Октябрьский вечер выдался промозглым. Людмила вернулась с работы позже обычного — задержали на совещании. Устала так, что ноги еле несли. Скинула туфли в прихожей, прошла на кухню. В холодильнике нашлись остатки вчерашнего ужина. Разогрела, села за стол.
Константин был дома. Муж сидел в гостиной перед телевизором, но внимания происходящему на экране не уделял. Смотрел куда-то сквозь изображение. Людмила заметила напряжение на лице супруга, но решила не спрашивать сразу. Пусть сам скажет, если нужно.
Женщина начала ужинать. Молча, не включая свет в кухне. За окном сгущались сумерки, деревья качались от ветра. Где-то вдалеке лаяла собака.
Константин вошёл в кухню. Остановился в дверном проёме, потом подошёл и сел напротив жены.
— Людмила, нам нужно поговорить.
Женщина подняла взгляд. Тон мужа не предвещал ничего хорошего.
— Слушаю.
Константин сцепил руки на столе. Пальцы побелели от напряжения.
— У мамы проблемы. Серьёзные. Долги.
— Какие долги? — спокойно уточнила Людмила.
— Кредиты. Несколько. Брала на разные нужды. Теперь не справляется с выплатами. Коллекторы звонят каждый день.
Людмила кивнула. Свекровь, Галина Фёдоровна, всегда отличалась непредусмотрительностью. Женщина жила одним днём, не задумываясь о последствиях. Брала кредиты направо и налево. То на новую мебель, то на отпуск, то просто так, на текущие расходы.
— И что ты предлагаешь? — спросила Людмила.
Константин вздохнул.
— Придётся заложить квартиру. Мама без этого с долгами не справится.
Вилка замерла в воздухе. Людмила медленно положила столовый прибор на тарелку. Отодвинула еду подальше. Уставилась на мужа.
— Повтори, пожалуйста. Я не расслышала.
— Квартиру нужно заложить. Взять кредит под залог. Расплатиться с долгами мамы. Иначе коллекторы доведут до беды.
Людмила откинулась на спинку стула.
— Константин, ты понимаешь, что говоришь?
— Конечно понимаю. Другого выхода нет.
— Нет, — твёрдо произнесла женщина. — Квартира оформлена на меня. Никто её закладывать не будет.
Константин нахмурился.
— Людмила, ты же понимаешь ситуацию? Ей звонят каждый день! Угрожают! Если мы не поможем, будет беда!
— Какая именно беда?
— Коллекторы могут прийти домой. Устроить скандал. Напугать. Мама уже боится выходить из квартиры.
— Галина Фёдоровна сама взяла кредиты. Пусть сама с ними и разбирается.
— Как она разберётся?! У неё одна пенсия! Там суммы большие!
Людмила сложила руки на столе.
— Константин, я покупала квартиру до брака. На свои деньги. Копила пять лет. Работала на двух работах. Отказывала себе во всём. Это моё жильё. Ты не имеешь права его трогать.
Муж повысил голос.
— Значит, тебе плевать на мою семью?!
— Мне не плевать на твою семью. Но квартира здесь ни при чём.
— Как ни при чём?! Это единственный способ помочь маме!
— Нет, — возразила Людмила. — Это единственный способ, который ты придумал. Есть другие варианты.
— Какие?!
— Галина Фёдоровна может обратиться в банк. Попросить реструктуризацию долга. Растянуть выплаты на больший срок. Уменьшить ежемесячный платёж.
— Она уже пробовала. Отказали.
— Тогда пусть обращается к юристу. Есть специалисты по банкротству физических лиц. Можно списать долги через процедуру банкротства.
— Это долго! Сложно! Нужны деньги на адвоката!
— Дешевле, чем заложить квартиру.
Константин ударил кулаком по столу.
— Людмила, ты упрямая! Просто помоги! Что тебе стоит?!
— Мне стоит моё жильё, — холодно ответила женщина. — Мой дом. Моя безопасность. Если я заложу квартиру, а твоя мать не сможет выплачивать кредит, банк заберёт квартиру. Мы останемся на улице.
— Мама будет выплачивать!
— Откуда? У неё пенсия пятнадцать тысяч. Какой кредит под залог квартиры можно выплатить с такого дохода?
Муж помолчал.
— Я помогу. Буду частично погашать.
— У тебя зарплата тридцать пять тысяч. Минус коммуналка, минус еда, минус транспорт. Сколько останется? Тысяч десять? На кредит хватит на пару месяцев. Потом что?
— Найдём решение!
— Нет, Константин. Не найдём. Потому что это тупиковый путь.
Людмила встала из-за стола. Собрала посуду, отнесла в раковину. Спиной почувствовала взгляд мужа.
— Ты эгоистка, — тихо сказал Константин.
Женщина обернулась.
— Возможно. Но эгоизм в данном случае — здравый смысл.
— Мама говорила, что ты такая. Что тебе плевать на других.
Людмила криво усмехнулась.
— Твоя мама много чего говорила. В том числе что я недостойна тебя. Что вышла замуж ради квартиры. Что рано или поздно сбегу с другим.
— Людмила…
— Нет, Константин. Галина Фёдоровна всегда считала меня чужой. Теперь требует отдать моё жильё ради её долгов. Извини, но нет.
Муж встал. Прошёл к двери. Остановился на пороге.
— Мне плевать на чужие долги, — повторила Людмила. — Моё жильё — не инструмент для ваших игр с банками.
Константин вышел, громко хлопнув дверью. Людмила осталась одна на кухне.
Женщина вымыла посуду. Вытерла руки полотенцем. Подошла к окну. За стеклом моросил дождь. Капли стекали по поверхности, оставляя мутные следы.
Людмила купила квартиру шесть лет назад. Однокомнатную, в старом доме на окраине. Не новостройку, не центр. Зато своё. Платила ипотеку три года. Каждый месяц отдавала половину зарплаты банку. Экономила на всём. На одежде, на развлечениях, на отдыхе.
Познакомилась с Константином через год после покупки. Мужчина работал в той же компании, только в другом отделе. Обычный инженер. Спокойный, тихий. Не богатый, но и не нищий.
Встречались полгода. Потом Константин предложил съехаться. Людмила согласилась. Оформила временную регистрацию мужу, но квартиру переоформлять отказалась. Объяснила честно — это моё, куплено до знакомства, останется моим.
Константин не возражал тогда. Говорил, что понимает.
Поженились через год. Свадьба была скромной. Никаких пышных банкетов. Просто расписались, отметили с друзьями в кафе.
Галина Фёдоровна приняла невестку холодно. Свекровь с первой встречи дала понять — Людмила недостаточно хороша для любимого сына. Не красива, не богата, не из нужного круга.
Женщина терпела. Виделись редко, только по праздникам. Константин навещал мать один, без жены. Людмила не возражала. Чем меньше общения со свекровью, тем спокойнее жизнь.
Но теперь Галина Фёдоровна решила воспользоваться родственными связями. Залезла в долги, а расплачиваться предложила невестке.
Людмила вернулась к столу. Села. Положила голову на руки.
Как объяснить мужу? Как донести, что квартира — единственная защита? Что если отдать жильё под залог, они останутся без крыши над головой?
Константин не понимал. Для мужа мать была на первом месте. Всегда. С детства Галина Фёдоровна внушала сыну, что родители важнее всего. Что семья — это святое. Что долг перед матерью превыше всего.
Людмила понимала эту логику. Но не могла с ней согласиться.
Дверь в кухню снова открылась. Константин вернулся. Лицо мужа было красным.
— Мама звонила. Плачет. Говорит, что коллекторы угрожают приехать завтра.
Людмила подняла голову.
— Пусть вызовет полицию.
— Какую полицию?! Это законные коллекторы! От банка!
— Законные коллекторы не имеют права угрожать. Если угрожают — это нарушение. Можно жаловаться.
— Людмила, ты не понимаешь! Ей страшно!
— Понимаю. Но квартиру закладывать всё равно не буду.
Константин сжал кулаки.
— Ты бессердечная.
— Может быть. Но у меня есть голова на плечах.
— Значит, ты готова смотреть, как моя мать страдает?
— Я не готова терять крышу над головой ради чужой безответственности.
— Это не чужая безответственность! Это моя мать!
— Твоя мать. Не моя.
Слова прозвучали жёстко. Людмила сама почувствовала холод в собственном голосе. Но отступать не собиралась.
Константин развернулся и вышел. Хлопнул дверью ещё громче, чем в первый раз.
Людмила осталась сидеть на кухне. За окном дождь усилился. Ветер бил каплями в стекло.
Женщина достала телефон. Набрала сообщение подруге.
— Оля, у меня проблема. Можно созвониться?
Ответ пришёл через минуту.
— Конечно. Звони.
Людмила набрала номер. Подруга ответила сразу.
— Привет. Что случилось?
— Константин хочет заложить квартиру. Ради матери. У неё долги перед банками.
Подруга присвистнула.
— Серьёзно? А ты что?
— Отказала. Квартира моя. Куплена до брака. Не собираюсь её терять.
— Правильно. А муж что?
— Обижается. Говорит, что я бессердечная. Что плевать хотела на его семью.
— Людмила, ты помнишь, как его мать относилась к тебе?
— Помню.
— Она ни разу не приняла тебя. Не уважала. Не считала за свою. А теперь требует помощи.
— Именно.
— Так пусть сын помогает. Деньгами из зарплаты. А квартиру не трогает.
— Я ему так и сказала. Не слышит.
Подруга вздохнула.
— Людмила, будь осторожна. Мужчины бывают упрямыми. Особенно когда дело касается матери.
— Что ты имеешь в виду?
— Проверь документы. Убедись, что квартира оформлена правильно. Что нет никаких лазеек.
— Всё оформлено на меня. До брака куплена. В браке имущество не переоформлялось.
— Всё равно проверь. И храни документы в надёжном месте. Не дома.
— Ты думаешь, Константин может что-то сделать?
— Не знаю. Но лучше перестраховаться.
Людмила задумалась. Подруга была права. Нужно убедиться, что документы в безопасности.
— Спасибо, Оля. Я подумаю.
— Держись. Позвонишь, если что.
— Хорошо.
Людмила положила телефон на стол. Встала. Прошла в спальню.
Константин лежал на кровати лицом к стене. Не обернулся, когда жена вошла.
— Константин, нам нужно ещё раз спокойно поговорить.
— Не о чем говорить, — буркнул муж.
— О чем. Я понимаю, что ты переживаешь за мать. Но есть другие способы помочь.
— Какие? Ты же всё отвергаешь!
— Я не отвергаю помощь. Я отвергаю безумную идею с залогом квартиры.
Константин перевернулся. Посмотрел на жену.
— А что ты предлагаешь?
— Я предлагаю трезво оценить ситуацию. Сколько у Галины Фёдоровны долгов?
— Около полумиллиона.
Людмила присвистнула.
— Полмиллиона? Откуда?
— Три кредита. Один на мебель, второй на отпуск, третий просто потребительский. Проценты набежали.
— И она думала, как будет отдавать?
— Думала, что справится. Не справилась.
— Хорошо. Полмиллиона долга. Допустим, мы закладываем квартиру. Берём кредит под залог. Отдаём банкам. Дальше что?
— Дальше мама выплачивает новый кредит.
— С пенсии в пятнадцать тысяч?
— Я помогу.
— Константин, давай посчитаем. Кредит на полмиллиона под залог квартиры. Процентная ставка минимум двенадцать процентов годовых. Срок, допустим, пять лет. Ежемесячный платёж получается около одиннадцати тысяч рублей.
Муж задумался.
— Ну и что? Мама даст пять тысяч, я шесть. Справимся.
— Справитесь два-три месяца. Потом начнутся проблемы. У тебя зарплата тридцать пять тысяч. Минус налоги, получается около тридцати. Минус шесть тысяч на кредит матери. Остаётся двадцать четыре. Из них коммуналка — пять тысяч. Еда — десять. Транспорт — три. Остаётся шесть тысяч на всё остальное. На одежду, лекарства, непредвиденные расходы. Хватит?
Константин молчал.
— А теперь представь, что случится что-то непредвиденное. Заболеешь. Потеряешь работу. Сломается техника. Откуда возьмутся деньги?
— Найдём.
— Нет, Константин. Не найдём. Потому что резерва не будет. И если мы пропустим хотя бы один платёж, банк начнёт процедуру изъятия квартиры.
Муж отвернулся к стене.
— Значит, моей матери никто не поможет.
— Помочь можно. Но не так. Галина Фёдоровна должна обратиться к специалисту. Юрист по банкротству поможет списать долги легально. Да, процедура займёт время. Но это безопаснее, чем закладывать чужую квартиру.
Константин не отвечал.
Людмила вышла из спальни. Вернулась на кухню. Села за стол. Положила голову на руки.
Как же устала от всего этого.
Утром Людмила проснулась рано. Константин спал отвернувшись. Между супругами легла невидимая стена. Женщина оделась тихо, не разбудив мужа. Собралась на работу.
На кухне заварила кофе. Выпила стоя, глядя в окно. Дождь закончился. Небо оставалось серым, тяжёлым.
Константин вышел через полчаса. Молча прошёл мимо жены. Налил себе воды. Выпил. Развернулся уходить.
— Константин, — окликнула Людмила.
Муж остановился.
— Давай ещё раз всё обсудим. Спокойно.
— Обсуждать нечего. Ты всё решила.
— Я не отказываюсь помогать. Просто не таким способом.
— Каким же тогда?
— Константин, отведи мать к юристу. Пусть оформляет банкротство. Это реально поможет.
Муж фыркнул.
— Ты просто не хочешь помогать. Придумываешь отговорки.
— Не отговорки. Здравый смысл.
Константин вышел из кухни. Хлопнул дверью в ванную.
Людмила вздохнула. Допила кофе. Ушла на работу.
День прошёл тяжело. Мысли постоянно возвращались к вчерашнему разговору. Людмила пыталась сосредоточиться на документах, но не получалось.
В обеденный перерыв позвонила подруга.
— Привет. Как дела?
— Так себе. Константин обижается.
— Держишься?
— Пока да.
— Людмила, ты документы проверила?
— Ещё нет.
— Сделай это. Прямо сегодня.
— Хорошо.
Людмила положила трубку. Подумала. Подруга была права. Нужно убедиться, что всё в порядке.
Женщина вернулась домой около шести вечера. Константина не было. Людмила прошла в спальню. Открыла шкаф. Достала папку с документами.
Свидетельство о собственности. Договор купли-продажи. Выписка из ЕГРН. Всё на месте. Всё оформлено на Людмилу Сергеевну. Квартира куплена за два года до брака. В период брака никаких сделок с недвижимостью не проводилось.
Женщина убрала документы обратно. Но через минуту передумала. Достала папку снова. Положила в сумку. Подруга советовала хранить бумаги не дома. Может, и правда стоит?
Людмила отнесла сумку с документами на работу на следующий день. Заперла в служебный сейф. Так спокойнее.
Вечером второго дня случилось то, чего Людмила втайне опасалась.
Женщина вернулась с работы. Открыла дверь ключом. В прихожей услышала голоса. Два. Константин и кто-то ещё. Женский голос. Резкий, требовательный.
Людмила вошла. В коридоре стояла Галина Фёдоровна. Свекровь была одета в старое пальто, на лице застыло выражение праведного гнева.
— Вот и хозяйка явилась, — язвительно произнесла свекровь.
— Добрый вечер, Галина Фёдоровна, — сухо ответила Людмила.
— Какой он добрый! Когда у меня такие проблемы!
Людмила сняла туфли. Поставила сумку на тумбочку. Перегородила собой проход в комнаты.
— Галина Фёдоровна, зачем пришли?
— Как зачем?! Ты обязана помочь семье! Иначе сына потеряешь!
— Не кричите, пожалуйста. Я только с работы.
— А мне плевать! Я в долгах! Коллекторы угрожают! А ты сидишь и молчишь!
Людмила скрестила руки на груди.
— Галина Фёдоровна, ваши долги — ваша ответственность.
— Как это моя?! Квартира — общее достояние! Семья должна помогать!
— Квартира не общая. Оформлена на меня. Куплена до брака.
— Не важно! Теперь вы с Константином семья! Значит, всё общее!
— Нет. Не общее.
Свекровь повысила голос ещё громче.
— Ты бессовестная! У меня сын хороший вырос! Добрый! А ты его против матери настраиваешь!
— Я никого не настраиваю. Просто не собираюсь отдавать квартиру под залог.
— Под залог! Подумаешь! Вернём потом!
— Чем вернёте? У вас пенсия пятнадцать тысяч.
— Константин поможет!
— Константин зарабатывает тридцать пять тысяч. Этого не хватит на кредит.
Галина Фёдоровна махнула рукой.
— Найдёт ещё работу! Подработает! Только бы матери помочь!
Людмила посмотрела на свекровь. Потом перевела взгляд на мужа. Константин стоял в стороне, опустив голову.
— Константин, ты это слышишь? — спросила Людмила. — Твоя мать хочет, чтобы ты работал на двух работах ради её кредитов.
Муж молчал.
— Константин! — повысила голос свекровь. — Ты что, против матери?!
— Нет, мам, — пробормотал мужчина.
— Тогда скажи жене, что она неправа!
Константин поднял голову. Посмотрел на Людмилу.
— Мама права. Мы должны помочь.
Людмила кивнула.
— Понятно.
— Людмила, это моя мать…
— Знаю.
— Мы не можем её бросить!
— Я и не предлагаю бросать. Предлагаю помогать разумно.
— Какая разумность?! — взвизгнула Галина Фёдоровна. — Мне нужны деньги! Сейчас! Коллекторы не ждут!
— Галина Фёдоровна, идите к юристу. Оформляйте банкротство.
— Я не буду банкротом! Позор!
— Тогда расплачивайтесь сами.
Свекровь ахнула.
— Ты слышишь, Константин?! Твоя жена выгоняет меня!
— Я вас не выгоняю. Просто не дам закладывать квартиру.
— Значит, тебе плевать на меня?!
— Мне не плевать. Но квартира важнее.
Галина Фёдоровна всплеснула руками.
— Господи! Какая бессердечная! Константин, как ты с ней живёшь?!
Муж молчал.
Людмила развернулась. Прошла в спальню. Открыла шкаф. Достала чемодан Константина. Тот самый, дорожный, который муж брал в командировки.
Женщина принесла чемодан в коридор. Поставила у двери.
— Что это? — не понял Константин.
— Твои вещи собери.
— Куда?
— К матери. Раз хотите решать её долги, решайте вместе. В мою жизнь это не принесёте.
Константин побледнел.
— Людмила, ты серьёзно?
— Абсолютно.
— Ты меня выгоняешь?!
— Выгоняю.
Свекровь захлопала в ладоши.
— Вот видишь, сынок! Вот какая твоя жена! При первой проблеме на улицу выставила!
Людмила повернулась к Галине Фёдоровне.
— Вы пришли требовать моё жильё. Угрожали, что я потеряю сына. Считаете, что имеете право указывать, как мне распоряжаться имуществом. Извините, но нет. Это моя квартира. Мои правила.
— Константин! Ты это слышишь?!
Муж стоял молча.
— Константин, — спокойно сказала Людмила. — Собирай вещи. У тебя десять минут.
— Людмила, давай обсудим…
— Нечего обсуждать. Ты выбрал сторону матери. Живи с ней.
— Но это же глупо!
— Глупо закладывать квартиру ради чужих долгов. А я поступаю разумно.
Константин посмотрел на мать. Та кивнула.
— Собирайся, сынок. Пойдём отсюда. Тут нас не ценят.
Муж прошёл в спальню. Начал складывать вещи в чемодан. Рубашки, брюки, носки. Делал всё медленно, словно надеялся, что жена передумает.
Людмила стояла в коридоре. Смотрела в окно. За стеклом снова начинался дождь.
Константин вышел с чемоданом. Встал у двери.
— Людмила, это всё из-за денег?
— Из-за здравого смысла.
— Мы могли бы справиться…
— Нет. Не могли.
Муж надел куртку. Взял чемодан.
— Ты пожалеешь.
— Может быть. Но квартиру сохраню.
Галина Фёдоровна первой вышла за дверь. Константин последовал за матерью. Обернулся на пороге.
— Людмила…
— До свидания, Константин.
Дверь закрылась. Людмила услышала, как свекровь громко возмущается на лестничной площадке. Голос постепенно удалялся.
Женщина повернула ключ в замке. Поставила цепочку. Прошла на кухню.
Села за стол. Положила голову на руки.
Всё кончено. Брак закончился. Впереди развод, дележ имущества, бумажная волокита.
Но квартира останется. Это главное.
Людмила достала телефон. Набрала номер подруги.
— Оля, это я. Константин ушёл.
— К матери?
— Да.
— Как ты?
— Нормально. Устала. Но спокойна.
— Людмила, ты правильно поступила.
— Знаю.
— Квартиру сохранила?
— Сохранила. Документы у меня на работе. Дома ничего нет.
— Умница. Теперь готовься к разводу.
— Уже готовлюсь.
Подруга помолчала.
— Людмила, не сомневайся. Ты сделала правильный выбор.
— Спасибо.
Людмила положила трубку. Встала. Прошлась по квартире.
Однокомнатная. Старый дом. Окраина. Зато своя. Купленная на собственные деньги. Без чьей-либо помощи.
Женщина подошла к окну. Посмотрела на улицу. Дождь усиливался. Деревья гнулись от ветра.
Где-то там, в этом городе, Константин с матерью решают, как жить дальше. Как искать деньги на долги. Как справляться с коллекторами.
Но это уже не проблемы Людмилы. Женщина сделала выбор. Сохранила крышу над головой. Не поддалась давлению. Не отдала единственное, что у неё было.
Впереди развод. Суд. Раздел имущества. Но делить особо нечего. Квартира куплена до брака, остаётся у Людмилы. Другого крупного имущества нет.
Константин может попытаться что-то доказать. Заявить, что вкладывался в ремонт, в мебель. Но у Людмилы есть все чеки, все квитанции. Женщина всегда была аккуратна с документами.
Телефон завибрировал. Сообщение от Константина.
— Людмила, мы можем ещё всё обсудить. Не нужно торопиться.
Женщина набрала ответ.
— Константин, всё уже обсуждено. Подавай на развод. Или я подам.
— Ты правда хочешь развестись?
— Да.
— Из-за денег?
— Из-за того, что ты выбрал мать вместо здравого смысла.
— Она моя мать!
— Знаю. Но я не обязана платить за её ошибки собственным жильём.
Константин больше не ответил.
Людмила выключила телефон. Отнесла на кухню. Заварила чай. Села у окна.
За стеклом бушевала осень. Ветер, дождь, холод. Но в квартире было тепло. Спокойно.
Женщина понимала — впереди непростое время. Развод, возможные претензии со стороны бывшего мужа, давление со стороны Галины Фёдоровны.
Но Людмила была готова. Документы в безопасности. Квартира оформлена правильно. Законы на стороне женщины.
Через неделю Константин прислал ещё одно сообщение.
— Мама нашла юриста. Будет оформлять банкротство.
— Хорошо. Пусть оформляет.
— Мы с ней сняли квартиру. Вместе живём.
— Понятно.
— Людмила, может, встретимся? Поговорим?
— Нет. Говорить не о чем.
Константин больше не писал.
Через месяц Людмила подала на развод. Суд назначили на декабрь. Константин не возражал. Имущественных претензий не предъявлял.
Развод оформили быстро. Без скандалов, без дележа. Просто расписались в документах и разошлись.
Людмила вернулась домой. Села на диван. Посмотрела на стены.
Свобода. Спокойствие. Никаких долгов, никаких обязательств перед чужими людьми.
Квартира осталась при ней. Жизнь продолжалась.
Константин с Галиной Фёдоровной пережили процедуру банкротства. Долги списали через полгода. Мать и сын продолжали жить вместе в съёмной квартире.
Иногда Людмила встречала бывшего мужа на улице. Здоровались кивком. Не останавливались поговорить.
Жизнь развела их окончательно. Людмила работала, откладывала деньги, планировала ремонт. Константин помогал матери, работал на двух работах, выплачивал аренду.
Каждый выбрал свой путь. Людмила выбрала безопасность и независимость. Константин выбрал материнский долг и чужие проблемы.
Прошёл год. Людмила сделала косметический ремонт. Поменяла мебель в комнате. Обновила технику на кухне.
Квартира преобразилась. Стала уютнее, светлее.
Женщина стояла у окна и смотрела на осенний город. Снова октябрь. Снова дождь. Снова холод.
Но теперь Людмила знала точно — правильное решение не всегда лёгкое. Иногда приходится выбирать между сердцем и разумом. Между семьёй и безопасностью.
Женщина выбрала безопасность. Сохранила крышу над головой. Не пожалела ни разу.
Ключи от квартиры лежали на тумбочке у двери. Простые металлические ключи. Символ независимости. Символ правильного выбора.
Людмила взяла чашку с чаем. Устроилась на диване с книгой. За окном шумел дождь, но в квартире царили тишина и покой.
Своя квартира. Своя жизнь. Своё решение.
И никаких сожалений.
