На день рождения свекрови собралась вся семья Андрея. Его мать Зинаида Павловна, сестра Лариса с мужем, брат Михаил с женой. И Катя — жена Андрея уже семь лет.
Сидели за столом, поздравляли именинницу. Настроение у всех было хорошее.
— Зин Палыч, — поднял тост Михаил, — желаем здоровья, долголетия!
— И внуков побольше! — добавила Лариса, косясь на Катю.
Катя напряглась. Тема детей была болезненной — уже три года не получается забеременеть.
— Лар, не начинай, — предупредил Андрей.
— А что не начинать? — удивилась сестра. — Мама внуков хочет. Вон у Михаила уже двое.
— У нас будут дети, когда будут, — сдержанно сказала Катя.
Зинаида Павловна вздохнула:
— Семь лет уже… а толку никакого…
— Мам, — нахмурился Андрей.
— А что мам? Правду говорю! В наше время к семи годам уже трое детей было!
Катя сжала кулаки под столом. Каждый семейный праздник одно и то же.
— Может, к врачу сходить? — предложила жена Михаила. — Проверится…
— Я проверялась, — тихо сказала Катя. — Со мной всё в порядке.
— А с Андреем проверялись? — ехидно спросила Лариса.
— Лариса! — рявкнул Андрей.
— Да ладно, чего стесняться! Мужское бесплодие тоже бывает!
Андрей побагровел:
— Какое, на фиг, бесплодие?
— А почему детей нет? — не унималась сестра.
— Потому что… потому что…
Катя посмотрела на мужа. Он мучительно подбирал слова.
— Потому что Андрей не хочет детей, — спокойно сказала она.
За столом повисла тишина. Все уставились на Андрея.
— Как не хочет? — прошептала свекровь.
— А так. Говорит, что рано ещё. Что нужно пожить для себя.
— Катя, заткнись! — зашипел муж.
— Что заткнуться? Правду сказать нельзя?
Зинаида Павловна положила вилку:
— Андрей, это правда? Ты не хочешь детей?
— Я… мам… это сложно объяснить…
— А что тут сложного? — возмутилась Лариса. — Да или нет?
— Не сейчас же! Позже! Когда встанем на ноги!
— На какие ноги? — взвилась мать. — Тебе тридцать два! Когда же, если не сейчас?
— Мам, не лезь в нашу личную жизнь!
— Как не лезть? — заплакала Зинаида Павловна. — Я внуков хочу!
Катя встала из-за стола:
— Зинаида Павловна, не плачьте. Я тоже хочу детей. Очень хочу. Но муж каждый раз говорит «подождём».
— Семь лет подождём? — спросил Михаил.
— Семь лет, — подтвердила Катя.
Андрей тоже вскочил:
— Катя, хватит выносить сор из избы!
— Какой сор? Это наша жизнь!
— Это НАША жизнь! Не их!
— Но они же семья! Имеют право знать правду!
— Какую правду? — зло спросил Андрей.
Катя глубоко вздохнула:
— Что ты каждый раз, когда я заговариваю о детях, начинаешь орать. Что ты сказал — лучше собаку заведём. Что дети это «обуза и трата денег».
— Я так не говорил!
— Говорил. Месяц назад. Дословно.
Родственники смотрели на Андрея с осуждением.
— Сынок, — тихо сказала мать, — неужели ты так думаешь?
— Мам… я просто… я не готов к ответственности…
— В тридцать два года не готов? — ахнула Лариса.
— А когда будешь готов? — спросил Михаил.
— Не знаю! Может, никогда!
Зинаида Павловна заплакала громче:
— Как никогда? А род кто продолжит?
— А зачем его продолжать? — взорвался Андрей. — Что в нём такого особенного?
— Андрей! — возмутились все разом.
— Что Андрей? Надоело! Все на меня давите! И мама, и жена, и вы все!
Катя встала:
— Никто на тебя не давит. Просто говорим правду.
— Какую правду? Что я плохой муж? Что не даю тебе детей?
— А разве не так?
Андрей подошёл к ней вплотную:
— Заткнись! Надоела со своими детьми!
— Не заткнусь. Хватит скрывать от семьи!
— Сказала заткнуться!
— А я сказала — не заткнусь!
— Андрей, успокойся, — встал Михаил.
— Не лезь! Это моя жена!
— Моя, но не собственность! — выкрикнула Катя.
— Ах так? — У Андрея перекосило лицо от злости. — За это я тебя больше не считаю женой!
И он ударил её ладонью по щеке. Сильно. Катя отлетела к стенке.
Все ахнули. Зинаида Павловна закричала. Михаил вскочил:
— Ты что творишь?!
— Андрей! — завопила Лариса.
А Катя медленно поднялась, приложила руку к пылающей щеке и спокойно сказала:
— Всё. Теперь я тебя тоже не считаю мужем.
Она взяла сумочку и пошла к выходу.
— Катя, стой! — крикнул Андрей.
— Не стой, — сказала свекровь. — Уходи от него. Он тебя недостоин.
— Мам!
— Молчи! Поднял руку на жену! У нас в семье мужики женщин никогда не били!
— Катюш, — подошла Лариса, — может, останешься у нас переночуешь?
— Спасибо, поеду к маме.
Катя ушла. Андрей остался с осуждающими взглядами родственников.
— Ну и что вы на меня так смотрите? — огрызнулся он.
— Ты жену ударил, — тихо сказала мать. — Как ты мог?
— Да достала она меня!
— Михаил, — обратилась Зинаида Павловна к младшему сыну, — отвези меня домой. Не хочу больше видеть этого… этого…
Она не нашла слов. Все стали собираться. Андрей остался один с разбитым праздником.
Ночью в три утра Андрею позвонили. Незнакомый номер.
— Алло?
— Андрей Зинаидович? — мужской голос.
— Да. А кто это?
— Николай Петрович Соколов. Отец Екатерины.
У Андрея похолодело внутри. Катин отец. Они познакомились только один раз — на свадьбе. Мужчина показался ему серьёзным и немного пугающим.
— Здравствуйте…
— Мне нужно с тобой поговорить. Выходи.
— Как выходи?
— Во двор. Я жду у подъезда.
— Николай Петрович, сейчас три ночи…
— Выходи. Или я поднимусь.
В голосе звучала такая угроза, что Андрей не посмел спорить.
Он оделся и спустился во двор. У подъезда стояла чёрная машина. Из неё вышел высокий мужчина лет пятидесяти. Плечистый, суровый.
— Садись, — коротко сказал он.
Андрей сел в машину. Николай Петрович устроился рядом.
— Катя всё рассказала, — начал он без предисловий.
— Николай Петрович, это недоразумение…
— Недоразумение? — В голосе мужчины появились металлические нотки. — Ты ударил мою дочь.
— Я… я не хотел… сорвался…
— Семь лет морочил ей голову насчёт детей. А потом ещё и ударил.
Андрей сглотнул. В машине было душно.
— Скажи честно, — продолжал Николай Петрович, — ты её любишь?
— Конечно люблю!
— Тогда почему детей не хочешь?
— Просто… боюсь ответственности…
— В тридцать два года боишься?
— Да…
Катин отец помолчал, потом вздохнул:
— Понимаешь, Андрей, у меня Катя единственная дочь. Поздний ребёнок. Жена долго не могла забеременеть.
Андрей слушал молча.
— Когда родилась, мы её как зеницу ока берегли. Я хотел, чтобы она вышла замуж за достойного человека. Думал, ты достойный.
— Я стараюсь…
— Стараешься? Семь лет обманывал, потом руку поднял. Это старания?
— Николай Петрович…
— Молчи. Я ещё не закончил. — Мужчина повернулся к Андрею. — У меня есть знакомые. Которые могут… объяснить тебе, как надо относиться к жёнам.
Андрей испугался:
— Что вы имеете в виду?
— А то и имею. Но сначала дам тебе шанс всё исправить.
— Какой шанс?
— Завтра до обеда извинишься перед Катей. При всей семье. На коленях. И пообещаешь, что детей у вас будет столько, сколько она захочет.
— А если я не хочу детей?
Николай Петрович усмехнулся:
— Тогда разведёшься. И квартиру отдашь Кате. Она на неё деньги тоже давала.
— Как отдам? Квартира на меня оформлена!
— Найду способ. У меня есть хорошие юристы.
— Но это несправедливо!
— Несправедливо — это ударить жену за правду.
Андрей понял, что попал в серьёзную ситуацию.
— А если я извинюсь и пообещаю детей?
— Тогда живи счастливо. Люби жену, заводи детей, будь нормальным мужиком.
— А если не получится полюбить детей?
— Получится. Когда свой ребёнок родится — полюбишь. У всех так.
— Откуда знаете?
— У меня трое детей. От первого брака двое, от второго — Катя. Всех люблю одинаково.
Андрей не знал, что у Кати есть сводные братья и сестра.
— Николай Петрович, а что если я скажу, что не готов к браку вообще?
— Тогда отпущу тебя с миром. Но квартиру всё равно отдашь.
— Но почему квартиру? Я же её покупал!
— На семейные деньги покупал. Катя тоже работала.
Это была правда. Катя семь лет вкладывала свою зарплату в общий бюджет.
— Подумай до утра, — сказал Николай Петрович. — В десять утра жду твоего звонка.
Он дал Андрею свою визитку:
— Решишь бороться за брак — приезжай извиняться. Решишь разводиться — тоже приезжай, оформим всё цивилизованно.
— А если не приеду ни с чем?
— Тогда мои знакомые найдут тебя сами.
Андрей вышел из машины на дрожащих ногах. Поднялся домой и до утра не спал.
В девять утра позвонил матери:
— Мам, можно к вам приехать?
— Зачем? — холодно спросила Зинаида Павловна.
— Извиниться. Перед всеми.
— А перед Катей?
— И перед Катей тоже.
— Она здесь. Ночевала у меня.
— Можно приехать?
— Приезжай. Посмотрим, что скажешь.
Через час Андрей стоял в маминой гостиной. Собрались все вчерашние участники скандала. Катя сидела в углу дивана, щека ещё была припухшая.
Андрей опустился на колени посреди комнаты:
— Катя, прости меня. Я был неправ.
— В чём неправ? — тихо спросила жена.
— Во всём. И в том, что не хотел детей. И в том, что ударил тебя.
— А сейчас хочешь?
— Детей? Да. Хочу.
— Почему передумал?
Андрей посмотрел на неё. Бледная, с синяком на щеке, но всё равно красивая.
— Потому что понял — без тебя и детей жизнь бессмысленна.
— Красиво говоришь, — скептически заметила Лариса.
— Я серьёзно, — сказал Андрей. — Катя, я правда хочу детей. С тобой.
— А если не получится? — спросила Катя.
— Получится. А если нет — усыновим.
— А если родится больной ребёнок?
— Будем лечить. Любить.
— А если двойня?
— Ещё лучше.
Катя встала с дивана, подошла к мужу:
— Андрей, встань.
Он поднялся. Катя посмотрела ему в глаза:
— Если ещё раз поднимешь на меня руку…
— Не подниму. Никогда.
— Обещаешь?
— Обещаю.
— При всех обещаешь?
— При всех, — громко сказал Андрей.
Катя обняла его:
— Тогда попробуем ещё раз.
Зинаида Павловна заплакала от счастья:
— Наконец-то! Внуков дождусь!
А Андрей подумал, что иногда нужен хороший пинок, чтобы понять — что действительно важно в жизни.
Через год у них родилась дочка. Андрей, глядя на крошечное личико, понял — Николай Петрович был прав. Полюбил сразу и навсегда.
А ещё понял — какой же он был дурак.
