— Света, ты правда не собираешься избавляться от этого дома? — Максим отложил ложку и внимательно посмотрел на жену через стол.
— Я пока не определилась, — Светлана продолжала медленно помешивать чай, избегая его взгляда. — Всё случилось так внезапно.
— Внезапно? Уже два месяца прошло! — Максим раздражённо вскинул брови. — Ты каждую неделю туда мотаешься, будто там сокровища спрятаны. А мы, между прочим, снимаем квартиру и на ипотеку до сих пор не накопили.
Светлана подняла глаза. В её взгляде сквозила усталость от бесконечных споров на эту тему.
— Я понимаю, Максим. Но это наследство от тёти Марины. Я не готова просто так его отдать.
— Наследство? — Максим всплеснул руками. — От тёти, которую ты видела от силы пару раз за всю жизнь!
Телефон Светланы завибрировал на столе. На экране высветилось: «Елена Петровна». Свекровь. Как раз её сейчас не хватало.
— Не бери трубку, пожалуйста, — попросил Максим, заметив, как напряглось лицо жены.
Но Светлана всё же ответила.
— Добрый вечер, Елена Петровна, — произнесла она тихо.
— Светочка, здравствуй! — голос свекрови был нарочито бодрым. — Как дела с домом? Мы уже нашли покупателя, он готов посмотреть его в эти выходные.
«Вот так совпадение», — подумала Светлана, бросив взгляд на Максима. Тот внезапно увлёкся изучением узора на салфетке.
— Спасибо, но я пока не собираюсь ничего продавать, — твёрдо ответила она.
— Как это не собираешься? — в голосе Елены Петровны появились резкие нотки. — Вы же с Максимом планировали взять квартиру. Это же ваш шанс!
— Мы обсудим это позже, хорошо? — Светлана старалась говорить спокойно. — Сейчас ужинаем.
Она положила телефон экраном вниз. В комнате наступила тяжёлая тишина.
— Твоя мама, похоже, знает всё раньше меня, — заметила Светлана с лёгкой иронией.
Максим виновато пожал плечами:
— Я упомянул ей про дом. Ты же не говорила, что это секрет.
— Нет, конечно, — Светлана начала убирать тарелки со стола. — Просто странно, что моё наследство обсуждают все, кроме меня.
— Потому что это разумно! — Максим повысил голос. — Продать старый дом в глуши и купить квартиру здесь! Мы годами копим на первый взнос, а тут такой подарок судьбы!
Светлана замерла, сжимая чашку в руках.
— То есть моё наследство — это подарок для тебя?
— Для нас! — Максим хлопнул ладонью по столу. — Мы же семья, Света, вместе строим планы!
«Строим планы», — мысленно повторила она. Когда-то эти слова звучали так вдохновляюще. А теперь она всё чаще замечала, как Максим невзначай повторяет идеи своей матери, будто та незримо присутствует в каждом их разговоре.
— Я хочу ещё раз съездить туда. Одна, — решительно сказала Светлана. — Потом решу.
— Опять одна? — Максим скептически прищурился. — И что ты там делаешь? Сокровища ищешь?
— Разбираю вещи тёти, смотрю документы. Это моё наследство, Максим. Я сама вправе решать, что с ним делать.
Максим встал, скрестив руки на груди.
— И сколько ты будешь решать? Месяц? Год? Или пока моя мама тебя окончательно не достанет?
Светлана аккуратно поставила чашку в мойку и посмотрела на мужа:
— Вот в чём проблема. Ты не видишь разницы между «моим» и «нашим». Я не претендую на твою зарплату или твою машину. А на моё наследство почему-то претендуют все.
Максим покачал головой и вышел из кухни, оставив Светлану наедине с мыслями. Такие разговоры становились всё чаще, и иногда ей казалось, что она играет роль в чужом сценарии — строптивой жены, которая мешает семейному счастью.
А ведь ещё недавно всё было совсем иначе…
Всё началось в один неприметный четверг, когда Светлане позвонил незнакомец, представившийся нотариусом.
— Марина Сергеевна указала вас как единственную наследницу, — сообщил он деловым тоном. — Вам нужно приехать в контору для оформления документов.
— Тётя Марина? — Светлана растерялась. — Но я почти не общалась с ней. Мы виделись пару раз, когда я была ребёнком.
— Тем не менее, согласно завещанию, дом по адресу… — продолжил нотариус.
Светлана записала адрес, всё ещё не веря своим ушам. Когда она рассказала об этом Максиму, тот сначала заподозрил подвох.
— Дом? Откуда у твоей тёти дом? — с недоверием спросил он. — Она же была… кем? Учительницей?
— Преподавала физику, — уточнила Светлана. — Я мало о ней знаю. Встречались на семейных посиделках, когда я была маленькой.
Убедившись, что наследство реально, Максим заметно оживился:
— Это же удача! Продадим дом, и у нас будет первый взнос на квартиру. Может, даже на трёшку замахнёмся!
В первый раз они поехали осматривать дом вместе. Небольшой, но крепкий домик в тихом районе оказался уютнее, чем они ожидали. Участок был ухоженным, с маленьким садом и даже старой беседкой. Светлана почувствовала необъяснимое тепло, когда вставляла ключ в замок, переданный нотариусом.
Внутри пахло лавандой и старыми книгами. Вещи тёти были аккуратно разложены, всё на своих местах, будто хозяйка только что вышла. На полках — учебники по физике, на стенах — вышитые картины. Светлана ощутила, как что-то сжалось в груди.
— Неплохо для преподавательницы, — присвистнул Максим, оглядывая комнаты. — Думаю, миллиона три-четыре за него дадут, если не торопиться.
Светлана промолчала. Она ходила по дому, трогала старые книги, рассматривала фотографии. На одной из них она, ещё малышка, сидела у тёти на руках. Светлана даже не помнила, когда была сделана эта фотография.
Во второй приезд она отправилась одна — Максим сослался на дела. В одной из комнат она нашла старый альбом в потёртой обложке. Это оказался дневник тёти Марины.
«Сегодня получили разрешение на строительство. Олег так радовался! Говорил, что этот дом станет нашей гордостью, раз детей у нас нет».
Светлана листала страницу за страницей, и дом оживал в её воображении. Как тётя с мужем сами выбирали материалы, как сажали вишни в саду, как мечтали о будущем.
«Приезжала сестра с маленькой Светой. Какая умная девочка! Разгадала мою загадку про звёзды. Жаль, что видимся так редко».
Дом перестал быть просто строением. Он стал историей, частью её самой.
Теперь, спустя месяцы, Светлана разрывалась между долгом перед семьёй и чем-то глубоко личным. Максим и его мать всё чаще намекали на продажу, но дом словно держал её, не отпуская.
В пятницу, собираясь в очередной раз в дом, Светлана узнала, что Максим решил поехать с ней.
— Соскучился, — сказал он с улыбкой. — И ещё у меня новости.
По дороге, пока электричка везла их в соседний город, Максим рассказывал о своём друге Сергее, который недавно вернулся в их круг общения.
— Он теперь большой начальник в IT-компании. Предлагает мне должность с зарплатой в два раза выше, — воодушевлённо делился Максим.
— Здорово, — ответила Светлана, глядя на мелькающие за окном поля.
— Только есть нюанс. Работа в Екатеринбурге.
Светлана повернулась к нему:
— В Екатеринбурге? Это же другой регион.
— Точно! — Максим сиял. — Новый город, новая жизнь. Продадим дом, и сможем сразу взять там квартиру!
Светлана почувствовала, как внутри всё сжимается.
— А моя работа? Мои друзья?
— Ты экономист, работу найдёшь везде, — отмахнулся Максим. — А с моей зарплатой можно будет вообще не торопиться.
«Мой дом», — подумала Светлана. Уже не просто наследство, а её дом. Она решила не продолжать спор до приезда.
В доме они поужинали, распаковав привезённые продукты. Максим был непривычно заботлив — даже вызвался нарезать салат. Но вскоре снова завёл разговор о продаже.
— Я прикинул, если продать за три миллиона, как оценил риелтор, плюс наши сбережения…
— Максим, — перебила Светлана, — давай не сегодня. Завтра?
— Ладно, — согласился он неожиданно легко. — Завтра так завтра.
Утром их разбудил стук в дверь. На пороге стояла пожилая женщина с корзинкой пирожков.
— Я Зинаида Ивановна, соседка Марины Сергеевны, — представилась она. — Увидела, что вы приехали, решила познакомиться.
За чаем соседка рассказывала о тёте Марине — как та любила свой сад, учила местных ребятишек физике, как гордилась домом.
— Она всегда говорила, что этот дом — для семьи. Хотела, чтобы тут жили близкие, а не чужие, — вспоминала Зинаида Ивановна. — Так радовалась, что оставляет его тебе, Света. Говорила, у тебя сильный характер, ты дом сохранишь.
Максим сидел с хмурым видом, а после ухода соседки не выдержал:
— Ты её специально позвала, да? Чтобы я себя виноватым чувствовал?
— Я её впервые вижу! — возмутилась Светлана. — И зачем ты вообще приехал? Контролировать меня?
— Не контролировать, а поддержать, — отрезал Максим. — И поговорить о нашем будущем.
— Нашем? — Светлана посмотрела ему в глаза. — А моё будущее ты спрашивал? Может, я не хочу в Екатеринбург?
— Из-за этого весь сыр-бор? — Максим казался искренне удивлённым. — Если дело в переезде, я могу отказаться от работы.
— Дело не только в переезде, — Светлана покачала головой. — Ты уже всё решил за меня. Продать дом, купить квартиру — где я захочу, конечно! Только моё мнение никто не спрашивает.
— Я спрашиваю! — Максим повысил голос.
— Нет, ты требуешь. И твоя мама требует. Вы оба уверены, что я должна поделиться наследством.
Они разошлись по комнатам. Максим уткнулся в телефон, а Светлана поднялась в маленькую комнатку, где тётя хранила свои записи. Сидя за старым столом, она пыталась понять, почему так упорно сопротивляется продаже. Логика была на стороне Максима — деньги от дома решили бы их проблемы. Но что-то внутри протестовало.
Она открыла альбом тёти и нашла запись, которую раньше не замечала:
«Олег всегда говорил, что я слишком требовательна. Но я ценю свободу и самостоятельность. Особенно в женщинах. Этот дом — наш символ свободы. Мы построили его без чужой помощи, и я горжусь этим».
Светлана закрыла альбом. Слово «свобода» отозвалось в ней. Вот чего ей не хватало — права самой выбирать свой путь.
Вечером, перед отъездом, Максим сказал, что заедет к матери.
— Она зовёт на ужин. Ты с нами?
— Нет, я домой, — ответила Светлана. — Устала.
— Как хочешь, — бросил он, уходя к электричке.
В квартире было тихо. Светлана включила свет и бросила сумку на диван. Ей вдруг стало грустно. Когда-то их с Максимом отношения казались такими крепкими. Когда всё изменилось?
Может, дело не в наследстве? Может, трещина появилась раньше, а она просто не хотела её видеть?
Телефон зазвонил. Елена Петровна. Светлана сбросила вызов. Через минуту позвонил Максим.
— Почему ты не отвечаешь маме? — раздражённо спросил он.
— Потому что хочу отдохнуть, — отрезала Светлана.
— Она беспокоится. Хочет обсудить наши планы.
— Какие планы, Максим? — Светлана почувствовала, как закипает. — У меня своих планов нет, а у вас с мамой, похоже, всё расписано.
— Не начинай, — голос Максима стал жёстче. — Мама просто хочет нам помочь.
— Помочь кому? — Светлана повысила голос. — Тебе? Себе? Мне достался дом, а вы уже решили, как его продать и на что потратить!
— Потратить? — возмутился Максим. — Мы же для семьи стараемся! Для нашей квартиры! Ты обязана продать этот дом, иначе наш брак на грани.
— А если я хочу там жить? — выпалила Светлана.
Пауза в трубке была долгой.
— Жить там? В глуши? А я? Моя работа?
— А я? Моя работа? — парировала она. — Когда ты хотел ехать в Екатеринбург, тебя мои интересы не волновали.
— Это другое! Это для нас обоих.
— Нет, Максим. Это одно и то же. Только в одном случае решаешь ты, а в другом — я.
— Давай не по телефону, — смягчился он. — Я останусь у мамы, завтра поговорим.
— Хорошо, — согласилась Светлана и отключила телефон.
Утром она проснулась с ясной головой. Позвонила на работу, взяла выходной и записалась к юристу.
— Наследство, полученное в браке, считается общим? — спросила она в уютном офисе юридической конторы.
— Нет, — ответил юрист. — Наследство — это личная собственность, даже если получено в браке.
— А если я продам дом и вложу деньги в квартиру с мужем?
— Тогда часть денег может считаться общей при разводе, если не оформить соглашение, — пояснил юрист. — Без него сложно доказать, что квартира частично куплена на ваши личные средства.
— А если муж откажется подписывать соглашение?
Юрист посмотрел на неё внимательно:
— Тогда подумайте, насколько вы доверяете своему мужу.
В этом и был главный вопрос. Доверяет ли она Максиму? Раньше она бы ответила «да» без колебаний. Теперь же…
Максим вернулся вечером, от него пахло маминым борщом и напряжением.
— Поговорим спокойно? — предложил он, снимая пальто.
Светлана кивнула. Они сели за стол, как на деловой встрече.
— Я много думал, — начал Максим. — Признаю, мы с мамой перегнули с этим домом.
— Неожиданно, — Светлана прищурилась. — Что изменилось?
— Я понял, что дом важен для тебя. Не хочу, чтобы мы ссорились из-за денег.
Его тон показался Светлане неискренним.
— И что ты предлагаешь? — спросила она.
— Продадим дом, купим квартиру, но часть денег — тысяч шестьсот — оставим тебе. На твои нужды. Это справедливо.
Светлана смотрела на него, пытаясь понять, что за этим стоит. Такой компромисс был не в духе Максима.
— А как же Екатеринбург? Работа Сергея?
— Я отказался, — пожал плечами Максим. — Зачем нам переезд, если мы оба против?
Светлана внезапно всё поняла.
— Ты консультировался с юристом?
— С каким юристом? — Максим выглядел растерянным.
— Неважно, — она отмахнулась. — Я тоже сегодня была у юриста. Узнала, что наследство — моя личная собственность. Я не обязана ни с кем его делить.
Максим нахмурился.
— Серьёзно? Уже юристов подключила? Я думал, мы семья, а не противники.
— Я просто узнала свои права, — спокойно ответила Светлана. — Хотела понять, чем рискую.
— Рискуешь? — Максим горько усмехнулся. — Думаешь, я на твой дом покушаюсь?
— Не ты. Вы, — уточнила она. — Ты и твоя мама. С того момента, как узнали про наследство.
— Опять мама! — Максим ударил кулаком по столу. — При чём тут она?
— При том, что ты ничего не решаешь без неё, — твёрдо сказала Светлана. — И эта твоя «щедрость» — её идея. Она поняла, что прямое давление не работает, и решила зайти с другой стороны.
Максим вскочил:
— Да что с тобой? Ты стала параноиком из-за этого дома! Была нормальной женой, а теперь — жадная и подозрительная!
— Жадная? — Светлана тоже поднялась. — Потому что не хочу отдавать своё наследство?
— Я же для нас стараюсь! — выкрикнул Максим. — Для нашей квартиры!
— А если мы разведёмся? Что тогда?
Вопрос повис в воздухе. Максим смотрел на неё, будто впервые видел.
— Вот оно как, — медленно сказал он. — Ты уже о разводе думаешь. Всё прикидываешь, как бы свои деньги уберечь.
— Я думаю, что не могу тебе доверять, — тихо ответила Светлана.
Максим покачал головой, схватил сумку и направился к двери.
— Я переночую у мамы, — бросил он. — Надо всё обдумать.
Когда дверь закрылась, Светлана почувствовала облегчение, смешанное с болью. Будто тяжёлый камень свалился с плеч, но оставил синяк.
Три дня Максим не звонил и не появлялся. Светлана тоже молчала, давая себе время разобраться в чувствах. На работе она старалась отвлечься, но мысли возвращались к их последнему разговору.
Вечером в понедельник её ждал сюрприз — на пороге стояла Елена Петровна.
— Нам надо поговорить, — заявила свекровь, проходя в квартиру. — Максим совсем измучился.
Светлана молча закрыла дверь и прошла на кухню. Елена Петровна уверенно заняла место у стола.
— Я понимаю, у вас ссора, — начала она. — Но все пары ссорятся, это нормально.
— Это не просто ссора, — ответила Светлана.
— Конечно, не просто! — всплеснула руками свекровь. — Тебе достался дом, а ты не хочешь делиться с мужем. Это неправильно!
— По закону я не обязана, — твёрдо сказала Светлана.
— Закон! — фыркнула Елена Петровна. — В семье не должно быть таких разговоров!
Светлана посмотрела на свекровь и вдруг поняла, что больше её не боится.
— Я не против делиться с Максимом, — сказала она. — Но я не хочу продавать дом, который для меня важен, ради ваших планов.
— Моих планов? — свекровь изобразила удивление. — Я забочусь о вашем будущем!
— Это моё наследство, — отрезала Светлана. — И моё право решать.
Елена Петровна поджала губы, но быстро сменила тон:
— Света, никто не посягает на твои права. Но подумай о Максиме. Он так мечтает о своей квартире!
— Это не мечта, а давление, — перебила Светлана. — Я больше не доверяю ни ему, ни вам.
Тишина повисла в кухне.
— Ну что ж, — наконец сказала свекровь, поднимаясь. — Ты изменилась. Стала холодной и расчётливой.
У двери она обернулась:
— Максим заслуживает лучшего.
Когда свекровь ушла, Светлана почувствовала, будто последняя связь с этой семьёй оборвалась.
На следующий день позвонил Максим.
— Нам надо поговорить, — сказал он без лишних слов. — Я приеду вечером.
Он пришёл с решительным видом, как когда-то, делая ей предложение.
— Я всё обдумал, — начал он, садясь в кресло. — Не могу продолжать отношения без доверия.
Светлана молчала, ожидая.
— Если ты думаешь, что я женился ради твоих денег…
— Я так не думаю, — тихо сказала она. — Но ты и твоя мама решили, что моё наследство — ваше. И это заставило меня пересмотреть наши отношения.
— Ты всё не так поняла, — Максим покачал головой. — Мы просто хотели помочь.
— Помочь принять ваше решение, — уточнила Светлана. — Моё мнение никого не волновало.
— Потому что ты зациклилась на этом доме! — вспылил Максим. — Мы не можем договориться.
— Да, не можем, — согласилась она. — И дело не только в доме. Ты не уважаешь моё право решать самой.
Максим вскочил:
— Опять ты про маму! Она тут ни при чём!
— Она была здесь вчера, — спокойно сказала Светлана. — Убеждала меня, какая я плохая жена.
Максим замер.
— Мама приходила? Я не знал…
— Конечно, — Светлана горько улыбнулась. — Как всегда.
Они замолчали. За окном шумел вечерний город, а их мир рушился.
— Я подам на развод, — сказал Максим. — Так будет лучше.
— Согласна, — кивнула Светлана, удивляясь своему спокойствию.
— Вещи заберу в выходные, — бросил он, уходя. — И знаешь, ты могла бы поделиться. Это было бы правильно.
Когда дверь закрылась, Светлана долго смотрела в окно. Три года брака закончились, но вместо боли она чувствовала свободу.
Прошёл год. Светлана сидела в саду своего дома — того самого, что достался от тёти Марины. Она переехала сюда, обновила кухню, посадила новые цветы. Развод прошёл без особых споров — делить было почти нечего.
Максим уехал в Екатеринбург за Сергеем. Знакомые говорили, что работа оказалась не такой перспективной, как он надеялся.
Недавно Елена Петровна написала, намекнув, что Максим скучает и готов всё начать заново. Светлана не ответила.
На новой работе — в местной школе, где она преподавала экономику, — её уважали. Зарплата выросла, появились друзья. Соседской девочке она помогала с физикой, вспоминая тётю Марину.
Вчера в кладовке нашёлся конверт с надписью: «Свете. Открыть, когда решишь». Внутри была короткая записка: «Свобода — это не только деньги, но и право быть собой».
Светлана улыбнулась. Тётя, кажется, знала её лучше, чем она сама.
Иногда она думала, как сложилась бы жизнь, если бы она продала дом. Возможно, они с Максимом купили бы квартиру. Жили бы по правилам Елены Петровны. И она никогда бы не узнала, что может быть счастливой сама по себе.
Дом тёти Марины дал ей не только стены, но и свободу. И за это она была благодарна.
