридор. — Я сама пригласила.
Андрей шагнул внутрь, оглядел квартиру, заметил напряжение и, словно нарочно, усмехнулся:
— Атмосфера у вас тут… как в налоговой. Все злые, и все уверены, что именно их обманули.
Максим метнулся к нему.
— Ты зачем приперся?
— Помочь твоей жене купить жильё, — спокойно ответил Андрей. — А тебе — наконец повзрослеть.
— Ты провокатор! — выкрикнула Валентина. — Пришёл чужую семью рушить!
— Семью рушат не посторонние, — тихо сказал Андрей, глядя на Ольгу. — Семью рушат те, кто в ней живёт и не слышит друг друга.
Повисла тишина. Даже Максим не нашёлся, что сказать.
Ольга впервые за долгое время почувствовала, что кто-то встал на её сторону.
— Андрей, — тихо сказала она, — давай завтра посмотрим квартиру.
Он кивнул.
— Конечно. Я заеду за тобой.
Максим ударил кулаком в стену.
— Я этого не позволю!
Валентина Григорьевна закричала:
— Я завтра же иду к юристу! Если ты, Оля, хоть копейку из наследства потратишь без согласия моего сына, я всё оспорю!
Ольга холодно посмотрела на неё.
— Попробуйте. Но это наследство моё по закону.
— По закону, — фыркнула свекровь. — А по совести?
— По совести, — тихо сказала Ольга, — вы давно проиграли.
Ночь выдалась тяжёлой. Максим хлопал дверями, свекровь всхлипывала на кухне, а Ольга сидела в комнате с документами. Она впервые почувствовала, что пути назад нет.
А утром в почтовом ящике лежал конверт. Без обратного адреса.
Внутри — копия завещания бабушки. С припиской: «Будь осторожна. Тебя хотят обмануть».
Ольга сжала бумагу. Сердце ухнуло вниз.
Кто-то знает больше, чем я…
И теперь всё превращалось не только в семейный скандал, но и в настоящий детектив.
Утро началось с гулкой тишины. Ни привычного ворчания свекрови, ни топота Максима. Ольга подумала было, что они ушли, но стоило ей выйти в кухню, как увидела: Валентина Григорьевна сидела за столом с кипой бумаг. На лице — торжествующая улыбка.
— Доброе утро, наследница, — сказала она с ядовитой мягкостью. — Ты думаешь, закон на твоей стороне? А вот тут написано, что твой муж тоже имеет право.
Ольга нахмурилась, глядя на бумаги.
— Это чепуха. Бабушка оставила завещание лично мне.
— Чепуха? — усмехнулась свекровь. — Посмотрим, что скажет суд. Я уже нашла знакомого нотариуса.
В этот момент в квартиру вошёл Максим. Уставший, с помятым лицом. Он явно не спал всю ночь.
— Мам, хватит. — Голос его звучал глухо. — Я сам с ней разберусь.
Ольга шагнула назад, словно от удара.
— Разберёшься? Ты на чьей стороне вообще?
— На своей! — выкрикнул он. — Ты думаешь, легко всё время быть неудачником рядом с женщиной, которая копит, копит, а я выгляжу дураком?
— Ты выглядишь дураком не потому, что я коплю, — отрезала Ольга. — А потому, что ты всё время слушаешь маму, а не себя.
— Заткнитесь оба! — закричала Валентина Григорьевна, швырнув бумаги на пол. — Я не позволю, чтобы мои внуки росли в нищете!
Ольга горько рассмеялась.
— Какие внуки, Валентина Григорьевна? Вы же уже разрушили нашу семью до того, как они появились.
В этот момент в дверь позвонили. На пороге стоял Андрей. В руках — папка.
— Оля, привет. Я привёз документы по квартире. Но, кажется, я пришёл не вовремя.
— Как раз вовремя, — процедил Максим. — Забери её с собой, если так хочешь!
— С удовольствием, — спокойно ответил Андрей, глядя на Ольгу. — Но это твоё решение.
Валентина Григорьевна вспыхнула:
— А ты кто такой вообще? Сопляк, которому показалось, что он герой?
— Я тот, кто не кричит на неё, — спокойно ответил он. — И тот, кто уважает её право на жизнь.
Максим шагнул к нему.
— Убирайся отсюда!
Ольга резко встала между ними.
— Довольно! — её голос зазвенел от напряжения. — Это моя квартира, мои деньги и моя жизнь!
— Ты серьёзно? — Максим смотрел на неё, будто впервые видел. — Ты правда готова перечеркнуть всё ради этого?
— Нет, — ответила она тихо, но твёрдо. — Я готова перечеркнуть всё ради себя.
Свекровь села обратно, будто силы покинули её.
— Ты разрушишь семью… — прошептала она.
— Семьи уже нет, — сказала Ольга. — Есть лишь вы, ваши амбиции и моя усталость.
Она взяла папку у Андрея и направилась к двери.
Максим попытался остановить её.
— Оля… пожалуйста. Я смогу… я изменюсь…
Она остановилась, посмотрела на него. В его глазах мелькнул страх. Но слишком поздно.
— Ты изменишься только тогда, когда мама даст разрешение, — горько усмехнулась она. — А я больше не хочу ждать.
И вышла, закрыв за собой дверь.
Через неделю она стояла у окна своей новой квартиры. Пусть маленькой, пусть пустой, но своей. Белые стены казались символом начала. Она чувствовала тишину.
Телефон зазвонил. Сообщение от Максима: «Я без тебя никто».
Ольга долго смотрела на экран. И впервые не почувствовала жалости.
Она выключила телефон и улыбнулась.
Свобода. Цена была страшная, но впервые в жизни — она принадлежала себе.
