Лена сидела в офисе и смотрела на часы. Половина четвертого. Обычно она уходила в шесть, но сегодня что-то тянуло домой. Будто внутренний голос шептал: «Иди. Прямо сейчас».
— У меня голова болит, — соврала она начальнику. — Можно пораньше?
Ехала по знакомым улицам и думала о странностях последних месяцев. Андрей стал каким-то отсутствующим. Да, он был рядом физически — сидел за ужином, смотрел телевизор, даже обнимал иногда. Но душой — где-то в другом месте.
— Работы много, — отмахивался он, когда она пыталась заговорить. — Устаю очень.
Устает. А почему тогда телефон прячет? И почему в душ его берет?
Лена припарковалась у подъезда и поднялась на четвертый этаж. Ключи в замок вставила осторожно — на всякий случай. Дверь открыла тихо-тихо.
И услышала.
Смех. Женский смех из их спальни. И голос мужа:
— Ленка до семи не приедет. У нас есть время.
Время на что? На то, чтобы в ее кровати, под ее одеялом…
Лена прислонилась к стене коридора. Ноги подкашивались.
Их дочка Маша только в институт поступила, они же говорили о внуках. А он…
— Господи, как хорошо, что она такая пунктуальная! — донесся женский голос. — Всегда домой к семи. Как по расписанию!
Пунктуальная. Значит, они это давно? И обсуждают ее режим дня?
Лена толкнула дверь спальни.
То, что она увидела, навсегда врезалось в память. Андрей и рыжая девица лет тридцати. В мх постели.
— Лен… — Андрей подскочил, хватая простыню. — Ты, ты же…
— Работала. Как всегда. — Голос Лены звучал странно спокойно.
Девица торопливо натягивала платье. Красивая. Молодая. Все то, чем Лена перестала быть годам к сорока.
— Знакомьте нас, Андрей, — сказала Лена. — Или вы уже знакомы с моими привычками?
— Лен, подожди. Дай объяснить.
— Объясняй.
Андрей натянул трусы, футболку. Метался по комнате как загнанный зверь.
— Это, это ничего не значит.
— Ничего не значит? — переспросила Лена тихо.
— Я просто запутался. Мы с тобой мы отдалились как-то.
Отдалились. Когда это случилось? Когда она работала сутками, чтобы Маше на учебу хватало? Или когда вставала в пять утра, чтобы успеть и борщ сварить, и в офис не опоздать?
— Оля, уходи, — бросил Андрей девице. — Поговорим потом.
Значит, Оля.
Девица быстро собралась и выскочила из квартиры, бросив на Лену виноватый взгляд.
А Лена все стояла в дверях спальни и смотрела на мужа.
— Лен, ну не молчи так. Скажи что-нибудь.
— А что сказать, Андрей? — Лена прошла к окну, глянула во двор. — Что я должна сказать?
— Что мы можем это обсудить. По-взрослому.
По-взрослому. Когда взрослые люди валяются в семейной постели, пока жена на работе горбатится?
— Хорошо. — Лена обернулась. — Обсуждаем. Сколько это длится?
— Что?
— Не притворяйся дурачком. Сколько?
Андрей опустил глаза:
— Полгода. Может, чуть больше.
Полгода. Значит, когда она в мае работала сверхурочно, готовя годовой отчет, он уже. И когда в июне покупала ему рубашку на день рождения, он уже. И когда они летом ездили к его маме на дачу, а он всё время висел в телефоне…
— Где вы знакомились?
— На работе. Она пришла в нашу компанию.
Лена мысленно прокрутила в голове его рассказы о работе. Новая сотрудница, молодая, перспективная. Он даже хвалил ее — какая умная, какая целеустремленная.
А она, дура, радовалась, что у мужа хорошие коллеги.
— Ты ее любишь? — спросила Лена тихо.
— Я, — Андрей замер. — Лен, это сложно.
— Простой вопрос. Да или нет?
— Не знаю.
— Не знаешь? — Лена рассмеялась. Зло так, с надрывом. — Полгода спишь с женщиной, в мою постель ее таскаешь, а не знаешь, любишь или нет?
— Лена, попробуй понять.
— Что понять?! — Голос Лены сорвался на крик. — Что я должна понимать?!
— Мы с тобой стали чужими. Ты все время работаешь, домашними делами занимаешься, а на меня времени не хватает.
— А у тебя на Олю хватает!
— Это другое.
— Чем другое?!
Андрей метался по комнате, искал слова:
— Она, с ней легко. А с тобой у нас только быт остался. Счета, ремонт, планы на выходные.
— Быт, значит — Лена присела на кровать. — А кто этот быт тянет? Кто стирает, готовит, убирает? Кто к твоей маме ездит, когда она болеет? Кто с твоей сестрой про Машину учебу решает?
— Лен.
— Кто тебе рубашки гладит? Кто твой любимый суп варит? Кто твою мать в больницу возил, когда у нее давление скакнуло?
— Ну, это само собой разумеется.
Само собой разумеется.
— Понятно, — сказала Лена очень тихо. — Теперь все понятно.
— Что понятно?
— Что ты — обычный эгоист. Хочешь и нашу семью сохранить, и с любовницей развлекаться.
— Я не хотел, чтобы ты узнала.
— Ага! — Лена хлопнула в ладоши. — Вот оно! Не хотел, чтобы я узнала! То есть планировал и дальше меня дурой держать?
— Лен, успокойся..
— Я двадцать лет жизни на тебя потратила! Когда тебя из института в армию забирали, кто ждал? Когда ты работу искал, кто подрабатывала на двух работах? Когда Маша родилась, кто по ночам с ней вставал, а ты спал, потому что тебе «завтра рано вставать»? — взорвалась Лена.
Андрей молчал.
— Лена, я помню.
— Нет, не помнишь! — кричала Лена, и слезы наконец хлынули. — Если бы помнил, то не привел бы сюда свою…
— Она хорошая девочка.
— Девочка?! — Лена остановилась как вкопанная. — Ты называешь ее девочка?
— Ну, она молодая.
— А я что, старая?! Сорок два года — я уже старуха?!
— Я не это имел в виду.
— А что ты имел в виду? Что тебе захотелось свежего мяса? Что устал от надоевшей жены?
— Лена, не надо так грубо.
— Грубо?! — Лена схватила с комода их свадебную фотографию. — Вот это грубо! Изменять жене в семейной постели! А я, значит, грубо выражаюсь!
Она швырнула рамку об стену. Стекло разлетелось вдребезги.
— Лен, ну зачем ты.
— А зачем ты?! Зачем ты все это время врал? Зачем целовал меня по утрам?
— Потому что, потому что я действительно тебя люблю.
— Любишь?! — Лена захохотала истерично. — Так любишь, что в нашей кровати с другой.
— Лена, это не связано.
— Как не связано?! Объясни мне, дуре! Как можно любить одну женщину и спать с другой?
— Это, это разные вещи.
— Разные вещи, — Лена вытерла слезы. — Значит, любовь и секс для тебя — разные вещи?
— Ну, в каком-то смысле.
— Тогда что ты со мной делал все эти годы? Одолжение оказывал?
Андрей опустился в кресло, устало потер лицо:
— Я не знаю, что тебе сказать.
— А я знаю, что тебе сказать, — Лена остановилась перед ним. — Ты знаешь, в чем твоя главная ошибка?
— В чем?
— Ты думаешь, что я буду с этим мириться. Что я проглочу твою измену и буду дальше играть роль понимающей жены.
— А что ты хочешь?
— Чтобы ты выбрал.
— Что выбрал?
— Или я, или она. Третьего не дано.
Андрей поднял голову, посмотрел на жену:
— Лен, ну зачем ты ставишь ультиматумы? Мы же взрослые люди.
— Взрослые люди не изменяют.
— Лена, попробуй понять. Я не планировал, чтобы так получилось. Оно само как-то.
— Само? — Лена присела на край кровати. — Само разделось и в нашу постель легло?
— Не надо так примитивно.
— А как надо? Возвышенно? Романтично? «Нас накрыла волна страсти»?
Андрей встал, прошелся по комнате:
— Лена, я понимаю, что ты злишься. Но давай разберемся спокойно.
— Спокойно? — Лена рассмеялась. — После того, что я сегодня увидела?
— Ну хорошо, не спокойно. Но рационально.
— Ты хочешь рационально обсуждать измену?!
— Хочу понять, что дальше делать.
— А что ты предлагаешь делать?
Андрей остановился у окна, долго молчал. Потом обернулся:
— Может, нам стоит сделать паузу?
— Какую паузу?
— Ну, пожить отдельно какое-то время. Подумать.
— Подумать о чем?
— О том нужны ли мы друг другу.
Лена медленно поднялась с кровати:
— Ты предлагаешь мне подумать о том, нужен ли мне муж, который полгода меня обманывал?
— Лен, я же объяснил.
— Что объяснил?! Что я тебе надоела? Что стала неинтересной?
— Я этого не говорил.
— А что ты говорил? Что мы отдалились? Что у нас только быт остался?
— Ну да.
— А почему у нас только быт остался, Андрей? — Лена подошла к нему вплотную. — Потому что я плохая жена?
— Ну, ты всегда была занята. Работа, дом, Маша.
— А ты что делал, пока я была занята работой, домом и Машей?
Андрей замолчал.
— Когда я последний раз просила тебя помочь по дому, что ты отвечал?
— Не помню.
— Я помню. «Лен, я устал на работе». Всегда одно и то же. А когда я уставала, кто меня жалел?
— Лена, ты сама виновата!
Тишина.
Лена медленно обернулась:
— Что ты сказал?
— Я сказал, — Андрей сглотнул, но не остановился. — Ты сама виновата в том, что произошло.
— Я виновата?
— Да! Ты слишком много думаешь о ребенке и доме, а обо мне забыла!
— О тебе забыла?!
— Да! Когда ты последний раз интересовалась моими делами? Моими проблемами? Когда мы последний раз просто разговаривали?
— Знаешь, в чем ты ошибаешься? — Лена улыбнулась. Страшно так, без радости. — Ты думаешь, что я буду дальше играть в эту игру.
— В какую игру?
— В игру «благодарной жены». Которая простит измену, потому что «сама виновата».
— А что ты предлагаешь?
— Ничего я не предлагаю, — сказала Лена твердо. — Это не я тебя потеряла, Андрей. Это ты потерял семью.
Андрей стоял и молчал. Впервые за все время разговора он не нашел что ответить.
— Лен, но мы же можем…
— Можем что? — Лена прошла к шкафу, достала большую спортивную сумку. — Попробовать еще раз? Сделать вид, что ничего не было?
— Ну да. Если ты простишь.
— Прощу? — Лена начала складывать в сумку его вещи. — А что я должна простить? То, что ты полгода врал мне в глаза? То, что обвинил меня в собственной измене?
— Лена, что ты делаешь?
— Пакую твои вещи.
— Зачем?
— Потому что ты съезжаешь. Сегодня. Сейчас.
— Лен, но это же моя квартира.
— Наша. И я имею право попросить тебя уйти.
Лена молча складывала рубашки, носки, брюки. Методично, спокойно. Как будто упаковывала товар в магазине.
— А как же Маша?
— Что Маша?
— Ну, как тыей объяснишь?
— А как ты ей собирался объяснять свою любовницу? — Лена не поднимала головы. — Или планировал и дочь обманывать?
— Я думал…
— Ты ничего не думал. Ты просто хотел получать удовольствие, ни за что не отвечая.
Андрей сел на кровать, положил голову в руки:
— Лен, я не хотел, чтобы все так вышло.
— Знаешь, что странно? — Лена остановилась, посмотрела на него. — Я не злюсь.
— Не злишься?
— Нет. Я освобождаюсь.
— От чего?
— От иллюзий. От надежды на то, что ты когда-нибудь увидишь во мне не только домработницу.
Лена застегнула сумку, поставила ее у двери:
— Завтра заберешь остальное.
— А где я буду жить?
— Не знаю. Может, у Оли? Раз с ней так легко.
Андрей медленно поднялся, взял сумку:
— Значит, все? Конец?
— Для меня — да.
Когда дверь за ним закрылась, Лена села на диван в тишине своей квартиры.
Странно. Она думала, что будет плакать. Но слез не было. Была только тишина. И странное, непривычное ощущение свободы.
Впервые она могла честно ответить себе на вопрос: чего хочу я?
А хотела она многого. Очень многого.
И теперь у нее появился шанс это получить.
