— Антон знал всё с самого начала! — эти слова нотариуса прозвучали как гром среди ясного неба, заставив Татьяну похолодеть.
Она сидела в кабинете нотариальной конторы, сжимая в руках папку документов, и не могла поверить своим ушам. Напротив неё за массивным столом восседала Галина Петровна — её свекровь, женщина с безупречной причёской и холодным взглядом стальных глаз. Рядом с ней примостился Антон, её муж, который упорно смотрел в окно, избегая взгляда жены.
— Что значит «знал»? — голос Татьяны дрогнул. — О чём ты знал, Антон?
Нотариус, пожилой мужчина в очках, откашлялся и поправил бумаги на столе.
— Ваш супруг был в курсе условий завещания его покойной бабушки с самого начала. Квартира на Тверской должна была перейти в собственность Галины Петровны, а не в совместную собственность молодой семьи, как вам говорили.
Татьяна почувствовала, как земля уходит из-под ног. Последние полгода они с Антоном планировали переезд в эту квартиру. Трёхкомнатная квартира в центре Москвы — настоящее сокровище, оставленное бабушкой Антона. Галина Петровна убеждала их, что оформление документов — простая формальность, что квартира достанется молодой семье, и они наконец-то смогут жить отдельно.
А Татьяна им верила. Верила свекрови с её сладкими речами о том, как она мечтает о внуках, которые будут расти в просторной квартире. Верила мужу, который клялся, что скоро они заживут своей жизнью, без постоянного контроля его матери.
— Вы всё это время меня обманывали? — Татьяна перевела взгляд с мужа на свекровь. — Оба?
Галина Петровна поджала губы в подобии улыбки.
— Никто тебя не обманывал, дорогая. Просто некоторые детали не стоило обсуждать заранее. Квартира всегда должна была достаться мне — я же дочь покойной, имею полное право. А вы с Антоном молодые, сами заработаете.
— Но мы уже продали нашу однушку! — воскликнула Татьяна. — По вашему совету продали, чтобы вложить деньги в ремонт той квартиры!
Воспоминания последних месяцев пронеслись перед глазами Татьяны как кадры фильма. Как Галина Петровна убеждала их продать их маленькую, но уютную квартирку на окраине. «Зачем вам эта конура, когда скоро переедете в центр?» — говорила она. Как они вложили все вырученные деньги — почти четыре миллиона — в ремонт квартиры на Тверской. Новая сантехника, дорогой паркет, дизайнерская кухня…
— Ремонт повысил стоимость недвижимости, — невозмутимо заметила свекровь. — Это было разумное вложение.
— Разумное для кого? — Татьяна вскочила со стула. — Для вас? Мы вложили все наши деньги в чужую квартиру!
— Не чужую, а семейную, — поправила Галина Петровна. — Антон — мой сын, значит, это и его квартира тоже. В каком-то смысле.
Татьяна повернулась к мужу, который всё это время молчал.
— Антон, скажи хоть что-нибудь! Ты действительно знал?
Он наконец посмотрел на неё. В его карих глазах читалась вина пополам с упрямством.
— Таня, пойми, мама права. Она имеет законное право на наследство своей матери. А мы… мы ещё молодые, справимся.
— Справимся? — Татьяна не верила своим ушам. — Мы остались без квартиры и без денег! Где мы будем жить?
— У меня, конечно, — вмешалась Галина Петровна. — Я же не выгоню вас на улицу. В моей квартире достаточно места для всех.
Татьяна почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Жить под одной крышей со свекровью — это был её личный кошмар. Галина Петровна контролировала каждый шаг сына, лезла в их личную жизнь, критиковала Татьяну по любому поводу. От её готовки до выбора одежды — всё было не так, не эдак.
А теперь выяснилось, что эта женщина специально загнала их в ловушку. Лишила их независимости, денег и возможности жить отдельно.
— Я не буду жить с вами, — твёрдо сказала Татьяна.
— Ну и куда же ты пойдёшь? — Галина Петровна приподняла бровь. — К маме в Подмосковье? В её двушку, где кроме неё живёт ещё твой брат с женой и ребёнком?
Удар был точным. Свекровь прекрасно знала, что у Татьяны нет вариантов. Её семья жила скромно, места там действительно не было.
— Я сниму квартиру, — упрямо ответила Татьяна.
— На какие деньги? — усмехнулась Галина Петровна. — Твоя зарплата медсестры? Не смеши меня, девочка. В Москве на такие деньги можно снять разве что угол в коммуналке.
Нотариус неловко кашлянул.
— Если вы всё обсудили, может, подпишем документы?
Галина Петровна кивнула и пододвинула бумаги к себе. Её подпись легла на документ быстро и уверенно. Квартира стоимостью в пятнадцать миллионов официально переходила в её собственность.
Татьяна смотрела на это и чувствовала, как внутри что-то ломается. Не только из-за квартиры и денег. Из-за предательства. Человек, которому она доверяла больше всего на свете, её муж, любовь всей её жизни, оказался способен на такой обман.
— Пойдём домой, — Антон попытался взять её за руку, но Татьяна отдёрнулась.
— Домой? У нас больше нет дома, Антон. Ты позаботился об этом.
Она выбежала из кабинета, не в силах больше находиться в одном помещении с этими людьми.
На улице моросил мелкий осенний дождь. Татьяна стояла под навесом и пыталась успокоиться. В сумочке завибрировал телефон — сообщение от Антона: «Таня, не драматизируй. Поговорим дома спокойно.»
Дома. У его мамы. В той самой квартире, где Галина Петровна будет упиваться своей победой.
Следующее сообщение пришло от свекрови: «Ужин в семь. Не опаздывай, нам нужно обсудить правила совместного проживания.»
Правила. Конечно, у Галины Петровны были правила на все случаи жизни. Как правильно загружать посудомоечную машину. В какое время нужно принимать душ. Какие продукты покупать и где.
Татьяна помнила их первую встречу четыре года назад. Антон привёл её знакомиться с мамой, и Галина Петровна с первой минуты дала понять — она здесь главная. Весь вечер она рассказывала, какие девушки нравились Антону раньше. Все, по её словам, были из хороших семей, с высшим образованием и перспективной работой. Не то что медсестра из обычной семьи.
Но Антон тогда встал на сторону Татьяны. Сказал матери, что любит именно её и никакие бывшие его не интересуют. Татьяна тогда подумала, что нашла настоящего мужчину, способного защитить свою женщину.
Как же она ошибалась.
Телефон снова завибрировал. На этот раз звонила подруга Лена.
— Привет, как прошло оформление документов? Вы теперь счастливые обладатели квартиры в центре? — весело спросила она.
— Не совсем, — Татьяна постаралась говорить ровно. — Квартира досталась свекрови.
— Что?! — Лена не скрывала изумления. — Но вы же говорили…
— Мы ошибались. Точнее, меня ввели в заблуждение.
Татьяна коротко рассказала о случившемся. Лена слушала, не перебивая, только иногда присвистывая от удивления.
— Ничего себе семейка, — наконец выдохнула она. — Слушай, а может, есть способ оспорить? Вы же вкладывали свои деньги в ремонт!
— Все чеки оформлены на свекровь, — устало ответила Татьяна. — Она обо всём позаботилась заранее. Даже договор на ремонт был заключён от её имени.
— Хитрая лиса, — присвистнула Лена. — И что ты теперь будешь делать?
Татьяна задумалась. Что она будет делать? Жить под одной крышей со свекровью, которая её обманула? Спать в одной постели с мужем-предателем? Терпеть унижения и контроль?
— Не знаю, — честно призналась она. — Наверное, для начала поеду к ним и заберу вещи.
— Может, тебе помощь нужна? Могу приехать, — предложила Лена.
— Спасибо, но я сама.
Татьяна вызвала такси и поехала в квартиру свекрови. По дороге она думала о том, как всё изменилось за один день. Утром она проснулась с мыслью, что скоро у них будет свой дом, а вечером осталась ни с чем.
Квартира Галины Петровны встретила её запахом готовящегося ужина и звуками классической музыки. Свекровь обожала Вивальди и включала его на полную громкость, не заботясь о том, нравится ли это остальным.
— А, Татьяна, наконец-то, — Галина Петровна выглянула из кухни. — Иди мой руки и садись за стол. Я приготовила твоё любимое.
Татьяна усмехнулась. Свекровь понятия не имела, что она любит. За все годы знакомства она ни разу не поинтересовалась вкусами невестки.
— Я не голодна. Приехала забрать вещи.
Брови Галины Петровны поползли вверх.
— Вещи? Куда это ты собралась?
— Это мои вещи, и я заберу их, — Татьяна прошла в комнату, которую они с Антоном занимали.
Антон сидел на кровати с ноутбуком. Увидев жену, он отложил компьютер в сторону.
— Таня, давай поговорим.
— О чём? — она открыла шкаф и начала доставать свою одежду. — О том, как ты месяцами мне врал? Или о том, как позволил матери обобрать нас?
— Никто никого не обобрал, — Антон встал. — Мама имеет право на наследство.
— А я имею право на правду! — Татьяна повернулась к нему. — Ты мог сказать мне с самого начала, что квартира достанется твоей матери. Но ты молчал. Более того, ты убеждал меня продать нашу квартиру!
— Это было разумное решение…
— Для кого разумное?! — Татьяна повысила голос. — Для твоей мамочки? Она получила отремонтированную на наши деньги квартиру, а мы остались ни с чем!
В комнату вошла Галина Петровна.
— Что за крики в моём доме?
— В вашем доме? — Татьяна горько усмехнулась. — Да, теперь это только ваш дом. Поздравляю с удачной аферой.
— Следи за языком, девочка, — глаза свекрови сузились. — Никакой аферы не было. Всё по закону.
— По закону — да. По совести — нет, — Татьяна продолжала складывать вещи в сумку.
— Совесть — понятие растяжимое, — философски заметила Галина Петровна. — А вот закон — это факт. И факт в том, что квартира на Тверской теперь моя. Как и эта квартира. И если ты хочешь остаться здесь жить, придётся соблюдать мои правила.
— Я не собираюсь здесь оставаться.
— И куда же ты пойдёшь? — в голосе свекрови появились издевательские нотки. — К мамочке? Или снимать комнату в общежитии для приезжих?
Татьяна молча продолжала собирать вещи. Галина Петровна подошла ближе.
— Знаешь, я всегда говорила Антону, что ты ему не пара. Девушка без образования, без связей, без приданого. Что ты могла ему дать? Только проблемы.
— Мама, хватит, — вмешался Антон, но как-то вяло, без настоящего протеста.
— Я говорю правду, сынок. Посмотри на неё — истеричка, которая не ценит то, что для неё делают. Я предлагаю ей жить в прекрасной квартире, а она капризничает.
Татьяна застегнула сумку и повернулась к ним.
— Знаете что? Вы идеально подходите друг другу. Мать и сын, которые не способны на честность. Живите вместе, стройте планы, обманывайте других людей. Только без меня.
Она направилась к выходу, но Антон преградил ей путь.
— Таня, подожди. Ты моя жена. Мы должны быть вместе.
— Должны? — Татьяна посмотрела ему в глаза. — Мы ничего друг другу не должны, Антон. Особенно после того, что ты сделал.
— Но я люблю тебя!
— Любовь без доверия — это не любовь, а привычка. И я не хочу быть чьей-то привычкой.
Она обошла его и вышла в прихожую. Галина Петровна последовала за ней.
— Ты совершаешь ошибку, девочка. Без нас ты никто. Медсестра с мизерной зарплатой. Антон — твой единственный шанс на достойную жизнь.
Татьяна остановилась у двери и обернулась.
— Знаете, Галина Петровна, вы правы. Я действительно простая медсестра. Но я честная. Я не обманываю людей, не манипулирую ими, не лишаю их последнего. И это делает меня богаче вас, даже если у вас есть квартира в центре Москвы.
Свекровь усмехнулась.
— Посмотрим, как ты запоёшь через месяц, когда поймёшь, что натворила. Антон тебя не простит.
— А мне и не нужно его прощение. Это он должен просить прощения. У меня. И у себя самого — за то, что позволил вам превратить его в марионетку.
С этими словами Татьяна вышла из квартиры. За спиной она услышала, как Галина Петровна что-то говорит сыну, но разобрать слова уже не могла.
На улице она остановилась и глубоко вздохнула. Да, у неё не было жилья. Да, денег тоже не было. Но впервые за долгое время она чувствовала себя свободной. Свободной от лжи, манипуляций и токсичных отношений.
Телефон зазвонил — это была мама.
— Танюша, ты как? Что-то голос у тебя странный был, когда ты днём звонила.
— Мам, можно я к вам на несколько дней приеду? — спросила Татьяна.
— Конечно, доченька. Что случилось?
— Расскажу при встрече. Только… мы с Антоном расходимся.
На том конце повисла пауза.
— Приезжай, милая. Что бы ни случилось, мы что-нибудь придумаем.
Татьяна улыбнулась сквозь слёзы. Да, у её мамы не было квартиры в центре Москвы. Но у неё было то, чего не было у Галины Петровны — настоящая любовь к своему ребёнку, без условий и манипуляций.
Через неделю Татьяна сидела в маленькой кухне маминой квартиры и просматривала объявления об аренде жилья. Да, цены кусались, но она уже нашла несколько вариантов комнат в пределах её бюджета.
— Может, всё-таки попробуешь помириться с Антоном? — осторожно спросила мама, наливая дочери чай.
— Нет, мам. Некоторые вещи нельзя простить. Предательство — одна из них.
Телефон, лежащий на столе, ожил. Сообщение от незнакомого номера.
«Татьяна, это бабушка Антона. Та самая, которая якобы умерла. Нам нужно встретиться. Срочно.»
Татьяна чуть не выронила телефон. Бабушка? Но ведь…
Следующее сообщение пришло моментально: «Я жива. И квартира на Тверской должна была достаться вам с Антоном, а не Галине. У меня есть доказательства её махинаций. Кафе ‘Волна’ на Арбате, через час.»
Татьяна перечитала сообщение несколько раз. Если это правда, то Галина Петровна не просто обманула их — она совершила преступление.
— Мам, мне нужно срочно уехать, — Татьяна вскочила, хватая сумку.
— Куда? Что случилось?
— Кажется, справедливость существует. И она только что написала мне сообщение.
Кафе на Арбате было почти пустым. В углу, у окна, сидела пожилая женщина в элегантном костюме. Татьяна сразу узнала её по фотографиям в квартире Антона — те же проницательные глаза, та же прямая осанка.
— Здравствуйте, — Татьяна присела напротив. — Но как… Галина Петровна сказала, что вы умерли три месяца назад.
Старушка усмехнулась.
— Моя дорогая дочь поторопилась меня похоронить. Я была в больнице с инсультом, долго восстанавливалась в загородном санатории. Галина воспользовалась моим отсутствием и сфабриковала документы о моей смерти.
— Но как это возможно?
— Когда есть связи и деньги, возможно всё. У неё есть подруга в ЗАГСе. Но Галина не учла одного — я крепче, чем кажусь. И у меня тоже есть друзья. Один из них, юрист, помог мне разобраться в ситуации.
Бабушка достала из сумки папку с документами.
— Здесь доказательства. Поддельное свидетельство о смерти, фальшивое завещание. И настоящее завещание, в котором я оставляю квартиру на Тверской вам с Антоном.
— Почему нам? — удивилась Татьяна.
— Потому что я слежу за жизнью внука. Знаю, как Галина контролирует его, манипулирует. Вы — единственная, кто пытался вытащить его из-под её влияния. И вы заслуживаете эту квартиру больше, чем моя алчная дочь.
Татьяна смотрела на документы, не веря своим глазам.
— Что мне с этим делать?
— Идите в полицию. Или сначала к моему юристу — его контакты здесь есть. Галина ответит за подделку документов и мошенничество. А квартира вернётся к законным наследникам.
— Но Антон… Он был в сговоре с ней.
Бабушка покачала головой.
— Нет, дорогая. Антон — жертва, как и вы. Галина убедила его, что я действительно умерла. Показала поддельные документы. Он не знал правды.
Татьяна почувствовала, как внутри что-то оттаивает. Антон не предавал её. Не полностью. Он был обманут собственной матерью.
— Но он всё равно согласился забрать у меня квартиру…
— Потому что находится под её влиянием с детства. Галина воспитала его удобным для себя — послушным, зависимым, неспособным противостоять ей. Но это не оправдание, а объяснение.
Старушка встала.
— Решение за вами, Татьяна. Можете использовать эти документы или нет. Но правда должна выйти наружу.
Она направилась к выходу, но обернулась у двери.
— И ещё. Антон звонил мне вчера. Искал вас. Он понял, что натворил, и хочет всё исправить. Дадите ли вы ему второй шанс — решать вам. Но парень искренне раскаивается.
С этими словами бабушка ушла, оставив Татьяну наедине с папкой документов и мыслями.
Вечером того же дня Татьяна сидела в кабинете юриста. Пожилой мужчина внимательно изучал документы, иногда хмыкая и качая головой.
— Да, тут явная подделка. И мошенничество в крупном размере. Вашей свекрови грозит реальный срок.
— А квартира?
— Вернётся законным наследникам. То есть вам с супругом, если Анна Михайловна — так зовут бабушку? — оформит дарственную.
Татьяна кивнула. Всё складывалось как нельзя лучше. Справедливость восторжествует, Галина Петровна получит по заслугам, квартира вернётся к ним.
Но почему-то радости не было.
Телефон, который она держала на беззвучном режиме, засветился. Антон. Двадцать пропущенных звонков за день.
— Что вы решили? — спросил юрист. — Подаём заявление?
Татьяна посмотрела на телефон, потом на документы.
— Да. Подаём. Но сначала мне нужно поговорить с мужем.
Они встретились в том же кафе на Арбате. Антон выглядел осунувшимся, под глазами залегли тени.
— Таня, прости меня. Я был идиотом.
— Был, — согласилась она. — Садись, нам есть о чём поговорить.
Она рассказала ему всё. О встрече с бабушкой, о поддельных документах, о махинациях его матери. Антон слушал, и его лицо становилось всё бледнее.
— Не может быть… Мама не могла…
— Могла и сделала, — Татьяна выложила на стол копии документов. — Смотри сам.
Антон изучал бумаги дрожащими руками. Когда он поднял голову, в его глазах стояли слёзы.
— Она обманывала меня всю жизнь.
— Не только тебя. Меня, твою бабушку, всех окружающих. Твоя мать — опасный человек, Антон.
Он закрыл лицо руками.
— Что теперь будет?
— Завтра мы подаём заявление в полицию. Галину Петровну, скорее всего, арестуют. Квартира на Тверской вернётся к нам — твоя бабушка оформит дарственную.
— Нам? — Антон с надеждой посмотрел на неё. — Ты сказала «к нам»?
Татьяна помолчала. За последнюю неделю она много думала. О любви, доверии, предательстве. О том, что люди совершают ошибки, особенно под влиянием токсичных родственников.
— Я не знаю, Антон. Ты причинил мне боль. Позволил матери манипулировать нами обоими.
— Я знаю. И если бы я мог всё вернуть…
— Но не можешь. Мы можем только идти вперёд. И если ты действительно хочешь сохранить наш брак, тебе придётся многое изменить.
— Всё что угодно, — горячо заверил Антон. — Я готов на всё.
— Во-первых, полный разрыв с матерью. После всего, что она сделала, я не потерплю её присутствия в нашей жизни.
Антон кивнул.
— Во-вторых, психотерапия. Тебе нужно проработать эту зависимость от матери, научиться принимать решения самостоятельно.
— Согласен.
— И в-третьих, — Татьяна сделала паузу, — больше никакой лжи. Никогда. Даже во благо.
— Обещаю, — Антон протянул руку через стол. — Пожалуйста, дай мне второй шанс.
Татьяна смотрела на его руку, потом в его глаза. Да, он оступился. Но он был жертвой материнских манипуляций не меньше, чем она сама. И он искренне хотел измениться.
Она вложила свою ладонь в его.
— Один шанс, Антон. Только один.
Через три месяца они въезжали в отремонтированную квартиру на Тверской. Галина Петровна находилась под следствием, ей светил реальный срок за мошенничество. Бабушка Антона, полностью восстановившаяся после болезни, официально передала квартиру молодой паре.
Татьяна стояла у окна, глядя на огни вечерней Москвы. Антон подошёл сзади и обнял её.
— О чём думаешь?
— О том, что иногда правда побеждает. Не сразу, не легко, но побеждает.
— Спасибо, что дала мне второй шанс, — прошептал он.
— Спасибо, что используешь его правильно, — ответила она.
За эти месяцы Антон действительно изменился. Начал ходить к психологу, учился принимать самостоятельные решения, отстаивать свою позицию. Это был уже не тот маменькин сынок, которого она знала раньше.
Телефон Антона зазвонил. Он посмотрел на экран и нахмурился.
— Мама из следственного изолятора звонит.
— И что ты будешь делать? — спросила Татьяна, отстраняясь.
Антон посмотрел на телефон, потом на жену. И сбросил вызов.
— То, что должен был сделать давно. Выбирать свою семью. Настоящую семью.
Татьяна улыбнулась и снова прижалась к мужу. За окном светилась огнями Москва, а в их новой квартире царили мир и согласие. Они прошли через предательство, ложь и манипуляции, но вышли из этого испытания сильнее.
И Татьяна знала — теперь их ничто не разлучит.
