— Подпиши немедленно! — свекровь швырнула документы прямо в лицо невестке, едва та переступила порог квартиры после работы.
Светлана даже не успела снять пальто, как Нина Петровна уже вцепилась в неё мёртвой хваткой. В руках у женщины были какие-то бумаги с печатями, и взгляд горел таким безумным огнём, что стало по-настоящему страшно.
— Что это? — Света попыталась разглядеть документы, но свекровь выхватила их обратно.
— Это твоё согласие на продажу квартиры твоей бабушки! Той самой, что она тебе оставила! Подписывай быстро, нотариус ждёт!
Света почувствовала, как земля уходит из-под ног. Квартира бабушки в центре Москвы была её единственной собственностью, единственным, что у неё осталось от любимого человека. Бабушка умерла полгода назад, и Света только недавно вступила в наследство.
— Я никогда не подпишу это! — твёрдо сказала она, снимая пальто. — Это моя квартира, и я не собираюсь её продавать!
— Ах ты, неблагодарная! — взвизгнула Нина Петровна. — Мы с Андреем растили тебя, кормили, а ты даже поделиться не хочешь! Эта квартира стоит целое состояние, а мы с Андреем в долгах как в шелках!
— При чём тут ваши долги? — Света прошла в кухню, пытаясь успокоиться. — И что значит «растили»? Мы женаты всего три года!
Нина Петровна последовала за ней, размахивая документами как флагом.
— Три года я терплю твои выходки! Три года смотрю, как ты морочишь голову моему сыну! А теперь, когда у тебя появились деньги, ты решила нос задрать?
— Какие деньги? Это квартира моей бабушки, в которой я выросла! Там каждый угол пропитан воспоминаниями!
— Воспоминания! — передразнила свекровь. — Продашь квартиру, купишь однокомнатную на окраине, а разницу отдашь нам! Мы имеем право!
Света не выдержала и рассмеялась. Смех получился нервным, почти истерическим.
— Право? На основании чего?
— На основании того, что ты замужем за моим сыном! Всё, что твоё — это наше! Семейное! А я глава этой семьи!
В этот момент входная дверь хлопнула. Домой вернулся Андрей. Света надеялась, что муж поддержит её, объяснит матери, что она не права. Но когда Андрей вошёл в кухню, по его виноватому взгляду она всё поняла.
— Ты знал, — тихо сказала Света. — Ты знал, что она придёт с этими документами.
Андрей отвёл глаза.
— Свет, послушай… Мама права. Нам действительно нужны деньги. Я взял кредит на бизнес, но всё прогорело. Если не выплачу через месяц, заберут нашу квартиру.
— Нашу? — Света покачала головой. — Эта квартира записана на твою мать, Андрей. Ты сам мне это говорил.
— Но мы же здесь живём!
— И что? Я должна продать наследство бабушки, чтобы покрыть твои долги?
Нина Петровна снова начала наступление.
— Не твои, а семейные! Ты часть семьи или нет? Если да — подписывай! Если нет — убирайся отсюда!
Света посмотрела на мужа, ожидая, что он вступится за неё. Но Андрей молчал, глядя в пол.
— Андрей, скажи ей! — взмолилась Света. — Объясни, что это неправильно!
— Мам, может, не стоит так давить… — неуверенно начал он.
— Молчать! — рявкнула Нина Петровна. — Я знаю, что делаю! Эта девица слишком долго пользовалась нашим гостеприимством! Пора платить по счетам!
— Гостеприимством? — Света не могла поверить своим ушам. — Я работаю, плачу за продукты, за коммунальные услуги! Я убираю эту квартиру, готовлю!
— И что? Думаешь, этого достаточно? — свекровь подошла вплотную. — Ты живёшь под моей крышей, ешь мой хлеб! А теперь, когда у тебя появилось богатство, хочешь зажать его для себя?
Света отступила к окну. На улице уже темнело, фонари зажигались один за другим. Где-то там была квартира бабушки — светлая, уютная, полная книг и старых фотографий. Бабушка всегда говорила: «Светочка, что бы ни случилось, у тебя всегда будет дом». И вот теперь этот дом хотели отнять.
— Я не подпишу, — твёрдо сказала она.
— Тогда собирай вещи! — взвизгнула Нина Петровна. — Андрей, скажи своей жене, что если она не подпишет, то может убираться!
Андрей поднял глаза на жену. В них читалась мольба.
— Свет, пожалуйста… Это же временно. Мы потом всё вернём, заработаем…
— Как? Как ты заработаешь, если твой бизнес прогорел?
— Найду работу, буду копить…
— Андрей, ты же понимаешь, что это неправильно? Бабушка оставила квартиру мне, не нам. Мне!
— Но мы же семья…
Это «мы же семья» звучало как заезженная пластинка. Света слышала эту фразу каждый раз, когда Нина Петровна требовала от неё чего-то. Отдать последние деньги на «нужды семьи». Отказаться от встречи с подругами, потому что «в семье так не принято». Терпеть хамство золовки, потому что «она же семья».
— Знаете что? — Света выпрямилась. — Я подумаю. Дайте мне время до завтра.
— Нотариус ждёт сегодня! — возмутилась свекровь.
— Значит, пусть подождёт до завтра. Это же серьёзное решение, мне нужно всё обдумать.
Нина Петровна хотела возразить, но Андрей неожиданно поддержал жену.
— Мам, давай до завтра. Света права, нужно всё взвесить.
— Ладно, — процедила свекровь сквозь зубы. — Но завтра утром чтобы документы были подписаны! Иначе пеняй на себя!
Она величественно удалилась в свою комнату, хлопнув дверью.
Света и Андрей остались на кухне вдвоём. Молчание повисло между ними тяжёлым грузом.
— Свет, я правда в безвыходной ситуации, — начал Андрей. — Если не верну кредит…
— Почему ты мне не рассказал раньше? Почему я узнаю об этом только сейчас?
— Мама сказала, что сама с тобой поговорит. Сказала, что ты её больше послушаешься.
— Послушаюсь? — Света покачала головой. — Андрей, ты вообще меня знаешь?
Он не ответил. И в этом молчании было больше правды, чем во всех словах. Они прожили вместе три года, но так и остались чужими людьми. Андрей видел в ней только тень своей матери — женщину, которая должна подчиняться, соглашаться, жертвовать.
Ночь Света провела без сна. Она сидела на кухне, пила чай и думала. Вспоминала бабушку — маленькую, но несгибаемую женщину, которая в одиночку вырастила её после смерти родителей. Бабушка работала учительницей литературы, и её квартира была полна книг. Каждая полка, каждый угол хранили истории.
«Никогда не позволяй никому решать за тебя, — говорила бабушка. — Ты сильная, Светочка. Сильнее, чем думаешь».
К утру решение было принято. Света собрала самое необходимое в сумку, написала заявление на отпуск на работе и вызвала такси.
Когда Нина Петровна проснулась и ворвалась в их с Андреем спальню, Света уже одевалась.
— Где документы? Подписала?
— Нет, — спокойно ответила Света. — И не подпишу.
— Что?! — свекровь побагровела. — Ах ты, неблагодарная тварь! Андрей, ты слышишь?!
Андрей сел на кровати, протирая глаза.
— Света, ты что, серьёзно?
— Абсолютно серьёзно. Я переезжаю в бабушкину квартиру. Сегодня же.
— Но… но как же я? Как же мы?
— А что «мы», Андрей? Мы — это ты, твоя мама и я? Или мы — это муж и жена, которые поддерживают друг друга?
Нина Петровна бросилась к сумке Светы, пытаясь выхватить её.
— Ты никуда не уйдёшь! Ты не имеешь права!
Света легко увернулась.
— Имею. Я свободный человек.
— Андрей! — взвыла свекровь. — Сделай что-нибудь! Она же уходит!
Андрей встал с кровати, подошёл к жене.
— Света, давай поговорим спокойно. Мама, выйдите, пожалуйста.
— Не выйду! Это мой дом!
— Мам, пожалуйста!
Нина Петровна фыркнула, но вышла. Андрей закрыл дверь.
— Света, я понимаю, ты обижена. Но давай найдём компромисс. Может, не продавать квартиру, а сдавать? Деньги пойдут на погашение кредита…
— Андрей, ты правда не понимаешь? Дело не в квартире. Дело в том, что ты позволил своей матери распоряжаться нашей жизнью. Ты даже не попытался меня защитить.
— Но она моя мать…
— А я твоя жена. Или была. Потому что после вчерашнего я не уверена, что хочу ею оставаться.
Андрей побледнел.
— Ты хочешь развестись?
— Я хочу подумать. Пожить отдельно, разобраться в чувствах. И тебе советую сделать то же самое. Решить, кто для тебя важнее — мать или жена.
— Но это нечестно! Ставить такой ультиматум!
— А честно требовать от меня продать единственное жильё ради твоих долгов, о которых я даже не знала?
Андрей молчал. За дверью слышалось тяжёлое дыхание — Нина Петровна подслушивала.
— Я пойду, — сказала Света, взяв сумку. — Если захочешь поговорить — звони. Но только ты, не твоя мать.
Она открыла дверь. Нина Петровна едва не упала — стояла, прижавшись ухом к двери.
— Ты пожалеешь! — прошипела свекровь. — Ты ещё приползёшь на коленях!
— Возможно, — спокойно ответила Света. — Но это будет мой выбор.
Она вышла из квартиры, спустилась по лестнице. Внизу ждало такси. Водитель помог загрузить сумки.
— Куда едем? — спросил он.
Света назвала адрес бабушкиной квартиры. Своей квартиры.
Дорога заняла полчаса. За окном мелькала утренняя Москва — спешащие люди, машины, витрины магазинов. Жизнь шла своим чередом, и только для Светы всё изменилось.
Квартира встретила её тишиной и запахом книг. Света прошла по комнатам, открыла окна. На подоконнике всё ещё стояли бабушкины фиалки — соседка поливала их, пока шло оформление наследства.
На стене висели фотографии — бабушка в молодости, дедушка в военной форме, родители Светы в день свадьбы, сама Света в разные годы. На последней фотографии она была с Андреем — счастливые, улыбающиеся, полные надежд.
Телефон зазвонил через час. Андрей.
— Света, мама говорит, если ты не вернёшься и не подпишешь документы, она подаст в суд. Скажет, что квартира должна делиться как совместно нажитое имущество.
— Андрей, я получила наследство после заключения брака. По закону это моя личная собственность. Твоя мама может подавать куда угодно.
— Но… Света, я правда в сложной ситуации. Мне нужна помощь.
— Я понимаю. Но продажа моей квартиры — это не помощь, это грабёж. Если хочешь, я могу одолжить тебе денег. Немного, но на первое время хватит. Под расписку.
— Одолжить? Своему мужу?
— Андрей, после вчерашнего я не уверена, что ты мой муж. Муж защитил бы жену, а не стоял бы молча, когда его мать оскорбляет её.
— Я… я не знал, что делать.
— Вот именно. Ты никогда не знаешь. Потому что привык, что за тебя решает мама. Сколько тебе лет, Андрей? Тридцать пять? Пора взрослеть.
Он молчал. Потом тихо спросил:
— Ты правда не вернёшься?
— Не сейчас. Мне нужно время. И тебе тоже. Подумай, чего ты хочешь от жизни. И готов ли ты жить своим умом, а не маминым.
Она отключилась. Телефон тут же зазвонил снова — номер свекрови. Света сбросила вызов и заблокировала номер.
Следующие дни прошли в хлопотах. Света разбирала бабушкины вещи, наводила порядок. В шкафах нашлись старые письма, фотоальбомы, даже дневники. Бабушка вела их с юности. Света читала и удивлялась — оказывается, бабушка тоже прошла через сложный развод, тоже боролась за свою независимость.
«Не бойся одиночества, — писала бабушка в одном из дневников. — Иногда оно необходимо, чтобы услышать себя».
На третий день пришёл Андрей. Света увидела его в дверной глазок — стоял с букетом роз, нервно переминался с ноги на ногу.
Она открыла.
— Привет, — сказал он, протягивая цветы.
— Привет. Проходи.
Они сели на кухне. Света заварила чай — бабушкин, с чабрецом и мятой.
— Красиво тут, — сказал Андрей, оглядываясь.
— Да. Бабушка любила уют.
— Света, я… я много думал. Ты права. Я действительно всю жизнь делаю то, что говорит мама. Даже бизнес открыл по её совету. И вот результат.
— И что ты решил?
— Я поговорил с мамой. Сказал, что не буду требовать от тебя продажи квартиры. Она… она очень разозлилась. Сказала, что я предатель.
— И?
— И я снял квартиру. Маленькую, однокомнатную, но свою. Вернее, съёмную. Но без мамы.
Света удивлённо подняла брови.
— Серьёзно?
— Да. Я понял, что так больше нельзя. Мне тридцать пять, а я живу как подросток. Пора начинать свою жизнь.
— А как же долги?
— Устроился на работу. Буду выплачивать постепенно. Продал машину, часть долга погасил. Остальное — рассрочка на три года.
Света смотрела на мужа и видела в нём изменения. Взгляд стал твёрже, плечи расправились. Может быть, ещё не всё потеряно?
— Андрей, я рада, что ты это сделал. Правда. Но мне всё равно нужно время.
— Я понимаю. Я… я буду ждать. Если ты захочешь, мы можем начать сначала. Встречаться, узнавать друг друга заново. Без мамы, без её влияния.
— Возможно, — Света слабо улыбнулась. — Но не обещаю.
— Я и не прошу обещаний. Просто… дай мне шанс показать, что я могу быть другим.
Они допили чай. Андрей ушёл, оставив свой новый адрес и телефон.
Вечером позвонила подруга Марина.
— Света! Я слышала, ты ушла от Андрея! Как ты?
— Нормально. Даже хорошо. Живу теперь в бабушкиной квартире.
— И правильно! Я всегда говорила, что его мамаша — ведьма. Помнишь, как она на вашей свадьбе заявила, что ты недостойна её сына?
— Помню.
— Слушай, а что Андрей?
— Съехал от матери. Снимает квартиру, работает.
— Ничего себе! Неужели прозрел?
— Похоже на то. Но я пока не готова к примирению. Слишком много всего было.
— Правильно. Пусть докажет, что изменился. Кстати, хочешь, завтра сходим в кафе? Посидим, поболтаем?
— Хочу. Давно не виделись.
Жизнь постепенно налаживалась. Света вышла из отпуска, вернулась к работе. По вечерам читала бабушкины книги, смотрела старые фильмы. Иногда встречалась с подругами.
Андрей звонил раз в неделю, рассказывал о своих делах. Работа шла хорошо, долги постепенно уменьшались. О матери не упоминал.
Через месяц Света узнала от общих знакомых, что Нина Петровна пыталась-таки подать в суд, но юрист объяснил ей бесперспективность дела. Квартира была получена Светой в наследство и являлась её личной собственностью.
Ещё через месяц Андрей пригласил Свету в кино. Она согласилась. Фильм был хороший, после они гуляли по парку, разговаривали. Андрей рассказал, что записался к психологу.
— Хочу разобраться, почему я так зависим от матери. Понять, как строить свою жизнь.
Света была впечатлена. Андрей, который раньше смеялся над «этими психологами», теперь сам ходил на терапию.
Прошло полгода. Они встречались всё чаще. Андрей действительно изменился — стал самостоятельнее, увереннее. Научился принимать решения, отстаивать своё мнение.
Нина Петровна несколько раз пыталась выйти на связь со Светой, но та не отвечала. Зачем ворошить прошлое?
Однажды Андрей сделал предложение. Не пафосное, с кольцом и цветами, а простое, искреннее.
— Света, я знаю, я много ошибок сделал. Но я изменился. И хочу быть с тобой. По-настоящему, без влияния со стороны. Выйдешь за меня замуж? Ещё раз?
Света долго думала. С одной стороны, старые обиды ещё давали о себе знать. С другой — человек действительно изменился, работал над собой.
— Давай пока просто поживём вместе, — предложила она. — Без штампа в паспорте. Посмотрим, получится ли у нас.
Андрей согласился. Они стали жить в бабушкиной квартире — просторной, светлой, полной книг и воспоминаний. Андрей продолжал работать, выплачивать долги. Света занималась своими делами.
Нина Петровна появилась через год. Пришла без приглашения, позвонила в дверь.
— Мне нужно поговорить с сыном, — заявила она Свете.
— Его нет дома.
— Я подожду.
— На лестнице?
— Ты не пустишь меня?
— Нет.
Нина Петровна побагровела, но сдержалась.
— Передай Андрею, что я заболела. Мне нужна помощь.
Когда Андрей вернулся, Света передала ему слова матери. Он нахмурился.
— Она всегда так делает. Когда не может добиться своего, начинает болеть.
Но всё же съездил проведать. Вернулся через час.
— Ничего серьёзного. Давление поднялось. Я вызвал врача, купил лекарства. И сказал, что буду помогать деньгами, но жить с ней не вернусь.
— Как она отреагировала?
— Плакала, называла неблагодарным. Но я выдержал. Психолог научил не поддаваться на манипуляции.
Прошло два года. Андрей полностью выплатил долги, получил повышение на работе. Они со Светой официально поженились — снова, но уже по-настоящему, без давления и чужого влияния.
Нина Петровна на свадьбу не пришла — обиделась, что её не сделали главной распорядительницей. Но Света и Андрей не расстроились. Это был их день, их выбор.
Бабушкина квартира стала их настоящим домом. Света иногда доставала старые фотоальбомы, смотрела на бабушку.
— Спасибо, — шептала она. — Спасибо за силу, которую ты мне дала. За дом, который стал нашей крепостью.
А на книжной полке, среди томов классики, стоял бабушкин дневник с закладкой на странице, где было написано:
«Настоящая любовь не требует жертв. Она требует уважения, понимания и готовности защищать друг друга от всего мира. Даже от собственных родителей».
