— Я больше не могу так жить! — выкрикнула Алина, когда свекровь в очередной раз вошла в их спальню без стука.
Галина Петровна стояла в дверях с невозмутимым видом, держа в руках связку ключей от квартиры, которую она считала исключительно своей собственностью. Её губы презрительно изогнулись, когда она окинула взглядом разбросанные по комнате вещи невестки.
— Это мой дом, и я буду входить куда захочу и когда захочу, — холодно произнесла женщина. — А если тебе что-то не нравится, дорогая, дверь всегда открыта. Можешь уходить хоть сейчас.
Алина вскочила с кровати, её руки дрожали от гнева. Три года она терпела унижения от свекрови, три года пыталась наладить отношения, но каждая попытка разбивалась о стену презрения и холодности.
— Максим! — позвала она мужа, который сидел в соседней комнате. — Максим, иди сюда немедленно!
Через минуту в спальню вошёл высокий мужчина с усталым лицом. Он посмотрел на мать, потом на жену, и тяжело вздохнул. Эта сцена повторялась почти каждый день, и он уже не знал, как реагировать.
— Что опять случилось? — устало спросил он.
— Твоя мать снова вошла в нашу комнату без разрешения! — возмущённо сказала Алина. — Сколько можно это терпеть? У нас есть право на личное пространство!
— Личное пространство? — усмехнулась Галина Петровна. — В моей квартире? Которую я купила на свои деньги? Максим, объясни своей жене, что она тут гостья, а не хозяйка!
Максим растерянно переводил взгляд с одной женщины на другую. Он любил и мать, и жену, но постоянные конфликты между ними разрывали его на части.
— Мам, может, ты всё-таки будешь стучать, прежде чем входить? — неуверенно предложил он.
— Стучать в собственном доме? — возмутилась свекровь. — Да ты с ума сошёл! Я тридцать лет прожила в этой квартире, растила тебя одна, без всякой помощи, и теперь какая-то… — она презрительно посмотрела на Алину, — будет мне указывать, что делать?
— Какая-то? — вспыхнула невестка. — Я твоя невестка, мать твоих будущих внуков!
— Каких ещё внуков? — фыркнула Галина Петровна. — Три года замужем, а детей всё нет. Может, ты вообще не можешь родить? Максим, я тебе говорила, надо было жениться на Ирочке Семёновой. Вот та была бы хорошей женой и матерью!
Эти слова стали последней каплей для Алины. Она почувствовала, как горячие слёзы подступают к глазам, но сдержалась. Не даст она этой женщине удовольствия видеть её слабость.
— Знаешь что, Галина Петровна, — тихо, но твёрдо сказала она. — Я устала от твоих оскорблений. Максим, или ты сейчас же встанешь на мою защиту, или я ухожу. Выбирай — я или твоя мать.
— Алина, не надо так… — начал было Максим, но жена его перебила.
— Надо! Три года я молчала, три года терпела. Хватит! Либо мы съезжаем отсюда, либо я подаю на развод.
— Съезжать? — рассмеялась свекровь. — На какие деньги? У вас же копейки нет за душой! Максим получает сорок тысяч, ты — тридцать пять. На эти деньги вы даже однокомнатную квартиру снять не сможете!
— Это уже наши проблемы, — отрезала Алина. — Максим, я жду твоего решения. У тебя есть время до завтра.
С этими словами она вышла из комнаты, оставив мужа наедине с матерью.
— Вот видишь, какую ты жену выбрал? — тут же начала Галина Петровна. — Ультиматумы ставит! Да она должна на коленях благодарить меня за то, что я позволяю ей жить здесь бесплатно!
— Мам, может, ты всё-таки перегибаешь палку? — осторожно заметил Максим. — Алина хорошая жена, она заботится обо мне, готовит, убирает…
— Готовит? Убирает? — фыркнула мать. — Да я лучше готовлю! А убирает она так, что пыль по углам клубами летает! Нет, сынок, ошибся ты с выбором. Но ничего, разведётесь — найдём тебе нормальную жену.
Максим тяжело вздохнул и вышел из комнаты. Он нашёл Алину на кухне. Она сидела за столом и пила чай, её лицо было спокойным, но он видел, как дрожат её руки.
— Алин, ну что ты так остро реагируешь? — начал он. — Мама просто… она привыкла, что это её дом. Потерпи немного, она привыкнет к тебе.
— Три года, Максим. Три года я терплю. И что изменилось? Ничего! Только хуже становится. Вчера она при твоих друзьях назвала меня неумёхой, позавчера — сказала соседям, что я тебя недостойна. Сколько ещё мне это терпеть?
— Но куда мы поедем? У нас действительно денег нет на съёмную квартиру…
— Значит, ты выбираешь мать? — грустно спросила Алина.
— Я никого не выбираю! Я просто пытаюсь найти компромисс!
— Компромисса здесь быть не может, Максим. Либо ты муж, который защищает свою жену, либо маменькин сынок, который всю жизнь будет жить под каблуком у матери. Решай.
На следующий день Алина проснулась рано. Максим ещё спал рядом, и она тихонько встала, чтобы его не разбудить. На кухне уже хозяйничала свекровь.
— Доброе утро, — сухо поздоровалась Алина.
Галина Петровна даже не повернулась в её сторону.
— Я вижу, ты всё ещё здесь, — процедила она. — Думала, после вчерашнего спектакля ты уже соберёшь вещи.
— Я дала Максиму время подумать, — спокойно ответила невестка.
— Подумать? О чём тут думать? Он мой сын, и он никогда не бросит мать ради какой-то…
— Договаривайте, — холодно сказала Алина. — Ради какой-то кого?
— Ради женщины, которая не может даже ребёнка родить! — выпалила свекровь.
В этот момент на кухню вошёл заспанный Максим.
— Что вы опять не поделили? — устало спросил он.
— Твоя мать считает, что я неполноценная женщина, раз у нас пока нет детей, — сказала Алина. — Хотя прекрасно знает, что врачи сказали подождать из-за моих проблем со здоровьем.
— Мам, зачем ты так? — укоризненно посмотрел на мать Максим.
— А что я такого сказала? Правду! Три года — и ни одной беременности! В наше время уже троих бы родила!
— В наше время и разводились реже, потому что женщины терпели всё! — парировала Алина. — Но времена изменились, Галина Петровна.
— Ну вот и разводись, раз такая современная! — бросила свекровь.
— Мам, прекрати! — повысил голос Максим.
Галина Петровна удивлённо посмотрела на сына. Он редко повышал на неё голос.
— Ты на мать голос повышаешь? Из-за неё? — она ткнула пальцем в сторону Алины.
— Я устал от ваших ссор! — взорвался Максим. — Каждый день одно и то же! Мам, Алина — моя жена, и я прошу тебя относиться к ней с уважением!
— Уважение заслуживают! — отрезала Галина Петровна. — А что она сделала, чтобы я её уважала? Увела моего сына? Поселилась в моём доме?
— Я не увела, мы полюбили друг друга! — возмутилась Алина. — И я не навязывалась жить здесь, это вы сами предложили!
— Предложила, потому что думала, ты нормальная девушка! А ты оказалась капризной и неблагодарной!
— Знаете что, — Алина встала из-за стола. — Я поняла. Максим, ты сделал свой выбор. Я сегодня же съезжаю.
— Алина, подожди! — Максим бросился за женой, но она уже ушла в спальню.
Он повернулся к матери:
— Мам, что ты наделала? Я люблю её!
— Любовь приходит и уходит, а мать у тебя одна, — философски заметила Галина Петровна. — Поверь, через месяц ты и не вспомнишь о ней.
Максим в отчаянии схватился за голову. Он метался между двумя самыми важными женщинами в его жизни и не знал, что делать.
Алина тем временем собирала вещи. Слёзы текли по её щекам, но она упрямо продолжала складывать одежду в чемодан. Три года она надеялась, что всё наладится, что свекровь примет её, но теперь поняла — это невозможно.
В комнату вошёл Максим.
— Алина, не уходи. Давай поговорим спокойно.
— О чём говорить? Ты не можешь защитить меня от своей матери. Ты всегда будешь выбирать её, потому что она права — она твоя мать, она тебя родила и вырастила. А я… я просто женщина, которая тебя любит. Но этого недостаточно.
— Это неправда! Ты для меня всё!
— Если бы это было так, мы бы давно съехали отсюда. Но ты даже не пытался искать квартиру, не откладывал деньги. Тебе удобно жить здесь, под маминым крылом.
— Алина, ну куда ты пойдёшь? У тебя же негде жить!
— Поеду к родителям в Тверь. Они давно зовут.
— Но как же я? Как же наша семья?
— Какая семья, Максим? Семья — это когда муж и жена вместе, когда они поддерживают друг друга. А у нас что? Ты, я и твоя мать, которая считает меня недостойной тебя.
— Я поговорю с ней, обещаю!
— Ты уже три года говоришь. Хватит, Максим. Я устала.
К вечеру Алина собрала все свои вещи. Галина Петровна демонстративно смотрела телевизор в гостиной, делая вид, что происходящее её не касается. Максим метался по квартире, не зная, что делать.
Когда Алина вызвала такси и стала выносить чемоданы, он попытался её остановить.
— Алина, прошу тебя, останься! Я всё решу!
— Когда решишь — позвони. Если решишь, — грустно улыбнулась она и вышла из квартиры.
Максим остался стоять в прихожей, глядя на закрытую дверь. В гостиную вошла мать.
— Ну вот и всё. Теперь ты свободен. Найдёшь себе нормальную девушку, которая будет ценить то, что имеет.
— Мам, что ты наделала… — прошептал Максим.
— Я? Я ничего не делала! Это она сама ушла! Видно, не очень-то и любила тебя, раз так легко бросила.
— Она не бросила, мам. Это я её не защитил. Это я позволил тебе унижать её все эти годы.
— Унижать? Да я только правду говорила!
— Твою правду, мам. Но есть ещё и другая правда. Алина — замечательная женщина. Она добрая, заботливая, умная. Она любит меня по-настоящему. А я… я оказался трусом.
С этими словами Максим ушёл в спальню. Комната казалась пустой без вещей Алины. На подушке лежала записка. Он развернул её и прочитал:
«Максим, я люблю тебя. Но я не могу больше жить в атмосфере постоянного унижения. Если ты когда-нибудь решишься на самостоятельную жизнь — позвони. Но не тяни слишком долго. Я не буду ждать вечно. Алина.»
Прошла неделя. Максим ходил как в воду опущенный. На работе не мог сосредоточиться, дома всё валилось из рук. Галина Петровна пыталась его развеселить, готовила его любимые блюда, но он почти ничего не ел.
— Максим, ну сколько можно страдать? — говорила она. — Подумаешь, ушла! Найдёшь другую!
— Мам, я не хочу другую. Я хочу Алину.
— Тогда позвони ей, извинись. Может, вернётся.
— Она не вернётся, пока мы живём здесь с тобой.
— То есть ты хочешь бросить родную мать ради какой-то женщины?
— Мам, я не хочу тебя бросать. Но я хочу жить своей жизнью. Со своей женой. В своей квартире.
— На какие деньги?
— Буду больше работать. Найду подработку. Что угодно сделаю, только бы вернуть Алину.
Галина Петровна поняла, что сын настроен серьёзно. Она никогда не видела его таким решительным.
— И что, ты готов жить в какой-нибудь халупе на окраине, питаться макаронами, только бы быть с ней?
— Готов, мам. Потому что я люблю её. И она любит меня. А это важнее комфорта.
Через две недели после ухода Алины Максим позвонил ей.
— Алло, — услышал он родной голос.
— Алина, это я. Можем встретиться?
— Зачем, Максим?
— Мне нужно тебе кое-что сказать. Пожалуйста.
Они встретились в кафе в центре города. Алина похудела, под глазами были тёмные круги.
— Ты плохо выглядишь, — заметил Максим.
— Ты тоже, — грустно улыбнулась она.
— Алина, я всё решил. Я нашёл квартиру. Однокомнатную, на окраине, но своя. Вернее, съёмная, но без моей матери.
— Правда? — недоверчиво спросила Алина.
— Правда. И ещё я нашёл вторую работу. Буду по вечерам подрабатывать. Денег хватит и на квартиру, и на жизнь.
— А как же твоя мать?
— Она остаётся в своей квартире. Я её люблю, она моя мать, но жить я хочу с тобой. Если ты ещё согласна быть моей женой.
Алина расплакалась.
— Максим, ты правда готов ради меня на всё это пойти?
— Я готов на всё, только вернись.
— А что скажет Галина Петровна?
— Она уже всё сказала. Обозвала меня неблагодарным, сказала, что я пожалею. Но знаешь что? Я пожалею только об одном — что не сделал этого раньше.
Алина встала, обошла стол и обняла мужа.
— Я так скучала, — прошептала она.
— Я тоже. Поехали домой?
— Домой?
— В нашу квартиру. Она маленькая, там только необходимая мебель, но это наша квартира.
Они вышли из кафе, держась за руки. Максим вызвал такси, и они поехали на окраину города, где снял квартиру.
Квартира действительно была маленькой — одна комната, крошечная кухня, совмещённый санузел. Но Алине она показалась дворцом.
— Здесь так тихо, — сказала она. — Никто не входит без стука, никто не указывает, как жить.
— Теперь это наш дом, — сказал Максим. — Только наш.
Прошёл месяц. Максим работал на двух работах, уставал страшно, но был счастлив. Алина обустраивала их маленькое гнёздышко, готовила, создавала уют.
Галина Петровна звонила сыну каждый день, жаловалась на одиночество, говорила, что он неблагодарный, что бросил мать. Максим терпеливо выслушивал, говорил, что любит её, но жить будет отдельно.
Через два месяца Галина Петровна неожиданно появилась у них на пороге.
— Мам? — удивился Максим. — Как ты нас нашла?
— У матери свои способы, — сухо ответила она и окинула взглядом маленькую прихожую. — Так вот где вы теперь живёте.
— Проходите, Галина Петровна, — вежливо сказала Алина.
Свекровь прошла в комнату, осмотрелась.
— Маленькая квартира, — заметила она.
— Зато своя, — спокойно ответила Алина.
— Своя? Вы же снимаете.
— Но живём отдельно, самостоятельно.
Галина Петровна села на диван, Максим и Алина сели напротив.
— Я пришла сказать… — начала свекровь и запнулась. — Это трудно для меня, но… Максим, я вижу, ты счастлив. Первый раз за много лет вижу тебя по-настоящему счастливым.
— Я счастлив, мам.
— И ты, — она повернулась к Алине, — ты тоже выглядишь счастливой.
— Я счастлива, Галина Петровна.
— Может быть… может быть, я была неправа. Может быть, я слишком вмешивалась в вашу жизнь.
Алина и Максим переглянулись.
— Я подумала… Одной в той большой квартире тоскливо. Может, я её продам и куплю что-нибудь поменьше. А разницу вам отдам. На первоначальный взнос за ипотеку.
— Мам, ты серьёзно? — не поверил Максим.
— Серьёзно. Я хочу, чтобы мой сын был счастлив. И если для этого ему нужно жить отдельно от меня — пусть так и будет.
— Галина Петровна, — Алина встала и подошла к свекрови, — спасибо вам.
— Не благодари. Я не для тебя это делаю, а для сына.
— Всё равно спасибо.
Галина Петровна встала.
— Ладно, мне пора. Не буду вам мешать.
— Мам, может, чаю попьёшь? — предложил Максим.
— В другой раз. Вы там… будьте счастливы. И того… внуков мне родите. А то я уже старая становлюсь.
Она быстро вышла из квартиры. Максим и Алина остались стоять в гостиной.
— Не могу поверить, — сказал Максим. — Она правда это сказала?
— Сказала. Знаешь, может, ей просто нужно было время, чтобы понять — ты уже взрослый.
— Может быть. Главное, что теперь всё будет хорошо.
Через полгода они въехали в свою собственную двухкомнатную квартиру, купленную в ипотеку. Галина Петровна сдержала слово — продала свою квартиру, купила однокомнатную поближе к детям и отдала им разницу.
Отношения между свекровью и невесткой наладились не сразу. Но постепенно, шаг за шагом, они учились уважать друг друга. Галина Петровна поняла, что Алина по-настоящему любит её сына и делает его счастливым. А Алина увидела в свекрови не врага, а одинокую женщину, которая просто боялась потерять единственного сына.
Когда через год у них родилась дочка, Галина Петровна плакала от счастья.
— Спасибо тебе, — сказала она Алине. — За внучку, за то, что сделала моего сына счастливым.
— И вам спасибо, — ответила Алина. — За то, что вырастили такого замечательного мужчину.
Они обнялись, и Максим, глядя на них, улыбался. Его семья наконец стала настоящей семьёй.
