Лиза резала лук, когда услышала знакомый звук ключей. Половина шестого — точно по расписанию.
— Лизонька, мы приехали!
Галина Петровна вплыла на кухню, критически оглядывая стол. За ней протиснулась Настя с единственным пакетом чипсов — всё, что она когда-либо приносила в этот дом.
— Что-то скудновато сегодня. Димочка так устаёт, ему питание качественное нужно.
— Мам, а давай ещё тот французский сыр попросим, — шепнула золовка.
Дмитрий прошёл мимо жены к дивану, открыл банку пенного.
— Галина Петровна, может, приготовим что-то простое? — осторожно предложила Лиза.
Свекровь выпрямилась:
— Настенька, беги в магазин. Семгу, креветки, икру. Лиза денежки даст.
— Спину надорвал, — процедил Дмитрий с дивана. — Женские дела — семью кормить.
Лиза молча достала кошелёк. Пустой. А на тайной карточке — мечта о поездке к сестре в Германию. Год копила по рублю.
На следующий день коллега Марина поймала Лизу в коридоре:
— Твоя свекровь в магазине всем хвастается — мол, невестка золотце, семью содержит. А потом добавляет: «Правда, жадная немного, всё считает».
Сердце кольнуло. Жадная? Когда последний раз что-то себе покупала?
Дома её ждала привычная картина. Галина Петровна командовала с дивана:
— Лизочка, сделай плов настоящий. С бараниной. А то вчерашняя семга пресная была — два кусочка попробовала и бросила.
— И тортик купи, — не поднимая глаз от телефона, добавила Настя. — Захотелось сладенького.
— А может, сегодня просто макароны? — тихо предложила Лиза.
Галина Петровна возмутилась:
— Макароны? Димочка трубы чинил, устал смертельно! А не какие-то макарошки жевать.
— На твою зарплату можно и получше закупиться, — вставила Настя. — Воспитатели сейчас неплохо получают.
Дмитрий хмыкнул:
— Ага. Только почему-то денег всё время не хватает.
— Потому что вы жрёте как не в себя! — сорвалась Лиза.
Тишина. Галина Петровна медленно поднялась:
— Что ты сказала?
— Ничего, — Лиза отвернулась. — Иду в магазин.
Утром Лизу разбудили громкие голоса. Галина Петровна что-то взволнованно объясняла Дмитрию:
— …встретила вчера Валю Кротову! Рассказываю — невестка каждый день деликатесы готовит. А она смеётся: «Галя, да Лиза же копейки получает!» Опозорила меня перед людьми!
Лиза замерла у двери.
— И потом, — продолжала свекровь, — я видела, как она в телефоне что-то проверяла. Карточку какую-то. Значит, есть у неё деньги припрятанные!
Дмитрий хмуро кивал:
— Всегда подозревал. В семье всё должно быть общее.
Лиза вошла на кухню. Свекровь повернулась с торжествующим видом:
— А вот и наша скромница!
— О чём разговор? — спросила Лиза, хотя уже поняла.
— Мы решили съездить с Настей подлечиться, — объявила Галина Петровна. — Совсем здоровье сдало от ваших семейных проблем.
— Путёвки дорогие, — добавил Дмитрий. — Нужны деньги. Давай пин-код от карты.
У Лизы перехватило дыхание:
— Какой карты?
— Не притворяйся! — рявкнула свекровь. — Настя видела, как ты деньги считала!
— Это мои накопления. На поездку к сестре.
Галина Петровна фыркнула:
— К сестре? А семья что — чужая? Свекровь больная, а ты о развлечениях думаешь!
— Лиза, — Дмитрий поставил кружку на стол, — хватит выпендриваться. Семья важнее твоих прихотей.
— Прихотей? — голос дрожал. — Дмитрий, я год ношу одни и те же джинсы! Вы жрёте на мои деньги каждый день, а мне копейки отложить — прихоть?
— Да как ты смеешь! — взвилась свекровь. — Мой сын тебя кормит, крышу даёт!
Лиза посмотрела на них — на Дмитрия, который отводил глаза, на наглое лицо Галины Петровны:
— Крышу? Дмитрий, ты забыл, чья эта квартира?
— Формально бабушка тебе оставила, но мы же семья…
— Семья, — повторила Лиза тихо.
Она пошла в спальню. Дмитрий догнал:
— Лиз, мать действительно болеет. К сестре потом съездишь.
— Потом. Как всегда потом.
— Ну что ты как ребёнок? Давай пин-код и не устраивай истерик.
Лиза подняла на него глаза:
— Развод.
Дмитрий замер. Из кухни донёсся встревоженный голос:
— Димочка, что там происходит?
— Что ты сказала? — прошептал он.
— Развод. Собирайте вещи. Оба.
— Ты что, совсем умом тронулась? Из-за денег семью рушишь?
— Дмитрий, — Лиза села на кровать, — когда ты последний раз спросил, как у меня дела? Сказал спасибо за ужин?
— Я работаю! Деньги приношу!
— На что? На пенное и табак? Всё остальное — моё.
Галина Петровна ворвалась в комнату:
— Развода хочет! Бессовестная змея! Сына от матери отваживает!
— В мой дом больше не приходите, — спокойно сказала Лиза.
— В ТВОЙ? — взвизгнула свекровь. — Мой сын тебя подобрал!
— Мам, успокойся, — Дмитрий схватил её за руку. — Лиза, остынь. Поговорим завтра.
— Завтра — с адвокатом.
Через десять дней Дмитрий постучал в дверь. Осунувшийся, в грязной рубашке.
— Лиз, открой. Поговорим нормально.
Она приоткрыла дверь на цепочке:
— Твои вещи в пакетах на лестнице.
— Лиза, я всё понял. Мать действительно перегнула. Но мы можем исправить…
— Где ты жил эти дни?
Он потупился:
— У матери…
— Она варила тебе плов? Покупала семгу?
Молчание.
— Макарошки из пакетика? — продолжила Лиза. — На воде?
— Хватит! Я же признаю ошибки!
— Когда мать требовала пин-код, где были твои ошибки?
— Лиз, ну пусти! Я голодный, замёрз…
— К маме иди. Пусть накормит.
— Да она меня выгнала! Говорит — сам виноват, сам и расхлёбывай!
Лиза усмехнулась:
— Вот как. Значит, когда деньги кончились, сыночек стал не нужен?
— Лизка, я люблю тебя…
— Любишь? — она посмотрела на него через щель. — А пин-код всё ещё хочешь?
Он дёрнулся:
— При чём тут…
— До свидания, Дмитрий.
Лиза закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. В квартире стояла тишина — впервые за три года. Никто не требовал ужина, не включал телевизор на полную громкость, не критиковал её готовку.
Она прошла на кухню, открыла холодильник. Йогурт, яблоки, хлеб — простая еда для одного человека. Никакой семги, никаких креветок. И так хорошо.
Телефон завибрировал — звонила сестра из Германии.
— Лизка, как дела? Всё собираешься в гости?
Лиза посмотрела в окно на падающий снег:
— Знаешь что, Катя? А может, ты приезжай ко мне? Покажу тебе наш город. Места освободились.
— Места?
— Паразитов выселила. Теперь можно и гостей принимать. Нормальных.
Сестра засмеялась:
— Наконец-то! Лечу к тебе в следующем месяце!
Лиза повесила трубку и улыбнулась. Мечта о поездке так и осталась мечтой. Зато появилась другая — жить спокойно, есть то, что хочется, и никого не кормить против воли. И эта мечта уже сбылась.
