— Мама, папа, мы хотели бы поговорить с вами о важном, — Артем произнес эти слова тихо, переглянувшись с женой.
Родственники сидели за большим обеденным столом в своей новой, пахнущей свежим ремонтом трехкомнатной квартире.
Родители мужчины, Светлана Викторовна и Геннадий Иванович, допивали свой чай.
Они приехали в гости, как обычно, на своей заметной даже спустя пять лет иномарке.
— Говорите, сынок, мы внимательно вас слушаем, — улыбнулся отец, отодвигая пустую чашку в сторону.
— Дело в том, что… — Артем запнулся, ища нужные слова и удивленно посмотрел на жену.
— Вы неоднократно говорили, что ваша съемная квартира становится для вас слишком тяжелой ношей, и что хозяин поднимает цену, — произнесла Алина, ее голос звучал холодно и резко, без прежней теплоты.
— Ах, это да! Совсем обнаглел. За эти деньги можно уже ипотеку платить, а мы выбрасываем деньги на ветер, и ремонт свой сделать не можем, все чужое, — Светлана Викторовна оживилась.
— Мы с Артемом обсудили вашу ситуацию, — продолжила сноха, глядя на свои сложенные на столе руки. — И пришли к выводу, что вы к нам не переедете. Мы только-только наладили здесь жизнь и подстраиваться под вас не собираемся.
В комнате повисла гробовая тишина. Геннадий Иванович перестал улыбаться. Светлана Викторовна посмотрела на Алину с искренним недоумением.
— Но это же временно, — тихо сказала она. — Пока мы не встанем на ноги. Ипотека такая дорогая… Проценты просто бешеные! А у вас такая большая квартира. Три комнаты. Одна из них пустует.
— Она не пустует. Это мой кабинет, — холодно ответила сноха. — Я работаю из дома, и мне нужно мое место. И потом, вы говорили то же самое пять лет назад. Что все проблемы временные, и вы нам обязательно поможете со свадьбой. В итоге свадьбу оплатили мои родители.
Артем склонил голову, уставившись в стол. Он понимал, что этого разговора не избежать, но терпеть не мог ссор.
— Алина, давай без этого… — сконфуженно произнес мужчина.
— Нет, Артем, давай с этим, — Алина повернулась к свекру. — Геннадий Иванович, вы тогда купили машину за полтора миллиона, как вы с гордостью всем рассказывали. И это вместо того, чтобы сделать первоначальный взнос хотя бы за однокомнатную квартиру здесь, в городе или накопить еще и купить без ипотеки, но вы выбрали машину.
— Машина — это не роскошь, а средство передвижения! — вспыхнул пенсионер. — Как бы я на работу ездил? Как бы мы к вам приезжали? На старом ведре, которое постоянно ломалось? Мы вложились в качественную вещь!
— Эта «качественная вещь» сейчас стоит в два раза меньше, чем при покупке, — холодно заметила сноха. — А квартиры, которые тогда можно было купить за те деньги, подорожали втрое. Вы не вложили деньги, а просто поддались своей прихоти. И теперь вы без жилья, а мы с вашим сыном пять лет пахали как лошади, чтобы взять эту ипотеку без вашей помощи. Мы не отдыхали, не ездили никуда, я не покупала себе новых платьев. Мы работали.
— Так мы же хотели как лучше… Машина — это тоже важно. Мы думали, что успеем еще и на квартиру заработать. Но Гену на работе… его сократили. Пенсии у нас маленькие. Мы не виноваты! — Светлана Викторовна заплакала.
— В том, что сократили — нет, — произнесла Алина, и ее голос впервые задрожал. — Но в том, что вы не подумали о завтрашнем дне — виноваты. Вы жили одним днем, а свой деревянный дом в деревне вы запустили так, что он сгнил. Теперь у вас ничего нет, и вы хотите, чтобы мы за вас расплачивались? Чтобы мы нарушили свой покой, свою только-только налаженную жизнь?
— Мы — твоя семья! — повысил голос Геннадий Иванович, ударив ладонью по столу. — Ты должна уважать старших! Помогать им!
— Я помогала пять лет молчанием, — раздраженно ответила сноха. — Когда вы не сдержали свое слово перед свадьбой, я промолчала, чтобы не портить отношения. И даже когда вы обещали помочь с первоначальным взносом, но ничего не сделали. Но сейчас мое молчание закончилось. Вы не планируете встать на ноги. Вы планируете жить с нами и ездить на своей дорогой машине по своим делам. Я против этого.
Девушка встала из-за стола и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Артем спрятал глаза от стыда и смущения. Родители посмотрели на него с немым укором.
*****
История этой семьи началась не в тот вечер. Она началась ровно пять лет и три месяца назад, в небольшом кафе, где сидели тогда еще жених с невестой и его родители. Тогда Геннадий Иванович, хлопнув сына по плечу, сказал:
— Не переживайте вы насчет свадьбы! Погуляем как следует. И по поводу первоначального взноса за квартиру — мы тоже подкопим. Мне как раз премию пообещали крупную.
Алина тогда с облегчением улыбнулась. Ее собственные родители, скромные люди, уже вложили в свадьбу дочки все, что могли.
Она с надеждой посмотрела на своих будущих свекров. Через месяц Геннадий Иванович, действительно, получил премию.
Но вместо того, чтобы отложить деньги, он в тот же вечер пригласил сына с невестой в гости.
— Смотрите, что мы купили! — с гордостью сказал мужчина, выводя их на улицу и указывая на сверкавшую свежей краской иномарку. — Мечта всей жизни! Теперь нам не придется трястись на старом драндулете.
— Папа, это здорово, конечно… А как же свадьба? — Артем растерянно улыбался.
— Успеем, сынок! — весело перебил его отец. — Деньги — дело наживное. Машина — это сейчас необходимость, а там видно будет.
Алина промолчала. Она закрыла глаза на явный обман свекров, списав все на импульсивность.
Свадьбу в итоге оплатили родители невесты и молодожены, взяв кредит. На скромном торжестве Геннадий Иванович лихо танцевал и рассказывал гостям о достоинствах новой машины.
Прошел год
Молодые снимали маленькую однушку на окраине города. Как-то раз за воскресным обедом Светлана Викторовна вздохнула:
— Хозяин нашей квартиры опять цену поднимает. Совсем житья от него нет. Надо бы свое жилье купить, но цены кусаются.
— А вы продайте свой дом в деревне, — предложила тогда Алина. — У вас же там есть участок, дом. Сейчас дачи хорошо покупают.
Свекор со свекровью переглянулись.
— Идея хорошая, но дом требует вложений… — неуверенно сказал Геннадий Иванович. — Мы там давно не были. Надо съездить, посмотреть.
Они съездили и вернулись с плохими новостями.
— Домик, можно сказать, развалился, — развел руками свекор. — Крыша протекла, стены покосились. Только на лом. И земля там никому не нужна. Так что рассчитывать не на что.
Алина предложила тогда начать копить всем вместе. Откладывать понемногу, но Геннадий Иванович отмахивался:
— Какие накопления? Жизнь одна! Надо жить сейчас. Вдруг я завтра умру, а все копил да копил.
Еще через год его сократили с работы. Пенсия была маленькой. Деньги от продажи старой, еще советской машины и то, что удалось получить при сокращении, ушли на погашение старых долгов и на поддержание жизни.
Пожилая пара продолжала снимать квартиру и ездить на иномарке, которая к тому времени уже изрядно подешевела.
Алина и Артем в это время, действительно, пахали как лошади. Муж устроился на вторую работу, жена брала сторонние заказы по ночам, после своей основной работы.
Супруги не виделись неделями, их жизнь состояла из работы и сна. Их общая цель — своя квартира — была тем светом в конце тоннеля, который оправдывал все лишения.
Через три года им удалось наскрести на первоначальный взнос за двушку в спальном районе.
Они продолжали копить еще год, чтобы хватило на трешку — Алина мечтала о детской или своем кабинете.
Супруги выбились из графика, уставали до предела, но все-таки добились своего.
Их новоселье было настоящим праздником. Они наконец-то почувствовали себя счастливыми.
Обставили дом самой простой мебелью, но это была их уютная крепость. Их тихая гавань после долгих лет бесконечной суеты.
И именно в эту гавань теперь просились родители Артема. Свою съемную квартиру они, действительно, содержать не могли. Хозяин грозился выставить их за долги.
*****
После того скандального вечера Артем попытался поговорить с Алиной.
— Они же старики! Куда они денутся? На улице будут жить? — расстроенно проговорил муж.
— Они не старики, им и шестидесяти лет нет еще! — возразила девушка. — Они в состоянии работать. Мои родители до сих пор трудятся. Твой отец может хоть сторожем устроиться, но нет, они хотят жить на всем готовом. Могут в машине жить. Она большая и комфортная. Или продать ее и снять комнату. Выбор есть. Но их выбор — сесть нам на шею.
— Это же мои родители… — жалко промямлил Артем.
— А это — наша семья! — она ткнула пальцем в пол, как будто протыкая пальцем этажи. — Ты готов ради них разрушить то, что мы строили пять лет? Ты готов снова работать на трех работах, чтобы содержать их? Они будут сидеть в гостиной, смотреть телевизор, требовать еду, возить на своей машине своих друзей, а мы будем опять пахать, как лошади? Нет, Артем. Я на это не согласна.
Мужчина понимал, что она права. Но на него давило чувство сыновнего долга. Он видел несчастные глаза матери и злой, укоряющий взгляд отца.
Спустя неделю Геннадий Иванович позвонил сыну и пригласил его встретиться один на один. Они сидели в парке на лавочке.
— Сын, я все обдумал, — начал он без предисловий. — Твоя жена… она жесткая. Но, возможно, она права. Мы с твоей матерью, действительно, прожигали жизнь. Думали, что всегда все успеется. Не думали о завтрашнем дне. Машина… да, это была моя глупая слабость. Я хотел выглядеть круто в глазах других, а теперь я выгляжу… старым дураком.
Артем молчал, удивленный такой самокритикой отца.
— Мы не будем к вам переезжать, — твердо произнес Геннадий Иванович. — Мы наймем комнату. Я уже нашел варианты и устроился на работу вахтером. Не Бог весть что, но на жизнь хватит, а машину я продам. На эти деньги можно будет протянуть какое-то время.
Он помолчал, глядя на голые деревья.
— Передай Алине, что я прошу у нее прощения. За все. За свадьбу, за пустые обещания. Она молодец, оказалась умнее и дальновиднее нас. Береги ее, — неловко проговорил отец.
Артем вернулся домой и передал жене слова Геннадия Ивановича. Алина выслушала молча, кивнула и вышла на балкон.
Ее чувства были смешанными: облегчение оттого, что угроза миновала, и горечь от всей этой ситуации.
Супруги не стали звать родственников жить к себе. Геннадий Иванович сдержал слово — продал машину, и они с супругой сняли скромную комнату в коммунальной квартире на окраине.
Отношения были спасены, но стали другими, более прохладными и дистанцированными.
Они встречались по праздникам, и разговоры теперь велись о погоде и о здоровье.
Алина и Артем продолжили жить своей жизнью. Они купили диван получше и поехали в небольшое путешествие на море.
Супруги вспомнили, что значит быть просто мужем и женой, а не двумя волами, впряженными в одну телегу.
Иногда Алина проезжала мимо того самого дома, где они снимали свою первую однушку, и вспоминала тот вечер, когда Геннадий Иванович с гордостью показывал им новенькую машину.
Она думала о том, как одно неверное, сиюминутное решение может определить годы жизни вперед.
