Жена поставила на стол кастрюлю супа, но накрыла всего на двоих. Муж удивился:
— А для нас с сыном?
— А вы помогали? Ужин только для тех, кто помогал. Остальным — хлеб и чай, — спокойно ответила она.
В тот момент стало ясно: привычный порядок больше не работает.
Роза стояла у обеденного стола, расправляя складки на скатерти. За окном сгущались тучи, но настоящая гроза собиралась разразиться прямо здесь, в их просторной кухне.
— Ты шутишь? — Антон посмотрел на жену с недоумением, словно она заговорила на чужом языке.
— Нисколько, — Роза поставила две тарелки: одну для себя, другую — для дочери. — Мы с Ирой весь день готовили, убирали, стирали. А вы с Егором только и делали, что играли в приставку.
Четырнадцатилетний Егор оторвался от телефона и скривился:
— Мам, ты чего? Я вообще-то с папой помогал вещи из машины таскать!
— Два пакета с продуктами? — Роза подняла бровь. — Это заняло пять минут. А потом шесть часов виртуальных гонок.
— Да ладно тебе, — Антон потянулся к кастрюле, но Роза мягко отвела его руку.
— Я не шучу, Антон. Хватит.
Дочь, двенадцатилетняя Ира, наблюдала за происходящим с нескрываемым интересом. Она помогала маме с самого утра: вытирала пыль, раскладывала белье, нарезала овощи для супа. Теперь она ощущала себя частью какого-то тайного союза, и это приятно щекотало самолюбие.
— Будешь есть, Ириш? — спросила Роза, и дочь кивнула, стараясь не встречаться взглядом с отцом и братом.
Антон переглянулся с сыном. На его лице отразилась целая буря эмоций: недоумение, обида, злость.
— Хорошо, — наконец процедил он. — Пойдем, Егор, закажем пиццу.
— Вперед, — пожала плечами Роза. — Только учти, что на следующей неделе нам нужно менять зимнюю резину на машине. Я планировала заплатить из общего бюджета, но могу и пересмотреть решение.
Антон замер в дверях, будто налетел на невидимую стену.
— Ты сейчас серьезно? — он обернулся. — Из-за какого-то ужина такие угрозы?
— Не из-за ужина, — Роза села за стол и пододвинула к себе тарелку. — Из-за последних пятнадцати лет. Знаешь, что я осознала, когда готовила этот суп? Что не помню, когда ты в последний раз приготовил что-то сложнее яичницы. Или погладил хоть одну рубашку. Или сам записал Егора к зубному.
— У меня работа! — воскликнул Антон. — Я прихожу домой после работы на фирме, весь день общаюсь клиентами, с поставщиками! Я зарабатываю деньги!
— А я, по-твоему, на пляже валяюсь?
Роза работала в юридическом отделе страховой компании. Утром она мчалась в офис, вечером успевала заехать в магазин, приготовить ужин, запустить вещи в стирку, прибраться и проверить уроки у детей. И так — день за днем, неделя за неделей, год за годом.
— Я не говорю, что ты не работаешь, — Антон потер лоб. — Но дома всегда так было… Женщина — хранительница очага и все такое.
Ира фыркнула, и Роза едва сдержала улыбку.
— Антон, я не хранительница очага. Я такой же человек, как и ты, с такой же работой, такими же потребностями в отдыхе. И я устала быть прислугой в собственном доме.
Егор нервно крутил в руках телефон.
— Пап, может, останемся? Есть хочется.
— А ты предлагаешь, сынок, чтобы папа унижался и просил поесть? — Антон сжал зубы.
— Нет. Я предлагаю, чтобы мы помогли убрать со стола и помыть посуду после ужина, — ответил Егор, удивив всех.
Наступила тишина. Роза смотрела на сына с благодарностью. Антон выглядел так, словно проглотил что-то кислое.
— Мне нужно подумать, — наконец сказал он и вышел из кухни.
***
На следующее утро Роза проснулась от привычной тишины в доме. Дети уже ушли в школу, а Антон на работу. На кухне она обнаружила чашку с недопитым кофе и крошки от тостов. Судя по всему, муж опять завтракал в спешке и забыл убрать за собой.
Роза вздохнула и включила чайник. Её первый порыв был убрать со стола и помыть чашку. Как делала всегда. Но потом она решительно развернулась и оставила всё как есть. Вечером она спокойно напомнит Антону о их договоренности.
Весь день она думала о вчерашнем разговоре. Был ли её «бунт» правильным решением? Не слишком ли радикально она поступила, разделив семью за столом? Но, вспоминая все годы невидимой работы и накопившуюся усталость, Роза понимала, что это был необходимый шаг.
Вечером, когда вся семья собралась за ужином, напряжение было очень сильным. Егор демонстративно тыкал вилкой в свою порцию, Антон сосредоточенно жевал, избегая смотреть на жену, и только Ира пыталась как-то разрядить обстановку, рассказывая о школьных новостях.
— Завтра твоя очередь готовить, — сказала Роза, когда повисла очередная пауза.
Антон поднял взгляд от тарелки.
— Ясно. Что-нибудь придумаю.
— Может, пиццу закажем? — с надеждой предложил Егор.
— Нет, — одновременно ответили Роза и Антон, переглянувшись.
— Заказывать еду каждый раз, когда твоя очередь готовить — это не выход, — добавила Роза.
— Можем приготовить что-нибудь вместе, — предложил Антон, и Роза удивленно посмотрела на него. — Если покажешь, как.
Это было неожиданно. Не извинение, но шаг навстречу.
— Хорошо, — кивнула Роза. — Можем сделать запеканку. Это не сложно.
После ужина Егор снова исчез в своей комнате, а Ира помогла маме убрать со стола. Антон тоже включился, молча собирая посуду. Не идеально, но уже что-то.
***
Следующие недели принесли и прогресс, и разочарования. Антон действительно старался готовить в свои дни, хотя его кулинарные эксперименты не всегда удавались.
Иногда он забывал о своих обязанностях, и тогда Роза молча делала всё сама, оставляя записки: «Сегодня вместо тебя вымыла ванную. Должок». Эти записки раздражали Антона, и несколько раз они сильно ссорились из-за них.
Егор сопротивлялся сильнее всех. Каждая просьба убрать за собой или помочь по дому встречала бурный протест.
— Почему я должен? У меня уроки! У меня тренировка! — были его обычные отговорки.
Роза держалась твердо, не давая себе сорваться на крик, хотя порой это было очень трудно. Особенно в те дни, когда она возвращалась с работы уставшая, а дома её ждали невымытая посуда, разбросанные вещи и общее ощущение, что её «эксперимент» с распределением обязанностей проваливается.
В один из таких вечеров, когда Антон опять задержался на работе, а Егор закрылся в комнате, якобы делая уроки, Роза почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы.
Может, она требует слишком многого? Может, легче просто вернуться к прежнему укладу, где она всё делает сама, но хотя бы без этого постоянного напряжения в доме?
— Мам, — тихо позвала Ира, заглядывая на кухню. — Я помогу тебе с ужином.
Роза улыбнулась дочери сквозь непролившиеся слёзы.
— Спасибо.
Они вместе приготовили простой ужин, и когда Антон наконец вернулся, на столе уже стояли тарелки.
— Прости, что опоздал, — сказал он, целуя жену в щёку. — Клиент задержал.
Роза кивнула, не желая начинать спор. Но когда Антон сам начал мыть посуду после ужина, она почувствовала, как внутри разливается тепло. Может быть, не всё потеряно?
Субботним утром, месяц спустя после «тарелочного бунта», как это назвал Егор, Роза сидела на кухне с чашкой кофе и планировала день. В их графике сегодня была большая уборка — окна, шкафы, всё то, до чего обычно не доходят руки в будни.
Антон вошёл на кухню, зевая.
— Доброе утро. Что у нас сегодня по плану?
— Уборка, — напомнила Роза. — И ещё нужно будет заехать в магазин за продуктами на неделю.
Антон кивнул, наливая себе кофе.
— Я могу съездить за продуктами. А ещё я думал… может, устроим вечером что-нибудь особенное? Только для нас?
— В смысле? — Роза подняла бровь.
— Ну, дети могут пойти к твоей сестре на ночь. А мы закажем что-нибудь вкусное, посмотрим фильм… — он выглядел почти смущённым. — Просто побудем вдвоём.
Роза задумалась. Когда они в последний раз проводили вечер только вдвоём, как пара, а не как родители?
— Мне нравится эта идея, — наконец сказала она. — Я позвоню сестре.
***
Вечером, когда дети уехали, а заказанная еда была съедена, они сидели на диване. По телевизору шёл какой-то фильм, но они почти не смотрели его, увлечённые разговором.
— Я всё думаю про тот вечер, — сказал Антон. — Когда ты поставила только две тарелки.
Роза напряглась.
— И что ты думаешь?
— Что это был самый важный момент в нашем браке, — серьёзно ответил он. — Хотя я тогда был в ярости.
— Я заметила, — сухо ответила Роза.
Они помолчали, держась за руки и глядя друг другу в глаза.
— Знаешь, — сказал Антон, — я боялся, что мы станем одной из тех пар.
— Каких?
— Которые живут вместе только ради детей. Где каждый занимается своими делами, а вместе только спят и едят.
Роза вздохнула.
— Думаю, мы были на пути к этому.
— А сейчас?
— А сейчас… мы потихоньку меняемся. И это уже что-то.
Антон улыбнулся и притянул её к себе. Они сидели в тишине. Не все проблемы были решены. Впереди их ждало ещё много споров и компромиссов.
Егор всё ещё сопротивлялся любым домашним обязанностям. Антон всё ещё иногда забывал о своих. Роза всё ещё иногда срывалась, когда усталость брала верх.
Но что-то изменилось. Появилась надежда. А с этим уже можно работать.
***
— Ужин через пять минут! — крикнула Роза, доставая запеканку из духовки.
Это была обычная среда, обычный осенний вечер, спустя два месяца после их первого серьёзного разговора о распределении обязанностей. За окном моросил дождь, на кухне пахло сыром и специями.
— Я накрою на стол, — предложил Антон, входя на кухню. Он выглядел усталым после рабочего дня, но всё же достал тарелки и начал расставлять их.
Егор появился на кухне последним, с неохотой оторвавшись от компьютера.
— Опять запеканка? — скривился он.
— Если хочешь что-то другое, можешь приготовить сам, — спокойно ответила Роза.
Егор фыркнул, но ничего не сказал. Прогресс.
Они сели за стол — все вместе, как обычно. Ничего особенного. Обычный семейный ужин.
И всё же, глядя на своих домашних, Роза чувствовала удовлетворение. Не идеальное счастье из романтических фильмов. Не вечная радость и лёгкость.
Просто тихое удовлетворение от того, что они все вместе. Что они видят друг друга. Что они стараются — каждый в своей мере, со своими ошибками и срывами, но стараются.
