Ольга сидела на кухне и считала дни. Вторник, среда, четверг — три вечера подряд Игорь приходил после десяти. Раньше он всегда предупреждал, если задерживался.
— Оль, я еще на часик останусь, — говорил и целовал в щеку.
Теперь просто писал в мессенджере: «Буду поздно». Точка. Никаких объяснений.
Она налила чай и посмотрела на часы. Половина одиннадцатого. Где он?
Дверь хлопнула. Игорь вошел в прихожую, сразу прошел в ванную. Раньше всегда заходил на кухню, спрашивал про день, жаловался на начальство.
— Гарь, ужинать будешь? — крикнула она.
— Не надо, поел уже.
Ольга нахмурилась. Где поел? На работе кормят только в столовой, а она закрывается в шесть.
Через полчаса Игорь вышел из ванной в домашнем. Запах его геля показался Ольге странным. Не тот, что обычно.
— Как дела на заводе?
— Нормально.
Игорь включил телевизор, уткнулся в телефон. Ольга села рядом.
— Слушай, а Димка звонил. Спрашивает, придешь ли на день рождения внучки в субботу.
Игорь даже не поднял глаз от экрана:
— Не смогу. Работа.
— В субботу? Какая работа?
— Аврал. Срочный заказ.
Ольга молчала. За тридцать лет Игорь пропустил только одно семейное торжество — когда лежал с воспалением легких.
— Ладно, — сказала она. — Скажу Димке.
Сын встретил новость предсказуемо:
— Мам, а что с папой? Он какой-то… не такой стал.
— Устает просто.
— Да не в усталости дело. Он раньше с нами болтал, шутил. А теперь как чужой.
Ольга хотела возразить, но поняла — сын прав. Когда Игорь в последний раз смеялся дома? Когда они вообще разговаривали не о квартплате и продуктах?
— Может, кризис среднего возраста? — попробовала она.
— Мам, ему шестьдесят. Какой кризис?
Неделю спустя позвонила Светка:
— Оль, я твоего вчера видела.
— Где?
— В «Старбаксе» на Ленина. С женщиной какой-то. Молодой такой, яркой.
Ольга сжала трубку. Сердце заколотилось так, будто она пробежала марафон.
— Может, коллега. По работе встречались.
— Ну да, по работе, — в голосе Светки слышалась неловкость. — Слушай, а ты… ты же знаешь, да?
— Что знаю?
— Ну… как они сидели. Не по-деловому. Он ей руку гладил.
«Руку гладил». Эти слова застряли в голове и повторялись, словно заезженная пластинка. Ольга почувствовала, что мир слегка покачнулся.
— Свет, не накручивай. Может, ты ошиблась?
— Может, — не очень убедительно ответила подруга. — Забудь. Я зря сказала.
Но забыть Ольга не смогла. Вечером внимательно смотрела на Игоря. Он выглядел обычно. Немного усталым, но это нормально. Ему шестьдесят, работа тяжелая.
— Как дела? — спросила она максимально нейтрально.
— Нормально.
— Много работы?
— Да. Много.
Игорь снова уткнулся в телефон. Ольга заметила — он прикрывает экран рукой. Раньше такого не было. Мог спокойно оставить телефон на столе, показать смешную картинку или новость.
— А коллеги как? Все те же?
Игорь дернулся, будто его током ударило:
— Да. Те же.
Но ответил он слишком быстро. И почему-то покраснел.
«Не накручивай себя, — думала Ольга. — Светка могла и ошибиться. Тридцать лет вместе — это что-то значит. Не может он просто так взять и… Нет, не может».
Ночью лежала и считала трещины на потолке. Игорь спал отвернувшись. Когда он перестал обнимать ее перед сном?
Утром Игорь ушел раньше обычного. Сказал что-то про совещание, но взгляд отвел. Ольга допивала кофе и думала — когда она стала так тщательно анализировать каждое его слово?
Следующие дни шли как в тумане.
Игорь возвращался поздно, ел молча, залипал в телефон. Однажды она заметила — он переодевается в машине. Рубашка лежала на заднем сидении, а он надевал ту, что висела на спинке водительского кресла.
— Зачем переодеваешься?
— А? Да так, испачкался на работе.
Но рубашка выглядела чистой.
Вечером Игорь пошел в душ и забыл телефон на кухонном столе. Ольга смотрела на него пять минут. Потом взяла. Экран заблокирован паролем. Она ввела дату их свадьбы — не подошло. День рождения сына — тоже мимо.
Зачем он сменил пароль?
Телефон завибрировал. На экране высветилось уведомление от «Наташи». Текст был скрыт, видно только имя отправителя и смайлик сердечко.
Ольга поставила телефон на место и вышла на балкон. Руки тряслись. «Наташа». Сердечко. Ну конечно же.
Она закурила, хотя бросила три года назад. Соседи удивятся — примерная Ольга Петровна курит на балконе в десять вечера. А ей плевать.
Игорь вышел из ванной:
— Где мой телефон?
— На столе. Кто-то писал.
Он схватил трубку, быстро посмотрел и сунул в карман халата.
— Работа?
— Да. Работа.
Ольга затушила сигарету. Какая же она дура. Тридцать лет варила ему борщи, гладила рубашки, экономила на себе, чтобы купить ему хорошие ботинки. А он… он шлет сердечки какой-то Наташе.
На следующий день она решила действовать. Купила его любимые пельмени, испекла шарлотку. Накрыла стол красиво, даже свечки поставила.
Игорь пришел в восемь. Увидел стол, нахмурился:
— Что за праздник?
— Никакого. Просто захотелось.
Он сел, начал есть молча. Ольга пыталась разговорить:
— Помнишь, как мы в прошлом году на дачу ездили? Может, в этом году тоже съездим?
— Увидим.
— А может, куда-нибудь в отпуск? Давно не были.
— Некогда. Работы много.
Ольга смотрела на мужа и не узнавала. Где тот Игорь, который смеялся над ее шутками, планировал совместные поездки, рассказывал байки с завода?
— Гарь, а все в порядке у нас?
Он поднял глаза:
— В смысле?
— Ну… ты какой-то отстраненный стал.
— Устаю просто.
Опять эта фраза. Ольга встала, начала убирать со стола. Руки дрожали от злости и обиды.
Ночью Игорь опять пришел в третьем часу. Сказал, что аварийный заказ, сдавали срочно. Но от него пахло женскими духами. Не ее духами.
Ольга лежала в темноте и думала — что делать дальше? Устроить скандал? Нанять детектива? Собрать чемодан и уехать к сестре?
А может, это она все придумывает? Может, действительно на работе завал, и она накручивает себя из-за Светкиных слов?
Но сердечко от Наташи никуда не делось. И запах чужих духов тоже.
Утром Игорь ушел рано. Ольга села за компьютер и нашла объявление: «Семейный психолог. Помогу разобраться в отношениях».
Записалась на прием.
Психолог оказалась женщиной лет сорока, с внимательными глазами. Ольга рассказала все — про задержки, телефон, духи, холодность.
— И что вы хотите получить от этой ситуации? — спросила она.
— Не знаю. Понять, что делать.
— А чего боитесь больше всего?
Ольга подумала:
— Что тридцать лет жизни — это просто… пустота. Что он никогда меня не любил.
— Хорошо. А теперь скажите — готовы ли вы услышать правду? Какой бы она ни была?
Ольга кивнула, но внутри все сжалось.
Дома она начала наблюдать внимательнее. Игорь теперь не просто молчал — он избегал ее взгляда. За ужином сидел боком, смотрел в телевизор или телефон. Когда она заговаривала, отвечал односложно.
Как-то вечером она готовила на кухне, а он сидел в зале. Телефон зазвонил, он быстро схватил трубку и вышел на балкон. Говорил тихо, но она слышала интонацию. Мягко так, нежно. Такой он с ней не разговаривал уже… сколько? Полгода? Год?
Когда Игорь вернулся, Ольга спросила:
— Кто звонил?
— Коллега. По работе.
— В десять вечера?
— Завтра важная поставка.
Ольга промолчала. Но ночью не спала до утра.
А потом случилось то, чего она боялась больше всего. Игорь оставил телефон в ванной, а пароль не успел поставить. Ольга зашла за полотенцем и увидела экран с перперепиской.
«Наташа: Скучаю уже».
«Игорь: И я. Завтра увидимся?»
«Наташа: Конечно. В том же месте».
«Игорь: Люблю тебя».
Ольга опустилась на край ванны. «Люблю тебя». Когда он в последний раз говорил это ей?
Она пролистала переписку выше. Фотографии. Женщина лет сорока пяти, яркая, с короткой стрижкой, смеется. На фоне заводского цеха. Подпись: «Наша новенькая красотка».
Так. Значит, действительно коллега. И действительно… все, что она думала.
Ольга вышла из ванной, села на кухне и заплакала. Тихо, без всхлипов. Просто текли слезы.
Потом встала, умылась и приняла решение. Никаких скандалов. Никаких истерик. Он взрослый человек, она — тоже. Если он выбрал другую, значит, так тому и быть.
Но притворяться она больше не будет.
На следующий день Игорь как обычно сказал, что задержится. Ольга кивнула:
— Ладно.
Никаких вопросов, никакой обиды в голосе. Игорь даже удивился:
— Ты… нормально?
— Нормально.
Вечером он пришел в час ночи. Ольга не спала, читала книгу.
— Ты не спишь?
— Не спится.
— Работали допоздна. Аврал.
— Понятно.
Она даже не подняла глаз от книги. Игорь постоял, пошел в ванную. Ольга слышала, как он принимает душ — долго, тщательно. Смывает чужие духи.
Утром она встала рано, собрала ему завтрак в контейнер. Положила записку: «Если для тебя все завершено, скажи честно. Я не держу, но сил на притворство у меня нет».
Игорь прочитал, побледнел:
— Оль, это что?
— То, что написано. Поговорим вечером.
— Но я…
— Вечером, Гарь. Вечером.
Вечером Ольга накрыла стол как обычно. Сидела и ждала. Игорь пришел в восемь, бледный.
— Садись, — сказала она спокойно.
— Оль, послушай…
— Сядь сначала.
Он сел. Руки тряслись.
— Я все знаю, — сказала Ольга. — Про Наташу. Про встречи. Про то, что ты ей пишешь.
Игорь опустил голову:
— Как?
— Неважно как. Важно — что дальше.
— Это… это не то, что ты думаешь.
— А что это?
Игорь молчал. Потом тихо:
— Не знаю. Запуталось все.
— Ты ее любишь?
Он поднял глаза — красные, виноватые:
— Не знаю.
— А меня?
Долгая пауза.
— Тоже не знаю.
Ольга кивнула. Странно — не больно. Пустота какая-то.
— Хорошо. Тогда решай. Либо мы честно разбираемся — что с нами, почему, можно ли исправить. Либо я завтра забираю документы, и ты свободен. Притворяться я больше не буду.
— Но…
— Никаких «но». Тридцать лет я была твоей женой. Хорошей женой. Если этого мало — твое право. Но жить в одной квартире с чужим человеком я не намерена.
Игорь сидел молча. Потом встал:
— Мне нужно подумать.
— Думай. До завтрашнего вечера.
Ночью Ольга слышала — он не спал. Ходил по квартире, сидел на кухне. Утром вышел из дома рано, ничего не сказав.
Ольга собрала документы в сумку. Позвонила сестре — предупредила, что может приехать. Вечером сидела и ждала.
Игорь пришел с букетом. Белые розы — ее любимые. Когда он последний раз дарил цветы?
— Оль, — сказал он тихо. — Я звонил Наташе. Сказал, что все кончено.
Она молчала.
— Я не хочу терять тебя. Не хочу терять нас.
— А что ты хочешь?
— Попробовать заново. Если ты согласишься.
Ольга посмотрела на цветы:
— На каких условиях?
— Любых. Говори.
— Никаких тайн. Никаких секретных переписок и встреч. Если есть проблемы — обсуждаем вместе, а не ищешь утешения на стороне.
— Согласен.
— И мы идем к семейному психологу. Разбираемся, почему так случилось.
Игорь кивнул:
— Хорошо.
— И последнее — если еще раз обманешь, я ухожу навсегда. Без разговоров.
— Понял.
Ольга взяла цветы:
— Посмотрим.
Три месяца они ходили к психологу. Было трудно. Игорь признался — испугался старости, захотелось почувствовать себя молодым. Наташа восхищалась им, смеялась над шутками, просила совета. Ольга же воспринималась как должное.
— Я думал, тебе все равно, — говорил он. — Ты никогда не показывала, что тебе что-то нужно от меня.
— А я думала, что после тридцати лет можно не играть в романтику каждый день, — отвечала она.
Оказалось, оба ошибались.
Теперь Игорь приходил домой вовремя. Рассказывал о работе. Спрашивал о ее делах. По субботам они гуляли в парке — как в молодости.
Доверие восстанавливалось медленно. Но восстанавливалось. Ольга поняла главное — она не готова жить в полуправде. Лучше одиночество, чем ложь.
А Игорь понял, что потерять можно все. И очень быстро.
Они учились любить друг друга заново. В шестьдесят и пятьдесят семь это оказалось возможно.
