Дверь распахнулась с такой силой, что ударила в стену, оставив вмятину на новых обоях. Я даже не успела обернуться, как услышала рёв мужа, полный ненависти: «Ты!». Он стоял на пороге в грязных ботинках, его лицо было багровым. «Мне только что звонила мама, она рыдает! Ты как посмела отказать ей в кредите?!». Он обвинял меня в мести и чёрствости, кричал, что ей нужны деньги на операцию. А я стояла и молчала. Я не могла сказать ему, что его мать — не жертва, а участница страшной аферы, и что деньги нужны ей не на больницу, а на покупку «магического кристалла» у гуру-мошенника. Банковская тайна связывала мне руки, и я молча смотрела, как мой муж, мой самый близкий человек, превращается во врага, готового уничтожить меня за правду, которую я не имела права произнести.
***
Дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену, оставив на свежих обоях уродливую вмятину. Ольга, стоявшая у плиты, вздрогнула и выронила ложку. На пороге стоял Дмитрий, её муж. Его лицо было багровым, глаза метали молнии, а кулаки сжимались так, что побелели костяшки. Он даже не снял ботинки, протащив по чистому полу коридора грязные полосы.
— Ты! — выдохнул он, и это слово прозвучало как выстрел. — Ты как могла?
Ольга застыла, не понимая, что происходит. Утром они завтракали вместе, он целовал её перед уходом на работу, всё было как обычно. Что могло случиться за несколько часов?
— Дима, что такое? Что случилось? — её голос прозвучал тихо и испуганно.
— Не притворяйся! — он сделал шаг к ней, и Ольга инстинктивно отступила. — Мне только что звонила мама. Она в истерике! Ты отказала ей в кредите! Собственной свекрови!
Ах, вот оно что. Ольга мысленно застонала. Она знала, что этот разговор рано или поздно состоится, но не думала, что буря будет такой сокрушительной. Она работала кредитным специалистом в банке, и сегодня днём ей на стол легла заявка от Анны Петровны, её свекрови. И она действительно её отклонила. Но причина…
— Дима, я не могу это обсуждать, — твёрдо, но тихо сказала она. — Ты же знаешь, банковская тайна.
— К чёрту твою банковскую тайну! — заорал он, и его голос сорвался. — Это моя мать! Ей нужны деньги на операцию! На операцию, ты понимаешь? А ты, из-за своей вредности, из-за того, что она тебе когда-то не то слово сказала, решила ей отомстить? Вот такая ты, значит! Мелочная, мстительная!
Каждое его слово било наотмашь. Мстительная? Она? Ольга, которая всегда старалась найти общий язык с непростой свекровью, которая прощала её колкости и язвительные замечания.
— Это неправда, — прошептала она, чувствуя, как к горлу подступает комок. — Дело совсем не в этом. Я не могла одобрить. Были… объективные причины.
— Какие ещё объективные причины?! — он издевательски рассмеялся. — Она попросила несчастные триста тысяч! У неё хорошая пенсия, чистая кредитная история! Что ты там нашла? Что она серийный убийца? Или в розыске Интерпола?
Он ходил по кухне, как тигр в клетке, сшибая стулья и размахивая руками. Ольга смотрела на него и видела не своего любимого мужа, а разъярённого чужого человека, который готов её уничтожить. Она не могла сказать ему правду. Не могла рассказать, что, проверяя движение средств по счетам Анны Петровны, обнаружила странные и регулярные переводы крупными суммами на счета каких-то ИП и физических лиц с пометками «за консультацию», «за прохождение уровня», «дар». Последние сбережения свекрови утекли в эту чёрную дыру буквально за два месяца. У неё на счетах остался ноль. Более того, у неё уже был один небольшой, но активный кредит в микрофинансовой организации под безумный процент. С такими вводными ни один банк в здравом уме не дал бы ей денег. Но разгласить эту информацию было равносильно увольнению и, возможно, даже судебному иску.
— Дима, пожалуйста, успокойся, — попыталась она воззвать к его разуму. — Давай сядем и поговорим. Я не могу рассказать тебе детали, но поверь, я действовала в её же интересах.
— В её интересах? — он остановился и впился в неё взглядом, полным презрения. — Ты лишаешь её шанса на здоровье и говоришь, что это в её интересах? Я тебя не узнаю, Оля. Я думал, ты моя жена, моя семья. А ты… ты просто чужой человек. Холодная, расчётливая стерва.
Он развернулся и вышел из кухни, хлопнув дверью так, что зазвенела посуда в шкафу. Ольга осталась одна посреди разгрома. Слёзы, которые она так долго сдерживала, хлынули из глаз. Дело было не в кредите. Дело было в том, что её муж, её самый близкий человек, не просто не поверил ей — он даже не попытался её выслушать. Он уже вынес свой приговор. И в этот вечер она впервые почувствовала, как между ними пролегла глубокая, ледяная трещина.
***
Следующие несколько дней превратились в ад. Дмитрий ночевал дома, но вёл себя так, словно Ольги не существовало. Он демонстративно уходил спать на диван в гостиную, отвечал на её вопросы односложно, сквозь зубы, и всё его существо излучало ледяное презрение. Но самым страшным были ежедневные звонки свекрови. Дмитрий всегда включал громкую связь, и Ольга, находясь в другой комнате, была вынуждена слушать этот театр одного актёра.
— Сыночек, ну как же так… — начинала Анна Петровна сдавленным, плачущим голосом. — Врач сказал, операцию откладывать нельзя. Каждый день на счету… А я не знаю, что делать. Где мне взять эти деньги? Наверное, придётся помирать…
Ольга сжимала кулаки, слушая эту бессовестную манипуляцию. Какая операция? Если бы речь действительно шла о жизни и смерти, Анна Петровна сказала бы, что за диагноз, в какой больнице лежит, имя врача. Но она говорила только обтекаемыми фразами: «проблемы с сердцем», «нужно срочное вмешательство», «врачи настаивают».
— Мама, не говори так! — взрывался Дмитрий. — Мы что-нибудь придумаем! Я не оставлю тебя!
— А что тут придумаешь, сынок? — всхлипывала свекровь. — Твоя-то… Оленька… отказала мне. Наверное, я ей чем-то не угодила. Старая стала, ненужная… Вот она и решила меня со свету сжить.
После этих слов Дмитрий обычно бросал на Ольгу испепеляющий взгляд, полный укора и ненависти. Он не видел манипуляции. Он слышал только плач своей матери, которой якобы грозит смертельная опасность.
В субботу утром он вошёл на кухню, где Ольга молча пила кофе. Он был уже одет в выходную одежду.
— Я так больше не могу, — отрезал он, избегая смотреть ей в глаза. — Я не могу сидеть сложа руки, пока моя мать страдает. Я еду в банк. Возьму кредит на себя.
Ольгу словно ледяной водой окатило.
— Дима, нет! — она вскочила. — Не делай этого! Ты не понимаешь! Мы не потянем ещё один кредит! У нас ипотека, коммуналка, машина…
— А что ты предлагаешь?! — он наконец посмотрел на неё, и в его глазах была холодная ярость. — Ждать, пока она умрёт? Или ты надеешься, что я прощу тебя после этого? Я должен ей помочь. Я сын.
— Но это не помощь! Ты не понимаешь… У твоей мамы не всё так просто, как она говорит.
Она отчаянно пыталась подобрать слова, намекнуть, не нарушая прямого запрета.
— Что не так просто? — усмехнулся он. — Что она посмела заболеть и попросить помощи у невестки-банкирши, которая оказалась бессердечной куклой? Хватит, Оля. Я всё решил. Если ты не хочешь помогать, то хотя бы не мешай.
Он схватил со стола ключи от машины. Ольга бросилась за ним в коридор, пытаясь преградить ему путь.
— Дима, умоляю, выслушай меня! Это ловушка! Эти деньги не пойдут на операцию!
— А куда же они пойдут, по-твоему? — он смотрел на неё сверху вниз. — На казино? На наркотики? Что ты ещё придумаешь, чтобы очернить мою мать?
— Я не могу сказать! Но, пожалуйста, поверь мне! Просто поверь! Мы потеряем эти деньги, и маме твоей это никак не поможет!
Он грубо отстранил её от двери.
— Твоего доверия я уже наелся, спасибо. С меня хватит. Я еду в банк. А ты можешь и дальше сидеть тут и радоваться, как удачно ты устроила месть.
Дверь за ним захлопнулась. Ольга сползла по стене на пол. Слёзы душили её. Он не просто не верил ей — он считал её монстром. И сейчас он собирался совершить роковую ошибку, влезть в долговую яму, чтобы отдать деньги мошенникам. Она чувствовала себя абсолютно бессильной. Банковская тайна, которую она обязана была хранить, превратилась в стену, которая разрушала её семью изнутри. Она поняла, что больше не может просто сидеть и ждать. Нужно было действовать. Нужно было найти доказательства, которые она сможет показать мужу. Иначе их брак, их жизнь, их будущее — всё это рухнет под тяжестью лжи его матери.
***
Дмитрий вернулся поздно вечером, мрачный и опустошённый. Он молча бросил на кухонный стол папку с документами. Кредитный договор. Триста тысяч рублей под грабительский процент, потому что с их ипотекой на лучшие условия рассчитывать не приходилось.
— Завтра утром деньги поступят на счёт, я сразу переведу их маме, — процедил он, не глядя на Ольгу. — Можешь быть довольна. Ты своего добилась.
Ольга ничего не ответила. Спорить было бессмысленно. Она лишь кивнула и ушла в спальню. Но спать она не собиралась. Как только Дмитрий заворочался на диване в гостиной, засыпая тяжёлым сном измученного человека, она тихонько выскользнула из кровати. Взяв свой ноутбук, она устроилась на кухне. Пришло время для её собственного расследования.
Она не имела права использовать служебную информацию, но кое-какие зацепки у неё были. В выписке Анны Петровны фигурировали несколько фамилий и названий ИП, которым уходили деньги. Ольга начала вбивать их в поисковик. Первые несколько запросов ничего не дали — обычные индивидуальные предприниматели, занимающиеся «консультационными услугами». Но потом она наткнулась на одну фамилию — некий Родион Светлов. И тут же поиск выдал несколько ссылок на форумы. «Осторожно, мошенник!», «Секта “Путь к себе” Родиона Светлова», «Как мы вытаскивали маму из лап инфоцыгана».
Сердце Ольги забилось чаще. Она перешла по ссылкам. Десятки историй, как под копирку. Люди рассказывали, как их близкие, в основном женщины среднего и пожилого возраста, попадали под влияние этого «гуру». Он проводил вебинары, тренинги, обещая «открыть денежный поток», «обрести гармонию» и «перейти на новый уровень сознания». Сначала это были недорогие курсы, потом — индивидуальные консультации за десятки тысяч, а затем начиналась настоящая обработка.
Светлов и его команда внушали своим адептам, что все их проблемы — от «негативной энергии» и «родовых проклятий». Чтобы очиститься, нужно было покупать дорогостоящие «артефакты» — заряженные камни, амулеты, воду из «источника силы». Цены на этот хлам доходили до сотен тысяч рублей. Тем, у кого не было денег, настоятельно «рекомендовали» брать кредиты, уверяя, что после покупки «артефакта» деньги польются рекой. Отказ же, по их словам, мог привести к страшным последствиям — болезням, несчастьям, полному краху.
Ольга читала и её охватывал ужас. Всё сходилось. Истеричное желание Анны Петровны получить деньги любой ценой. Её туманные намёки на «болезнь», которая обрушится на неё в случае отказа. Это была не её собственная выдумка, это был текст, который ей вложили в голову манипуляторы. Она искала дальше и нашла сайт этого «Пути к себе». Глянцевая страница с улыбающимся лицом Родиона Светлова — холёного мужчины лет сорока с масляными глазами. Он вещал о просветлении, а на фоне мелькали фотографии «счастливых» последователей и отзывы, написанные как под копирку.
В разделе «Магазин артефактов» Ольга увидела то, что искала. «Кристалл Абсолютной Гармонии». Цена — 299 990 рублей. Почти ровно та сумма, которую просила свекровь. У Ольги не осталось никаких сомнений. Анна Петровна не собиралась делать операцию. Она собиралась купить кусок раскрашенного стекла за триста тысяч, которые её сын брал в кредит, рискуя благополучием своей семьи.
Ольга сделала скриншоты форумов, сайта, фотографий этого Родиона, скопировала отзывы обманутых людей. Она собирала доказательства до самого утра. Руки её дрожали от гнева и страха. Гнева на этих мерзавцев, наживающихся на чужом горе и доверчивости. И страха за свою семью. Теперь у неё был не просто набор косвенных улик, а реальные факты. Но поверит ли ей Дмитрий? Или он решит, что это очередная её попытка «очернить мать»? Она смотрела на встающее солнце и понимала, что следующий разговор с мужем будет самым важным в их жизни. И, возможно, последним.
***
Утром Дмитрий проснулся с тяжёлой головой и мерзким чувством на душе. Он сделал то, что считал правильным, но радости это не принесло. Он ощущал себя предателем по отношению к жене и одновременно виноватым перед матерью. Зайдя на кухню, он увидел Ольгу, сидящую за столом. Она не спала — под глазами залегли тёмные круги, а взгляд был лихорадочным.
— Дима, сядь, — сказала она тихо, но с такой стальной ноткой в голосе, что он невольно подчинился. — Прежде чем ты переведёшь деньги, ты должен кое-что увидеть.
Он хотел было отмахнуться, сказать, что всё уже решено, но её вид заставил его замолчать. Она развернула к нему ноутбук.
— Это Родион Светлов, — она ткнула пальцем в лощёное лицо на экране. — Он же «духовный наставник», «мастер просветления». А это — его секта под названием «Путь к себе».
Дмитрий нахмурился, не понимая, к чему она клонит.
— И что?
— А то, что твоя мама — одна из его последовательниц. Последние несколько месяцев она переводила ему и его помощникам все свои сбережения. Вот, смотри.
Она открыла один из форумов. Дмитрий начал читать. История женщины, чей муж отнёс мошенникам все деньги, отложенные на покупку квартиры. Рассказ парня, чья мать взяла три кредита, чтобы купить «заряженный амулет». Десятки историй, пугающе похожих одна на другую.
— Это всё ерунда, — пробормотал он, хотя уверенности в его голосе уже не было. — Какие-то люди в интернете… Мало ли что напишут.
— Хорошо, — Ольга не спорила. Она открыла следующую вкладку — сайт секты. Раздел «Магазин». — Тогда смотри сюда. «Кристалл Абсолютной Гармонии». Узнаёшь сумму?
Дмитрий уставился на экран. 299 990 рублей. Сумма, которую он вчера с таким трудом выбил в банке. Сумма, которая должна была пойти на «операцию». Холодный пот прошиб его.
— Это… это совпадение, — его голос дрогнул.
— Совпадение? — Ольга посмотрела ему прямо в глаза. — Дима, очнись! Нет никакой операции! Это классическая схема развода! Ей внушили, что если она не купит этот «артефакт», на неё обрушатся несчастья и болезни. Вот откуда эти разговоры про операцию! Это не её слова, это их методика! Она не мошенница, она — жертва!
Он молчал, переводя взгляд с экрана ноутбука на лицо жены. Фрагменты пазла начали складываться в его голове. Туманные ответы матери на вопросы о диагнозе. Её странная фраза по телефону: «Мне нужно перейти на новый уровень, иначе всё будет плохо». Его нежелание верить Ольге, её отчаянные, но бессвязные попытки его предупредить. Всё это вдруг обрело страшный, уродливый смысл. Он не спасал мать. Он помогал мошенникам обобрать её до нитки, а заодно и свою собственную семью.
Чувство вины и стыда накрыло его с головой. Он посмотрел на Ольгу — на её уставшее, измученное лицо. Она не спала всю ночь, искала доказательства, чтобы спасти его, их семью, его же мать, в то время как он называл её стервой и мстительной тварью.
— Оля… — прошептал он. — Господи, Оля… что я наделал…
Он закрыл лицо руками. Его плечи затряслись. Ольга подошла и, помедлив секунду, положила руку ему на плечо. Впервые за эту ужасную неделю она почувствовала не гнев или обиду, а острую жалость к нему.
— Мы ещё ничего не наделали, — сказала она твёрдо. — Деньги ещё на твоём счету. Но теперь у нас другая проблема. Гораздо серьёзнее, чем кредит. Нам нужно как-то вытаскивать её оттуда. Просто не дать денег — не поможет. Они уже полностью контролируют её сознание.
Дмитрий поднял на неё глаза, полные отчаяния и… надежды.
— «Мы»? — переспросил он.
— Да, Дима. Мы, — подтвердила она. — Она твоя мать. И она попала в беду. Значит, вытаскивать её мы будем вместе.
Они снова стали командой. Командой, которой предстояла самая тяжёлая битва в их жизни.
***
Они сидели на кухне до полудня. Дмитрий, всё ещё не в силах до конца поверить в случившееся, перечитывал форумы и статьи о психологических культах. Ужас и гнев сменялись в нём чувством глубокой вины.
— Как я мог быть таким слепым? — бормотал он, качая головой. — Она же моя мать. Я должен был заметить, что с ней что-то не так. Эти разговоры о «новой энергии», о «чистке кармы»… Я думал, это просто возрастное, новое увлечение.
— Не вини себя, — спокойно ответила Ольга, наливая ему горячий чай. — Эти люди — профессионалы. Они умеют втираться в доверие и находить слабые места. Твоя мама, после смерти отца… она была одинока и уязвима. Идеальная мишень.
Дмитрий с благодарностью посмотрел на жену. Он всё ещё не мог понять, как она нашла в себе силы не просто простить его, но и поддержать.
— Что же нам делать? — спросил он. — Просто прийти и сказать ей, что всё это обман? Она же нас не послушает. Она скажет, что это мы поддались «негативной энергии» и хотим помешать её «духовному росту».
— Именно так и скажет, — подтвердила Ольга. — Прямая конфронтация — худший вариант. Они к этому готовы и заранее настраивают своих адептов против близких. Нам нужно действовать хитрее.
Она придвинула к себе блокнот.
— План такой. Во-первых, деньги. Ты позвонишь ей и скажешь, что банк по какой-то причине заморозил перевод. Техническая ошибка, проверка службы безопасности — что угодно. Нам нужно выиграть время.
— Хорошо, — кивнул Дмитрий. — Она будет в ярости, но это лучше, чем отдать им триста тысяч. Что дальше?
— Дальше нам нужен союзник. Кто-то, кого она уважает и к кому может прислушаться. Не мы. Её старая подруга?
Дмитрий задумался.
— Тётя Вера, её двоюродная сестра из Подольска. Они очень близки. Мама всегда прислушивалась к её мнению.
— Отлично. Нужно будет с ней связаться, всё объяснить и попросить о помощи. Но самое главное — нам нужно дискредитировать этого Родиона в её глазах. Не просто словами, а фактами.
Ольга снова повернулась к ноутбуку.
— Я нашла кое-что интересное. Этот Родион Светлов — не первая его инкарнация. Пять лет назад он был Родионом Черновым и продавал «чудо-пылесосы» пенсионерам за баснословные деньги. А ещё раньше — вёл финансовую пирамиду в одном из региональных центров. Есть даже пара новостных сюжетов о нём. Качество ужасное, но его можно узнать.
— Мошенник со стажем… — прорычал Дмитрий, сжимая кулаки.
— Именно. И нам нужно, чтобы твоя мама увидела это сама. Не мы ей покажем, а как бы «случайно» наткнётся. Я думаю, можно сделать так…
Они начали прорабатывать детали. План был рискованный и сложный. Он требовал терпения, актёрского мастерства и слаженных действий. Дмитрий должен был играть роль любящего, но обеспокоенного сына, который «пытается разобраться» в проблеме с банком. Ольга оставалась в тени, координируя действия. Ключевой фигурой становилась тётя Вера.
Вечером Дмитрий, собравшись с духом, позвонил матери. Как и ожидалось, Анна Петровна, услышав о «заморозке» денег, устроила истерику.
— Я так и знала! Это всё Ольгины козни! — кричала она в трубку. — Она сговорилась со своими коллегами, чтобы оставить меня без помощи! Ты понимаешь, что теперь будет? На меня обрушатся все несчастья мира! Я заболею и умру, и это будет на её совести!
Дмитрий слушал эти заученные фразы, и вместо прежней слепой веры чувствовал лишь горечь и жалость.
— Мама, успокойся. Оля здесь ни при чём, это внутренняя проверка банка. Я завтра поеду разбираться. Я всё решу, обещаю.
Он говорил спокойно и уверенно, как учила его Ольга. Он не спорил, не обвинял, а лишь выражал сочувствие и готовность помочь. Повесив трубку, он посмотрел на жену.
— Началось, — сказал он.
— Да, — кивнула она и взяла его за руку. — Теперь назад дороги нет. Мы должны дойти до конца. Вместе.
***
Следующая неделя превратилась в сложную шахматную партию. Дмитрий каждый день звонил матери, кормил её «завтраками» про банк, сочувственно выслушивал её панические тирады о «кармических ударах» и «негативных вибрациях», которые её теперь ждут. Одновременно Ольга связалась с тётей Верой. Объяснить всё пожилой женщине по телефону было непросто, но когда Ольга прислала ей ссылки на форумы и видео со старыми «подвигами» Родиона-Чернова, та всё поняла.
— Ах, мерзавец! — ахнула тётя Вера в трубку. — А я-то думаю, что с Анькой творится! Последний раз говорили, она мне про каких-то «духовных учителей» заливала. Я её обругала, так она обиделась и больше не звонит. Конечно, я помогу! Говорите, что делать.
План был прост, но изящен. Тётя Вера должна была «случайно» приехать в гости к Анне Петровне под предлогом, что соскучилась. Её задачей было не обвинять, а выслушать и проявить сочувствие к её «духовным исканиям». А потом, в нужный момент, «случайно» показать ей видео.
В субботу операция началась. Тётя Вера, энергичная женщина шестидесяти пяти лет, вооружившись домашними пирожками и инструкциями от Ольги, отправилась «в логово врага».
Ольга и Дмитрий сидели дома как на иголках.
— А вдруг не получится? — нервничал Дмитрий, меряя шагами комнату. — Вдруг мама просто выгонит её?
— Не выгонит. Тётя Вера — авторитет. Главное, чтобы она всё сделала правильно, — Ольга старалась сохранять спокойствие, хотя у самой сердце колотилось как сумасшедшее.
Прошло три часа, прежде чем раздался звонок. Звонила тётя Вера.
— Ну, кажется, лёд тронулся, — устало сообщила она. — Сначала она мне два часа рассказывала про этого проходимца. Я сидела, кивала, охала, какая она молодец, что о душе думает. А потом говорю: «Ой, Ань, пока вспомнила, хотела тебе ролик один показать. У нас на работе все смотрят, смеются. Тут мужик один, ну вылитый твой этот Родион, пылесосы втридорога старушкам впаривает. Аферист чистой воды!»
— И что она? — не выдержал Дмитрий.
— А что она… Сначала отмахивалась, мол, не может быть. А я ей телефон под нос. Она смотрит, лицо меняется. Бледнеет, зеленеет. «Это не он», — шепчет. А я ей: «Да он, он, посмотри на родинку над губой!» Потом второй ролик ему сунула, про финансовую пирамиду. Она досмотреть не смогла. Встала, подошла к окну. Стоит, молчит. Я пирожки на стол выложила, чайник поставила. Сидим, молчим. Потом она повернулась, глаза красные. «Вер, — говорит, — а что ж я наделала-то?..»
У Ольги и Дмитрия вырвался вздох облегчения.
— Она всё поняла? — с надеждой спросил Дмитрий.
— Понять-то поняла, — вздохнула тётя Вера. — Но состояние у неё… Как будто из-под гипноза вывели. Сидит, плачет, твердит, что она дура старая, что всех опозорила. Она же им не только свои деньги отдала. У подруг занимала… Там долгов, наверное… В общем, приезжай. Только без наездов. Ей сейчас поддержка нужна, а не ваши обвинения. И Ольку с собой бери, — добавила она, обращаясь к Дмитрию. — Она у тебя золотая девка. Если б не она, страшно подумать, чем бы всё кончилось.
Они собрались за десять минут. Дорога до дома свекрови показалась вечностью. Дмитрий нервно барабанил пальцами по рулю. Он боялся этой встречи. Боялся увидеть мать раздавленной и сломленной. Боялся, что не найдёт правильных слов. Ольга молча положила руку ему на колено. Он посмотрел на неё, и в его взгляде была бесконечная благодарность. Он ехал спасать свою мать. И рядом с ним сидела женщина, которая только что спасла его самого.
***
Квартира встретила их тишиной. Тётя Вера открыла дверь и молча приложила палец к губам. Анна Петровна сидела в кресле в гостиной, съёжившись и укрывшись пледом, несмотря на тепло. Она смотрела в одну точку невидящим взглядом. На столе стояли нетронутые пирожки и остывший чай.
Увидев сына и невестку, она вздрогнула и втянула голову в плечи, словно ожидая удара.
Дмитрий подошёл и опустился перед креслом на колени.
— Мам, — тихо сказал он. — Мам, всё хорошо.
Анна Петровна медленно подняла на него глаза, полные слёз.
— Прости меня, сынок, — прошептала она. — Прости… Я такая дура… Поверила… Он так красиво говорил… про душу, про свет… А я… я вас чуть по миру не пустила. И тебя, Оленька, прости, — её взгляд метнулся к невестке. — Я же на тебя наговаривала, грязью поливала… А ты, оказывается, спасти меня пыталась.
Слёзы покатились по её щекам. Ольга подошла и села на подлокотник кресла, осторожно коснувшись плеча свекрови.
— Анна Петровна, всё в прошлом. Главное, что вы поняли. Мы здесь, чтобы помочь. Мы — семья.
Эти простые слова подействовали лучше любых утешений. Анна Петровна разрыдалась в голос — горько, безутешно, как ребёнок. Она плакала о своём одиночестве, о своей доверчивости, о деньгах, выброшенных на ветер, и о стыде, который сжигал её изнутри. Дмитрий и Ольга просто сидели рядом, давая ей выплакаться.
Когда первая волна истерики прошла, они, наконец, смогли поговорить. Анна Петровна, запинаясь и путаясь, рассказала всё: как наткнулась на вебинар Родиона в соцсетях, как он очаровал её своими речами, как она сначала заплатила за дешёвый курс, потом за более дорогой, а потом её втянули в «элитный клуб», где требовались всё новые и новые взносы. Она призналась и в долгах подругам.
— Я разберусь с долгами, — твёрдо сказал Дмитрий. — Тот кредит, что я взял, пойдёт на это. Мы вернём деньги твоим подругам. А заявление на этого… Родиона, мы напишем. И не только мы. Я свяжусь с людьми с тех форумов. Коллективное заявление будет иметь больший вес.
Анна Петровна покачала головой.
— Позор-то какой… Все же узнают…
— Мам, — Дмитрий взял её руки в свои. — Не стыдно быть жертвой. Стыдно быть мошенником. Мы пройдём через это вместе.
Вечером, когда тётя Вера уехала, а Анна Петровна, выпив успокоительного, заснула в своей комнате, Ольга и Дмитрий сидели на кухне.
— Спасибо тебе, — тихо сказал Дмитрий, глядя на жену. — Если бы не ты… я бы всё разрушил. Своими руками.
— Мы бы всё разрушили, — поправила она. — Я тоже хороша. Нужно было сразу искать способ тебе всё объяснить, а не замыкаться в обиженном молчании.
Он взял её ладонь и поднёс к губам.
— Я люблю тебя.
— Я тебя тоже, — улыбнулась она.
Впереди их ждал долгий и трудный путь. Нужно было разбираться с долгами, помогать Анне Петровне справиться с психологической травмой и депрессией, ходить по юристам и полициям. Но это всё было неважно. Главное, что они снова были вместе. Их семья, пройдя через ложь, предательство и обман, не развалилась. Трещина, пролёгшая между ними, затянулась, и на её месте образовался прочный шрам — напоминание о том, как легко можно потерять доверие и как важно бороться за своих близких, даже если они сами этого не понимают. Они спасли не только свекровь. Они спасли свою любовь. И это была самая главная победа.
