«Ты бесполезная, толку от тебя никакого», — прошипел муж, уходя на работу. Он думал, я, как обычно, проглочу обиду и буду ждать его с горячим ужином. Но он не знал, что его слова стали последней каплей. Он даже не догадывался, что я потратила весь день не на уборку, а на то, чтобы найти всех женщин, чьи жизни он когда-то сломал. И что сегодня вечером вместо ужина его ждет коллективный иск, который лишит его всего: денег, репутации и будущего.
***
Арина смотрела на свое отражение в зеркале, но видела не себя. Она видела уставшую, измученную женщину с потухшими глазами, которую день за днем лепил из нее муж, Олег. Сегодня утром он снова бросил ей в лицо свою любимую фразу: «Да кому ты нужна, бездельница? Сидишь на моей шее, бесполезное существо». Эти слова уже не ранили, они падали в душу, как камни в высохший колодец — глухо и тяжело. Но сегодня что-то изменилось. Что-то надломилось окончательно.
Она вспомнила, какой была десять лет назад — яркой, амбициозной, со своим маленьким, но успешным цветочным бизнесом. Олег тогда ухаживал красиво: дорогие рестораны, пышные букеты, обещания о вечной любви и поддержке. Он уговорил ее продать бизнес. «Зачем тебе эта возня, любимая? — говорил он бархатным голосом. — Ты будешь моей королевой, а я положу весь мир к твоим ногам». Она поверила. И мир действительно оказался у ее ног, только не тот, о котором она мечтала. Ее миром стала золотая клетка — роскошная квартира в центре Москвы, где она была лишь красивым предметом интерьера.
Последней каплей стал вчерашний вечер. Олег пришел домой с партнерами по бизнесу. Он, как обычно, хвастался своими успехами, а Арину представлял со снисходительной улыбкой: «А это моя жена, Арина. Она у меня домохозяйка. Занимается… ну, вы понимаете, женскими делами». Один из партнеров, мужчина постарше, смерил ее оценивающим взглядом и спросил: «А чем вы занимались до замужества, Арина? У вас такое умное лицо». Она только открыла рот, чтобы рассказать о своем цветочном деле, как Олег ее перебил: «Ой, да не забивайте себе голову. Ничего серьезного. Так, хобби». Он подмигнул гостям, и они понимающе усмехнулись. В этот момент Арина почувствовала, как внутри нее закипает ледяная ярость.
Весь вечер она играла роль идеальной хозяйки, улыбалась, подавала закуски, а в голове стучала одна мысль: «Я больше так не могу». Когда гости ушли, Олег, довольный собой, развалился на диване.
— Ну что, видела, как надо дела делать? Учись, пока я жив.
— Олег, я хотела бы поговорить, — тихо начала она.
— О чем еще говорить? Иди лучше посуду помой, клининг только завтра будет. И сделай мне массаж ног, я устал.
Она молча пошла на кухню. Включила воду, чтобы заглушить звук подступающих рыданий. Но слез не было. Была только пустота и холодная, звенящая решимость. Она достала из ящика старый ноутбук, который Олег разрешил ей оставить «для просмотра сериалов». Пыль, покрывавшая его крышку, была символом ее заброшенной жизни. Она открыла его, и руки сами начали печатать в поисковике имя — «Марина Вольская». Это была первая жена Олега. Женщина, которую он бросил с маленьким сыном на руках, когда встретил Арину. Олег всегда говорил о ней с презрением: «Истеричка, которая хотела только денег». Но Арина вдруг подумала: а что, если это ложь? Что, если Марина — такая же жертва, как и она сама?
Она нашла ее страницу в социальной сети. На фото улыбалась красивая, но уставшая женщина, обнимающая подростка — сына Олега, которого тот не видел уже много лет. Арина смотрела на эту фотографию, и в ее голове начал зарождаться план. Дерзкий, безумный, но такой желанный. План мести. Она не просто уйдет. Она заберет с собой все, что он у нее отнял: достоинство, веру в себя и годы жизни. И она сделает это не одна. Она найдет всех, кого он растоптал на своем пути к успеху. И они нанесут ответный удар. Все вместе.
Арина сделала глубокий вдох и нажала кнопку «Написать сообщение».
«Здравствуйте, Марина. Меня зовут Арина. Я — нынешняя жена Олега. Нам нужно поговорить».
***
Марина согласилась на встречу сразу, без лишних вопросов. Они договорились встретиться в неприметном кафе на окраине города, подальше от любопытных глаз. Арина впервые за много лет вышла из дома без ведома Олега, соврав про встречу с подругой, которой у нее давно не было. Сердце колотилось от страха и предвкушения.
Марина оказалась энергичной женщиной с пронзительным взглядом. В ней не было и тени той «истерички», какой ее описывал Олег. Она была бойцом.
— Значит, и до тебя добрался, — сказала она вместо приветствия, отпивая кофе. — Я знала, что это лишь вопрос времени. Он не меняется. Такие, как он, не меняются.
Арина, все еще робея, рассказала свою историю. Про унижения, про обесценивание, про золотую клетку. Марина слушала молча, и в ее глазах Арина видела не жалость, а понимание.
— Он бросил меня, когда нашему Игорю было два года, — начала Марина свой рассказ. — Сказал, что я стала «клушей», что я его торможу. А на самом деле он просто нашел тебя — новую, свежую игрушку. Алименты? Он заплатил пару раз, а потом подал в суд, подделав документы о своих доходах. Якобы он банкрот. А сам покупал тебе бриллианты. Я судилась с ним, но у меня не было ни денег, ни сил бороться с его армией юристов. Я осталась одна с ребенком, без копейки. Он даже не звонит сыну. Не поздравляет с днем рождения. Для него Игорь не существует.
С каждой фразой Марины в Арине крепла уверенность в правильности своего плана.
— Марина, я хочу не просто уйти от него. Я хочу, чтобы он ответил за все, — твердо сказала Арина. — И я думаю, мы не единственные, кого он обидел.
— О, поверь, не единственные, — усмехнулась Марина. — Была у них в бизнесе одна дама, Светлана. Умница, красавица, тащила на себе половину компании. Он был ее партнером. Они вместе начинали. А потом он ее «кинул». Переписал все активы на свою новую фирму, а ее оставил с долгами. Она чуть в петлю не полезла.
— Ты знаешь, как ее найти?
— Знаю. Она открыла какое-то маленькое консалтинговое агентство. Держится на плаву, но я знаю, что она его ненавидит.
В тот же вечер Арина позвонила Светлане. Разговор был коротким. Услышав имя Олега, Светлана сначала замолчала, а потом холодно спросила: «Что вам нужно?». Но когда Арина объяснила суть своего плана, голос Светланы потеплел.
— Коллективный иск? Разорить его? — в ее голосе послышался азарт. — Боже, я мечтала. У меня сохранились все документы. Вся переписка. Я могу доказать, что он мошенник. Я в деле.
Третьим звеном в их цепи стала самая неожиданная фигура — родная сестра Олега, Елена. Арина знала, что они давно не общаются. Олег говорил, что сестра — завистливая неудачница, которая пыталась вытянуть из него деньги. Реальность, как всегда, оказалась иной.
Елену они нашли в маленькой квартирке в Подмосковье. Она работала медсестрой в районной больнице. Увидев Арину на пороге, она испугалась.
— Вы от Олега? Я ничего ему не должна!
— Наоборот, — мягко сказала Арина. — Это он вам должен.
Елена разрыдалась прямо в коридоре. Оказалось, несколько лет назад их мать тяжело заболела. Нужна была дорогая операция за границей. Олег, который уже тогда был успешным бизнесменом, отказался помочь. «У меня сейчас трудный период, все деньги в обороте», — бросил он сестре. Елена продала свою квартиру, влезла в огромные долги, но мать спасти не удалось. Олег даже не приехал на похороны.
— Он должен мне не просто деньги, — сквозь слезы говорила Елена. — Он должен мне за маму. За то, что я осталась одна. У меня сохранилась наша переписка, где он отказывается помочь. И долговая расписка, которую он когда-то писал, еще до своего взлета. Небольшая сумма, но для меня это важно. Это дело принципа.
Теперь их было четверо. Четыре женщины, разные по возрасту и судьбе, но объединенные одной болью и одной целью. Они собирались тайно, на квартире у Светланы. Каждая приносила свои документы, свои доказательства, свои истории. Юрист, которого нашла Светлана, — ее старый друг, — слушал их, и его глаза загорались профессиональным азартом.
— Девочки, это бомба, — сказал он, изучив бумаги. — Иск по алиментам с перерасчетом за все годы. Мошенничество в особо крупном размере. Взыскание долга. Если мы подадим это все одновременно, от его империи камня на камне не останется. Плюс репутационные потери. Его бизнес построен на доверии, а мы это доверие уничтожим.
Арина смотрела на этих женщин. На решительную Марину, на собранную и деловую Светлану, на тихую, но полную внутренней силы Елену. Она больше не чувствовала себя одинокой и бесполезной. Она была частью чего-то большего. Она была дирижером этого оркестра мести. И музыка вот-вот должна была заиграть.
***
Следующие несколько недель превратились в шпионский триллер. Днем Арина продолжала играть роль покорной жены. Она улыбалась Олегу, готовила его любимые блюда, делала вид, что с интересом слушает его рассказы о «великих свершениях». Но внутри у нее все было натянуто, как струна. Каждый его снисходительный взгляд, каждое пренебрежительное слово она складывала в копилку своей ненависти. Это топливо питало ее решимость.
Вечерами, когда Олег уезжал на очередную «деловую встречу», которая, как Арина теперь знала, часто была свиданием с очередной молоденькой пассией, она превращалась в координатора. Она созванивалась с женщинами, обсуждала с юристом детали исков, искала в компьютере Олега нужные документы. Руки дрожали, когда она копировала на флешку файлы с двойной бухгалтерией и схемами вывода активов. Она чувствовала себя героиней фильма, идущей по минному полю. Любая ошибка могла стоить ей всего.
Олег ничего не замечал. Он был слишком поглощен собой, своей важностью, своим успехом. Для него Арина была частью мебели, фоном. Он мог пройти мимо нее, не заметив, что она плакала, или что у нее лихорадочно блестят глаза. Эта его слепота, которая раньше причиняла ей боль, теперь стала ее главным оружием.
Однажды вечером он вернулся домой особенно довольный. Он бросил на стол папку с документами.
— Вот, смотри, бездельница, и учись! Подписал контракт века! Скоро будем в списке Forbes. Можешь начинать выбирать себе новую шубу.
Он расхохотался своим неприятным, самодовольным смехом. Арина заглянула в документы. Это был тот самый контракт, который, по словам Светланы, окончательно закреплял за Олегом активы, украденные у нее. Олег собирался отпраздновать свою победу. И это дало Арине идею.
— Олег, дорогой, ты такой молодец! — пропела она, изображая восторг. — Давай устроим праздник? Пригласим гостей, отпразднуем твой триумф!
— Хм, а это мысль, — он погладил ее по голове, как собаку. — Хорошая девочка. Займись организацией. Только по высшему разряду, ты же знаешь.
План финального удара родился в ее голове мгновенно. Это будет не просто уход. Это будет спектакль. Спектакль, в котором он — главный герой, а они — зрители, пришедшие на его фиаско.
Она назначила «праздник» на вечер пятницы. Она знала, что в этот день Олег будет особенно расслаблен после успешной недели. Она обзвонила Марину, Светлану и Елену.
— Девочки, время пришло. В пятницу, в восемь вечера, я жду вас у нас дома. Юрист будет с нами на связи. Все документы готовы?
— Готовы, — раздались в трубке три решительных голоса.
— А ты сама как? — спросила Марина. — Не боишься?
— Боюсь, — честно ответила Арина. — Но ненависть сильнее страха.
За день до часа «Х» Арина сделала то, что давно хотела. Она собрала свои вещи — не дорогие наряды, купленные Олегом, а то немногое, что осталось от ее прошлой жизни: старые фотографии, любимые книги, потрепанный свитер, в котором она чувствовала себя уютно. Она сложила все в небольшой чемодан и спрятала его в шкафу. Она больше не принадлежала этому дому.
В пятницу утром Олег уехал на работу, насвистывая и предвкушая вечерний «триумф». Арина обошла квартиру, в которой провела десять лет своей жизни. Она не чувствовала ни грусти, ни ностальгии. Только холодное отчуждение. Этот дом был не ее. Это была сцена, на которой разыгрывалась драма ее унижения. И сегодня она напишет финал этой пьесы.
Она приготовила легкие закуски, расставила бокалы. Все как для настоящего праздника. Она даже надела красивое платье, которое нравилось Олегу. Пусть его последняя картина будет идеальной.
В семь часов вечера в дверь позвонили. На пороге стояли Марина, Светлана и Елена. Они вошли молча, серьезные и собранные. В их глазах горел огонь.
— Ну что, готовы? — спросила Арина, и ее голос не дрогнул.
— Готовы, — ответила за всех Светлана, кладя на стол увесистую папку с документами.
Они сели в гостиной. Четыре женщины, ждущие своего врага на его же территории. Время тянулось мучительно медленно. Каждая думала о своем, но все вместе они были единым организмом, готовым к атаке.
В восемь часов в замке повернулся ключ. Олег вошел в квартиру.
— Дорогая, я дома! Где мои гости? — весело крикнул он из прихожей.
Он вошел в гостиную и замер. Его улыбка сползла с лица. Перед ним сидела его жена, Арина. А рядом с ней — три призрака из его прошлого, которых он меньше всего ожидал увидеть в своем доме. Его бывшая жена, его бывший партнер и его сестра.
— Что… что здесь происходит? — пролепетал он, его лицо стало белым, как полотно.
— Сюрприз, дорогой, — ледяным тоном ответила Арина. — Вечеринка в твою честь. Только гости — особенные.
***
Олег стоял посреди гостиной, ошарашенный и растерянный. Его самодовольная маска треснула, обнажив страх и непонимание. Он переводил взгляд с одной женщины на другую, словно не веря своим глазам.
— Арина, что это за цирк? — прошипел он, пытаясь вернуть себе контроль над ситуацией. — Что эти… женщины здесь делают?
— Они пришли поздравить тебя с твоим триумфом, — спокойно ответила Арина, вставая. Она подошла к нему вплотную и посмотрела прямо в глаза. В ее взгляде больше не было ни любви, ни страха. Только холодное презрение. — Они, как и я, — часть твоего «успеха». Те ступеньки, по которым ты шагал вверх, не гнушаясь ничем.
Первой поднялась Марина. Она выглядела как богиня возмездия — строгая, уверенная, с горящими глазами. Она сделала шаг вперед, и Олег инстинктивно отшатнулся.
— Узнаешь меня, Олег? Или десять лет — достаточный срок, чтобы забыть женщину, которая родила тебе сына?
— Марина? Что тебе нужно? Опять деньги? Я же тебе все выплатил! — его голос сорвался на фальцет.
— Деньги? — горько усмехнулась она. — Ты называешь деньгами те копейки, которые кидал мне, пока сам купался в роскоши? Ты думал, я все забыла? Я ничего не забыла. Я помню, как ты подделал справки о доходах, чтобы платить алименты в три тысячи рублей. Я помню, как умоляла тебя купить Игорю зимнюю куртку, а ты сказал, что у тебя «трудности». В тот же вечер Арина выложила в сеть фото с новым колье за миллион.
Марина бросила на стол перед ним пачку документов.
— Это — иск о взыскании алиментов за все десять лет. С перерасчетом, исходя из твоих реальных доходов. Мой юрист нашел все твои серые схемы, все твои оффшорные счета. Спасибо Арине, она помогла с доступом к информации.
Олег схватил документы, его руки дрожали. Он пробежал глазами по цифрам и его лицо исказилось. Сумма была астрономической. Она составляла значительную часть его состояния.
— Это… это незаконно! Вы не имели права! Это подделка! — закричал он.
— Все абсолютно законно, Олег, — вмешался по громкой связи голос юриста, которого Арина заранее включила на телефоне. — Можете проверить. Мы приложили выписки с ваших счетов, данные о покупках недвижимости и автомобилей на подставных лиц. Суд будет на нашей стороне. Ах да, и еще. Мы подаем ходатайство о лишении вас родительских прав. Вы ведь все равно не участвуете в жизни сына. Так зачем вам эти формальности?
Слова юриста подействовали на Олега, как удар под дых. Лишение родительских прав? Это было не просто финансовым, а имиджевым ударом. Успешный бизнесмен, бросивший своего ребенка…
— Игорь… он же мой сын! — пролепетал Олег, пытаясь разыграть карту отцовских чувств.
— Сын? — в голосе Марины зазвенел металл. — Ты вспомнил о нем? Ты знаешь, сколько ему лет? Ты знаешь, что он увлекается программированием и в прошлом году выиграл олимпиаду? Ты знаешь, что у него аллергия на цитрусовые? Нет! Ты ничего о нем не знаешь! Для него ты — просто чужой мужчина на старых фотографиях. Так что не смей называть его своим сыном!
Марина подошла к нему почти вплотную.
— Ты отнял у меня десять лет жизни. Десять лет, которые я потратила на то, чтобы поднять нашего сына в одиночку, пока ты строил свою империю на лжи. Теперь ты за это заплатишь. Не только деньгами. Ты заплатишь своим будущим. Потому что с репутацией человека, который обворовывал собственного ребенка, в большом бизнесе делать нечего.
Олег смотрел на нее, и в его глазах плескался ужас. Он вдруг понял, что это не блеф. Что эта женщина, которую он когда-то списал со счетов, как «отработанный материал», пришла забрать свое. И она была не одна. Это был только первый удар. И он уже чувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Он повернулся к Арине, в его взгляде была мольба.
— Арина, милая, скажи, что это дурная шутка… Ты же моя жена, ты должна быть на моей стороне!
Арина усмехнулась. Холодно и жестоко.
— Я была на твоей стороне десять лет, Олег. И что я получила взамен? «Бесполезная», «бездельница», «сидишь на моей шее». Твои слова? Так вот, эта «бездельница» только что помогла отобрать у тебя треть твоего состояния. И это только начало. Садись, дорогой. Представление продолжается.
***
Олег рухнул в кресло, тяжело дыша. Он смотрел на пачку документов от Марины так, словно это была ядовитая змея. Его мир, такой стабильный и предсказуемый, начал рассыпаться на глазах. Он перевел затравленный взгляд на вторую женщину. Светлана. Он помнил ее. Конечно, помнил. Умная, хваткая, амбициозная. Идеальный партнер, пока не стала слишком много понимать и слишком многого хотеть.
Светлана сидела, закинув ногу на ногу, и смотрела на него с ледяным спокойствием хирурга перед операцией. Она не выказывала ни ненависти, ни злорадства. Только холодную, деловую решимость.
— Ну что, Олег? Узнал старого друга? — ее голос был ровным и тихим, но от этого он казался еще более угрожающим.
— Я пришла за своим, — так же спокойно ответила она. — Пять лет назад ты сказал мне, что наша общая компания — банкрот. Что мы по уши в долгах и единственный выход — объявить о ликвидации. Ты помнишь?
Он молчал, судорожно сжимая подлокотники кресла.
— Я тебе поверила, — продолжала Светлана. — Я, дура, подписала все бумаги, которые ты мне подсунул. Я потеряла все: бизнес, в который вложила душу, деньги, репутацию. Я осталась с долгами перед поставщиками, пока ты через неделю открыл новую фирму, на которую магическим образом перешли все наши активы, все наши контракты. Ты даже название почти не изменил. Просто добавил приставку «групп». Какая изобретательность!
Она медленно поднялась и подошла к нему. От нее пахло дорогим парфюмом и успехом. Она смогла подняться. Сама. И это делало ее еще опаснее.
— Я потратила пять лет, чтобы восстановить свое имя. Чтобы снова встать на ноги. И все это время я ждала. Собирала информацию. Каждую бумажку, каждый имейл. Я знала, что твой аппетит тебя погубит. Ты становился все наглее, все неосторожнее. И вот, благодаря Арине, у меня появился последний пазл, которого мне не хватало.
Светлана положила перед ним еще одну папку. Более толстую и увесистую, чем у Марины.
— Здесь — заявление в отдел по борьбе с экономическими преступлениями. Статья 159, часть 4 — мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере. Срок — до десяти лет лишения свободы с конфискацией имущества.
У Олега перехватило дыхание. Это было уже не про деньги. Это было про свободу.
— Ты… ты блефуешь! У тебя ничего нет! — выкрикнул он, но голос его дрожал.
— Ошибаешься, — ее губы тронула легкая усмешка. — У меня есть все. Копии договоров с нашей старой фирмы и твоей новой — с идентичными условиями и клиентами. Свидетельские показания бывших сотрудников, которых ты уволил, чтобы взять «своих» людей. А вишенка на торте — вот это.
Она достала из папки флешку и протянула ему.
— Здесь записи наших с тобой разговоров пятилетней давности. Где ты подробно рассказываешь мне, как мы будем «оптимизировать» налоги и «уводить» активы. Я тогда думала, что это просто деловой жаргон. Но эксперты в прокуратуре, думаю, оценят твой креатив. А еще здесь — вся твоя черная бухгалтерия за последние три года.
Лицо Олега стало пепельным. Он вспомнил эти файлы. Он был уверен, что они надежно спрятаны. Он посмотрел на Арину с такой ненавистью, что, если бы взглядом можно было убить, она бы уже лежала мертвой. Но Арина выдержала его взгляд, не моргнув.
— Ты… тварь! — прошипел он. — Я тебя уничтожу!
— Поздно, Олег. Ты уже уничтожил сам себя, — вмешалась Светлана. — Твой «контракт века», который ты подписал сегодня, — это последняя капля. Он заключен с компанией, которая уже находится под следствием. Как только наше заявление ляжет на стол следователю, все твои счета будут арестованы. Все твои активы заморожены. Ты станешь токсичным. С тобой никто не будет иметь дела. Твоя империя рухнет за один день.
Она сделала паузу, давая ему осознать весь масштаб катастрофы.
— Я не хочу тебя посадить, Олег. Хотя ты этого заслуживаешь. Я хочу другого. Я хочу, чтобы ты вернул мне все, что украл. До копейки. С процентами за пять лет. У тебя есть 24 часа, чтобы твои юристы связались с моими и мы подписали мировое соглашение. В противном случае, это заявление завтра утром будет в прокуратуре. И тогда мы поговорим уже в другом месте.
Олег обмяк в кресле. Он понял, что это шах и мат. Алименты Марины отбирали у него прошлое. Иск Светланы — будущее. Он был в ловушке. Он посмотрел на третью женщину, свою сестру Елену, которая все это время сидела молча, сжав в руках какой-то старый листок бумаги. Он всегда считал ее слабой и никчемной. Он даже не мог представить, какой удар приготовила она.
***
Елена сидела немного в стороне, и на фоне решительной Марины и ледяной Светланы она казалась почти невидимой. Хрупкая, тихая женщина в простом платье. Олег посмотрел на нее с презрением, смешанным с отчаянием. Ну что могла сделать она, эта вечная неудачница? Потребовать вернуть тот старый долг в сто тысяч рублей, о котором он давно забыл? Смешно.
— Ну а ты? — бросил он ей, уже не пытаясь сдерживать ярость. — Ты что здесь забыла? Тоже пришла отщипнуть кусок от пирога?
Елена медленно подняла на него глаза. В них не было ни страха, ни злости. Только глубокая, застарелая боль и тихая печаль.
— Я пришла не за деньгами, Олег, — ее голос был тихим, но в наступившей тишине он прозвучал, как удар колокола. — Я пришла за памятью.
Она медленно встала и подошла к нему. В руках она держала ту самую долговую расписку и несколько пожелтевших фотографий.
— Ты помнишь этот день? — она положила перед ним фотографию, где молодой, еще не успешный Олег и совсем юная Лена стояли в обнимку с их матерью. — Мама тогда продала свои серьги, чтобы купить тебе первый приличный костюм на собеседование. Ты обещал, что, как только встанешь на ноги, купишь ей новые, еще лучше. Ты помнишь?
Олег молчал, отвернувшись.
— А это? — она положила рядом расписку. — Сто тысяч рублей. Ты взял их у меня, когда я только начала работать медсестрой. Это были все мои сбережения. Ты сказал, что это «на раскрутку», и клялся вернуть через год с процентами. Прошло пятнадцать лет.
— Да что ты мне суешь эти копейки! — взорвался он. — Хочешь, я тебе сейчас отдам? Двести? Триста тысяч? На, подавись!
Он полез в карман за бумажником, но Елена остановила его движением руки.
— Мне не нужны твои деньги, Олег, — повторила она. — Я пришла не за этим. Я пришла напомнить тебе о маме.
Ее голос дрогнул, но она справилась с волнением.
— Когда мама заболела, я позвонила тебе. Я умоляла тебя помочь. Операция стоила огромных денег, но для тебя это была всего лишь стоимость одной из твоих машин. А ты что мне ответил? «Лена, у меня сейчас сложный проект, все деньги в деле. Выкручивайся сама». Твои слова. «Выкручивайся сама». И я выкрутилась. Я продала квартиру, которую мама оставила мне. Я влезла в кредиты, которые выплачиваю до сих пор. Я работала на трех работах, спала по четыре часа в сутки. Но я не успела. Мама умерла.
По ее щекам покатились слезы, но она не смахивала их.
— Ты знаешь, о чем она просила перед смертью? Она просила передать тебе, что любит тебя и гордится тобой. Она до последнего верила, что у ее мальчика просто «трудный период». Она не знала, что ее мальчик просто вычеркнул ее из своей жизни, как ненужный балласт.
Олег съежился в кресле. Этот удар был самым страшным. Марина и Светлана били по его кошельку, по его статусу. Елена била по тому, что, как он думал, у него давно атрофировалось, — по совести.
— Я даже не прошу тебя вернуть тот долг, Олег, — продолжала Елена, и ее голос окреп. — Этот клочок бумаги — просто символ. Символ твоего предательства. Я отдам его в суд вместе с исками Марины и Светланы. И я буду свидетельствовать. Я расскажу суду, прессе, всем твоим «уважаемым партнерам», как ты поступил с собственной матерью. Как ты оставил умирать женщину, которая отдала тебе все.
Она сделала паузу, глядя ему прямо в глаза.
— Финансовые махинации, неуплата алиментов… это все бизнес, грязь, в которой ты привык жить. Многие тебе это даже простят. Но то, что ты сделал с матерью… этого тебе не простит никто. Это клеймо, которое останется с тобой навсегда. Даже если ты сумеешь откупиться от Светланы и заплатить Марине, ты останешься человеком, который предал свою семью. Человеком без чести, без совести, без души.
Олег закрыл лицо руками. Впервые за много лет он почувствовал не ярость, не досаду, а стыд. Жгучий, всепоглощающий стыд. Он вспомнил мамины руки, ее улыбку, ее веру в него. И понял, что Елена права. Деньги можно заработать снова. Бизнес — отстроить. Но то, что он потерял сейчас, в эту минуту, — было безвозвратным.
Арина смотрела на него без всякого сочувствия. Это был ее финальный аккорд. Она знала, что удар сестры будет самым точным и болезненным. Она знала, что именно это его сломает.
— Ну что, Олег? — тихо спросила она. — Понравился сюрприз? Это и есть твой «триумф». Итог твоей жизни. Ты на вершине, но ты абсолютно один. И вокруг тебя — только руины тех, кого ты уничтожил.
***
Наступила оглушительная тишина. Олег сидел, ссутулившись в кресле, и казался маленьким, жалким стариком. Вся его напускная бравада, весь его лоск слетели, как дешевая позолота. Перед ними сидел не хищник, а раздавленное, испуганное существо.
— Уходите, — прошептал он, не поднимая головы. — Просто уходите все.
— Мы уйдем, — твердо сказала Арина. — Но сначала ты кое-что подпишешь.
Юрист, все это время молчавший на громкой связи, снова подал голос:
— Олег Андреевич, на вашем столе три документа. Соглашение о выплате алиментов с Мариной Вольской. Договор о реструктуризации долга перед Светланой Марковой, фактически — передача ей 70% активов вашей компании. И согласие на добровольную компенсацию морального вреда Елене Андреевне Романовой. Сумма там символическая, но подпись под этим документом — это ваше публичное признание вины перед сестрой.
Олег медленно поднял голову. В его глазах стояли слезы. Слезы ярости, бессилия и жалости к себе.
— Вы… вы меня разорили, — прохрипел он.
— Нет, — отрезала Светлана. — Мы просто забрали свое. Ты останешься на плаву. У тебя останется квартира, машина, какой-то бизнес. Мы не звери. Мы просто хотим справедливости.
— У тебя есть выбор, — добавила Марина. — Либо ты подписываешь это сейчас, и мы расходимся. Либо завтра эти документы превращаются в уголовные дела и гражданские иски, и тогда ты потеряешь не только деньги, но и свободу. Решай.
Олег взял ручку. Пальцы не слушались. Он посмотрел на Арину, своего последнего врага, свою главную ошибку.
— А ты? — спросил он. — Что получишь ты?
Арина усмехнулась.
— Я? Я получу самое главное. Свободу. Я подаю на развод. И я не прошу у тебя ни копейки. Мне ничего от тебя не нужно. Я забираю только десять лет своей жизни, которые ты у меня украл. И свое достоинство. Этого достаточно.
Она подошла к шкафу и достала свой маленький чемодан.
— Я ухожу. Прямо сейчас.
Олег смотрел, как она, его «бесполезная» жена, с гордо поднятой головой идет к выходу. Как за ней следуют другие женщины — его прошлое, которое пришло, чтобы уничтожить его настоящее.
Он скрипнул зубами и чиркнул подписью на первом документе. Потом на втором. На третьем. Он был, как в бреду. Он подписывал свой собственный приговор.
Когда последняя подпись была поставлена, женщины молча развернулись и пошли к двери. Никто из них не оглянулся.
На пороге Арина остановилась и повернулась к нему.
— Знаешь, Олег, я ведь когда-то любила тебя, — сказала она тихо, но ее слова прозвучали в пустой гостиной, как выстрел. — Я верила, что в тебе есть что-то хорошее. Я ошиблась. В тебе нет ничего, кроме пустоты, прикрытой деньгами. Прощай.
Дверь за ними закрылась. Олег остался один в своей роскошной квартире, которая вдруг показалась ему холодной и чужой. Он смотрел на бумаги, на которых стояла его подпись, и смех застрял у него в горле. Горький, истерический смех.
Он, великий Олег, гений бизнеса, хозяин жизни, был уничтожен. Уничтожен четырьмя женщинами, которых считал слабыми, глупыми, зависимыми. Они просто пришли и забрали все.
Он подошел к бару, налил себе полный стакан виски и залпом выпил. Алкоголь обжег горло, но не принес облегчения. Он посмотрел на свое отражение в темном окне. На него смотрел постаревший, побежденный человек.
«Сюрприз, дорогой», — прозвучал в его голове ледяной голос Арины.
И он понял, что это действительно был финал. Финал его блестящей жизни. И начало новой — пустой, одинокой и бесславной. Он был на вершине мира, а теперь лежал в руинах у ее подножия. И винить в этом он мог только себя.
