Марина открыла дверь и улыбнулась через силу.
— Валентина Петровна! Проходите.
— Мариночка, привет! — Свекровь протиснулась в прихожую с огромными сумками. — Олежек где?
— Душ принимает.
— А-а-а. Ну ладно. Тут я вам творога принесла. Домашнего. И сметанку. — Валентина Петровна сразу потопала на кухню. — Ой, а что это у тебя тут?
Марина вздохнула и пошла следом.
— Что где?
— Ну вот это. — Свекровь тыкала пальцем в разделочную доску. — Зачем ты лук на той же доске режешь, где мясо было?
— Я помыла доску…
— Мариш, ну так нельзя же! Микробы! У меня дома три доски. Одна для мяса, одна для овощей, третья для хлеба. Это же элементарно.
Марина кивнула. Опять. Каждые выходные одно и то же.
— И потом, почему у тебя соль в такой баночке? — Валентина Петровна взяла солонку и покрутила в руках. — Соль же отсыревает! Надо в деревянной держать. Или в стеклянной, но с плотной крышкой.
— Хорошо, учту.
— А холодильник ты когда размораживала?
— На прошлой неделе…
— Мариш, а морозилка? Там же лед намерз! Его надо скалывать каждые две недели. Иначе электричество жрет больше.
Олег вышел из ванной, волосы мокрые, на лице довольная улыбка.
— Мам! Как дела?
— Олежек! — Валентина Петровна бросилась обнимать сына. — Все хорошо, родной. Вот Маринку учу хозяйство вести.
Олег хмыкнул.
— Мам, у нее и так все отлично.
— Конечно, конечно. Но опыт — штука полезная. Я же сорок лет замужем.
Марина молча поставила чайник. В голове стучало: «Опять. Опять эти советы. Как будто я идиотка.»
— А вы знаете, — продолжала свекровь, — вчера была у Лидочки, соседки. Так у нее ванная просто блестит! Она рассказала секрет — надо лимонной кислотой мыть. И зеркала, и краны.
— М-м-м, — промычала Марина.
— Мариш, а ты пробовала?
— Нет еще.
— Ну так попробуй! Увидишь, какая разница будет.
Олег листал телефон, вообще не слушал. Марина посмотрела на него с надеждой. Может, хоть раз вступится? Скажет что-то?
— Мам, а пирожки будут? — спросил муж, не отрываясь от экрана.
— Олежек, конечно! Я с утра тесто замесила. Мариночка, а у тебя мука какая? Высший сорт?
— Да…
— А ты просеиваешь?
— Не всегда.
— Обязательно просеивай! Тесто воздушнее получается. И еще — дрожжи надо в теплом молоке разводить, но не в горячем. Многие ошибку делают.
Марина налила чай и села за стол. Внутри все кипело. Каждую субботу это шоу повторялось. Советы, замечания, наставления. Как будто она совсем ничего не умеет.
— А вообще, Мариш, — Валентина Петровна наконец присела, — мне кажется, диван вы не очень удачно поставили.
— Почему?
— Ну он же спиной к окну стоит. Телевизор смотреть неудобно — свет мешает. Лучше бы его вон туда передвинуть.
Марина глянула на Олега. Тот по-прежнему уткнулся в телефон.
— Там розетки далеко, — сказала она тихо.
— А удлинитель купить? Или электрика вызвать. Олежек, ты же можешь позвонить знакомому?
— А? — Олег поднял голову. — Да, конечно. Потом.
«Потом, — думала Марина. — Всегда потом. А я должна сидеть и кивать.»
На следующей неделе история повторилась. Но на этот раз Валентина Петровна пришла не одна — привела свою подругу Люсю.
— Мариш, познакомься — это Люся. Мы вместе в поликлинике работали.
— Очень приятно, — Марина вежливо кивнула.
— А мне Валя так много про тебя рассказывала! — защебетала Люся. — Говорит, хозяйка прекрасная.
Марина смутилась. Может, она зря злится? Валентина Петровна ведь хвалит ее…
— Ладно, девочки, я курицу поставлю. Скоро Олег приедет, — сказала она.
В духовке уже полтора часа томилась курица с картошкой. Марина готовила это блюдо сто раз, знала точно — еще минут двадцать, и будет идеально.
— Ой, а что это у тебя дымится? — Валентина Петровна подскочила к плите.
— Ничего не дымится, это пар…
— Мариш, да там же курица горит! Слышишь, как шипит?
— Валентина Петровна, там все нормально…
Но свекровь уже выключила духовку и выдергивала противень.
— Люся, глянь! Совсем сухая получилась. И снизу пригорела.
Марина хотела возразить, но в этот момент пришел Олег с двумя коллегами.
— О, народ собирается! — обрадовался муж. — Мам, как дела? Что на ужин?
— Олежек, вот курочка. Правда, Маринка немного передержала…
У Марины внутри что-то оборвалось. Курица была прекрасная — золотистая, сочная. Но теперь все будут думать, что она не умеет готовить.
— Да ладно, мам, — Олег махнул рукой. — Главное, что есть что.
Сели за стол. Люся попробовала курицу и скривилась.
— М-м-м… А соли маловато, кажется.
— Я говорила Маринке — курицу надо за час до готовки солить, а не перед самой духовкой, — вздохнула Валентина Петровна.
— А мне нормально, — буркнул один из коллег Олега.
— Мужчины не разбираются, — отмахнулась свекровь. — Вот я своему Петровичу сорок лет готовлю. Он у меня избалованный.
Марина жевала и молчала. В горле стоял комок. Хотелось встать и уйти. Или закричать. Сказать наконец всем, что думает.
— А вообще, Мариночка, — продолжала Валентина Петровна, — у тебя тут такой беспорядок на подоконнике. Цветы все в разных горшках, некрасиво смотрится.
— Мне нравится, — тихо сказала Марина.
— Ну как может нравиться? Люся, правда ведь неаккуратно выглядит?
— Да уж… — поддакнула подруга. — У меня все в одинаковых белых горшочках. Так гармоничнее.
— Вот видишь? — Валентина Петровна довольно кивнула. — Надо к эстетике стремиться.
Олег жевал курицу и изредка поддакивал матери. Его коллеги переглядывались и ели молча.
— А еще, Мариш, — свекровь не унималась, — зачем ты крупы в банках держишь? В пакетах же удобнее. И место занимают меньше.
— Мне кажется, в банках лучше хранится…
— Ой, да что ты понимаешь? — рассмеялась Валентина Петровна. — Я же всю жизнь хозяйством занимаюсь!
Тут Марина не выдержала.
— А может, я сама решу, как МНЕ удобнее? — голос сорвался, получилось громче, чем хотелось.
За столом повисла тишина. Все уставились на неё.
— Мариш, ты чего? — удивился Олег.
— Я устала от советов! — Марина встала из-за стола. — Каждую неделю одно и то же! Я не умею готовить, не умею убираться, неправильно цветы расставляю…
— Мариночка, — растерянно сказала Валентина Петровна, — я же добра желаю…
— Добра? А почему тогда мне плохо от вашего добра?
Коллеги Олега неловко засуетились.
— Может, нам пора, — пробормотал один.
— Да сидите, — махнул рукой Олег. — Мар, успокойся. Мама хотела помочь.
— Олег, ты всегда на её стороне!
— Да при чем тут стороны? Вы же взрослые люди!
Марина посмотрела на мужа. На свекровь. На чужих людей, которые стали свидетелями её срыва.
— Знаете что? Разбирайтесь сами, — бросила она и ушла в спальню.
Марина просидела в спальне до вечера. Слышала, как гости ушли, как Валентина Петровна что-то шептала с Олегом на кухне, как хлопнула входная дверь.
Олег зашел к ней часов в десять.
— Ну что за детский сад? — устало сказал он. — Мама расстроилась.
— А я не расстроилась?
— Мар, она же пожилой человек. Привыкла заботиться. Ну потерпи немного.
— Сколько мне терпеть? Еще двадцать лет?
Олег пожал плечами и ушел смотреть телевизор.
Марина лежала и думала. Так дальше жить нельзя. Надо что-то придумать. Но что? Скандалить бесполезно — все будут считать ее стервой. Жаловаться мужу — тоже. Он никогда не встанет против матери.
Утром пришла идея. Странная, но… а вдруг сработает?
Марина взяла телефон и набрала номер свекрови.
— Валентина Петровна? Это Марина.
— Мариночка… — голос был натянутый. — Ты как?
— Нормально. Слушайте, я хочу извиниться за вчерашнее. Вы правы, мне надо учиться.
— Ну… — Валентина Петровна явно не ожидала такого поворота. — Конечно, родненькая.
— Поэтому я решила — давайте устроим день открытых дверей. В субботу. Пригласим всех родственников. И я покажу, как научилась хозяйство вести по вашим советам.
— Ой, какая молодец! — обрадовалась свекровь. — Конечно! Я Тамару позову, и Люсю, и Олегову тетю Зину.
— Отлично. Готовить буду сама. Все по вашим рецептам.
— Мариночка, ты такая умничка! Я так рада, что ты меня послушалась!
Марина положила трубку и усмехнулась. План созрел окончательно.
Всю неделю она готовилась. Вспоминала каждый совет Валентины Петровны. Записывала. И решила выполнить их ВСЕ. Абсолютно все.
В пятницу начала перестановку. Диван передвинула к стене, как советовала свекровь. Теперь смотреть телевизор можно было, только вывернув шею. Цветы пересадила в одинаковые белые горшки — получилось как в больнице. Купила три разделочные доски и повесила на них таблички: «Мясо», «Овощи», «Хлеб». Соль пересыпала в деревянную солонку — та оказалась неудобной, соль высыпалась через щели.
В субботу утром принялась за готовку. Курицу посолила за час до духовки, как учила свекровь. Лук стала резать только на «овощной» доске. Муку просеивала три раза подряд. Тесто для пирожков замесила на теплом молоке.
К двум часам квартира превратилась в музей советов Валентины Петровны.
Первыми пришли Олег с матерью.
— Мариночка! — защебетала свекровь. — Ой, как ты все переставила! Вот видишь, диван намного лучше смотрится!
Олег попробовал сесть на диван и поморщился — экран телевизора оказался сбоку.
— Мар, а как тут смотреть?
— Так Валентина Петровна посоветовала, — невинно ответила Марина. — Она же опытная.
Подтянулись остальные гости. Тетя Зина, Люся, Тамара с мужем, соседка с первого этажа.
— Девочки, проходите! — Марина радостно засуетилась. — Все готово!
Валентина Петровна важно расхаживала по квартире.
— Видите, как Маринка послушалась? Вон цветочки какие аккуратные стали!
— Да уж, — пробормотала тетя Зина. — Очень… стерильно.
Сели за стол. Марина выносила блюда одно за другим.
Пирожки получились плотные, как камень — она переборщила с просеиванием муки. Курица была пересоленная и сухая. Салат заправила майонезом за три часа до прихода гостей, как советовала когда-то свекровь — теперь он расплылся в жижу.
— М-м-м, — Люся попробовала пирожок и с трудом прожевала. — Очень… сытно.
— А что с салатом? — удивилась Тамара. — Что-то он жидкий какой-то.
— Я заранее заправила, — объяснила Марина. — Валентина Петровна учила — чтобы лучше пропитался.
Свекровь нервно заерзала на стуле.
— Да я же… в смысле, не за три часа…
— А вы говорили — заранее, — мягко напомнила Марина. — Я точно помню.
Олег кривился от пересоленной курицы. Гости жевали из вежливости и переглядывались.
— А доски-то какие красивые! — попыталась разрядить обстановку соседка. — С надписями!
— Да, это тоже по совету Валентины Петровны. Для гигиены.
К концу ужина все сидели мрачные. Пирожки никто не доел. Курицу ковыряли вилками. Салат вообще не трогали.
— Что-то жарко стало, — пробормотала тетя Зина. — Может, окошко открыть?
— Сейчас, — Марина встала и потянула ручку. — Ой, не открывается. А, точно! Диван же теперь мешает подойти к окну.
Олег попытался протиснуться к подоконнику, но застрял между диваном и стеной.
— Мар, это как вообще?
— А мне откуда знать? — развела руками Марина. — Я же только советы выполняла.
Валентина Петровна покраснела.
— Маринка, ну я же не думала…
— А что не думали? — Марина села обратно за стол и улыбнулась. — Вы всегда все обдумываете. Сами говорили.
Люся осторожно отпила чай и скривилась.
— Ой, а соль попала в чай…
— Да, солонка немного сыпется, — кивнула Марина. — Но зато деревянная. Как велела Валентина Петровна.
— Мариночка, — свекровь нервно теребила салфетку, — может, хватит уже? Я поняла…
— Что поняли?
— Ну… что не все советы подходят…
— А! — хлопнула в ладоши Марина. — Значит, вы ошибались?
— Я не ошибалась! Просто… ну… не учла особенности…
— Каждую субботу два года вы мне объясняли, как правильно жить. А оказывается, надо было учитывать особенности?
Гости переглядывались. Олег сидел красный, не знал, куда деться.
— Мам, может, правда домой пойдете? — тихо сказал он.
— Олежек! — возмутилась Валентина Петровна. — Ты на чьей стороне?
— Я ни на чьей стороне! Просто устал от ваших разборок!
— Олег, — спокойно сказала Марина, — а теперь представь — я два года устаю. Каждые выходные.
Муж посмотрел на нее, потом на мать.
— Мам, а может, и правда… немного поменьше советов?
— Олежек, я же добра хочу!
— Знаете что? — встала Марина. — Давайте по-честному поговорим. Валентина Петровна, вы хотите добра — это понятно. Но вам удобно сидеть в квартире, где диван загораживает окно?
— Ну… нет…
— А есть пересоленную курицу?
— Тоже нет, но…
— А пользоваться солонкой, которая сыпется?
Свекровь виновато опустила глаза.
— Понимаете, — продолжила Марина, — у каждого свои привычки. Свой опыт. Я не спорю, что вы многое знаете. Но жить-то мне тут. И мужу моему.
— Мариш права, мам, — неожиданно поддержал Олег. — Ты иногда перебарщиваешь.
Валентина Петровна помолчала.
— А я и не знала, что так навязчиво получается…
— Валентина Петровна, — мягко сказала Марина, — я не против ваших советов совсем. Но давайте договоримся — только когда я сама спрошу?
— И можно я буду приходить не каждую неделю? — добавила свекровь. — А то, наверное, действительно надоедаю…
— Раз в месяц? — предложила Марина.
— Раз в месяц, — кивнула Валентина Петровна.
Гости начали расходиться. Люся на прощание шепнула Марине:
— Умно ты придумала. Валька всегда всех поучала.
Когда все ушли, Олег помог передвинуть диван на место.
— А план неплохой был, — признался он. — Хотя курица реально несъедобная.
— Зато теперь твоя мама поняла, что чувствую я, — ответила Марина.
Вечером позвонила Валентина Петровна.
— Мариночка, прости меня, старую дуру. Не хотела тебя обижать.
— Я не обижаюсь, — сказала Марина. — Просто хочу, чтобы мы друг друга понимали.
— Понимали, — согласилась свекровь. — И знаешь… мне самой стало легче. А то я все переживала — правильно ли у вас все.
Марина улыбнулась. Может, теперь воскресенья станут спокойнее.
И диван больше никто не предлагал переставлять.
