— Приезжай немедленно! — голос Ларисы Ивановны прозвучал в трубке так, будто она командует целым полком.
Анна, склонившись над компьютером, вяло потерла переносицу. Отчет висел на середине, мысли путались, а этот звонок… Да что уж там — срочные весточки от свекрови давно перестали удивлять. Но сегодня в ее голосе звенело что-то особенное, как в натянутой струне, вот-вот готовой лопнуть.
— Что случилось? — спросила Анна, стараясь говорить ровно.
— Сережа купил новый телевизор! Старый, между прочим, работал. А он деньги — на ветер! И без моего согласия. Это всё ты его научила!
Анна прикрыла глаза. Телевизор они с Сергеем обсуждали еще в июне. Старый и правда жил своей жизнью: то включался, то глухо мигал экраном. А муж любил футбол — с пультом в руках он становился как мальчишка.
— Лариса Ивановна, мы это вместе решили.
— Вместе? — в голосе свекрови уже шуршала гроза. — Вам, видно, деньги карман жгут. А почему со мной не посоветовались? Я мать! Я знаю, что ему нужно!
Анна глубоко вдохнула. За три года брака она выучила этот сценарий наизусть. Сначала Лариса Ивановна была мягкой, улыбчивой: пирожки, компоты, «ой, как вкусно ты готовишь, Анечка». Но стоило ей узнать размер Анниной зарплаты, как всё будто перевернулось.
— Ты понимаешь, что унижаешь моего сына? — как-то сказала свекровь, разглядывая новые туфли Анны так, будто они пришли из вражеского лагеря. — Женщина не должна зарабатывать больше мужа. Это ненормально.
Анна тогда промолчала. Она работала финансовым директором, муж — преподавал в университете. Оба делали, что любили. Но с появлением в их жизни постоянного материнского контроля это «оба» стало шатким.
— Я сейчас на работе. Обсудим вечером.
— Вечером? — свекровь перешла на крик. — А кто сейчас порядок в вашей семье наведёт? Опять я одна?!
Анна оборвала звонок. Напоминание на экране мигало: встреча через пятнадцать минут.
Дома ее встретили голоса — громкие, горячие, как чайник на плите. Сергей что-то пытался объяснить, мать — отмахивалась.
— Мама, я же говорю, это мои деньги!
— Твои? — руки Ларисы Ивановны взлетели в воздух. — А кто в доме больше зарабатывает? Твоя жена! Она тебя содержит, а ты — вон что творишь! Телевизоры покупаешь!
Анна остановилась в коридоре. Сергей, как всегда, растерянный и мягкий, пытался лавировать.
— Мы же семья, — тянула Лариса Ивановна, — нужно советоваться. Вот я вчера видела чудесный кухонный гарнитур…
— Мама, наша кухня нормальная.
— Нормальная? — возмущение в ее голосе можно было черпать ложкой. — Пять лет одной мебели! Я не могу смотреть, как мой сын так живет.
Анна вошла. Лариса Ивановна тут же прищурилась:
— А вот и добытчица! Может, объяснишь, почему твой муж должен жить среди старья, когда у тебя такие доходы?
— Мы с Сергеем сами решаем, на что тратить, — спокойно произнесла Анна.
— Сами? А я должна смотреть, как вы живёте хуже соседей? Вон у Петровых…
— Мама! — попытался вмешаться Сергей, но Лариса Ивановна была в своей стихии.
— У Петровых каждый год мебель новая. А ты что? Даже машину не купил!
— У нас есть машина, — вставила Анна.
— Которую ты себе купила! Вот и всё ясно.
Анна почувствовала, как в груди растёт злость.
— Поэтому мне и приходится самой всё устраивать! — гордо выдала свекровь. — Я уже договорилась: завтра привезут гарнитур. И шкаф в прихожую заменим.
— Что? — Анна замерла.
— Взяла вашу карточку. Как раз хватило на первый взнос. В рассрочку.
Тишина упала тяжёлым полотном.
— Ты знал? — обратилась Анна к мужу.
Сергей отвёл глаза:
— Мама сказала, просто цены посмотрит…
— Посмотрит? Она деньги потратила!
— Я мать! Я имею право…
— Нет! — Анна резко повернулась к ней. — Не имеете. Ни на копейку.
В голове что-то щёлкнуло. Её жизнь, её дом, её семья — и всё время кто-то дергает за нитки.
— С этого дня все мои деньги будут на отдельном счёте. И ключей от него у вас не будет.
Лицо Ларисы Ивановны пошло пятнами.
— Сережа! Слышишь? Она хочет отделить свои деньги от семьи!
Анна уже не сомневалась. На следующий день она открыла новый счёт в банке и перевела туда большую часть своих сбережений. Для Ларисы Ивановны это стало словно последним гвоздём в крышку гроба их прежних отношений.
— Вы только взгляните на эту дамочку! — жаловалась она сестре по телефону, — Я сына растила, взращивала, старалась сделать из него человека, а теперь какая-то молодая женщина считает себя умнее и нужнее моего Сергея!
Семейные праздники превратились в настоящие сражения. Лариса Ивановна не упускала случая пнуть невестку колким словом:
— Анечка, дорогая, а ты что такая жадная? Семье-то жалко свои деньги?
Анна научилась пропускать это мимо ушей. Работа стала островком покоя и силы. В компании её уважали, и новый проект, который она возглавляла, принёс неплохую прибыль. Премия была внушительной.
— Мама, ты не могла бы посмотреть ту квартиру, что мы обсуждали? — позвонила Анна своей матери. — Я готова внести первый взнос.
Новость о премии быстро разнеслась по всему кругу знакомых. Галина Петровна, подруга Ларисы Ивановны из бухгалтерии, не удержалась:
— Ларочка, твоя невестка премию такую получила — почти золотой дождь!
В тот же день Лариса Ивановна явилась к сыну. Анна, вернувшись с работы, застала её в гостиной.
— Как ты могла скрыть от нас такие деньги? — захлёбывалась свекровь с порога. — Мы должны были вместе решать, куда их потратить!
Анна спокойно сняла пальто, повесила сумку.
— Я уже всё решила.
— Что значит — решила? — голос Ларисы Ивановны стал громче. — А семья что? Сергей, скажи ей!
Сергей сидел, не поднимая глаз. Анна почувствовала разочарование: он, как всегда, боялся противостоять матери.
— Куда ты делала деньги? — требовательно спросила свекровь.
— Это мои деньги, Лариса Ивановна…
— Твои? — перебила она. — У тебя есть муж, семья! Сергей, ты не позволишь ей так поступать?
Сергей поднял глаза, но молчал. Лариса Ивановна усмехнулась с победой:
— Спроси у неё сама, куда делись премиальные! Пусть отдаст их нам, я лучше знаю, как ими распоряжаться.
— Я внесла первый взнос за квартиру, — ответила Анна спокойно.
— Что?! — побледнела свекровь. — Ты потратила эти деньги на себя? А как же семья? Чем наша квартира хуже? Сергей!
Анна стояла в центре комнаты, гнев нарастал внутри, как буря. Три года терпела вмешательства, пыталась сохранить мир, но всё оказалось напрасно.
— Сергей, — тихо позвала она, — ты правда думаешь, что я должна отдать деньги твоей матери?
Сергей посмотрел на неё, глаза полны растерянности.
— Анна, может, нам действительно стоило посоветоваться…
— Ты правда так думаешь? — голос её прозвучал горько.
Он кивнул, взгляд его упал на мать, которая улыбалась победно. Но Анна больше не видела этой улыбки. Что-то в ней оборвалось. Всё, что они строили, рухнуло в один момент.
Она медленно поднялась с дивана, ноги были тяжёлые, словно налились свинцом, но каждый шаг к спальне давался легче. Достала чемодан и сумку, стала складывать вещи — аккуратно и обдуманно.
— Куда ты? — растерялся Сергей у дверей. — Что ты делаешь?
Анна не останавливалась, раскладывала вещи, которые столько раз становились поводом для упрёков — дорогие костюмы, туфли, документы.
— Я поняла главное, — спокойно сказала она, защёлкивая чемодан, — мне не нужна семья, где мной пытаются управлять.
— Но мама просто хотела помочь… — начал Сергей.
— Нет, — покачала головой Анна. — Твоя мать хотела распоряжаться моими деньгами. Я не кормилица и не кошелёк для Ларисы Ивановны.
— Как ты смеешь! — ворвалась свекровь в спальню, размахивая руками, — Ты неблагодарная! Ты бросаешь моего сына!
Анна надела пальто, поправила сумку. Три года жизни уместились в одном чемодане — странно, как всё оказалось так просто.
Лариса Ивановна продолжала кричать, но слова отражались от невидимой стены между прошлым и будущим.
У двери Анна остановилась, обернулась к мужу:
— И ещё — больше я никого содержать не собираюсь. За коммуналку и продукты платите сами.
Дверь захлопнулась, и снаружи стало тихо и прохладно. Анна достала телефон:
— Мама, можно я у тебя поживу немного?
Следующие недели пролетели, как сон. Анна начала ремонт в новой квартире, забирала вещи, когда Сергею не было дома. Работа помогала не думать.
Сергей позвонил только через месяц:
— Может, поговорим? Мама сказала, что готова извиниться…
— Нет, Сергей, — мягко ответила Анна, — уже поздно.
Через неделю пришли документы на развод. Она подписала их без колебаний. Кто-то расходится из-за разницы характеров, а у неё — из-за невозможности жить под одной крышей с Ларисой Ивановной.
Анна переоформила ипотеку на себя, новая квартира постепенно наполнялась мебелью, выбранной только ей по душе, без чьих-то советов и приказов.
Из общих знакомых иногда доходили новости: Сергей так и остался под контролем матери. Лариса Ивановна с гордостью рассказывала, как избавилась от «жадной невестки». Но Анну это уже не трогало.
За столом зазвонил телефон — новый проект требовал внимания. Она улыбнулась, повернулась от окна.
Жизнь шла дальше, и в ней открывались новые возможности.
