— Валь, ты посмотри на неё, а? Идёт, нос кверху, будто не по нашему обшарпанному коридору, а по подиуму в Милане вышагивает. Святая Лариса, мученица всея поликлиники!
Марина, медсестра из соседнего кабинета, процедила это сквозь зубы, не отрывая взгляда от спины Ларисы, которая только что прошла мимо их сестринской. Валентина Петровна, пожилая санитарка, неторопливо протиравшая подоконник, вздохнула и посмотрела на молодую коллегу с укоризной.
— Опять ты за своё, Маринка. Чем тебе Лариска-то не угодила? Тихая, работящая, никому слова дурного не скажет.
— Вот этим и не угодила! — фыркнула Марина, поправляя идеально уложенный светлый локон. — Тихая она! А сама, поди, мужика из семьи увести — мигом голос прорежется! Посмотри, как Мишка её теперь на руках носит. Привозит, увозит, в обед с термосом бегает — супчиком домашним кормит. А раньше что? Вечно одна, как перст. Что-то там случилось, Валюш, я тебе говорю. Что-то она ему такое сделала или сказала, что он в шёлкового превратился.
Марина знала, о чём говорила. Она давно положила глаз на Михаила. Высокий, симпатичный, с мягкой улыбкой — он казался ей идеальной партией. И жена его, серая мышка Лариса, представлялась досадным недоразумением, которое легко устранить. Марина несколько раз пыталась «случайно» столкнуться с Михаилом в коридоре, стреляла глазками, говорила комплименты, но он смотрел на неё, как на пустое место. А после того скандального дня, о котором в поликлинике, конечно же, никто не знал, он и вовсе перестал замечать кого-либо, кроме своей Ларисы. Это бесило.
Но была и ещё одна, тайная причина Марининой ненависти, куда более глубокая, чем неудавшаяся интрижка. Она тоже занималась сумками. В отличие от Ларисы, она не создавала их с нуля. Марина находила на китайских сайтах дешёвые заготовки из кожзаменителя, приклеивала стразы, вешала массивную блестящую фурнитуру и продавала втридорога через соцсети под маркой «Эксклюзив от Marisha». Дела шли ни шатко ни валко, но на новую кофточку и поход в кафе хватало. А потом она случайно наткнулась в сети на работы Ларисы. И обомлела. Это был совершенно другой уровень. Благородные материалы, выверенные линии, безупречная строчка. Это было искусство. А рядом стояли цены, от которых у Марины темнело в глазах. И зависть, чёрная, удушливая, поселилась в её душе. Она стала следить за Ларисой, за её онлайн-магазином, копировать идеи, но повторить это качество она не могла. Не хватало ни таланта, ни терпения.
А в жизни Ларисы и Михаила действительно наступила новая эра. После того, как он выставил за дверь мать и сестру, они проговорили всю ночь. Лариса, сначала сбивчиво, а потом всё увереннее, рассказывала о своей мечте, о бессонных ночах, о страхе неудачи и о маленьких победах. Она показала ему свою бухгалтерию в старой тетрадке, рассказала о планах на покупку квартиры для мамы.
Михаил слушал, и ему было стыдно. Стыдно за свою слепоту, за то, что принимал её заботу как должное, за то, что позволял своей родне унижать её. В ту ночь он впервые по-настоящему увидел свою жену — не просто тихую спутницу, а сильную, талантливую, невероятно целеустремлённую женщину.
— Лара, — сказал он, когда уже начало светать, — почему ты мне раньше не рассказала?
— Боялась, — честно призналась она. — Боялась, что ты не поймёшь. Скажешь, что это ерунда, баловство. Что я трачу деньги зря. Твоя мама всегда говорила, что моё дело — борщи варить, а не глупостями заниматься.
— Моя мама больше ничего не будет говорить о твоём деле, — твёрдо сказал Михаил. — Это я тебе обещаю. А ты… ты должна увольняться из поликлиники.
Лариса вскинула на него испуганные глаза.
— Увольняться? Но как же… А деньги? Стабильность?
— Какая стабильность, Ларочка? Восемнадцать тысяч рублей в месяц? Ты на одной сумке зарабатываешь в три раза больше! Ты должна заниматься тем, что у тебя получается, тем, что приносит тебе радость и деньги. А я тебя поддержу. Что нужно делать в первую очередь?
— Нужно зарегистрироваться… — неуверенно начала Лариса. — Как самозанятая. Чтобы платить налоги, чтобы всё было легально. Я читала об этом. Но там всё так сложно…
— Ничего не сложно, — Михаил достал свой смартфон. — Сейчас всё делается через приложение. «Мой налог», кажется. Скачиваем, регистрируемся по паспорту, и всё. Никаких деклараций, никаких походов в налоговую. Пришёл заказ — выбила чек, отправила клиенту. Налог начисляется автоматически. 4% с доходов от физлиц, 6% — от юрлиц. Проще не придумаешь. Давай прямо сейчас и сделаем.
И они, сидя на кухне в обнимку, под пение первых птиц за окном, зарегистрировали её маленький бизнес. Для Ларисы это был шаг в новую, неизведанную, немного пугающую, но такую желанную жизнь. Она впервые почувствовала, что у неё есть не просто муж, а партнёр. Надёжное плечо, на которое можно опереться.
Через неделю она написала заявление об увольнении. В поликлинике ахнули. Марина смотрела на неё с нескрываемой ненавистью, шипя вслед: «Нашла себе папика, наверное. Кому ещё нужна такая серая мышь». Лариса ничего не ответила. Она просто улыбнулась. Пусть говорят.
Михаил тоже изменился. Он стал больше времени проводить дома, отказался от «левых» подработок. Взял на себя все бытовые вопросы. А вечерами сидел рядом с ней в её мастерской-шкафу. Он научился разбираться в видах кожи, помогал ей упаковывать готовые заказы в красивые коробки, которые сам же и склеивал. Он возил её на другой конец города к проверенному поставщику за лучшей итальянской фурнитурой.
— Миш, а ты знаешь, чем отличается кожа растительного дубления от хромового? — как-то спросила она, раскладывая на столе пахнущий травами и корой отрез.
— Ну-ка, просвети, — улыбнулся он.
— «Растишка», — Лариса с любовью погладила кожу, — она более плотная, со временем красиво стареет, покрывается патиной. Её обрабатывают натуральными танинами — из коры дуба, например. А «хромка» мягче, эластичнее, не боится влаги, но её дубят солями хрома. Это быстрее и дешевле. Для каждой сумки нужна своя кожа. Это как характер, понимаешь?
Он смотрел, как горят её глаза, и понимал, что никогда прежде не видел её такой счастливой. И от этого сам становился счастливее.
Однажды вечером, когда Михаил отвозил своего шефа, влиятельного бизнесмена Виктора Сергеевича, домой, на заднем сиденье раздался женский голос. Это была жена шефа, Ангелина, светская львица и известная в узких кругах модница.
— Витюш, у меня через неделю день рождения у Ирэн Адлер. Я ума не приложу, что ей дарить. У неё есть всё!
Имя известной актрисы театра и кино заставило Михаила напрячь слух.
— Подари очередную бриллиантовую побрякушку, — пробурчал Виктор Сергеевич, уставший после тяжёлых переговоров.
— Банально! Хочется чего-то… эксклюзивного. Чего нет ни у кого.
И тут Михаил, сам от себя не ожидая, решился. Он кашлянул, чтобы привлечь внимание.
— Прошу прощения, Виктор Сергеевич, Ангелина Павловна. Не сочтите за наглость… У моей жены есть одно увлечение. Она шьёт сумки из натуральной кожи. Полностью вручную. Каждая в единственном экземпляре. Может быть…
Ангелина заинтересованно подалась вперёд.
— Правда? А можно посмотреть?
На следующий день Михаил принёс на работу ту самую сумку — строгий портфель из тёмно-вишнёвой кожи. Ангелина долго рассматривала её, цокала языком, восхищаясь идеальной строчкой, качеством кожи, элегантной фурнитурой.
— Боже, какая прелесть! Это не хуже, чем у именитых итальянцев! Сколько?
Михаил назвал цену, которую они накануне вечером с трепетом обсуждали с Ларисой. Ангелина, не моргнув глазом, достала из кошелька нужную сумму.
— Беру! Ирэн будет в восторге. Дайте мне контакты вашей супруги. У неё великое будущее!
Лариса не спала всю ночь после этого. Она не верила своему счастью. Её сумка! У самой Ирэн Адлер!
А через неделю грянул гром.
Телефон Ларисы разрывался от уведомлений. Её аккаунт в соцсетях, где было всего пара сотен подписчиков, за один день вырос на десять тысяч. Директ был завален сообщениями: «Хочу сумку, как у Адлер!», «Сколько стоит?», «Есть в наличии?».
Оказалось, Ирэн Адлер пришла с её портфелем на модную премьеру. Фотографы засняли её во всех ракурсах. Один из популярных модных блогеров в своём обзоре написал: «Забудьте о Chanel и Hermes! Главный аксессуар сезона — лаконичный портфель от неизвестного российского дизайнера LARA. Ирэн Адлер в очередной раз доказала, что обладает безупречным вкусом».
На Ларису обрушилась слава. И вместе с ней — шквал заказов. Они с Михаилом сидели до утра, пытаясь разобрать сотни писем. Лариса была одновременно счастлива и напугана. Она не могла физически выполнить столько заказов.
— Спокойно, — говорил Михаил, обнимая её. — Мы справимся. Составим лист ожидания. Объясним людям, что это ручная работа, и она требует времени. Главное — не паникуй.
Но настоящая беда пришла, откуда не ждали.
Через несколько дней в директ Ларисе пришло сообщение с незнакомого аккаунта: «Воровка! Ты украла мой дизайн! Этот портфель придумала я! Я подам на тебя в суд за плагиат!».
Лариса похолодела. Она открыла профиль обвинительницы. На аватарке стояло размытое фото, а в ленте — всего несколько картинок с сумками, ужасного качества, криво сшитыми, но… одна из них отдалённо напоминала её вишнёвый портфель. И дата публикации стояла на три дня раньше, чем Лариса выложила фото своего готового изделия.
А потом начался ад. Десятки ботов и фейковых аккаунтов стали оставлять под её фотографиями гневные комментарии: «Плагиатчица!», «Обманщица!», «Ворует чужие идеи!». Появились заказные посты у мелких блогеров, где её обвиняли во всех смертных грехах. Кто-то слил в сеть её личный телефон, и ей стали названивать с угрозами.
Лариса была раздавлена. Она сидела на полу в своей мастерской, обхватив голову руками, и плакала.
— Всё кончено, Миша. Всё кончено. Я не знаю, кто это, но они меня уничтожат. Моя репутация… я её не отмою никогда.
— Так, стоп, — Михаил сел рядом с ней на пол и решительно взял её за плечи. — Ничего не кончено! Слышишь? Не для того ты столько работала, чтобы сейчас сдаться из-за какой-то анонимной крысы! Бороться можно и нужно всегда! Мы не опустим руки!
— Но как? Как бороться? Они говорят, что у них доказательства! Что они зарегистрировали дизайн!
— Какие доказательства? Фотография в соцсети? Это не документ! Послушай, я сейчас же позвоню Ангелине. У Виктора Сергеевича лучшие юристы в городе. Они нам помогут.
Разговор с Ангелиной был коротким. Она выслушала Михаила и отреагировала мгновенно:
— Какой кошмар! Этого и следовало ожидать. Талант всегда привлекает завистников. Миша, не волнуйтесь. Через час у вас будет номер телефона лучшего специалиста по авторскому праву. Он разберётся. И передай Ларисе, чтобы держалась. Мы её в обиду не дадим.
Юрист, Игорь Владимирович, оказался молодым, энергичным мужчиной с цепким взглядом. Он внимательно выслушал Ларису, изучил её аккаунт, переписку с угрозами и профиль обвинительницы.
— Так, ситуация понятна, — сказал он. — Классический патентный троллинг, только в кустарном исполнении. Смотрите, Лариса. В России внешний вид изделия, его дизайн, можно защитить, получив патент на промышленный образец. Но это долгая и дорогая процедура. Ваша оппонентка, я уверен, ничего не регистрировала. Она просто пытается вас запугать, играя на незнании законов. Дата публикации в соцсети может быть косвенным доказательством, но её легко подделать.
— Но что же делать? — с надеждой спросила Лариса.
— Собирать свои доказательства. У вас есть эскизы этой сумки? Фотографии процесса работы? Чеки на покупку именно этой кожи, фурнитуры? Переписка с поставщиками?
Лариса кивнула. Она, как человек педантичный, сохраняла всё. Они несколько часов разбирали её архивы. Нашли самые первые наброски портфеля, сделанные почти год назад. Нашли фотографии раскроенных деталей, процесса сшивания, датированные задолго до «разоблачения». Нашли чек на покупку того самого отреза вишнёвой кожи.
— Отлично! — сказал Игорь Владимирович. — У нас есть железобетонная доказательная база. Теперь будем наносить ответный удар. Но сначала… мне нужно кое-что проверить.
Он уехал, а Лариса с Михаилом остались ждать. Вечером юрист позвонил.
— У меня для вас новости, — его голос был довольным. — Я нанял специалиста, и мы немного «покопались» в сети. Наша обвинительница не такая уж и анонимная. Зовут её Марина Волкова. Вам это имя о чём-нибудь говорит?
Лариса ахнула и прикрыла рот рукой. Марина! Медсестра из её поликлиники! Теперь всё встало на свои места: её завистливые взгляды, ядовитые реплики, её собственное «производство» сумок.
— Но это ещё не всё, — продолжил юрист. — Мы выяснили, что аккаунт, с которого вас обвиняют, был создан всего неделю назад. А дата публикации была изменена с помощью специальных программ. Это легко доказывается экспертизой. Кроме того, мы нашли её поставщиков. Она закупает дешёвый кожзам и фурнитуру на китайском сайте. Так что мы можем смело подавать встречный иск. За клевету и за попытку мошенничества.
На следующий день Лариса пошла в поликлинику. Не на работу, а чтобы посмотреть в глаза своему врагу. Она увидела Марину в коридоре. Та, заметив Ларису, самодовольно ухмыльнулась.
— Что, пришла прощения просить, воровка?
Лариса подошла к ней вплотную. Она не кричала. Она говорила тихо, но в её голосе звенел металл.
— Я пришла сказать тебе, Марина, что я всё знаю. И про твоё имя, и про поддельную дату, и про китайский кожзам. Мой юрист уже готовит иск в суд. За клевету, за упущенную выгоду, за моральный ущерб. И ещё одно заявление в полицию — за угрозы. Так что суши сухари. Или… у тебя есть другой выход.
Марина побледнела. Самонадеянная ухмылка сползла с её лица.
— Какой ещё выход? — пролепетала она.
— Ты публично извиняешься. В той же соцсети. Пишешь пост, что оговорила меня из зависти. Удаляешь все свои лживые посты и комментарии. И навсегда исчезаешь из моей жизни. И тогда я, может быть, заберу заявления. Думай. У тебя 24 часа.
Лариса развернулась и пошла к выходу, чувствуя на себе ошеломлённый взгляд Марины. Она больше не была жертвой. Она научилась давать сдачи.
Вечером того же дня в сети появился пост с извинениями. Сбивчивый, жалкий, но вполне однозначный. Все обвинения были сняты. А на следующий день Лариса узнала, что медсестра Марина Волкова написала заявление об увольнении по собственному желанию.
Прошло полгода. Лариса арендовала небольшое светлое помещение под мастерскую. У неё появились две помощницы-ученицы. Заказы были расписаны на год вперёд. Михаил уволился с работы и стал её управляющим и коммерческим директором. Он вёл переговоры, занимался логистикой и финансами. Они были настоящей командой.
Однажды вечером они сидели в своей новой мастерской. За окном шёл снег, а внутри пахло кожей, воском и кофе.
— Знаешь, я так рада, что всё так случилось, — вдруг сказала Лариса.
— Что? — удивился Михаил. — Ты рада, что эта ненормальная пыталась тебя уничтожить?
— Да. Потому что, если бы не это, я бы, может быть, так и не решилась. Сидела бы в своём шкафу, боялась. А эта ситуация заставила меня бороться. За себя, за своё дело, за свою мечту. Она сделала меня сильнее.
Она подошла к окну и посмотрела на падающий снег.
— Маме вчера ключи от её квартиры отдали, — тихо сказала она, и по её щеке скатилась слеза. Но это были слёзы счастья. — Она плакала в трубку. Говорит: «Доченька, я всю жизнь мечтала о своём уголке, и не верила, что это возможно».
Михаил подошёл сзади и обнял её.
— Это ты сделала, Лара. Ты. Своим талантом, своим трудом, своим характером. Я просто был рядом. И я так тобой горжусь.
Они стояли, обнявшись, и смотрели на тихий зимний город. Они прошли через унижение, предательство и зависть. Но они не сломались. Они стали только сильнее и ближе друг к другу. Впереди была новая, большая жизнь, которую они создавали сами. Своими руками. Стежок за стежком.
