Екатерина стояла у окна и смотрела, как октябрьский ветер срывает последние листья с деревьев. Дождь барабанил по стеклу, размывая контуры города. За спиной тикали настенные часы — подарок родителей на двадцатипятилетие. Девушка провела пальцами по подоконнику, вспоминая, как отец устанавливал эти окна, как мама выбирала ткань для диванных подушек.
Двухкомнатная квартира на седьмом этаже досталась Екатерине после смерти родителей. Трагедия случилась четыре года назад — автомобильная авария в феврале, гололёд, встречная фура. Тогда Екатерина только закончила институт, работала младшим инженером в строительной компании. Квартира стала единственным, что осталось от семьи. Каждый предмет хранил историю: бабушкин сервиз в серванте, книжная полка с томами Толстого и Достоевского, которые собирал отец, вышитая скатерть, над которой мама просиживала долгие зимние вечера.
Екатерина берегла это пространство. Делала ремонт постепенно, аккуратно, стараясь сохранить атмосферу дома. Светлые стены, деревянная мебель, живые растения на подоконниках. Здесь было уютно, тихо, спокойно.
Артёма девушка встретила почти два года назад на корпоративе у общих знакомых. Высокий, широкоплечий, с открытой улыбкой и приятным голосом. Работал менеджером по продажам в крупной компании, любил футбол, умел смешить. Ухаживал красиво: цветы без повода, неожиданные звонки просто поговорить, прогулки по вечернему городу.
Екатерине нравилось, что Артём внимателен к мелочам. Запоминал, какой кофе она предпочитает, какие фильмы любит смотреть. Помогал с тяжёлыми сумками из магазина, чинил протекающий кран, когда сантехник задерживался. Казалось, что рядом с таким человеком можно строить будущее.
Через полгода отношений Артём сделал предложение. Без помпезности, просто и искренне — во время ужина дома, когда Екатерина готовила запечённую курицу с овощами. Достал небольшую коробочку с кольцом и спросил:
— Катя, выходи за меня замуж?
Девушка растерялась, улыбнулась, сказала:
— Да.
Свадьбу решили не спешить устраивать. Артём предложил сначала пожить вместе.
— Катюш, давай я перееду к тебе? Узнаем друг друга получше. Всё-таки жить под одной крышей — это не то же самое, что встречаться. Нужно понять, подходим ли мы.
Екатерина согласилась. В конце концов, жениться планировали через год, и узнать бытовые привычки друг друга казалось разумным. Артём переехал в начале весны, привёз две сумки вещей и коробку с книгами.
Первые месяцы прошли спокойно. Артём оказался аккуратным, не разбрасывал одежду, мыл за собой посуду. Делили обязанности по дому без споров: Екатерина готовила ужин, Артём выносил мусор и ходил в магазин по выходным. Обсуждали планы на ремонт в ванной, выбирали новую плитку, спорили, какой цвет лучше — бежевый или светло-серый. Планировали отпуск на море, смотрели варианты отелей, мечтали о тёплом песке и закатах.
Но постепенно Екатерина стала замечать странности. Артём часто говорил по телефону с матерью. Каждый день. Иногда по два-три раза. Разговоры длились долго, минут по двадцать-тридцать. Екатерина не подслушивала, но невольно слышала обрывки фраз:
— Да, мам, она сегодня готовила… Нет, не так, как ты… Ну, у неё свой стиль…
Лидия Степановна, мать Артёма, была женщина лет пятидесяти восьми, в прошлом школьная учительница, теперь на пенсии. Екатерина встречалась с будущей свекровью несколько раз — на дне рождения Артёма, на семейном ужине. Лидия Степановна держалась сдержанно, вежливо, но с холодком. Улыбалась редко, больше изучала невестку взглядом, словно оценивала товар на рынке.
После переезда Артёма звонки участились. Лидия Степановна звонила утром, днём, вечером. Спрашивала, что сын ел на завтрак, во сколько вернулся с работы, не простудился ли. Артём отвечал терпеливо, подробно, словно отчитывался.
Екатерина пыталась не обращать внимания. В конце концов, мать волнуется за сына — что в этом странного? Но однажды услышала разговор, который заставил насторожиться.
Артём сидел на кухне, говорил по телефону. Екатерина мыла посуду, вполуха слушала.
— Мам, ну зачем ты так… Нормально она готовит… Да, знаю, что ты лучше… Ладно, передам…
Положив трубку, Артём подошёл к Екатерине.
— Катюш, мама говорит, что котлеты лучше делать с добавлением белого хлеба, а не батона. Так сочнее получается.
Девушка обернулась, вытерла руки полотенцем.
— Артём, я готовлю так, как научила меня моя мама. И получается вкусно.
— Ну да, вкусно. Просто мама советует.
— Передай Лидии Степановне спасибо за совет.
Артём кивнул и вышел из кухни. Екатерина осталась стоять, глядя на закрытую дверь. Внутри зародилось неприятное чувство.
Советы продолжились. Лидия Степановна через сына рекомендовала, где лучше покупать продукты, какой стиральный порошок выбирать, как часто делать уборку. Артём передавал всё это Екатерине, словно выполнял миссию посредника.
— Мама говорит, что пол нужно мыть не реже трёх раз в неделю.
— Мама считает, что занавески пора сменить, эти уже выцвели.
— Мама советует не покупать готовые полуфабрикаты, а делать пельмени самой.
Екатерина слушала, кивала, но делала по-своему. Мыла пол раз в неделю, занавески оставила прежние, пельмени покупала в магазине. Времени на домашнюю лепку не было — работа отнимала силы, проекты сыпались один за другим.
Однажды вечером Артём вернулся с работы раньше обычного. Екатерина сидела на диване с ноутбуком, доделывала чертежи. Жених прошёл на кухню, достал из холодильника сок, налил в стакан. Вернулся в комнату, сел рядом.
— Катюш, мама спрашивает, зачем ты покупаешь столько косметики. Говорит, что это лишние траты.
Девушка оторвалась от экрана, посмотрела на Артёма.
— Какую косметику?
— Ну, кремы там, тушь, помады. Мама видела у тебя в ванной.
— Когда Лидия Степановна была у меня в ванной?
Артём замялся.
— Ну… Приходила на днях. Я ей показал квартиру.
— Без меня?
— Ты на работе была. Мама хотела посмотреть, как мы обустроились.
Екатерина закрыла ноутбук, положила на журнальный столик.
— Артём, ты привёл свою мать в мою квартиру без моего ведома?
— Катюш, ну что такого? Она же не чужая.
— Это моя квартира. Мне бы хотелось знать, кто сюда приходит.
— Ты преувеличиваешь. Мама просто волнуется за нас.
Девушка встала, прошла на кухню. Налила воды, выпила медленно, глядя в окно. За стеклом сгущались сумерки, зажигались огни в окнах соседних домов. Хотелось кричать, но вместо этого Екатерина глубоко вдохнула и выдохнула.
Через несколько дней ситуация повторилась. Екатерина вернулась с работы и обнаружила на кухне Лидию Степановну. Свекровь стояла у плиты, помешивала что-то в кастрюле.
— Здравствуйте, Лидия Степановна, — настороженно поздоровалась Екатерина.
— А, Катенька! Пришла наконец. Я тут борща наварила. Артёшенька так любит домашний борщ, а ты, говорит, не готовишь.
— Я готовлю, — сдержанно ответила девушка. — Просто не борщ.
— Ну вот, теперь поешь настоящего борща. Садись, разливаю.
Екатерина осталась стоять в дверях.
— Лидия Степановна, откуда у вас ключи?
Свекровь обернулась, улыбнулась.
— Артёшенька дал. Сказал, что я могу приходить, когда нужно. Помогать по хозяйству.
— Понятно.
Девушка развернулась и вышла из кухни. Прошла в спальню, закрыла дверь. Достала телефон, набрала номер Артёма.
— Алло?
— Почему твоя мать у меня дома?
— Катюш, она же хотела помочь. Приготовила борщ.
— Артём, я не давала ей ключи.
— Ну я дал. Мама же не чужая. Иногда нужно, чтобы кто-то присмотрел за квартирой.
— Мне не нужно, чтобы кто-то присматривал. Я сама справляюсь.
— Не устраивай из этого проблему. Мама хочет помочь.
Екатерина отключила вызов. Села на кровать, сжала телефон в руке. Внутри всё кипело, но кричать не хотелось. Просто хотелось тишины.
Визиты Лидии Степановны стали регулярными. Свекровь приходила три-четыре раза в неделю. Готовила, убиралась, переставляла вещи. Екатерина возвращалась с работы и обнаруживала, что посуда лежит не на своих местах, книги на полке выстроены по-другому, цветы на подоконнике переставлены.
Однажды девушка не выдержала. Лидия Степановна как раз мыла окна в гостиной.
— Лидия Степановна, давайте договоримся. Если вы хотите прийти, звоните заранее. Предупреждайте.
Свекровь обернулась, посмотрела на невестку с удивлением.
— Зачем же предупреждать? У меня ключи есть. Я прихожу, когда удобно. Артёшеньке же хорошо, что дома чисто и еда готовая.
— Но это моя квартира.
— Наша, — поправила Лидия Степановна. — Артёшенька здесь живёт. Значит, и моя тоже.
Екатерина сжала кулаки, но промолчала. Спорить со свекровью не хотелось. Вечером снова попыталась поговорить с Артёмом.
— Артём, твоя мать считает эту квартиру своей. Приходит, когда хочет. Переставляет мои вещи. Мне это не нравится.
Жених лежал на диване, смотрел телевизор. Не отрываясь от экрана, ответил:
— Катюш, мама просто заботится. Не видишь, сколько она делает? Готовит, убирает. Тебе же легче.
— Мне не нужна её помощь. Я справляюсь сама.
— Ну и зря. Хорошо, когда есть поддержка.
Девушка развернулась и ушла в спальню. Легла на кровать, уставилась в потолок. Трещина вдоль стыка потолка и стены напоминала реку на карте. Екатерина проследила взглядом изгибы, пытаясь успокоиться.
Прошло ещё несколько недель. Лидия Степановна окончательно освоилась в квартире. Приходила почти каждый день. Комментировала всё: одежду Екатерины, причёску, выбор продуктов в холодильнике. Однажды заявила:
— Катенька, ты слишком много времени проводишь на работе. Женщина должна быть дома. Артёшеньке нужна хозяйка, а не карьеристка.
Екатерина промолчала. Но внутри что-то окончательно надломилось.
В конце сентября Артём обмолвился фразой, которая поставила точку. Они сидели на кухне, ужинали. Артём листал телефон, жевал котлету. Вдруг сказал:
— Мама сомневается, что из тебя выйдет хорошая жена.
Екатерина подняла голову.
— Что?
— Ну, мама говорит, что ты слишком уверенная. Не слушаешь советы. Женщина должна быть мягче, податливее.
— Артём, ты серьёзно сейчас?
Жених пожал плечами.
— Я просто передаю, что мама сказала. Она переживает за наше будущее.
Девушка отложила вилку, посмотрела на Артёма долгим взглядом.
— И ты с ней согласен?
— Ну… В чём-то да. Ты правда упрямая. Могла бы прислушиваться к маминым советам. Она опытная женщина, много повидала.
Екатерина встала из-за стола, вышла на балкон. Холодный вечерний воздух ударил в лицо. Октябрь вступил в свои права — деревья почти облетели, небо затянуло тучами. Девушка обхватила себя руками, глядя на огни города.
Усмехнулась. Тихо, горько. Неужели вот так всё и закончится? Два года отношений, планы на будущее, мечты о семье. А в итоге — маменькин сынок, который не видит в невесте партнёра, а ищет покорную домохозяйку.
Внутри зрело решение. Медленно, но неотвратимо.
Прошло ещё несколько недель. Ноябрь принёс первые заморозки. По утрам на окнах появлялись морозные узоры, город укутывался в серые туманы. Екатерина продолжала жить привычной жизнью — работа, дом, редкие встречи с подругами. Артём рядом, но словно за стеклянной стеной. Разговаривали мало, только о необходимом. Лидия Степановна по-прежнему приходила, готовила, убиралась. Екатерина перестала возражать. Просто ждала.
Однажды вечером Артём вернулся домой молчаливее обычного. Лицо каменное, движения резкие. Снял куртку, повесил на крючок. Прошёл в комнату, достал из кармана связку ключей. Вернулся на кухню, где Екатерина мыла посуду после ужина.
Положил ключи на стол. Движение резкое, отточенное, будто репетированное. Металл звякнул о деревянную поверхность.
Девушка обернулась, вытерла руки полотенцем. Посмотрела на ключи, потом на жениха.
— Что это?
— Ключи от квартиры, — ровно ответил Артём.
— Вижу. Зачем ты их положил?
Артём скрестил руки на груди. Лицо холодное, отстранённое. В голосе прозвучала насмешка.
— Мама сказала, что ты нам не подходишь.
Екатерина приподняла брови. Не от удивления. От облегчения. Внутри что-то щёлкнуло, встало на место. Всё стало предельно ясно.
— Понятно, — спокойно сказала девушка.
— Только и всего?
— А что ещё говорить?
Артём ожидал слёз, уговоров, может, даже скандала. Но Екатерина стояла у раковины с совершенно невозмутимым лицом. Даже улыбалась чуть заметно.
— Ты… не расстроена?
— Нет.
— Почему?
— Потому что давно поняла, чем всё закончится. Просто ждала, когда ты сам до этого дойдёшь.
Артём нахмурился.
— То есть ты вообще не собиралась бороться за наши отношения?
— Бороться? С кем? С твоей матерью? Артём, я не буду выяснять отношения с Лидией Степановной. И не буду доказывать тебе, что достойна быть твоей женой. Если ты сам этого не видишь — твои проблемы.
— Значит, тебе всё равно?
— Мне не всё равно, — Екатерина положила полотенце на столешницу. — Просто я не хочу быть третьей в отношениях, где первое место занимает мама.
Артём молчал. Искал слова, не находил.
— Ладно. Тогда я собираю вещи.
— Собирай.
Жених прошёл в комнату. Екатерина услышала, как открывается шкаф, как что-то падает на пол. Через двадцать минут Артём вышел с двумя сумками. Одежда, обувь, книги — всё, что привёз весной.
Остановился в прихожей, посмотрел на Екатерину.
— Ты сильная. Справишься.
— Знаю.
— Может, когда-нибудь поймёшь, что была неправа.
— Не думаю.
Артём открыл дверь, вышел на лестничную площадку. Обернулся напоследок.
— Удачи.
— Тебе тоже.
Замок щёлкнул. В квартире повисла тишина. Не гнетущая, а чистая, как будто воздух впервые стал свежим. Екатерина прошла в комнату, села на диван. Посмотрела вокруг. Всё на своих местах. Бабушкин сервиз в серванте, книги отца на полке, мамина вышитая скатерть на столе.
Дом снова стал её домом. Только её.
Девушка глубоко вдохнула, выдохнула. Внутри было спокойно. Никакой боли, никаких слёз. Только облегчение и странное ощущение свободы.
На следующий день Екатерина сменила замки. Вызвала того же слесаря, что менял замок в соседней квартире у знакомых. Мастер приехал быстро, работал профессионально. Через час всё было готово.
— Три комплекта ключей, как просили, — сказал слесарь.
— Спасибо.
Екатерина расплатилась, проводила мастера. Закрыла дверь, повернула ключ. Новый замок щёлкнул тихо, надёжно. Девушка провела рукой по прохладной поверхности двери. Улыбнулась.
Больше никто не войдёт без разрешения. Ни Артём, ни Лидия Степановна.
Первую неделю после разрыва Екатерина жила в режиме обычных дел. Работала, возвращалась домой, готовила себе ужин, смотрела фильмы. Подруги звонили, интересовались, как дела. Девушка отвечала коротко: расстались, всё нормально, не переживайте.
Однажды вечером позвонила Лидия Степановна. Номер высветился на экране, Екатерина несколько секунд смотрела на телефон. Потом сбросила вызов. Через минуту — новый звонок. Снова сброс. Потом ещё один.
Наконец Екатерина приняла.
— Здравствуйте, Лидия Степановна.
— Катя! Наконец-то! Я тебе звоню, звоню!
— Я занята была.
— Слушай, что это вообще такое? Артёшенька сказал, что вы расстались!
— Да, расстались.
— Как же так?! Вы же собирались жениться!
— Собирались. Передумали.
— Но почему?!
Екатерина помолчала. Потом спокойно ответила:
— Лидия Степановна, вы сами знаете почему. Вы же сказали Артёму, что я вам не подхожу.
Свекровь замялась.
— Ну… Я просто высказала своё мнение. Мать имеет право!
— Имеет. И я имею право не соглашаться. Всего доброго, Лидия Степановна.
Екатерина отключила вызов. Добавила номер в чёрный список. Больше Лидия Степановна не звонила.
Прошёл месяц. Декабрь укутал город снегом. Екатерина украсила квартиру к Новому году — повесила гирлянду на окно, поставила маленькую ёлку на журнальный столик. Встречала праздник с подругами в ресторане. Смеялась, пила шампанское, загадывала желания.
Жизнь шла своим чередом. Работа, проекты, встречи. Екатерина записалась на курсы итальянского языка — давно хотела, но откладывала. Теперь время появилось. Два раза в неделю ходила на занятия, учила новые слова, смотрела итальянские фильмы с субтитрами.
В феврале случайно узнала новость. Встретила общую знакомую, ту самую, что познакомила с Артёмом когда-то. Разговорились, выпили кофе в ближайшей кофейне.
— Слышала, что Артём с новой девушкой живёт? — между делом обмолвилась знакомая.
— Нет, не слышала, — равнодушно ответила Екатерина.
— Ну да. Познакомились в ноябре, а уже вместе. Лидия Степановна её одобрила, говорят.
— Рада за них.
— Правда рада?
— Абсолютно. Значит, они друг другу подходят.
Знакомая внимательно посмотрела на Екатерину.
— Ты молодец, что отпустила. Честно. Артём хороший парень, но уж больно привязан к матери.
— Знаю.
Девушки допили кофе, поболтали ещё немного, разошлись. Екатерина шла домой и думала об Артёме. Странно, но никакой обиды не было. Ни ревности, ни боли. Просто воспоминание о человеке, который когда-то был рядом. И который ушёл. И правильно сделал.
Прошёл ещё год. Екатерина продолжала жить в своём ритме. Работала, путешествовала — съездила в Италию, практиковала язык, бродила по Риму и Флоренции. Познакомилась с интересными людьми, завела новые знакомства. Квартира оставалась её крепостью — уютной, тихой, наполненной воспоминаниями о родителях.
Однажды весной снова встретила ту же знакомую. На этот раз в книжном магазине. Обе выбирали детективы, столкнулись у стеллажа, рассмеялись.
— Катя! Сколько лет!
— Привет! Да, давно не виделись.
— Слушай, ты знаешь новость?
— Какую?
— Артёма девушка выгнала. Та самая, которую Лидия Степановна одобряла.
Екатерина подняла брови.
— Серьёзно?
— Ага. Говорят, прожили год, а потом она поняла, что устала от постоянного вмешательства свекрови. Собрала его вещи и сказала: ты мне не подходишь.
— Ирония судьбы.
— Вот именно. Артём теперь опять с мамой живёт. Лидия Степановна, говорят, в восторге.
Екатерина улыбнулась. Тихо, без злорадства. Просто констатация факта.
— Значит, так ему и надо.
— Ты не жалеешь?
— Нет. Ни капли.
Знакомая кивнула, выбрала книгу, пошла к кассе. Екатерина осталась у стеллажа, листая страницы детектива. Думала об Артёме, о его новой бывшей девушке, о Лидии Степановне.
Урок был прост. Если мужчина слушает не сердце, а материнский шёпот, жизнь так и останется чередой чужих решений. Артём не смог выбрать между матерью и женщиной. Не смог первый раз, не смог второй. Наверняка не сможет и в третий.
А Лидия Степановна продолжит управлять сыном. Подбирать невест, одобрять, отвергать. Пока не поймёт, что идеальной жены для Артёма не существует. Потому что идеальная жена в её понимании — это копия её самой. А таких не бывает.
Екатерина расплатилась за книгу, вышла из магазина. Весеннее солнце слепило глаза, воздух пах талым снегом и свежестью. Девушка шла по улице, улыбалась прохожим, думала о предстоящих выходных.
Завтра встреча с подругами. Послезавтра поездка за город, на дачу к знакомым. А вечером — новая серия итальянского сериала и бокал красного вина.
Жизнь была хороша. Спокойна. Наполнена смыслом. И главное — своя. Без чужих советов, без навязанных мнений, без борьбы за место под солнцем.
Лучше быть одной, чем третьей лишней в семейном тандеме мать-сын. Лучше жить по своим правилам, чем подстраиваться под чужие. Лучше сохранить достоинство, чем унижаться ради призрачного счастья.
Екатерина вернулась домой, открыла дверь ключом. Новым, блестящим, который дала только ей. Вошла в прихожую, скинула туфли. Прошла в комнату, открыла окно. Свежий воздух ворвался внутрь, разогнал застоявшийся дух.
Девушка села у окна с книгой. Читала, пила чай, слушала пение птиц за окном. Квартира молчала. Тихо. Спокойно. По-домашнему.
Именно так и должно быть. Дом — это место, где человек может быть собой. Без масок, без притворства, без оглядки на чужое мнение.
И Екатерина была благодарна Артёму за одно. За то, что ушёл вовремя. Не дал ей потратить годы на бессмысленную борьбу. Не дал привыкнуть к роли второй скрипки в оркестре, где дирижёр — Лидия Степановна.
Девушка закрыла книгу, посмотрела на часы. Вечер только начинался. Впереди целая жизнь. Свободная, интересная, полная возможностей.
И кто знает, может, когда-нибудь встретится тот, кто будет слушать сердце. А не маму.
