— Нет, Клавдия Матвеевна, я вам в сотый раз говорю, что не могу я сейчас туда переехать! У меня квартира, работа, внуки по выходным приходят! — Галина Сергеевна прижимала телефон к уху плечом, одновременно пытаясь вытереть лужу под раковиной. — Мама, поймите, если вам тяжело одной, давайте вы ко мне переедете? У меня вторая комната свободная.
— Чтобы я свою квартиру бросила? Где я сорок лет прожила? — возмущённый голос из трубки был слышен даже на расстоянии. — Не дождётесь! Вот умру тут одна, никому не нужная, тогда поплачешь!
Галина Сергеевна тяжело вздохнула. Этот разговор повторялся уже не первый год. Восьмидесятилетняя мать категорически отказывалась переезжать к дочери, но при этом требовала, чтобы та бросила всё и переехала к ней.
— Мама, давайте потом поговорим. У меня тут потоп целый, сантехника вызвала, с минуты на минуту придёт.
— Какой ещё сантехник? — всполошилась Клавдия Матвеевна. — Ты чужого мужика в дом пускаешь? А вдруг он бандит? Вдруг ограбит?
— Из ЖЭКа сантехник, мама. Не беспокойтесь, до свидания, — Галина поспешно нажала отбой, не в силах больше выслушивать причитания.
Капающий кран в последние дни превратился в настоящий фонтан, и ситуация требовала немедленного вмешательства. Галина Сергеевна, женщина шестидесяти двух лет, привыкшая всё делать самостоятельно, на этот раз признала своё поражение перед сантехникой. Слишком уж яростно хлестала вода из крана, не поддаваясь никаким её усилиям.
Звонок в дверь раздался как раз, когда она домывала пол на кухне. Галина Сергеевна распрямилась, потирая поясницу, и пошла открывать.
— Здравствуйте, я по вызову, сантехник, — на пороге стоял мужчина лет пятидесяти пяти с потрёпанным чемоданчиком в руке. Седеющие виски, мешки под глазами, выцветшая синяя спецовка — весь его вид говорил об усталости от жизни.
— Проходите, Виктор… — Галина запнулась, вспоминая имя, которое ей назвали в диспетчерской.
— Петрович, — подсказал сантехник, разуваясь в прихожей. — Где у вас протекает?
— На кухне, кран совсем разболтался, вода хлещет, — Галина Сергеевна провела его на кухню. — Я пыталась сама починить, но только хуже сделала, кажется.
Виктор Петрович кивнул, молча поставил свой чемоданчик на пол и наклонился к раковине, осматривая фронт работ. Включил воду — та действительно брызнула во все стороны.
— Да, прокладки износились, да и смеситель старый уже, — пробормотал он. — Придётся менять.
— Менять? — встревожилась Галина Сергеевна. — А это дорого будет?
— Смотря какой поставить, — пожал плечами сантехник. — Можно недорогой, рублей за семьсот, а можно и подороже. Я бы вам посоветовал…
Он повернулся к хозяйке, чтобы объяснить разницу между дешёвыми и дорогими смесителями, но вдруг замер, уставившись на холодильник, точнее, на фотографию, прикреплённую магнитом.
На снимке была изображена группа молодых людей на фоне озера — семь человек в купальных костюмах и шортах, загорелые, счастливые, с поднятыми вверх бокалами. Старая выцветшая фотография девяностых годов.
Галина Сергеевна, заметив его взгляд, неловко улыбнулась:
— Это я с друзьями на Селигере, давно было, в молодости ещё…
— В девяносто втором, — вдруг сказал Виктор Петрович. — Июль месяц, турбаза «Волна».
Теперь настала очередь Галины Сергеевны замереть от удивления.
— Откуда вы… — начала она и вдруг прищурилась, всматриваясь в лицо сантехника. — Постойте-ка…
Виктор Петрович смущённо кашлянул и отвёл взгляд:
— Извините, не хотел вас смутить. Просто я тоже там был, на этой турбазе. И вас вспомнил.
— Витя? — недоверчиво произнесла Галина. — Витя Сорокин?
Он слабо улыбнулся:
— Ну да, только теперь уже давно Виктор Петрович.
Галина Сергеевна опустилась на табуретку, не веря своим глазам:
— Вот так встреча… Тридцать лет прошло… А я тебя и не узнала сразу.
— Я сам себя в зеркале иногда не узнаю, — усмехнулся он. — Время идёт.
Повисла неловкая пауза. Тихо капала вода из неисправного крана, тикали настенные часы. Два человека, когда-то знавшие друг друга, теперь стояли на кухне, не зная, что сказать.
— Ты… сантехником работаешь? — наконец спросила Галина.
— Уже лет десять, — кивнул Виктор. — После завода. Завод-то обанкротился, а мне до пенсии ещё нужно было дотянуть. Так и пошёл в ЖЭК. А ты?
— В библиотеке, — ответила она. — Всю жизнь там проработала, сейчас на пенсии уже, но всё равно хожу три раза в неделю, помогаю.
Снова повисло молчание. Слишком много лет прошло, слишком разными дорогами они шли по жизни.
— А я ведь на той фотографии тоже есть, — вдруг сказал Виктор Петрович и подошёл к холодильнику. Он указал на крайнего парня слева, в синих шортах и с густой шевелюрой. — Вот, видишь? Только волос тогда побольше было.
Галина всмотрелась в фото, а потом перевела взгляд на сантехника. Сходство действительно было, хоть годы и изменили его почти до неузнаваемости.
— Надо же, — она покачала головой. — А я и не помнила, что ты там был.
— Ещё бы, — он невесело усмехнулся. — Я же приехал в последний день, когда вы уже неделю отдыхали. Меня Николай притащил, помнишь Кольку Зимина?
— Конечно помню! — оживилась Галина. — Он ведь с Ленкой там познакомился, потом поженились.
— Да, — кивнул Виктор. — Так вот, Колька меня и позвал. Сказал: «Поехали, там такие девчонки!» Я и поехал. На один день всего, но этот день запомнил на всю жизнь.
Он снова посмотрел на фото, и что-то такое промелькнуло в его глазах — тоска, нежность, сожаление.
— Почему? — тихо спросила Галина Сергеевна.
Виктор отвернулся к раковине, начал открывать свой чемоданчик:
— Да так, глупости всё. Давайте я лучше кран починю, а то вы платите за время.
— Брось ты это, Витя, — вдруг сказала Галина, и в её голосе появились интонации той, молодой девушки с фотографии. — Сядь, чаю попей со мной. Кран никуда не денется.
К её удивлению, он послушался. Сел за стол, сцепив руки, наблюдая, как она ставит чайник и достаёт из шкафа конфеты и печенье.
— Знаешь, я ведь тебя запомнила, — сказала она, не глядя на него. — Только не узнала сразу. Ты тогда рассказывал про звёзды, помнишь? Мы на берегу сидели, а ты показывал созвездия и говорил, что работаешь на заводе, но мечтаешь стать астрономом.
Виктор покраснел, как мальчишка:
— Помню. Глупые мечты были.
— Почему глупые? — Галина поставила перед ним чашку с чаем. — Мечты никогда не бывают глупыми.
— Бывают, если им не суждено сбыться, — он отпил чай. — Я ведь после той поездки решился — поступил на вечернее, на астрономическое отделение. Представляешь? В тридцать лет, работяга с завода.
— И что случилось?
— Жизнь случилась, — он пожал плечами. — Родители заболели, нужны были деньги на лекарства. Пришлось бросить учёбу, взять вторую смену. Потом женился, дети пошли… А потом уже и возраст не тот, и завод закрылся. Какая уж тут астрономия.
Галина смотрела на него с грустным пониманием:
— У меня похожая история. Я ведь тоже мечтала не в библиотеке сидеть, а путешествовать, писать книги о разных странах. Даже на журналистику поступала, но не прошла по конкурсу. А потом как-то затянуло — работа, семья, ребёнок… Так и прожила всю жизнь в одном городе.
— Замуж вышла? — спросил Виктор, кивая на обручальное кольцо на её руке.
— Да, за Сергея. Ты его не знаешь, мы познакомились позже. Хороший был человек, — она говорила в прошедшем времени, и Виктор всё понял без лишних слов.
— Давно?
— Пять лет уже, — она машинально повертела кольцо на пальце. — Сердце. У тебя семья есть?
— Была, — он отломил кусочек печенья. — Разошлись мы с Тоней семь лет назад. Дети взрослые уже, своей жизнью живут. Дочь в Краснодаре, сын в Москве. Внуков только по видеосвязи и вижу.
Они помолчали, погрузившись каждый в свои мысли и воспоминания.
— А помнишь, как мы на лодке катались? — вдруг спросил Виктор. — Ты ещё так боялась, что перевернёмся.
Галина рассмеялась:
— Помню! И ведь чуть не перевернулись, когда Колька решил нырнуть с борта!
— А помнишь костёр вечером? И песни под гитару?
— Конечно! Ты ещё «Изгиб гитары жёлтой» играл, а мы все подпевали.
Они говорили и говорили, вспоминая детали того далёкого дня, смеясь над забавными случаями, удивляясь, как много сохранила память. Чай остыл, а они всё сидели за столом, не замечая времени.
— Знаешь, что я вспомнил? — вдруг сказал Виктор. — Тогда, на берегу, когда я показывал тебе созвездия… я хотел тебя поцеловать. Но не решился.
Галина смутилась:
— Правда?
— Правда, — он улыбнулся. — Ты мне очень понравилась. Я даже номер твой взял, хотел позвонить. Но потом… потом как-то всё закрутилось. Работа, учёба, родители… Я всё откладывал и откладывал, а потом потерял бумажку с номером. И решил, что это судьба.
— А я ждала, — тихо призналась Галина. — Неделю, две… Думала, позвонишь. А потом решила, что не понравилась тебе.
Они посмотрели друг на друга — два человека, чьи пути могли пересечься тридцать лет назад, но разошлись по воле случая. Сколько всего могло быть иначе? Какие повороты могла сделать их жизнь?
— Наверное, не судьба, — Виктор первым нарушил молчание и встал из-за стола. — Ладно, давай я всё-таки кран починю. А то неудобно как-то — пришёл работать, а сам чаи гоняю.
Он снова склонился над раковиной, но теперь движения его были какими-то нервными, суетливыми. Галина наблюдала за ним, думая о странностях жизни. Вот так запросто, в обычный вторник, в твой дом может войти человек из прошлого и напомнить о несбывшемся.
— Витя, а ты сейчас звёздами интересуешься? — вдруг спросила она.
Он на секунду замер, потом продолжил работу:
— Да так, иногда выйду покурить вечером, посмотрю наверх. Телескоп даже купил по случаю, дешёвый правда, но кое-что видно.
— А я вот книги о путешествиях собираю, — сказала Галина. — Полка целая уже. Читаю и представляю, что сама там побывала.
Виктор закончил работу, собрал инструменты и повернулся к ней:
— Готово. Поставил вам хороший смеситель, не самый дорогой, но надёжный. Теперь не протечёт.
— Спасибо, — Галина достала кошелёк. — Сколько я должна?
— За смеситель семьсот рублей, — сказал он, старательно избегая её взгляда. — Работу управляющая компания оплачивает.
Она протянула ему деньги:
— Вот, держи. И спасибо за… за воспоминания.
Он кивнул, убирая деньги в карман, и направился к выходу. Галина проводила его до двери. Они стояли в прихожей, не зная, как попрощаться.
— Ну, бывай, — наконец сказал Виктор.
— До свидания, — отозвалась Галина.
Он уже взялся за ручку двери, но вдруг обернулся:
— Слушай, тут на следующей неделе звездопад будет, Персеиды. Я каждый год смотрю. Может… может, вместе посмотрим? У меня телескоп, термос с чаем. Выедем за город, где небо чистое.
Галина удивлённо посмотрела на него — этого немолодого мужчину с потрёпанным чемоданчиком, который вдруг снова стал похож на того парня с фотографии, мечтавшего об астрономии.
— С удовольствием, — ответила она, улыбаясь. — Только я плед возьму, по ночам уже холодно.
— Обязательно, — серьёзно кивнул он. — И фонарик не забудь. И… может, номером телефона обменяемся? На этот раз я обещаю его не терять.
Они записали номера друг друга, договорились о дате и месте встречи. Когда дверь за Виктором закрылась, Галина вернулась на кухню и подошла к холодильнику. Она сняла старую фотографию и долго всматривалась в молодые, счастливые лица. Судьба странная штука — иногда она разводит людей на десятилетия, чтобы потом свести вновь в самый неожиданный момент.
Телефон зазвонил — снова мама.
— Ну что, приходил твой сантехник? Не ограбил? — без приветствия начала Клавдия Матвеевна.
— Приходил, мама, — Галина улыбнулась, глядя на фотографию в руке. — И знаешь, иногда полезно пускать в дом чужих людей. Они могут оказаться не такими уж и чужими.
— Что ты такое говоришь? — всполошилась мать. — Какие ещё не чужие? Ты там с ума не сошла, одна в своей квартире?
— Всё хорошо, мама, — Галина прикрепила фото обратно на холодильник. — Просто иногда жизнь преподносит такие сюрпризы, что впору поверить в судьбу.
А вечером, когда она смотрела на звёздное небо из своего окна, ей пришло сообщение: «Привет! Это Виктор. Просто хотел сказать, что очень рад нашей встрече. И жду не дождусь звездопада».
Галина улыбнулась и написала в ответ: «Я тоже».
Возможно, их история, прервавшаяся тридцать лет назад на берегу Селигера, только начиналась.
