— Ты что, правда думаешь, что я буду сидеть с твоими оболтусами целых две недели? — Елена Петровна поправила ворот шёлковой блузки и откинулась на спинку стула. — Нет уж, извини, дорогая. В отпуск я собираюсь ехать одна, и своих детей мне навязывать не надо.
Юлия сжала чашку с чаем. Кухня, залитая вечерним солнцем, внезапно показалась ей душной и тесной.
— Елена Петровна, мы с Денисом не отдыхали вдвоём уже пять лет. Пять лет! Мы вас просим всего о двух неделях, — она старалась говорить спокойно, но голос предательски дрожал. — Тем более, вы сами говорили, что скучаете по внукам.
— Скучать по внукам и нянчиться с ними круглосуточно — разные вещи, — отрезала свекровь, элегантным движением поправляя седую прядь. — Я, между прочим, тоже человек. И тоже имею право на отдых.
В прихожей хлопнула дверь. Через минуту на кухню вошёл Денис — высокий, похудевший, с залегшими под глазами тенями.
— Ну как, договорились? — спросил он, переводя взгляд с матери на жену и обратно.
Елена Петровна поднялась и промокнула губы салфеткой.
— Прости, сынок, но нет. Я уже третий год собираюсь в Кисловодск. Путёвка куплена, вещи собраны. Ничего не могу поделать.
Юлия отвернулась к окну, борясь с подступившими слезами.
— Мам, ну пожалуйста, — Денис устало потер переносицу. — Юльке нужно хоть немного передохнуть, у неё уже нервы на пределе. А мне дали наконец-то отпуск, если я сейчас его не использую, то сгорит…
— Нет, — Елена Петровна собрала чашки со стола и поставила их в раковину. — Даже не проси. Я уже немолода, у меня давление, спина… Как я буду целыми днями за ними бегать?
— За ними не надо бегать, — вспыхнула Юлия. — Саше одиннадцать, Кате восемь. Они самостоятельные дети.
— Ой, знаю я эту самостоятельность, — свекровь скептически хмыкнула. — Саша опять в компьютере будет сидеть круглые сутки, а Катя… Она и дня без своих танцев не выдерживает. А кто её будет возить? Я, что ли?
Денис вздохнул.
— Хорошо. Мы что-нибудь придумаем.
Когда свекровь ушла, Юлия наконец дала волю слезам.
— Ненавижу! — она швырнула кухонное полотенце на стол. — Вот ведь… А ты? Ты снова не смог ей возразить! Почему всегда так? Ей можно, а нам нельзя?
— Юль, ну перестань, — Денис беспомощно развёл руками. — Что ты предлагаешь? Заставить её силой? Ей же семьдесят скоро.
— Когда ей что-то нужно, она вполне бодрая и здоровая! А как нам помочь — так сразу и давление, и спина, и сердце! — Юлия открыла холодильник, достала остатки вчерашнего салата. — Знаешь, что? Я сыта по горло. Отвезу детей к маме в Тверь и поедем в отпуск.
— Ты с ума сошла? Твоя мама ещё старше, и живёт одна в деревне. Как она справится с двумя детьми?
— А что ты предлагаешь? Отказаться от единственной возможности отдохнуть за пять лет? — Юлия с грохотом поставила тарелку на стол. — Знаешь, иногда мне кажется, что ты вообще не хочешь быть со мной наедине. Тебе так удобнее — всегда есть отговорка.
— Прекрати, — Денис поморщился. — Не начинай опять.
Он вышел из кухни, и Юлия осталась одна, глядя на недоеденный салат. За окном сгущались сумерки.
Наутро Юлия проснулась от звонка. На дисплее высветилось «Мама».
— Юля, привет, — голос матери звучал взволнованно. — У меня новости. Помнишь Веру Николаевну, мою соседку? Она сломала ногу вчера, поскользнулась на крыльце. Я буду за ней присматривать, так что приезжать ко мне сейчас не стоит.
Юлия закрыла глаза. Вот и последняя надежда рухнула.
— Хорошо, мам. Выздоравливай, Вере Николаевне передавай привет.
Она положила трубку и уткнулась лицом в подушку. Из комнаты детей доносились приглушённые голоса — Саша что-то увлечённо рассказывал сестре. Часы показывали половину восьмого.
В это время на другом конце города Елена Петровна заканчивала сборы. Путёвка в Кисловодск действительно была куплена, но не сейчас, а через месяц. А пока у неё были совсем другие планы.
— Алло, Зинаида Семёновна? Доброе утро. Да, всё по плану. Сегодня вечером буду у вас. Нет, никто не знает, можете не беспокоиться.
Она улыбнулась, глядя на фотографию, стоящую на комоде — молодой мужчина в военной форме с орденами на груди смотрел на неё с немного смущённой улыбкой.
— Как бы ты гордился мной, Костенька, — прошептала Елена Петровна, проводя пальцем по рамке. — Я всё делаю правильно, правда?
— Папа, а мы точно поедем на море? — Катя болтала ногами, сидя за столом и размешивая овсянку.
— Точно-точно, — Денис потрепал дочь по макушке. — Только, возможно, не сейчас, а чуть позже.
— Опять? — Саша оторвался от телефона. — Вы обещали в этом году!
— Александр, убери телефон и ешь завтрак, — Юлия поставила перед ним тарелку. — Мы поедем, просто… возникли некоторые сложности.
— Бабушка Лена не хочет с нами сидеть, да? — Катя перестала жевать. — Я слышала, как вы вчера разговаривали.
Юлия и Денис переглянулись.
— Еда стынет, — только и сказала Юлия.
После завтрака, когда дети разошлись по своим комнатам, Денис притянул жену к себе.
— Слушай, у меня идея. Давай попросим Андрея и Наташу? Они давно звали детей к себе на дачу.
— Андрей и Наташа работают, у них своих двое, — Юлия покачала головой. — Не можем же мы на них свалить ещё и наших.
— А что если… — Денис замялся. — Что если взять детей с собой?
— На Байкал? Ты серьёзно? Это же треккинг, палатки, сплав… Катя точно не выдержит.
— Тогда давай изменим планы. Поедем в Анапу всей семьей.
— Опять детский отдых, — Юлия вздохнула. — Я так надеялась, что мы побудем вдвоём…
В этот момент зазвонил телефон Дениса. Он взглянул на экран и нахмурился.
— Алло? Да, мама, что случилось?
Юлия напряглась, вглядываясь в лицо мужа.
— Как пропала? Когда? — он побледнел. — Хорошо, я сейчас приеду.
— Что там? — Юлия схватила его за руку.
— Мамина соседка, Нина Васильевна, говорит, что мама исчезла. Вещи собраны, телефон не отвечает, ключи отдала соседке. Сказала, что уезжает в Кисловодск, но Нина Васильевна случайно узнала, что путёвка только через месяц.
— И что это значит?
— Не знаю. Поеду разбираться.
Елена Петровна смотрела в окно поезда. Подмосковные пейзажи сменяли друг друга — леса, поля, дачные посёлки. Её сумка лежала на верхней полке, а на столике стоял недопитый чай.
— Не возражаете, если я присяду? — пожилой мужчина в строгом костюме указал на место напротив.
— Пожалуйста, — кивнула Елена Петровна.
— Далеко едете? — поинтересовался попутчик, доставая газету.
— В Смоленск, — она улыбнулась уголками губ. — К старой подруге.
— Хороший город. Был там по работе несколько раз.
Елена Петровна кивнула и снова повернулась к окну. На самом деле ей не хотелось разговаривать. Внутри бушевала буря противоречивых эмоций — волнение, страх, предвкушение… и немного стыда. Она достала из сумочки телефон, посмотрела на экран — пять пропущенных от сына — и решительно выключила его.
«Ничего, пусть поволнуется. Ему полезно», — подумала она, пряча телефон обратно в сумочку.
— Ничего не понимаю, — Денис нервно ходил по квартире матери. — Все документы на месте, деньги сняла с карты… Куда она могла поехать?
Нина Васильевна, полная женщина в цветастом халате, развела руками.
— Я думала, она в санаторий уехала, как говорила. А потом звонит её подруга Валентина, спрашивает, когда Лена вернётся из Кисловодска. Я и говорю — через две недели. А она мне — какие две недели, путёвка у неё на конец месяца!
— Может, она раньше уехала? Поменяла путёвку? — предположила Юлия, приехавшая вслед за мужем.
— Да нет же! — Нина Васильевна всплеснула руками. — Я сама видела документы, когда она мне показывала. Двадцать пятое число.
Денис остановился у письменного стола, машинально перебирая бумаги.
— А это что? — он поднял конверт. — Билет на поезд… до Смоленска? Что ей делать в Смоленске?
— У неё там родственников нет, — покачала головой Нина Васильевна. — По крайней мере, она никогда не упоминала.
— Погоди, — Юлия подошла к мужу. — Смоленск… Ты ничего не помнишь?
— А что я должен помнить? — Денис недоуменно посмотрел на жену.
— Твоя мама как-то рассказывала про Смоленск. Что-то связанное с твоим отцом. Они там познакомились, кажется.
Денис задумался. Отец умер, когда ему было десять. Инфаркт. Мать никогда особо не распространялась о прошлом, а он не спрашивал.
— Надо поискать что-то ещё, — он начал методично осматривать ящики стола.
В нижнем ящике обнаружилась пачка старых фотографий и письма, перевязанные выцветшей ленточкой.
— Смотри, — Юлия осторожно развязала ленту. — Это письма от твоего отца?
— Вроде да, — Денис взял верхний конверт. — «Моей дорогой Леночке от Кости», — прочитал он. — Даты… семидесятые годы.
— А это что? — Юлия достала из стопки фотографию. На ней молодая Елена Петровна стояла рядом с высоким военным, а по другую сторону от неё — ещё один мужчина, в гражданской одежде, но с военной выправкой. — Твой отец в центре?
— Да, — Денис внимательно всмотрелся в снимок. — А второго я не знаю. Подпись есть?
Юлия перевернула фото. На обратной стороне выцветшими чернилами было написано: «На память о встрече в Смоленске. Костя, Лена, Валерий. 1975 г.»
— Валерий… — Денис покачал головой. — Никогда не слышал, чтобы мама упоминала это имя.
Нина Васильевна, наблюдавшая за их поисками, вдруг хлопнула себя по лбу.
— Господи, совсем из головы вылетело! Зинаида! Точно, Зинаида Семёновна из Смоленска! Она звонила Елене недавно, я ещё удивилась — кто это? А Лена так странно себя вела, прямо засуетилась, в другую комнату ушла разговаривать.
— У вас есть номер этой Зинаиды? — Денис резко повернулся к соседке.
— Откуда? — пожала плечами та. — Я только слышала, как Лена называла её по имени-отчеству.
Денис снова взялся за фотографии. Среди них оказалось ещё несколько снимков, где присутствовал загадочный Валерий — то в группе военных, то вдвоём с отцом Дениса.
— Смотри, они были друзьями, — показал он жене. — Наверное, сослуживцы.
— Но при чём тут Смоленск? И кто такая Зинаида Семёновна? — Юлия задумчиво перебирала фотографии. — О! Смотри!
На снимке, который она протянула мужу, был тот же Валерий, но уже значительно старше, а рядом с ним пожилая женщина. На обороте надпись: «Валерий Николаевич и Зинаида Семёновна Громовы. 2010 г.»
— Так это его жена, — Денис нахмурился. — Но зачем мама к ним поехала? И почему скрывает это от нас?
Юлия молча достала телефон и набрала в поисковике: «Валерий Николаевич Громов Смоленск».
Первая же ссылка вела на страницу местной газеты, где была опубликована статья: «Ушёл из жизни почётный гражданин города, ветеран военной службы Валерий Николаевич Громов». Дата публикации — три месяца назад.
— Он умер, — тихо сказала Юлия. — Три месяца назад.
Денис оперся о стол, переваривая информацию.
— Так мама поехала к его вдове? Но зачем?
— Может, они были хорошими друзьями? — предположила Юлия. — Судя по фотографиям, твои родители и эта пара дружили.
— Нет, тут что-то другое, — Денис покачал головой. — Мама никогда не упоминала ни Валерия, ни Зинаиду. Ни разу за всю мою жизнь. Если бы они были просто друзьями, почему такая секретность?
Он замолчал, снова всматриваясь в фотографии. Что-то не давало ему покоя.
— Посмотри на эти снимки внимательнее, — он разложил несколько фотографий на столе. — Видишь?
— Что именно? — Юлия склонилась над фотографиями.
— Валерий. И я. Посмотри на нос, форму подбородка…
Юлия ахнула.
— Ты думаешь… он твой родственник?
— Не знаю, — Денис потер лоб. — Но мама явно что-то скрывает. И я хочу знать, что именно.
Елена Петровна стояла перед трёхэтажным домом на окраине Смоленска. Обычный панельный дом, каких тысячи по всей России. Ничего примечательного. Но для неё этот дом значил больше, чем можно было выразить словами.
Она глубоко вздохнула и нажала кнопку домофона.
— Да? — раздался надтреснутый женский голос.
— Зина, это я, Лена.
Дверь подъезда открылась почти сразу. На пороге квартиры её ждала Зинаида Семёновна — невысокая полная женщина с аккуратно уложенными седыми волосами.
— Лена! — они обнялись, и Елена Петровна почувствовала, как подруга дрожит. — Проходи, проходи скорее.
В небольшой, но уютной квартире пахло пирогами и лекарствами. На стенах висели фотографии в рамках — многие из них с Валерием.
— Чай будешь? — Зинаида Семёновна засуетилась на кухне. — Я пирогов напекла. Валера их так любил…
Её голос дрогнул, и Елена Петровна поспешила обнять подругу.
— Спасибо, что пригласила, Зина. Я должна была приехать раньше.
— Ничего, — Зинаида Семёновна вытерла глаза. — Главное, что ты здесь. Он так хотел тебя видеть перед… перед концом. Всё говорил: «Позвони Лене, позвони». А я не решалась. Боялась, что ты откажешься.
— Я бы никогда не отказалась, — тихо сказала Елена Петровна. — Валера был… особенным человеком для меня.
Они сели за кухонный стол, и Зинаида Семёновна разлила чай.
— Я всё знала, — вдруг сказала она, глядя в чашку. — Всегда знала, что он любил тебя. Даже когда женился на мне.
Елена Петровна застыла с чашкой на полпути ко рту.
— Зина…
— Нет, дай договорить. Я не упрекаю. Жизнь сложилась так, как сложилась. Вы оба поступили правильно. Костя был хорошим человеком, а у меня и Валеры была своя жизнь. Сорок лет вместе… Не так уж плохо, правда? — она грустно улыбнулась.
— У вас были дети? — осторожно спросила Елена Петровна.
— Нет, — Зинаида Семёновна покачала головой. — Не получилось. Может, это и к лучшему. Валера бы всё равно видел в них не своих детей, а… — она запнулась. — Прости. Не нужно было этого говорить.
— Всё в порядке, — Елена Петровна сжала руку подруги. — Я понимаю. У меня тоже… не всё было гладко с Костей. Но мы были счастливы, правда. По-своему.
— Он оставил тебе письмо, — Зинаида Семёновна встала и вышла из кухни. Вернулась с конвертом. — Просил передать, если ты приедешь.
Елена Петровна взяла конверт дрожащими руками.
— Можно я?..
— Конечно. Прочти. А я пока ужин приготовлю.
Оставшись одна, Елена Петровна долго смотрела на конверт. На нём было просто написано: «Лене». Знакомый почерк, такой родной, хотя она не видела его уже почти пятьдесят лет.
Наконец, она решилась и открыла письмо.
— Мы едем в Смоленск? — Юлия с недоверием смотрела на мужа. — Прямо сейчас?
— Да, — Денис уже собирал сумку. — Я должен знать, что происходит.
— А дети?
— Возьмём с собой. Всё равно никому их не оставишь.
Саша и Катя восприняли новость об экстренной поездке по-разному: сын был недоволен, что придётся прервать онлайн-игру с друзьями, а дочь, наоборот, обрадовалась приключению.
— А бабушка Лена там? — допытывалась Катя, пока Юлия помогала ей собрать вещи.
— Да, кажется, там.
— А почему она не сказала, что уезжает? Она обиделась на нас?
Юлия вздохнула.
— Нет, милая. Просто… взрослые иногда поступают странно. Сами не знают почему.
Четыре часа спустя они уже были в поезде. Денис сидел, погрузившись в свои мысли, а Юлия пыталась занять детей настольной игрой, чтобы они не шумели.
— Что ты собираешься делать, когда мы приедем? — тихо спросила она, когда дети наконец угомонились и уснули.
— Найду этот адрес, — Денис показал ей бумажку, где выписал адрес Громовых из записной книжки матери. — И поговорю с мамой.
— А если… если то, что ты думаешь, правда? — Юлия осторожно коснулась его руки. — Если Валерий…
— Не знаю, — перебил её Денис. — Правда, не знаю. Всю жизнь я считал своим отцом Константина Борисовича. У меня даже мыслей других не было. А теперь…
— Это ничего не меняет, — твердо сказала Юлия. — Ты тот же человек. А твоя мама… она просто запуталась, наверное.
Денис молча смотрел в окно. За стеклом проносилась ночная Россия — тёмные поля, редкие огоньки деревень, мелькающие станции.
Утром они прибыли в Смоленск. Город встретил их моросящим дождем и прохладой. Денис взял такси, и через двадцать минут они уже стояли перед нужным домом.
— Может, нам не стоит всем вместе идти? — засомневалась Юлия. — Это будет слишком… внезапно для твоей мамы.
— Да, ты права, — Денис кивнул. — Подождите меня в кафе через дорогу. Я постараюсь быстро.
Когда он позвонил в дверь квартиры Громовых, ему открыла пожилая женщина, которую он сразу узнал по фотографии — Зинаида Семёновна.
— Здравствуйте, — она удивленно посмотрела на него. — Вы к кому?
— Здравствуйте. Я ищу Елену Петровну Соколову. Это моя мать. Я знаю, что она у вас.
Лицо женщины изменилось — в нём промелькнуло что-то похожее на испуг.
— Дениска? — она прикрыла рот рукой. — Господи, как ты похож… Проходи, проходи скорее.
В квартире было тихо. Денис огляделся, ища глазами мать.
— Она в комнате, — Зинаида Семёновна кивнула на закрытую дверь. — Уже второй день почти не выходит. Читает его письма, смотрит фотографии… Я боюсь её тревожить.
— Чьи письма? — Денис нахмурился.
— Валеры, конечно, — женщина смотрела на него с недоумением. — Разве ты не знаешь?
— Нет, — он покачал головой. — Я ничего не знаю. Кем был Валерий Громов для моей матери? И… для меня?
Зинаида Семёновна опустилась на стул, словно ноги её не держали.
— Господи… Она так и не сказала тебе. Я думала, ты приехал, потому что знаешь.
В этот момент дверь в комнату открылась, и на пороге появилась Елена Петровна. Увидев сына, она побледнела и схватилась за дверной косяк.
— Денис? Что ты здесь делаешь?
— Я искал тебя, — он сделал шаг к ней. — Ты исчезла, не сказав ни слова. Я волновался.
— Но как ты нашёл меня?
— Нашёл адрес в твоей записной книжке. А потом… — он достал из кармана фотографию. — Потом я увидел это.
Елена Петровна взяла снимок. Руки её дрожали.
— Мне нужно было приехать, — тихо сказала она. — Попрощаться.
— С кем, мама? С человеком, которого я никогда не знал? Скажи мне правду. Кем был для тебя Валерий Громов?
Елена Петровна медленно опустилась на диван. Она выглядела внезапно постаревшей, сломленной.
— Присядь, — попросила она. — Это долгая история.
Денис сел напротив, не сводя с матери напряжённого взгляда.
— Мы с Валерой познакомились в семидесятых, — начала Елена Петровна. — Я была совсем молодой, работала в военном госпитале медсестрой. Он лежал у нас с ранением — вернулся из командировки. Потом выписался, но мы продолжали встречаться. Это была… настоящая любовь.
Она замолчала, глядя куда-то в пространство перед собой.
— А потом я познакомилась с Костей, твоим… с Константином Борисовичем. Он был другом Валерия, они вместе служили. Валера должен был снова уехать, на два года, в закрытую часть. А я осталась с Костей.
— И что дальше? — тихо спросил Денис.
— Когда Валера вернулся, я уже была замужем за Костей, ждала ребёнка. Тебя, — она подняла глаза на сына. — Валера был… он был очень благородным человеком. Никогда не пытался разрушить нашу семью. Уехал в Смоленск, женился на Зине. Мы почти не виделись после этого.
Денис молчал, переваривая услышанное.
— Денис, — мать подалась вперёд, — Костя был прекрасным человеком и любил тебя всем сердцем. Для него ты всегда был сыном, понимаешь?
— А биологически? — Денис посмотрел ей прямо в глаза. — Кто мой отец, мама?
Елена Петровна опустила голову.
— Валера, — еле слышно произнесла она.
В комнате повисла тяжёлая тишина. Зинаида Семёновна тихо вышла, прикрыв за собой дверь.
— Почему ты никогда не говорила мне? — голос Дениса звучал глухо. — Почему я узнаю об этом только сейчас? Мне тридцать восемь лет, мама!
— Я боялась, — Елена Петровна сжала руки. — Боялась, что ты будешь думать обо мне хуже. Что перестанешь уважать память Кости. Он так любил тебя…
— А Валерий? Он знал?
— Да, — кивнула мать. — Но мы договорились, что так будет лучше для всех. Он не хотел разрушать твою жизнь. И свою тоже, наверное.
Денис встал и подошёл к окну. За стеклом моросил дождь, люди спешили по своим делам, раскрыв зонты.
— Когда ты узнала, что он умер?
— Зина позвонила месяц назад, — Елена Петровна достала из кармана сложенный лист бумаги. — А вчера отдала мне это. Его последнее письмо.
Она протянула листок сыну. Денис колебался секунду, потом взял его и начал читать.
«Дорогая Лена,
Если ты читаешь эти строки, значит, меня уже нет. Не грусти слишком сильно — я прожил хорошую жизнь. Только об одном жалею — что не смог быть рядом с тобой и сыном. Часто думал: как бы всё сложилось, останься я тогда? Но прошлого не изменить.
Я следил за вашей жизнью издалека. Знаю, что у Дениса прекрасная семья, замечательные дети. Горжусь им, хоть и не имею на это права.
Береги себя, моя дорогая. И прости меня за всё.
Навсегда твой, Валера.»
Денис медленно сложил письмо и вернул его матери.
— У меня жена и дети ждут в кафе напротив, — сказал он после паузы. — Мы приехали за тобой.
— Вы все здесь? — Елена Петровна растерянно посмотрела на сына. — Но зачем?
— Потому что ты моя мать. И я беспокоился.
Она встала, неуверенно шагнула к нему.
— Ты злишься на меня? За то, что я не сказала правду?
Денис долго смотрел на неё, потом вздохнул.
— Не знаю. Наверное, да. Но я понимаю, почему ты молчала.
— Дениска…
— Мам, ты не должна была скрываться, выдумывать истории про санаторий. Могла просто сказать, что тебе нужно уехать по личным делам.
— Я боялась вопросов, — призналась она. — Вопросов, на которые не готова была отвечать.
— Ты поедешь с нами в Москву? Или останешься здесь?
— Я… — Елена Петровна замялась. — Мне нужно ещё немного времени. Пожалуйста.
Денис кивнул.
— Хорошо. Но больше никаких тайн. И включи телефон — я буду звонить каждый день.
В кафе Юлия и дети ждали его с нетерпением. Катя доедала мороженое, а Саша безучастно смотрел в телефон.
— Ну что? — Юлия вскочила, увидев мужа. — Нашёл?
— Да, — Денис устало опустился на стул. — Нашёл.
— И?.. — она вопросительно посмотрела на него.
— Потом расскажу, — он кивнул на детей. — Она останется здесь ещё на несколько дней. Ей нужно… закончить какие-то дела.
— Пап, а мы что, зря приехали? — недовольно спросил Саша.
— Нет, не зря, — Денис потрепал сына по волосам. — Знаешь, что? Давайте устроим мини-отпуск. Останемся в Смоленске на пару дней, посмотрим город. Тут есть крепость, музеи… Будет интересно.
— А как же Байкал? — нахмурилась Юлия.
— Байкал никуда не денется, — Денис взял её за руку. — Съездим туда в следующий раз, вдвоём. А сейчас просто побудем вместе, всей семьёй.
Юлия внимательно посмотрела на мужа. Что-то изменилось в его лице — появилась какая-то новая решимость, твёрдость.
— Хорошо, — она сжала его руку. — Как скажешь.
Вечером, когда дети уснули в гостиничном номере, Денис рассказал Юлии всю историю. Она слушала, не перебивая, только иногда качала головой.
— Что ты чувствуешь? — спросила она, когда он закончил.
— Не знаю, — Денис пожал плечами. — Странно. Будто мне нужно заново осмыслить всю свою жизнь. Но в то же время… ничего ведь не изменилось, правда?
— Ничего, — подтвердила Юлия. — Ты тот же человек. Просто теперь знаешь больше о своём прошлом.
Они помолчали, глядя на ночной Смоленск из окна отеля.
— Знаешь, о чём я думаю? — вдруг сказал Денис. — О том, как легко всё теряется. Люди, чувства, воспоминания… Вот был человек, мой биологический отец. Жил всего в нескольких сотнях километров от нас. А я даже не знал о нём. И теперь уже никогда не узнаю.
Юлия обняла его за плечи.
— Зато у тебя есть дети. Твоё продолжение.
— Да, — он кивнул. — И я не собираюсь повторять ошибок своих родителей. Никаких тайн, никакого притворства.
— А твоя мама? Как ты думаешь, что она будет делать дальше?
— Не знаю, — Денис вздохнул. — Наверное, попрощается со своим прошлым и вернётся в Москву. А может, решит остаться здесь, со своей подругой. В любом случае, это её выбор.
— Ты сможешь простить её за то, что она скрывала правду?
Денис задумался.
— Думаю, да. Ведь она делала то, что считала правильным. Хотела защитить всех — меня, себя, Валерия… Но знаешь, что самое странное? — он повернулся к жене. — Вся эта история началась с того, что она не захотела сидеть с нашими детьми, чтобы мы могли поехать в отпуск. А в итоге…
— В итоге мы всё равно в отпуске, — улыбнулась Юлия. — Только совсем не там, где планировали.
— Жизнь вообще редко идёт по плану, — Денис тоже улыбнулся. — Но, может, оно и к лучшему.
За окном начался дождь — сильный, летний, омывающий улицы, крыши, деревья. Где-то в другом конце города Елена Петровна сидела в квартире Зинаиды Семёновны и перебирала старые фотографии, письма, вырезки из газет — всё, что осталось от человека, которого она когда-то любила и потеряла. А может, и не теряла вовсе — просто их история сложилась иначе, чем могла бы.
В гостиничном номере Денис и Юлия строили новые планы — куда пойти завтра, что показать детям, как провести эти несколько дней в незнакомом городе. Обычная семья, с обычными радостями и заботами. Но за этой обыденностью скрывалось что-то большее — понимание того, как хрупка и в то же время прочна может быть человеческая жизнь, как причудливо переплетаются в ней судьбы, и как важно ценить каждый момент этого странного, непредсказуемого путешествия.
