— Подписывай, не читая! Это просто формальность! — свекровь протянула мне документы, едва я переступила порог их квартиры после работы.
Людмила Петровна стояла в прихожей с папкой бумаг в руках и нотариально заверенной печатью, которая просвечивала сквозь верхний лист. Её лицо выражало обычную смесь превосходства и нетерпения, которую я видела последние четыре года нашего брака с Павлом.
— Что это за документы? — я осторожно взяла папку, пытаясь разглядеть текст.
— Говорю же, формальность! Нотариус ждёт, нужно срочно подписать! — свекровь попыталась выхватить папку обратно, но я крепко держала её в руках.
Быстро пробежав глазами по тексту, я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Это был договор дарения. Моей квартиры. Той самой однокомнатной квартиры в центре города, которую мне оставила бабушка. Единственного, что у меня было своего в этом браке.
— Людмила Петровна, это же договор дарения моей квартиры на ваше имя! — я подняла на неё ошеломлённый взгляд.
— Ну и что? — свекровь пожала плечами. — Мы же одна семья! Какая разница, на кого оформлена квартира? Просто так удобнее для налогов!
Я перечитала документ ещё раз, не веря своим глазам. В договоре чёрным по белому было написано, что я, Софья Андреевна Маркова, дарю свою квартиру Людмиле Петровне Марковой безвозмездно и без каких-либо условий.
— Я не буду это подписывать! — твёрдо сказала я, возвращая папку свекрови.
— Как это не будешь? — Людмила Петровна побагровела. — Павел уже всё решил! Он сказал, что ты согласна!
В этот момент из гостиной вышел мой муж. Павел выглядел виноватым, но решительным.
— Соня, мама права! Это просто для удобства! — начал он издалека. — Квартиру всё равно никто не тронет, она так и будет считаться нашей!
— Нашей? — я повернулась к нему. — Паша, это моя квартира! Бабушкина квартира! И я не собираюсь её никому дарить!
— Но мама сказала, что так будет лучше для всех! — Павел явно чувствовал себя неуютно под моим взглядом.
— Лучше для кого? — я старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. — Для твоей мамы, которая получит мою недвижимость?
Людмила Петровна фыркнула.
— Вот! Я же говорила тебе, Павлуша, что она эгоистка! Думает только о себе! Не хочет помочь семье!
— Помочь в чём? — я искренне не понимала логики происходящего. — В том, чтобы отдать вам мою единственную квартиру?
— Не отдать, а оформить на члена семьи! — поправила свекровь. — Это большая разница! К тому же, у нас есть планы на эту квартиру!
— Какие планы? — я почувствовала, как холодеет внутри.
Павел неловко кашлянул.
— Мама хочет сдавать твою квартиру! То есть… нашу квартиру! Чтобы были дополнительные деньги!
— Но я же там прописана! Это моё имущество! — я не могла поверить в то, что слышу.
— Была прописана! — торжествующе заявила Людмила Петровна. — Павлуша уже оформил тебе прописку у нас! Теперь ты официально живёшь здесь!
Я обернулась к мужу. Он отвёл взгляд.
— Ты выписал меня из моей квартиры без моего ведома? — тихо спросила я.
— Ну… технически… да! — пробормотал он. — Но это же для нашего общего блага! Мама сказала, что доход от аренды пойдёт на наши нужды!
— На чьи нужды? — я чувствовала, как руки начинают дрожать от злости.
— На семейные! — вмешалась Людмила Петровна. — Мне нужно оплачивать лечение, Павлуше нужна новая машина! А ты только и делаешь, что тратишь деньги на свои курсы и книжки!
Я работала бухгалтером в крупной компании и действительно тратила часть зарплаты на профессиональное развитие. Но это были мои деньги, которые я зарабатывала сама.
— Людмила Петровна, я не подпишу эти документы! — чётко произнесла я. — И требую, чтобы меня немедленно прописали обратно в мою квартиру!
Свекровь расхохоталась.
— Требуешь? Ты требуешь? Да кто ты такая, чтобы требовать? Живёшь в моём доме, ешь мою еду, а теперь ещё и требования выставляешь?
— Я плачу за продукты! — возразила я. — И за коммунальные услуги тоже! Половину всех расходов!
— Подумаешь! — махнула рукой Людмила Петровна. — Это твоя обязанность как жены! А вот помочь семье с жильём ты не хочешь!
Я посмотрела на Павла, ища поддержки, но он молчал, глядя в пол.
— Паша, ты правда считаешь, что это нормально? — спросила я. — Требовать, чтобы я отдала квартиру твоей маме?
— Сонь, ну что ты так драматизируешь? — он поднял на меня умоляющий взгляд. — Квартира никуда не денется! Просто будет приносить доход!
— Доход твоей маме!
— Нам! Всей семье! — поправил он.
— Если всей семье, то почему не на наше с тобой имя? Почему именно на имя Людмилы Петровны?
Павел замялся, подбирая слова.
— Потому что я так решила! — отрезала свекровь. — И нечего тут обсуждать! Либо ты подписываешь документы и остаёшься членом этой семьи, либо можешь собирать вещи!
— Мама! — слабо возразил Павел.
— Что «мама»? — Людмила Петровна повернулась к сыну. — Ты сам говорил, что она упрямая! Что не хочет идти навстречу! Вот и проверим, насколько она тебя любит!
Я стояла в прихожей, держа в руках папку с документами, и понимала, что это переломный момент. Либо я сдамся и потеряю последнее, что связывает меня с бабушкой, либо…
— Я не подпишу! — твёрдо сказала я, протягивая папку обратно. — И если это условие моего пребывания в вашей семье, то я действительно соберу вещи!
Людмила Петровна не ожидала такого поворота.
— Ах вот как! Значит, квартира тебе дороже мужа?
— Нет! — я покачала головой. — Но самоуважение дороже унижения! Вы пытаетесь отобрать у меня последнее, что у меня есть! И Павел в этом участвует!
— Я просто хочу, чтобы всем было хорошо! — пробормотал муж.
— Всем, кроме меня! — парировала я.
В квартире повисла тишина. Людмила Петровна смотрела на меня с плохо скрываемой злостью, Павел переводил взгляд с матери на меня и обратно.
— Ладно! — наконец произнесла свекровь. — Раз ты такая принципиальная, посмотрим, как ты запоёшь через неделю! Павлуша, скажи своей жене, что отныне она сама оплачивает все свои расходы! Еду готовит сама! Стирает сама! И вообще, пусть живёт как квартирантка!
— Мама, это перебор! — слабо возразил Павел.
— Ничего не перебор! — отрезала Людмила Петровна. — Раз она не хочет быть частью семьи, пусть и не пользуется семейными благами!
Я молча пошла в нашу с Павлом комнату и начала собирать вещи. Муж поспешил за мной.
— Соня, ты что делаешь? Не надо так остро реагировать!
— Паша, ты выписал меня из моей квартиры без моего ведома! — я складывала одежду в сумку. — Ты сговорился с мамой, чтобы отобрать у меня жильё! И теперь удивляешься, что я ухожу?
— Но это же для нашего блага! — он попытался остановить меня. — Мама правда хочет как лучше!
— Для себя! — я застегнула сумку. — Твоя мама хочет как лучше исключительно для себя!
— Куда ты пойдёшь? — Павел выглядел растерянным.
— В свою квартиру! Которую вы так хотели отобрать!
— Но ты же не прописана там!
— Это моя собственность! — я взяла документы на квартиру из ящика. — И я имею право там находиться!
Выходя из комнаты, я столкнулась в коридоре с Людмилой Петровной.
— Беги-беги! — насмешливо сказала она. — Через три дня прибежишь обратно! И тогда подпишешь всё, что я скажу!
Я промолчала и вышла из квартиры. Сердце колотилось как бешеное, руки дрожали, но я знала, что поступаю правильно.
Моя квартира встретила меня тишиной и прохладой. Я не была здесь почти месяц — с тех пор, как Людмила Петровна настояла, чтобы мы с Павлом окончательно переехали к ней «для экономии».
Я включила отопление, протёрла пыль и села на бабушкин диван. Именно здесь, в этой маленькой однокомнатной квартире, я выросла после смерти родителей. Бабушка воспитывала меня одна, работая учительницей. Эта квартира — всё, что она смогла мне оставить.
Телефон разрывался от звонков. Павел звонил каждые полчаса, но я не отвечала. Нужно было время, чтобы всё обдумать.
Вечером раздался звонок в дверь. Я посмотрела в глазок — Павел стоял с огромным букетом роз.
— Соня, открой! Давай поговорим! — умоляюще произнёс он.
Я открыла дверь, но не пригласила его войти.
— Прости меня! — с порога начал он. — Я был неправ! Не должен был выписывать тебя без спроса!
— Только в этом ты был неправ? — я скрестила руки на груди.
— И в том, что поддержал маму с этой идеей! — Павел протянул мне цветы. — Соня, вернись! Мама обещала больше не поднимать вопрос о квартире!
— До следующего раза! — я не взяла букет. — Паша, твоя мама никогда не оставит меня в покое! Она будет давить и манипулировать, пока не получит желаемое!
— Я поговорю с ней! Объясню!
— Ты четыре года не можешь ей ничего объяснить! — я устало вздохнула. — Паша, ты хороший человек, но ты полностью под контролем матери!
— Это не так! — возразил он.
— Правда? Тогда почему ты выписал меня тайком? Почему не предупредил о планах твоей мамы?
Павел молчал, не находя ответа.
— Иди домой, Паша! — мягко сказала я. — Нам обоим нужно подумать!
Следующие дни прошли в странном спокойствии. Я ходила на работу, возвращалась в свою квартиру, готовила ужин, читала. Никакой Людмилы Петровны с её вечными претензиями, никаких упрёков и манипуляций.
На четвёртый день мне позвонила коллега Марина.
— Соня, ты в курсе, что твоя свекровь обзванивает весь офис?
— Что? — я не поверила своим ушам.
— Да! Она узнала телефоны из твоей записной книжки и рассказывает всем, какая ты неблагодарная! Что бросила мужа из-за денег!
Я почувствовала, как закипает злость. Людмила Петровна решила действовать через моё окружение.
— Спасибо, что предупредила!
— Соня, а что вообще происходит? — участливо спросила Марина.
Я коротко рассказала о попытке отобрать квартиру.
— Ничего себе! — присвистнула коллега. — И Павел в этом участвовал?
— К сожалению, да!
— Слушай, а может, тебе к юристу обратиться? Вдруг они ещё что-то придумают?
Марина была права. На следующий день я пошла к юристу и узнала много интересного. Оказывается, выписать человека из квартиры без его ведома невозможно. Павел соврал — я всё ещё была прописана в своей квартире.
Вечером того же дня ко мне снова пришёл Павел, но на этот раз не один. С ним была Людмила Петровна.
— Мы пришли поговорить по-хорошему! — заявила свекровь с порога.
— По-хорошему? — я усмехнулась. — После того, как вы обзваниваете моих коллег с гадостями?
Людмила Петровна нисколько не смутилась.
— Я просто рассказываю правду! О том, какая ты неблагодарная!
— Людмила Петровна, покиньте мою квартиру! — я указала на дверь.
— Твою? — она злобно усмехнулась. — Посмотрим, долго ли она будет твоей! У меня есть связи! Я могу многое устроить!
— Мама! — Павел попытался её остановить.
— Молчи! — оборвала его Людмила Петровна. — Из-за твоей слабости эта выскочка нос задрала!
Я достала телефон и включила запись.
— Людмила Петровна, повторите, пожалуйста, про связи и про то, что вы можете устроить! Это будет прекрасное доказательство для полиции!
Свекровь побагровела.
— Ты… ты записываешь?
— Конечно! На случай, если вы решите воплотить свои угрозы в жизнь! — я продолжала держать телефон. — А теперь покиньте мою квартиру, или я вызову полицию!
— Паша, пойдём! — Людмила Петровна развернулась к выходу. — Пусть эта дрянь живёт одна!
— Соня… — Павел умоляюще посмотрел на меня.
— Паша, сделай выбор! — сказала я. — Либо ты взрослый мужчина со своей семьёй, либо вечный мальчик при маме!
Он постоял несколько секунд, а потом пошёл за матерью.
Через неделю мне позвонил незнакомый номер. Это оказался нотариус — тот самый, который должен был оформить договор дарения.
— Софья Андреевна? Это Игорь Владимирович, нотариус. Мне нужно с вами поговорить о ситуации с вашей квартирой!
— Слушаю вас!
— Понимаете, ко мне обратилась Людмила Петровна Маркова с просьбой оформить договор дарения вашей квартиры. Она утверждала, что вы согласны, но хотите всё оформить побыстрее, без вашего присутствия!
— Что? — я не поверила своим ушам. — Но это же невозможно!
— Конечно, невозможно! — согласился нотариус. — Я сразу отказался, объяснил, что без личного присутствия собственника и проверки его дееспособности я ничего оформить не могу! Но Людмила Петровна была очень настойчива, даже предлагала… компенсацию за ускорение процесса!
— Она пыталась вас подкупить?
— Мягко говоря! — нотариус вздохнул. — Я хотел вас предупредить: будьте осторожны! Эта женщина настроена очень решительно! Храните документы на квартиру в надёжном месте!
Я поблагодарила Игоря Владимировича за предупреждение и задумалась. Людмила Петровна не собиралась сдаваться. Нужно было что-то предпринять.
Вечером я позвонила Павлу.
— Соня! — он обрадовался моему звонку. — Ты готова вернуться?
— Паша, твоя мама пыталась подкупить нотариуса, чтобы оформить договор дарения без меня!
Молчание.
— Паша, ты слышишь?
— Слышу! — глухо ответил он. — Я… я не знал!
— Правда не знал или просто не хочешь знать? — спросила я. — Паша, твоя мама переходит все границы! Она готова на преступление ради моей квартиры!
— Я поговорю с ней!
— Говори! Но я подаю на развод! — решительно заявила я.
— Соня, не надо! Давай попробуем всё наладить!
— Что наладить? — я устало вздохнула. — Паша, твоя мама никогда не примет меня! А ты никогда не встанешь на мою сторону! Зачем нам мучить друг друга?
— Но я люблю тебя!
— И я тебя люблю! Но любви недостаточно, когда в браке участвует третий человек! Причём человек, который делает всё, чтобы этот брак разрушить!
На следующий день я подала документы на развод. Павел не явился в суд, прислав согласие на расторжение брака. Видимо, Людмила Петровна убедила его, что так будет лучше.
Через месяц я получила свидетельство о разводе. В тот же вечер раздался звонок в дверь. Это был Павел.
— Можно войти? — тихо спросил он.
Я впустила его. Павел выглядел осунувшимся и постаревшим.
— Мама торжествует! — горько сказал он. — Говорит, что я наконец избавился от тебя!
— Поздравляю! — я пожала плечами.
— Соня, я только сейчас понял, что натворил! — Павел сел на стул и закрыл лицо руками. — Мама всю жизнь мной манипулирует! А я как слепой был!
— Лучше поздно, чем никогда!
— Знаешь, что она сделала на прошлой неделе? — Павел поднял на меня покрасневшие глаза. — Привела домой девушку! Дочку своей подруги! Сказала, что это моя новая невеста!
Я не удержалась от смешка.
— И что?
— А то, что девушка сразу заявила, что после свадьбы мы будем жить с мамой! И что она будет помогать ей по хозяйству! Идеальная невестка, по мнению мамы!
— Что ж, желаю счастья!
— Соня, я ушёл от мамы! — внезапно сказал Павел. — Снимаю квартиру, живу один! Первый раз в жизни!
Я удивлённо посмотрела на него.
— И мама не против?
— Она в бешенстве! — Павел грустно улыбнулся. — Грозится лишить наследства! Но знаешь что? Мне всё равно! Я наконец свободен!
— Рада за тебя! — искренне сказала я.
— Соня, может, мы попробуем начать сначала? — с надеждой спросил он. — Без мамы, без её вмешательства?
Я покачала головой.
— Паша, ты хороший человек! Но слишком много воды утекло! Я не смогу забыть, как ты предал меня с этой квартирой!
— Я понимаю! — он поднялся. — Просто хотел, чтобы ты знала: я очень жалею о том, что произошло!
После его ухода я долго сидела на кухне, глядя в окно. История нашего брака закончилась, но я не жалела. Лучше жить одной в своей маленькой квартире, чем терпеть унижения и манипуляции.
Через полгода я встретила Павла в торговом центре. Он был с девушкой — миловидной блондинкой, которая тащила его к ювелирному магазину.
— Соня! — он смутился при виде меня. — Это Катя, моя… девушка!
Катя окинула меня оценивающим взглядом и крепче вцепилась в руку Павла.
— Та самая бывшая? — с вызовом спросила она.
— Да! — я улыбнулась. — Желаю вам счастья!
Когда мы разошлись, я услышала, как Катя говорит Павлу:
— Твоя мама была права! Она действительно выглядит высокомерной!
Значит, Людмила Петровна уже обрабатывает новую жертву. Я усмехнулась и пошла дальше. Пусть разбираются сами.
Ещё через год мне позвонил Павел.
— Соня, прости за беспокойство! Можно задать один вопрос?
— Слушаю!
— Как ты выдерживала маму столько лет? — в его голосе звучало отчаяние.
— А что случилось?
— Катя сбежала через три месяца после свадьбы! Сказала, что не подписывалась быть служанкой у моей матери! А мама теперь живёт со мной и контролирует каждый шаг!
— Сочувствую! — сухо ответила я.
— Соня, что мне делать?
— Учиться говорить «нет» своей маме! Или смириться и жить под её контролем до конца её дней!
— Но это же моя мать!
— Паша, мать — это не значит диктатор! Родители должны уважать границы взрослых детей!
После этого разговора я поняла, что приняла правильное решение. Некоторые люди никогда не меняются. И Людмила Петровна из их числа.
Сейчас прошло уже два года с нашего развода. Я встретила прекрасного мужчину, у которого, к счастью, нет властной мамы. Мы не спешим с официальным браком, просто наслаждаемся отношениями без давления и манипуляций.
А моя квартира так и осталась моей. Бабушка была бы довольна — я сохранила то, что она мне оставила.
Иногда я думаю о Павле. Хороший он человек, просто слабый. Но каждый делает свой выбор. Он выбрал маму. А я выбрала себя и свою свободу.
