После того, как Алина и Максим поженились, их жизнь резко изменилась. Брак принес с собой не только радость, но и проблемы.
Самой острой оказался жилищный вопрос. Молодожены, полные надежд, столкнулись с суровой реальностью: снимать квартиру в городе было не по карману, а ипотека для студентов без постоянного дохода оставалась несбыточной мечтой.
Проблему усугубляли два пушистых комочка с изумрудными глазами — их кошки Маркиза и Муся.
Для Алины они были не просто питомцами, а полноправными членами семьи, спасенными когда-то с улицы.
Но для 99% арендодателей кошки были непреодолимым препятствием. После месяца безуспешных поисков, отчаяние начало подступать комом к горцу.
— Может, поговорим с моей мамой? — нерешительно предложил вечером Максим, обняв Алину за плечи.
Они сидели на чемоданах в старой обшарпанной квартирке, которую на следующий день нужно было освободить для новых жильцов.
Алина вздрогнула. Светлана Петровна, мать Максима, была женщиной с характером.
Она с трудом смирилась с их ранним браком, посчитав, что сыну нужно было сначала «встать на ноги».
Отношения между невесткой и свекровью были вежливыми, но достаточно прохладными.
— Ты уверен? Она же… — Алина не нашла подходящих слов.
— Она моя мать, — просто сказал Максим. — И она нас не оставит на улице. Я попрошу пустить нас на пару месяцев, пока мы не найдем что-то свое.
Светлана Петровна встретила их на пороге своей просторной квартиры в панельной многоэтажке.
Ее взгляд, холодный и оценивающий, скользнул по Алине, а затем по Максиму, и, наконец, упал на переноски с кошками.
— И этих тоже? — в ее голосе прозвучала легкая брезгливость.
— Мам, это наши кошки. Они приученные к лотку и порядку, — поспешно начал Максим.
— Я не люблю животных в доме, — отрезала Светлана Петровна. — Шерсть, запах. У меня всегда идеальная чистота.
Алина почувствовала, как ее щеки залила краска. Она прижала к себе переноску, из которой доносилось тревожное мурлыканье Маркизы.
— Мы будем убирать за ними, мама, — вмешался Максим. — Честное слово. Нам некуда больше идти.
Свекровь тяжело вздохнула, отступая вглубь прихожей, давая им понять, что можно входить.
— Ладно, но предупреждаю: это ненадолго. Пару месяцев, не больше. И кошки должны находиться только в вашей комнате. В гостиную и в мою спальню — ни ногой. Понятно?
— Понятно, Светлана Петровна, спасибо вам огромное, — пролепетала Алина, почувствовав себя непрошеным горем.
— Да, мам, спасибо, — поддержал ее Максим.
Светлана Петровна поселила супругов в комнате Максима, той самой, где он вырос.
Она была заставлена старой мебелью, на стенах до сих пор висели постеры с рок-группами.
Две взрослые кошки и двое молодых людей набили ее до отказа. Первый месяц прошел в напряженной тишине.
Алина и Максим старались быть как можно незаметнее. Они приходили с учебы и работы (Максим подрабатывал курьером, Алина — бариста в кофейне) и замирали в своей комнате.
Кошки, почувствовав напряженную атмосферу, редко выходили наружу, предпочитая сидеть на подоконнике или на крыше старого шкафа.
Светлана Петровна держала дистанцию. Ее присутствие ощущалось во всем: в безупречно вытертой до блеска пыли на полках в гостиной, в строгом распорядке дня, в ее молчаливых укоризненных взглядах, когда Алина забывала вытереть на кухне одну-единственную каплю воды.
Иногда, за ужином, который они ели все вместе, между ними случались короткие диалоги.
— Как учеба, Максим? — спрашивала она, не глядя на сына.
— Нормально, мам. Защита диплома через два месяца.
— А ты, Алина? Не бросаешь институт? А то замуж вышла, можно и расслабиться?
— Нет, Светлана Петровна, я тоже заканчиваю, — отвечала невестка, почувствовав, как сжимаются ее кулаки под столом.
Они изо всех сил искали варианты, чтобы съехать от пожилой женщины, но ничего подходящего не попадалось.
То цена была заоблачной, то вид из окна на соседнюю стену, то хозяева были категорически против животных.
Отчаяние сменялось надеждой, а надежда — новым разочарованием. Но постепенно, вопреки всему, жизнь начала налаживаться.
Максим нашел более стабильную работу после защиты черновика диплома. Алина получила повышение в кофейне.
Они даже позволили себе сходить в кино, впервые за несколько месяцев. Кошки, почувствовав ослабление контроля, стали иногда, крадучись, как ниндзи, исследовать коридор.
Однажды Светлана Петровна застала Маркизу, спящую клубком на стуле в прихожей.
Алина, увидев это, замерла в ужасе, ожидая взрыва. Но свекровь лишь фыркнула и прошла мимо.
Казалось, лед начал понемногу таять. Как-то раз Алина, вернувшись домой, застала свекровь за разговором с Маркизой, которая терлась о ее ноги.
— И чего ты у меня просишь? Я тебя кормить не буду, — говорила Светлана Петровна. — Хитренькая какая попрошайка. У хозяев проси еды.
Алина улыбнулась про себя и подумала, что, возможно, все наладится. Два месяца истекли, но Светлана Петровна ничего не сказала.
Молодые люди, одобренные молчаливым согласием, выдохнули и перестали метаться в поисках жилья с прежним фанатизмом.
Они решили накопить немного денег и уже не спеша подыскать для себя что-то стоящее.
И вот, в один из обычных вечеров, когда Алина готовила ужин, а Максим помогал ей на кухне, в квартире появилась Светлана Петровна.
Она вернулась с прогулки раньше обычного. Ее лицо было странно озабоченным, но в то же время решительным.
— Максим, Алина, нам нужно поговорить, — произнесла она, остановившись на пороге кухни.
В ее тоне было что-то такое, что заставило Алину выключить плиту, а Максима отложить нож. Они переглянулись.
— Что-то случилось, мама? — спросил Максим.
Светлана Петровна прошла в гостиную и, присев в свое любимое кресло, указала им на диван. Они послушно уселись, как провинившиеся школьники.
— Завтра утром вам нужно съехать, — сказала она ровным, бесстрастным голосом.
В комнате повисла гробовая тишина. Алина не поверила своим ушам.
— Что? — выдохнул Максим. — Завтра? Мам, ты шутишь?
— Я никогда не шучу в таких вопросах, — парировала женщина. — Завтра из Америки приезжает твой брат Дмитрий. Ему нужно где-то остановиться.
Алина почувствовала, как пол уходит из-под ее ног. Дмитрий был золотым мальчиком в семье, уехавшим на заработки в Штаты пять лет назад. Мать всегда говорила о нем с придыханием.
— Но… он же и так может здесь пожить, — попытался найти выход Максим. — Мы же как-то умещаемся.
— Нет, — отрезала Светлана Петровна. — Диме нужен покой. Он приезжает по важным делам, устанет с дороги. Ему будет не до ваших кошек и вашей суеты. К тому же, вы и так задержались. Я предупреждала — два месяца. Прошло уже больше.
— Но мам, мы не сможем найти квартиру за один день! — голос Максима задрожал от обиды и непонимания. — Куда мы пойдем? На улицу? С кошками?
— Это ваши проблемы, — холодно сказала Светлана Петровна. — Я не обязана обеспечивать вас жильем. Вы взрослые люди, вы поженились, вот и решайте свои вопросы сами.
Алина не выдержала. Она сжала кулаки и твердым голосом произнесла:
— Светлана Петровна, мы ваша семья. Максим — ваш сын. Как вы можете нас так вот просто выгнать? Мы же вам не чужие люди!
Свекровь повернула к ней свой ледяной взгляд.
— Семья? Семья должна быть самостоятельной. А вы что? Прибежали сюда с двумя котами и чемоданами, как бомжи, и сидите на моей шее. Дмитрий — человек состоявшийся. Он добился всего сам. А вы… — она многозначительно замолчала.
— Мы не сидим на твоей шее! — вспылил Максим, вскочив с дивана. — Мы покупаем еду, помогаем по дому! Мы просто хотели немного времени, чтобы встать на ноги!
— У вас было два месяца. И даже больше. Дмитрий прилетает завтра в полдень. К его приезду я хочу видеть комнату пустой и чистой. Вопрос закрыт.
Она поднялась с места и вышла из гостиной, оставив их в ошеломленной тишине.
Алина сидела, не двигаясь и глядя в одну точку. По ее щекам потекли слезы, но она их не замечала.
Максим стоял посреди комнаты, сжав кулаки. Его лицо пылало от гнева и унижения.
— На улицу… Своих же детей… — прошептал он. — Ради Димы… Всегда ради Димы.
Он подошел к Алине, опустился перед ней на колени и обнял ее. Она прижалась к его плечу и разрыдалась.
— Что нам делать, Макс? Куда мы пойдем?
— Не знаю, — честно ответил он, погладив ее по волосам. — Но мы найдем выход. Обещаю.
Ночь прошла в лихорадочных сборах. Они упаковывали свои небогатые пожитки в чемоданы и коробки, украдкой, чтобы не видела Светлана Петровна.
Кошки, почувствовав нервозность хозяев, жались к их ногам и тревожно мяукали.
Под утро, когда все было упаковано, они присели на коробках в центре комнаты.
— Я позвонил Сашке, — тихо сказал Максим. — Он сказал, что мы можем переночевать у него. Но у него однокомнатная и собака. Нам с кошками будет тесно, и ненадолго.
— Это лучше, чем ничего, — устало ответила Алина.
Она выглядела разбитой, но не от бессонной ночи, а от предательства и оттого, что их с такой легкостью выбросили за ненадобностью, как старую мебель.
Когда зазвенел будильник, они поднялись, вынесли вещи в прихожую и встретили Светлану Петровну. Она была уже одета и собрана.
— Уже? — спросила удивленно женщина.
— Такси сейчас приедет, — сухо бросил Максим, а затем подошел к матери и посмотрел ей прямо в глаза.
— Знаешь, мама, я всегда чувствовал, что для тебя Дмитрий — лучше, успешнее и умнее. Но я никогда не думал, что ты сможешь поставить точку в наших с тобой отношениях так… цинично…
— Не драматизируй, Максим. Тебе просто пора быть взрослым, — Светлана Петровна отвела взгляд в сторону.
В это время из комнаты вышла Алина, неся две переноски с кошками. Она прошла мимо свекрови, не сказав ни слова, и вышла на лестничную площадку.
Максим вынес сумки и последнюю коробку, а потом снова посмотрел на мать, которая неподвижно стояла в прихожей, словно часовой на посту.
— До свидания, мама, — тихо сказал он.
— Найди уже нормальное жилье, — Светлана Петровна кивнула ему в ответ.
Максим развернулся и вышел, закрыв за собой дверь. Он спустил к подъезду все вещи, а потом загрузил их в такси.
Машина тронулась. Алина повернулась к Максиму. Ее глаза были полны слез, но в них горел огонь решимости.
— Все, — сказала она. — Больше никто и никогда не будет иметь над нами такой власти. Никто не сможет нас так унизить. Мы с тобой со всем сами справимся!
Максим взял ее руку в свою и крепко сжал. Они ехали в неизвестность, с двумя кошками и парой чемоданов, но зато вместе.
