Михаил копался в мусорном баке возле офисного центра «Империал». Искал бутылки — сегодня удачный день, уже набрал полмешка.
Вдруг в куче бумажек блеснуло что-то кожаное. Кошелёк. Дорогой, из крокодиловой кожи.
Михаил огляделся. Никого. Можно было взять деньги и выбросить кошелёк. Но он раскрыл его и замер.
Там были не только деньги — долларов на три тысячи. Там были документы на имя Владислава Петровича Соколова.
— Блядь… — выдохнул Михаил.
Владислав Соколов. Вот так встреча.
Михаил знал этого человека. Очень хорошо знал. Двадцать лет назад они были партнёрами. Лучшими друзьями. Построили бизнес с нуля, заработали первые миллионы.
А потом Влад его кинул.
— Мишка, извини, — сказал тогда Соколов. — Бизнес — это бизнес.
И оставил без копейки. Переписал всё на себя, используя юридические махинации. Михаил судился три года, проиграл. Спился. Потерял жену, квартиру, работу.
И вот теперь кошелёк этого суки у него в руках.
Можно было бы взять деньги. Как компенсацию за прошлое. Но Михаил понимал — это не выход. Воровством добра не сделаешь.
Нашёл в кошельке визитку. «Соколов В.П., генеральный директор». Адрес, телефон.
Доехал до офисного центра на последние деньги. Охранник смотрел на него с отвращением:
— Куда прёшь, бомж?
— К Соколову. Кошелёк его нашёл.
— Да ну?
— Да. Вот визитка.
Охранник взял визитку, покрутил:
— Подожди здесь. Никуда не двигайся.
Через десять минут спустился человек в костюме. Высокий, холёный, с брюшком. Лицо знакомое, но постаревшее.
Владислав Соколов собственной персоной.
Он не узнал Михаила. Ещё бы — седая борода, оборванная одежда, запах немытого тела.
— Вы нашли мой кошелёк?
— Нашёл.
Михаил протянул кошелёк. Соколов взял, пересчитал деньги:
— Всё на месте… Как вас зовут?
— Михаил.
— Михаил… Спасибо вам. Вот, возьмите…
Протянул сто долларов.
— Не надо.
— Как не надо?
— Не надо, и всё.
— Но почему? Вы же… — Соколов замялся.
— Бомж? Да, бомж. Но не вор.
— Я не это хотел сказать…
— А что хотели?
— Хотел поблагодарить как следует.
— Уже поблагодарили.
Михаил развернулся и пошёл к выходу.
— Постойте! — окликнул Соколов. — А где вы живёте?
— Везде и нигде.
— То есть как?
— А так. До свидания.
Но Соколову стало любопытно. Бездомный вернул кошелёк с тремя тысячами долларов и отказался от награды. Странно.
Он велел охраннику проследить, куда пойдёт Михаил.
— Пошёл к метро, — доложил охранник через час. — А потом к мосту через Москву-реку. Там лагерь бомжей.
— Понятно.
Соколов не мог выкинуть из головы этого человека. Почему не взял деньги? Гордость? Или что-то ещё?
Вечером приехал к мосту. Слез с мерседеса, прошёл под арки моста.
Там действительно был лагерь. Картонные коробки, костёр, человек десять оборванцев.
— Вы Михаила не знаете? — спросил Соколов.
— А ты кто такой? — огрызнулся один из бомжей.
— Я тот, чей кошелёк он нашёл.
— А, денежный мешок… Мишка, иди сюда!
Из-за коробки вылез Михаил. Увидел Соколова, нахмурился:
— Чего припёрся?
— Поговорить хотел.
— О чём?
— О том, почему ты не взял деньги.
— А тебе какая разница?
— Любопытно.
— Любопытно ему… — Михаил усмехнулся. — Идём, поговорим отдельно.
Отошли от костра. Соколов огляделся — грязь, вонь, крысы.
— Тут живёшь?
— Тут.
— Как… как ты здесь оказался?
— А как думаешь?
— Не знаю.
— Спился. После того, как меня кинул один хороший знакомый.
— Кто кинул?
— Не важно. Давно было.
Соколов смотрел на Михаила внимательнее. Что-то знакомое в голосе, в манере говорить…
— А мы не встречались раньше?
— Встречались.
— Где?
— Не помнишь?
— Не помню…
— А я помню. Двадцать лет назад. «Северные технологии».
Соколов побледнел:
— Миша?! Михаил Воронов?!
— Он самый.
— Господи… Миша, это ты?!
— Как видишь.
Соколов ошарашенно смотрел на бывшего партнёра. На человека, которого когда-то называл лучшим другом. На человека, которого предал ради денег.
— Миша… я… я не знал…
— Что не знал?
— Что ты… что с тобой такое случилось…
— А что случилось? Обычная история. Доверился другу, остался ни с чем.
— Миша, прости…
— За что прощать?
— За то, что тогда… за фирму…
— А, за фирму… Уже забыл.
— Как забыл?
— А так. Смысла держать зло нет.
— Но ты же… ты же из-за меня…
— Из-за тебя? — Михаил рассмеялся. — Влад, ты себя переоцениваешь.
— Как это?
— А так. Ты меня кинул, это факт. Но спился я не из-за этого.
— А из-за чего?
— Из-за того, что понял — деньги делают людей сволочами. И не хотел становиться сволочью.
— Но можно было найти другую работу…
— Мог. Но не захотел.
— Почему?
— Потому что устал. Устал бороться, крутиться, доказывать.
— И решил стать бомжем?
— Решил стать свободным.
— Какая же это свобода? Ты живёшь под мостом!
— А ты живёшь в золотой клетке. Что лучше?
Соколов молчал. Потом достал телефон:
— Миша, я всё исправлю. Дам тебе денег, квартиру, работу…
— Не надо.
— Как не надо?
— А так. Мне ничего от тебя не нужно.
— Но ты же мой друг был!
— Был. А сейчас просто человек, который вернул тебе кошелёк.
— Миша, ну нельзя же так! Я виноват перед тобой!
— Виноват. И что?
— Должен искупить вину!
— Никому ничего не должен. Живи как жил.
— А ты?
— А я как жил, так и буду жить.
— Под мостом?
— Под мостом.
— Но почему?!
Михаил задумался, потом сказал:
— Знаешь, Влад, есть такая притча. Жил богач в роскошном доме. И был у него слуга, который каждый день мыл золотые унитазы. И вот однажды слуга ушёл.
— Богач спросил его: «Зачем ушёл? Я же хорошо платил!» А слуга ответил: «Потому что понял — золотой унитаз всё равно остаётся унитазом».
— И что это значит?
— А то, что твоя жизнь — золотой унитаз. Красивая снаружи, говно внутри.
— Миша!
— Что «Миша»? Правду говорю. Ты богатый, успешный, но несчастный. Видно по глазам.
Соколов действительно был несчастлив. Жена изменяла, дети не общались, друзей не было — только партнёры по бизнесу.
— А ты счастлив? Под мостом?
— Счастливее тебя.
— В чём счастье?
— В том, что мне ничего не нужно. А у тебя есть всё, но тебе всё мало.
— Миша, но так нельзя жить…
— Можно. Я уже пять лет так живу.
— А что делаешь?
— Что делаю? Читаю книги в библиотеке, кормлю голубей, помогаю таким же бомжам. Живу.
— Это не жизнь!
— А что жизнь? Твои офисы, встречи, сделки?
— Ну да…
— И счастлив?
Соколов помолчал:
— Нет.
— Вот видишь.
— Но у меня есть цель!
— Какая?
— Заработать ещё больше!
— Зачем?
— Чтобы… чтобы быть успешным!
— А потом?
— Потом ещё больше заработать!
— А потом?
— А потом… — Соколов задумался. — А потом не знаю.
— Вот именно. Ты бегаешь по кругу, как хомяк в колесе.
— А ты просто сдался!
— Не сдался. Понял, что гонка бессмысленна.
— И что, будешь всю жизнь под мостом?
— А что, ты будешь всю жизнь в золотой клетке?
Соколов злился, но возразить не мог. Михаил был прав — он действительно жил в клетке. Красивой, дорогой, но клетке.
— Миша, а если я предложу тебе не деньги?
— А что?
— Дружбу.
— Дружбу? — Михаил усмехнулся. — Ты серьёзно?
— Серьёзно.
— А как ты себе это представляешь? Будешь ко мне под мост ездить?
— Буду.
— На мерседесе?
— На мерседесе.
— И что скажут твои деловые партнёры?
— А плевать, что скажут.
— Не плевать. Ты же имидж бережёшь.
— К чёрту имидж!
— Красиво говоришь. Но завтра забудешь.
— Не забуду.
— Забудешь. Потому что ты изменился. Стал другим человеком.
— А ты не изменился?
— Изменился. Стал честнее.
— Честнее?
— Раньше я тоже гонялся за деньгами. Думал, что это главное. А теперь понял — главное быть человеком.
— И ты человек?
— Стараюсь быть.
— А я не человек?
— Ты бизнесмен. Это разные вещи.
Соколов обиделся:
— Я тоже человек!
— Докажи.
— Как?
— А вот как. Раздай всё имущество и живи как обычный человек.
— Ты с ума сошёл!
— Вот видишь. А говоришь — человек.
— Но у меня обязательства! Кредиты, бизнес!
— У меня тоже были. Плевал я на них.
— И правильно сделал?
— Правильно. Стал спать спокойно.
— На картонке под мостом?
— На картонке под мостом лучше спится, чем в кровати за миллион, когда совесть мучает.
— Какая совесть? За что?
— За то, что людей кидаешь. За то, что подставляешь друзей.
Соколов понял — разговор зашёл в тупик. Михаил не хотел прощения, не хотел помощи. Хотел жить по-своему.
— Миша, последний вопрос.
— Какой?
— Почему вернул кошелёк? Мог ведь взять деньги.
— Мог.
— И почему не взял?
— Потому что воровство делает человека вором. А я не хочу быть вором.
— Даже у того, кто тебя обманул?
— Особенно у того, кто меня обманул.
— Почему?
— Потому что тогда я стану таким же, как он.
Соколов молчал. Потом сказал:
— Ты меня пристыдил.
— Не хотел пристыжать.
— Но пристыдил. Я украл у тебя миллионы, а ты вернул мне три тысячи.
— Не украл. Кинул. Это разные вещи.
— В чём разница?
— Кидалово — это бизнес. Воровство — это преступление.
— И ты меня не ненавидишь?
— Не ненавижу.
— А что чувствуешь?
— Жалость.
— Жалость?
— Жалость. Ты богатый, но несчастный. У тебя есть всё, но нет покоя.
Соколов понял — это правда. У него действительно не было покоя. Каждый день — стресс, проблемы, борьба.
— А у тебя есть покой?
— Есть.
— Как добился?
— Перестал хотеть то, что мне не нужно.
— А что тебе нужно?
— Еда, кров, книги. И покой в душе.
— И всё?
— И всё.
Соколов вздохнул. Развернулся, пошёл к машине. Потом обернулся:
— Миша, а если захочешь поговорить — звони.
— У меня нет телефона.
— Тогда я буду приезжать.
— Зачем?
— Затем, что ты единственный человек, который говорит мне правду.
— А остальные что говорят?
— То, что я хочу услышать.
— А я говорю то, что есть.
— Поэтому и буду приезжать.
Через неделю Соколов действительно приехал. Привёз еды, тёплые вещи.
— Зачем? — спросил Михаил.
— Совесть мучает.
— Не мучай. Прощён уже.
— Не в прощении дело.
— А в чём?
— В том, что ты оказался лучше меня.
— Не лучше. Другой.
— Может, научишь быть другим?
— Не научу. Это каждый сам должен понять.
— А ты когда понял?
— Когда понял, что деньги не делают людей счастливыми.
— А что делает?
— Честность. С самим собой и с людьми.
Соколов кивнул. Сел в машину и уехал. Но через месяц приехал снова.
И через месяц. И ещё через месяц.
Каждый раз приносил что-то нужное. Каждый раз разговаривали о жизни, о смысле, о том, что важно, а что нет.
И постепенно Соколов понял — Михаил был прав. Богатство не приносит счастья. А честность и покой в душе дороже любых денег.
