— Свои премиальные пока отложи, моя сестра собирается замуж, мы подарим эти деньги, — посоветовал Рите муж.

— А я не собираюсь это отдавать, Влад! — Рита захлопнула дверцу духовки чуть громче, чем следовало. — Ты слышал? Не собираюсь!

На кухне запахло корицей и карамелью — пирог для завтрашнего классного чаепития только начинал подниматься. На плите булькал чайник, а на подоконнике в растянутом свитере дремала кошка. Всё выглядело мирно, но только не между ними.

— Тише, — поморщился Владислав, глядя в телефон. — Не ори, Миша услышит.

— Пусть слышит! — вспыхнула Рита. — Пусть хоть кто-то в этом доме услышит меня!

Он наконец оторвал взгляд от экрана и встретился с ней глазами.

— Я просто сказал, что эти сто тысяч пойдут на нужное дело.

— На нужное? — Рита рассмеялась так, будто услышала глупую шутку. — На свадьбу твоей сестры? Это, по-твоему, нужное?

— Это семейное, — спокойно ответил он. — Карина — моя сестра. У неё скоро важный день. И будет некрасиво, если мы придём с мелочью.

— Влад, — она встала напротив, облокотившись на стол. — Эти деньги я заработала. Не мы. Не ты. Я. Три месяца репетиций, дополнительные занятия, бумажная волокита. Дети выиграли олимпиаду — и мне наконец заплатили по заслугам. А теперь ты хочешь просто взять и отдать их Карине?

Владислав тяжело выдохнул.

— Ты всё преувеличиваешь. Это не «взять и отдать». Мы сделаем подарок от нашей семьи. Так правильно.

— От нашей семьи? — Рита усмехнулась. — А когда ты последний раз думал о нашей семье? О сыне, например? О его комнате, где всё ещё обои с мультяшными мишками, а стол шатается, потому что ножка сломана?

Он сжал губы, глядя куда-то мимо.

— Я сказал: потом сделаем ремонт. Сейчас важнее поддержать близких.

— Близких? — голос её сорвался. — Твою сестру, которая на прошлый Новый год заявила, что «учительская зарплата — это мило, если муж прилично зарабатывает»? Эту?

Он не ответил. Только щёлкнул крышкой телефона, выключая экран.

В коридоре послышались шаги — Миша, босиком, в пижаме, протирал глаза.

— Мам, пап, вы опять ругаетесь?

Рита мгновенно смягчилась, подошла, опустилась на корточки.

— Нет, малыш. Просто разговариваем.

— Тогда можно я допью чай на кухне? Я не сплю.

— Конечно, — она потрепала его по волосам и, глянув на мужа, добавила тихо: — Разговариваем, ага.

Миша уселся за стол и зевнул.

— Пап, а мы завтра пойдём выбирать краску для моей комнаты? Ты же обещал.

Влад помолчал, потом натянуто улыбнулся:

— Завтра, сынок, у папы совещание. Потом у тёти Карины предсвадебные дела. Может, через выходные?

Миша опустил глаза.

— Опять через выходные…

Рита сжала губы, чувствуя, как внутри что-то трескается.

— Ладно, иди спать, солнышко. Я зайду позже.

Когда сын ушёл, она повернулась к мужу.

— Ты слышал? Даже ребёнок уже понимает, что ты всё время где-то, только не с нами.

Он устало потер лицо.

— Рит, я просто пытаюсь всё удержать. Работу, семью, родителей… Не начинай снова.

— А я не заканчивала, — жёстко ответила она. — Я каждый день тащу эту семью на себе. Ты приходишь домой — устал. Я тоже устала, Влад! Только мне некому пожаловаться.

Он встал из-за стола, прошёлся по кухне.

— Знаешь, иногда мне кажется, что ты ищешь повод поскандалить.

— А мне кажется, что ты ищешь повод не замечать проблему, — парировала Рита. — Очень удобно, правда? Сделать вид, что всё хорошо, пока жена не начнёт кричать.

Повисло тяжёлое молчание.

Только тикали часы и тихо шипел чайник.

Утром он ушёл раньше, чем она успела проснуться. На столе лежала записка: «Завтрак в холодильнике. Поговорим вечером. Влад».

Рита перечитала её несколько раз, как будто между строк было спрятано что-то важное.

Не было.

В школе день тянулся мучительно долго. Уроки, проверка тетрадей, звонки родителей.

Когда последний ученик вышел из класса, она рухнула на стул и закрыла глаза.

— Ты жива? — из-за двери показалась Марина, коллега и подруга, та самая, с которой они дружили со времён института.

— Относительно, — выдохнула Рита. — У меня ощущение, что я живу в каком-то параллельном браке.

— Опять Влад? — Марина поставила чашку кофе на стол. — Что на этот раз?

— Сто тысяч премиальных. Хочет отдать сестре на свадьбу.

Марина фыркнула:

— Он что, с ума сошёл?

— Ага. И не просто отдать. Сказать всем, что это «наш общий подарок».

— Ух, — протянула Марина. — А твоя любимая Карина, небось, уже заказала себе платье за половину этой суммы?

Рита усмехнулась.

— За половину? За всю. У неё же «свадьба мечты». А я всё мечтаю, чтобы у сына был нормальный стол и шкаф, куда вещи помещаются.

Марина облокотилась на парту.

— Рит, ты не обязана быть донором для его семьи. Он взрослый мужик, пусть сам решает свои долги.

— Проблема в том, что он уже решил, — тихо сказала Рита. — Без меня.

Вечером Влад вернулся позже обычного. В руке — пакет с пирожными.

— Купил Мише. Пусть поест утром.

— Заботливый, — холодно заметила Рита, не поднимая глаз от кастрюли.

Он молчал, потом сел за стол.

— Давай поговорим спокойно.

— Давай. Только ты начни с правды.

Он нахмурился.

— С какой ещё правды?

— О долге. — Она повернулась к нему лицом. — Я узнала, Влад.

Он выдохнул, будто с плеч свалился мешок.

— Кто тебе сказал?

— Неважно. Главное — почему я узнала от других, а не от тебя.

— Я не хотел тебя тревожить, — пробормотал он. — Когда мы брали машину, мне не хватало. Я занял у отца. Всего двести тысяч. Он тогда сказал: «Потом вернёшь, не спеши».

— А потом «намекнул», что вернуть можно подарком для Карины?

Влад кивнул.

— Ну да… вроде того.

Рита замерла, глядя на него.

— То есть, ты отдаёшь мои премиальные, чтобы вернуть твой долг?

— Наш долг, Рита. Машина ведь общая.

— Наш? — она усмехнулась. — А решения — твои.

Он вскочил.

— Да что ты всё делишь? Всё моё, твоё! У нас общий дом, ребёнок, счёт!

— Тогда почему я всё время чувствую себя гостьей в этом доме? — сорвалась она. — Почему каждое решение — через твоих родителей, твою сестру, но не через меня?!

Он отвернулся, уставившись в окно.

— Потому что ты всегда против.

— Я против того, чтобы мной помыкали, — твёрдо ответила она. — И против того, чтобы ты врал.

Они спали спиной друг к другу.

Рита долго не могла уснуть — слушала, как за стеной сопит сын, как потрескивает батарея.

Её жизнь казалась замкнутым кругом: школа, дом, кухня, чужие требования.

Она вспомнила, как когда-то Влад ухаживал за ней — приносил кофе на работу, шутил, мечтал о собственном доме.

Где всё это делось?

Утром, когда он уже собирался уходить, она сказала тихо, но чётко:

— Я подала заявку на новый проект. Образовательный. Мне предложили должность координатора.

Он остановился на пороге.

— Это что-то серьёзное?

— Да. Понадобится время и, возможно, командировки. Но это шанс.

Он помолчал.

— А свадьба сестры?

— Меня там и без того слишком много, — ответила Рита.

Следующие дни превратились в испытание.

Звонки от свекрови, десятки мелких «поручений» — забрать ткани, съездить с Кариной в салон, согласовать меню.

Рита старалась держаться, но внутри всё кипело.

В свадебный салон она зашла без желания. Карина стояла посреди зала, сияя в белом платье, будто сошла с рекламы.

— Рита! — обрадовалась она наигранно. — Хорошо, что пришла. Мама говорит, без тебя ничего не решаем.

— Я ненадолго, — ответила Рита. — У меня уроки.

— Уроки… — передразнила Карина, скривив губы. — Ты как всегда занята своей школой. Неужели нельзя на час забыть про этих детей и подумать о семье?

— Моя семья — это Влад и Миша, — спокойно сказала Рита. — Ради них я и работаю.

— Ну да, конечно, — усмехнулась Карина. — Деньги, карьера… Всё понятно.

— Я не собираюсь это обсуждать.

— А зря! — Карина вдруг повысила голос. — Из-за твоего упрямства Влад ссорится с родителями! Ты не представляешь, как ему тяжело!

— А ты не представляешь, как тяжело жить с ощущением, что тебя никто не слышит, — отрезала Рита.

Вокруг замерли консультанты, одна из подружек невесты нервно хихикнула.

Рита сняла с плеча платье для примерки и положила на стойку.

— Выбирай без меня, Карина. Я всё равно не подхожу под ваш сценарий идеальной семьи.

И вышла.

Дома Миша рисовал красками — целую галактику на ватмане.

— Мам, смотри, это Солнце, а это — Земля. Она у нас голубая, потому что на ней вода и жизнь. А тут — туманность. Красивая?

Рита улыбнулась, прижала сына к себе.

— Самая красивая.

Он прищурился:

— А папа поможет мне сделать макет для выставки? Он обещал.

Она замялась, потом мягко ответила:

— Поможет, обязательно. Только чуть позже.

— Он всё время занят, — пробормотал мальчик.

Эти слова ударили больнее, чем любые упрёки.

Поздно вечером Влад вернулся.

— Мама звонила, — сказал с порога. — Говорит, ты ушла с примерки.

— Так и есть.

— Что случилось?

Рита посмотрела на него — долго, молча.

— Твоя сестра сказала, что наш брак — ошибка.

Он побледнел.

— Не может быть.

— Может. И твоя мать не возразила.

Владислав присел, уткнулся ладонями в виски.

— Господи… Я не знаю, как это всё исправить.

— Исправить? — Рита усмехнулась. — Может, просто перестанешь оправдывать их?

Он поднял глаза.

— А что ты хочешь, чтобы я сделал? Поссорился с семьёй?

— Нет, — сказала она тихо. — Чтобы ты выбрал свою.

Он долго молчал, потом выдохнул:

— Хорошо. Давай считать. Сколько реально можем подарить — без ущерба для нас?

Рита не сразу поверила в серьёзность его тона.

— Ты серьёзен?

— Да. Хватит этих игр в угождение всем подряд.

Они сели за кухонный стол, достали калькулятор.

Впервые за долгое время решали что-то вместе.

Получилось тридцать тысяч.

Рита вздохнула.

— Карина взорвётся.

— Пусть. Я устал бояться.

Он впервые за много месяцев выглядел спокойным.

На следующее утро Нина Петровна позвонила ровно в девять.

— Владислав! Что я слышу? Вы уменьшили сумму подарка?

— Мама, — твёрдо сказал он, включая громкую связь, — мы решили подарить тридцать тысяч. Это наше общее решение.

— Карина в шоке! Она говорит, что вы её унизили!

— Мы никого не унижали. Просто живём по средствам.

— Влад, сынок, это неправильно! Семья должна держаться вместе!

— Моя семья держится вместе, мама, — сказал он и посмотрел на Риту. — Здесь, в этой квартире.

Он отключил телефон.

И тишина, что повисла после, была не пустотой — а облегчением.

Свадьба Карины получилась пышной, шумной, дорогой — как и планировала свекровь.

Рита стояла у края зала, держа бокал шампанского, и наблюдала, как за длинным столом смеются гости, как Влад что-то рассказывает отцу невесты, как Карина с сияющими глазами кружится в танце.

Она знала, что здесь чувствует себя чужой.

Да и не скрывала этого.

— Риточка, улыбнись! — подбежала свекровь, поправляя на ней брошь. — Ты же у нас теперь официальная часть семьи!

— Уже десять лет, Нина Петровна, — тихо ответила Рита. — Давно официальная.

Та замерла, но промолчала.

Влад заметил их издалека, подошёл.

— Всё нормально?

— Прекрасно, — ответила Рита. — Просто чувствую себя лишней.

— Не начинай, — устало прошептал он.

Она хотела ответить, но в этот момент Карина объявила тост:

— А теперь я хочу сказать спасибо своему брату и его замечательной жене! Они подарили нам… — тут она сделала паузу, хитро взглянув на них, — ну, очень символичный подарок.

За столом кто-то хихикнул.

Рита почувствовала, как у неё вспыхнули уши.

Влад побледнел.

— Карина, хватит, — сказал он. — Не превращай всё в фарс.

— Что ты, братик, — улыбнулась она. — Я искренне! Символично — значит, от души!

— Карина! — голос Риты прозвучал неожиданно твёрдо. — Когда-нибудь ты поймёшь, что не все измеряется деньгами.

За столом стихли разговоры.

Карина пожала плечами:

— Конечно, особенно если денег нет.

Рита не выдержала. Поставила бокал и вышла из зала.

Воздух на улице был влажный, вечерний, пах бензином и цветами из соседнего двора.

Через несколько минут к ней вышел Влад.

— Прости. Я не ожидал, что она так себя поведёт.

— А чего ты ожидал? — горько спросила Рита. — Что она станет другой только потому, что вышла замуж?

Он опустил взгляд.

— Наверное, я просто хотел, чтобы сегодня всё прошло спокойно.

— Спокойно, — повторила она. — Это слово вообще не про нас, Влад.

Он подошёл ближе, хотел коснуться её руки, но она отстранилась.

— Не сейчас. Просто отвези меня домой.

Всю дорогу они молчали. В машине играло радио, за окнами мелькали огни.

Когда приехали, Миша уже спал у бабушки — они специально оставили его на ночь.

Рита сняла туфли, бросила клатч на стол и пошла на кухню.

— Хочешь чаю? — спросил Влад из коридора.

— Нет. Хочу тишины.

Он вошёл, сел напротив.

— Рит, я понимаю, что ты устала. Но ты ведь знаешь — я с тобой.

— Серьёзно? — она усмехнулась. — Где ты со мной, Влад? Когда я ночами проверяю тетради? Когда у Миши температура, а ты в командировке? Когда я прихожу на семейный праздник и слышу, что я «символична»?

Он сжал кулаки.

— Я стараюсь, как могу.

— Нет, — тихо сказала Рита. — Ты стараешься, чтобы тебя все любили. Только я в этот список не вхожу.

Он ничего не ответил.

Тишина снова стала привычной стеной между ними.

Через неделю Рита уехала в Тулу — на первый выездной семинар по новому проекту.

Автобус качало, за окном тянулись поля, редкие деревни, заправки.

Она сидела у окна и впервые за долгое время чувствовала облегчение.

Без звонков, без вечных обсуждений «кому что подарить», без маминых замечаний.

На семинаре оказалось интересно: учителя из разных городов, тренинги, обсуждения, живые разговоры.

Вечером они сидели в гостинице, пили чай из бумажных стаканов и делились историями.

Рита ловила себя на мысли, что ей нравится быть просто собой, без роли «чьей-то жены».

Когда вечером Влад позвонил, она ответила не сразу.

— Привет, — его голос звучал осторожно. — Как ты там?

— Хорошо. Много работы. А ты?

— Всё как обычно. Миша скучает.

— Я тоже, — сказала она. — Через три дня вернусь.

— Рит… — он замялся. — Я думал, может, съездим куда-нибудь потом? Просто втроём. Без всех.

Она не ожидала этого.

— Куда?

— На море. Или хотя бы на Волгу. Хочу всё исправить.

Она молчала несколько секунд.

— Посмотрим, Влад. Посмотрим.

Вернувшись домой, Рита застала Мишу с отцом на кухне: они мастерили деревянную модель самолёта.

Мальчик сиял.

— Мам, смотри! Папа помог! Мы даже пропеллер сделали!

Влад улыбнулся — немного неловко, как будто боялся показаться лишним в собственном доме.

— Я взял отгул. Решил наверстать.

Рита села рядом, наблюдая, как они смеются, спорят, капают клеем на стол.

Что-то внутри у неё чуть оттаяло.

Лето пролетело быстро. Они действительно съездили втроём — не на море, а в Астрахань, к старым друзьям Влада.

Сняли домик у Волги, купались, жарили рыбу, смотрели звёзды.

По вечерам Миша рисовал на песке ракеты и говорил, что станет астронавтом.

Рита ловила себя на ощущении, что это — их шанс.

Но жизнь редко даёт передышку надолго.

Осенью у неё в проекте начались проблемы: сокращения, недофинансирование, срывы сроков.

Она часто задерживалась, уставала, раздражалась.

Влад тоже вернулся к прежнему ритму — совещания, звонки, поздние вечера.

И однажды всё снова взорвалось — из-за ерунды.

— Ты обещала прийти на родительское собрание! — напомнил он.

— Я не успевала! У меня отчёт!

— У тебя вечно отчёт!

— А у тебя вечно оправдания!

Они кричали друг на друга, не выбирая слов.

Миша стоял в дверях, бледный, с дрожащими губами.

— Хватит! — выкрикнул он. — Я не хочу, чтобы вы ругались!

Тишина после его крика была оглушительной.

Рита опустилась на пол, закрыв лицо руками.

Влад стоял неподвижно, потом сел рядом.

— Прости, сынок, — сказал он тихо. — Мы глупые взрослые.

Миша молча обнял их обоих.

После этого вечера они поговорили по-настоящему. Без обид, без крика.

Рита призналась, что больше не может жить в постоянном напряжении.

Влад сказал, что боится её потерять.

И впервые за долгие годы они не пытались доказать, кто прав, а просто слушали друг друга.

Прошло ещё пару месяцев.

Рита перевелась в областной центр проекта — теперь она ездила в другие города, проводила семинары.

Влад стал больше времени проводить дома, помогал сыну с уроками, готовил ужины.

Их жизнь не стала идеальной — но стала честной.

В декабре Рита вернулась поздно. В квартире горел свет, на столе стояла коробка, перевязанная лентой.

— Что это? — удивилась она.

— Просто подарок, — сказал Влад. — Без повода.

Она развязала ленту. Внутри лежали кисти, краски и альбом.

— Помнишь, ты говорила, что когда-то хотела писать картины? Так начни.

Рита улыбнулась — впервые по-настоящему, не из вежливости, не через усталость.

— Спасибо, Влад.

Он подошёл, обнял её.

— Знаешь, я понял: иногда нужно пройти через всё это, чтобы наконец услышать друг друга.

— Главное — не забыть, что слышали, — ответила она.

За дверью послышался тихий голос Миши:

— Мам, пап, можно я к вам?

— Конечно, иди, — сказала Рита.

Он вбежал, устроился между ними, засмеялся.

Влад включил гирлянду — мягкий жёлтый свет разлился по комнате.

За окном падал первый снег.

И вдруг стало спокойно. Без громких слов, без обещаний.

Просто — семья.

Живая. Настоящая.

Оцените статью
— Свои премиальные пока отложи, моя сестра собирается замуж, мы подарим эти деньги, — посоветовал Рите муж.
Дорогая свекровушка эту двушку я купила задолго до брака.Так что собирайте монатки и…