Ирина вышла из нотариальной конторы в состоянии полного оцепенения. Её мысли путались, а в руке она крепко сжимала папку с документами — доказательство того, что последние два часа ей не привиделись. Десять миллионов рублей. Сумма, которую она не могла даже представить себе когда-либо на своём банковском счету. И вот теперь эти деньги принадлежали ей.
Дядя Виктор, брат её отца, никогда не был близок с их семьёй. Ирина помнила его как сурового человека, который появлялся в их доме раз в несколько лет, привозил странные подарки из своих путешествий и пил с отцом на кухне до поздней ночи. Последний раз она видела его на похоронах своих родителей пять лет назад, когда они с Андреем, её мужем, были ещё студентами.
Теперь дяди не стало. И по какой-то необъяснимой причине он решил оставить всё своё состояние единственной племяннице, которую почти не знал.
«Наверное, всё-таки была какая-то привязанность», — подумала Ирина, медленно шагая к остановке. Мартовский ветер пробирал до костей, но она почти не чувствовала холода. В голове кружились мысли о том, как изменится их жизнь.
Последние годы были не из лёгких. Ипотека на их маленькую двушку на окраине города съедала большую часть зарплаты Ирины, а Андрей, потерявший работу после пандемии, всё ещё не мог найти постоянное место. Перебивался фрилансом, но больших денег это не приносило. Свекровь, Вера Павловна, жившая в соседнем подъезде, не упускала случая намекнуть, что её сын «мог найти и получше партию».
Десять миллионов. Можно закрыть ипотеку и ещё останется на ремонт. А может, даже на новую квартиру поближе к центру. И не придётся больше экономить на всём подряд. И Андрей сможет не хвататься за любую подработку, а найти что-то действительно по душе.
Ирина заметила, что улыбается. Впервые за долгое время она чувствовала, что может свободно дышать.
— Андрей, ты дома? — крикнула она, открывая дверь квартиры и стараясь, чтобы голос звучал как обычно. Хотелось сделать сюрприз, всё рассказать за бутылкой того хорошего вина, которое они берегли «на особый случай». Более особого случая, чем этот, придумать было сложно.
Никто не ответил. Ирина прислушалась и уловила приглушённые голоса из кухни. Видимо, Андрей не услышал, как она вошла. Она собиралась окликнуть его снова, но что-то в тоне разговора заставило её замереть.
— Ты понимаешь, что это значит, мама? Это значит, что мы теперь по уши в дерьме, — раздражённо говорил Андрей.
Ирина застыла в коридоре. Значит, свекровь здесь. Но откуда они могли узнать о наследстве? Она никому не говорила, даже Андрею. Только нотариус и она знали о завещании.
— Успокойся, сынок, ничего ещё не потеряно, — мягко произнесла Вера Павловна. — Думаешь, она заметит?
— Заметит ли она, что я проиграл двести тысяч? Мама, ты в своём уме? Конечно, заметит! Это почти вся наша заначка на отпуск.
Ирина выдохнула. Речь шла не о наследстве. Но о чём тогда? Какие двести тысяч? Какая заначка? У них не было никаких отложенных денег — по крайней мере, она о них не знала.
— Андрюша, ну что ты как маленький? Придумаем что-нибудь. Скажи, что на работу потратил, на какой-нибудь проект.
— На какую работу, мама? У меня её нет уже полгода. Ирка и так все счета оплачивает.
Ирина почувствовала, как к горлу подступает комок. Полгода? Он говорил ей, что у него есть проекты, что деньги скоро будут.
— Нет постоянной, но ты же фрилансишь, — настаивала Вера Павловна.
— Да ничего я не фрилансю! — взорвался Андрей. — Я сижу на этих чёртовых ставках целыми днями. Иногда выигрываю, чаще проигрываю. Вот и всё моё «фрилансерство».
В наступившей тишине Ирина слышала только стук собственного сердца. Азартные игры. Вот куда уходили их деньги всё это время.
— Мам, я не знаю, что делать, — голос Андрея звучал почти по-детски беспомощно. — Я думал, что смогу отыграться…
— Сколько всего ты проиграл? — спросила Вера Павловна таким тоном, будто интересовалась, сколько ложек сахара сын кладёт в чай.
— За последний год… около восьмисот тысяч.
Ирина зажала рот рукой, чтобы не закричать. Восемьсот тысяч! Почти годовая зарплата. Деньги, которые они могли бы потратить на ремонт, на новую машину вместо их старенькой развалюхи, на отпуск, который они не могли себе позволить уже три года.
— Как ты мог? — Вера Павловна, казалось, впервые осознала серьёзность ситуации. — Андрей, это же… это же безумие!
— А что мне было делать? — огрызнулся он. — Сидеть на шее у жены? Да я с ума схожу, мама. Каждый день просыпаюсь и не знаю, чем заняться. Отправляю резюме, хожу на собеседования, а толку? «Мы вам перезвоним». И тишина. А когда выигрываю хоть что-то, появляется… надежда, что всё может измениться.
— И часто ты выигрываешь?
— Бывает… В прошлом месяце взял почти триста тысяч на теннисном матче. Думал, повезло, система сработала. Только вот всё спустил на следующей неделе. И ещё занял у Костяна.
— У Костяна? — в голосе свекрови появились панические нотки. — У этого бандита с вашего района? Андрюша, ты с ума сошёл! Ты знаешь, что он с должниками делает?
— Знаю, мам. Поэтому и нервничаю. Срок на следующей неделе, а у меня только пятьдесят тысяч из двухсот пятидесяти.
В голове Ирины всё перемешалось. Она пришла домой с новостью о миллионах, а вместо этого узнала, что их семья на грани катастрофы. Что её муж — игроман с долгами перед каким-то бандитом. Что последние полгода он врал ей каждый божий день.
Она попятилась к двери, стараясь не шуметь. Ей нужен был свежий воздух, нужно было подумать. Папка с документами всё ещё была в её руках.
Ирина бесцельно бродила по улицам почти два часа. Мартовские сумерки опустились на город, зажглись фонари. Она замёрзла, но идти домой не хотелось. Телефон несколько раз вибрировал в кармане — наверняка Андрей обнаружил, что она не пришла домой в обычное время. Она не стала проверять.
Оказавшись возле небольшого кафе, Ирина решила зайти. Внутри было тепло и пахло свежей выпечкой. Она заказала чай и села за дальний столик, достала телефон.
Три пропущенных от Андрея и сообщение: «Ты где? Я волнуюсь».
Она положила телефон на стол экраном вниз. Что ей теперь делать? Уйти от него? Но это их общая квартира, они вместе выплачивают ипотеку. Вернее, она выплачивает — как выяснилось сегодня. Рассказать про наследство? А если он просто захочет получить доступ к деньгам и проиграет всё?
Официантка принесла чай, и Ирина машинально поблагодарила, не поднимая глаз. Мысли путались, но постепенно начали складываться в некую систему. Десять миллионов — это шанс. Шанс на новую жизнь. Но не только для неё, а и для Андрея тоже. Если, конечно, он готов измениться.
Она достала телефон и набрала сообщение: «Нам нужно серьёзно поговорить. Буду через полчаса».
Ответ пришёл мгновенно: «Что случилось? Что-то серьезное?»
«Нет. Просто жди дома».
Когда Ирина открыла дверь квартиры, Андрей метался по коридору.
— Ирка! — он бросился к ней. — Ты где была? Я чуть с ума не сошёл!
— Мне нужно было подумать, — холодно ответила она, проходя в гостиную и садясь в кресло. — Садись. Нам надо поговорить.
Андрей опустился на диван напротив, его лицо было бледным.
— Что происходит? Ты какая-то… другая.
— Я слышала ваш разговор с мамой, — прямо сказала Ирина. — Про ставки, про долги. Про Костяна.
Андрей застыл, открыв рот. Потом его плечи поникли, и он спрятал лицо в ладонях.
— Господи… — только и смог выдавить он.
— Восемьсот тысяч, Андрей. Ты проиграл восемьсот тысяч рублей! И занял у какого-то бандита. О чём ты думал?
— Я не думал, — глухо ответил он, не поднимая головы. — Я просто… Это как наркотик, понимаешь? Начинаешь с малого, потом хочется больше, хочется вернуть проигранное. И затягивает.
— А мне ты всё это время врал. Про фриланс, про проекты.
— Я боялся тебе рассказать. Боялся, что ты уйдёшь.
— И правильно боялся.
Он поднял на неё испуганные глаза.
— Ты… уходишь?
Ирина глубоко вздохнула.
— Я не знаю, Андрей. Честно, не знаю. Ты предал моё доверие. Ты поставил под угрозу наше будущее. И теперь какой-то бандит угрожает тебе из-за долга.
— Я знаю, — он опустил голову. — Я всё испортил. Я полный неудачник.
— Дело не в этом. Дело в том, что ты скрывал от меня правду. Что ты не пришёл ко мне, когда всё начало выходить из-под контроля. Мы же семья, чёрт возьми! Или я ошибалась?
— Нет, не ошибалась, — он посмотрел ей в глаза. — Я люблю тебя, Ир. Правда люблю. Просто… мне было стыдно. Стыдно, что я не могу обеспечить семью, что ты всё тянешь на себе. И когда я начал играть и пару раз выиграл, мне показалось, что я нашёл выход. А потом… потом уже не мог остановиться.
Ирина смотрела на мужа. В тридцать два года он выглядел измученным и сломленным. Волосы потускнели, под глазами залегли тени. Она любила его. Несмотря на всё, что узнала сегодня, она всё ещё любила его.
— У тебя проблема, Андрей. Игровая зависимость — это болезнь. Тебе нужна помощь.
— Я знаю, — он кивнул. — Я пытался остановиться сам. Не смог.
Ирина расстегнула сумку и достала папку с документами. Настал момент.
— Сегодня мне позвонил нотариус. Дядя Виктор умер месяц назад.
— Тот самый дядя, брат твоего отца? Которого ты почти не знала?
— Да. И он оставил мне наследство. Десять миллионов рублей.
Андрей уставился на неё с открытым ртом, потом перевёл взгляд на папку в её руках.
— Десять… миллионов? — он произнёс эти слова так, будто они были на незнакомом языке.
— Да. Я могу закрыть ипотеку. Могу отдать твой долг Костяну. Могу оплатить твоё лечение от игровой зависимости, — она помолчала. — Но я хочу знать, действительно ли ты готов измениться. Потому что если нет, если ты продолжишь играть и врать мне, то никакие миллионы не спасут наш брак.
Андрей сидел, оглушённый этой новостью. Потом медленно поднялся и подошёл к окну, глядя на ночной город.
— Знаешь, когда мы познакомились на первом курсе, я сразу понял, что ты особенная, — сказал он, не оборачиваясь. — Умная, целеустремлённая, с такой внутренней силой… Я всегда боялся, что однажды ты поймёшь, что я тебя не достоин.
— Андрей…
— Нет, дай мне закончить, — он повернулся к ней. — Ты спрашиваешь, готов ли я измениться. Да, готов. Я хочу стать человеком, которого ты заслуживаешь. Хочу прекратить эту безумную погоню за лёгкими деньгами. Хочу снова найти нормальную работу и гордиться собой. Но мне нужна помощь. Я не справлюсь один.
Ирина встала и подошла к нему.
— Я помогу тебе, если ты действительно этого хочешь. Но нам нужно кое-что обсудить прямо сейчас.
— Что?
— Твоя мама. Она знала о твоей проблеме и не только ничего не сделала, но и помогала тебе обманывать меня.
Андрей вздохнул.
— Ты права. Она всегда меня покрывала, даже когда я был неправ. Наверное, так она проявляет свою любовь.
— Это не любовь, Андрей. Это созависимость. И это тоже нужно менять.
Он кивнул.
— Я поговорю с ней. Скажу, что всё будет по-другому.
— Хорошо, — Ирина подошла ближе и взяла его за руки. — А теперь послушай меня внимательно. Я даю тебе этот шанс не из-за денег. Если бы их не было, мы бы всё равно сели и поговорили. Возможно, пришлось бы продать квартиру, чтобы расплатиться с долгами. Но суть в том, что я хочу быть с тобой, с настоящим тобой. Не с игроком, не с лжецом, а с человеком, которого я полюбила двенадцать лет назад.
— Я не подведу тебя, — тихо сказал он, глядя ей в глаза. — Клянусь.
Прошло шесть месяцев. Ирина сидела в кафе неподалёку от их нового дома и работала над проектом для клиента. После получения наследства она наконец смогла уйти с нелюбимой офисной работы и открыть своё дизайнерское агентство — мечта, которую она лелеяла годами, но не решалась осуществить из-за финансовых рисков.
Её телефон завибрировал. Сообщение от Андрея: «Встреча закончилась. Всё прошло отлично! Босс сказал, что мой пробный срок успешно завершён. Я официально в штате!»
Ирина улыбнулась и быстро набрала ответ: «Поздравляю, родной! Я в тебя верила! Встретимся дома вечером, отпразднуем».
Она отложила телефон и посмотрела в окно. Осень была в самом разгаре, деревья вдоль улицы пестрели жёлтыми и красными листьями. Как много изменилось за эти полгода!
Они закрыли ипотеку и купили новую квартиру в хорошем районе. Расплатились с долгами Андрея — Костян получил свои деньги с процентами и исчез из их жизни. Большую часть наследства Ирина вложила в надёжные активы по совету финансового консультанта — на будущее.
Но главное — Андрей. Он изменился. Три месяца групповой терапии для людей с игровой зависимостью, потом индивидуальные консультации с психологом. Он не прикасался к ставкам все эти месяцы, установил на телефон программу, блокирующую букмекерские сайты, и отдал Ирине контроль над их общими финансами. Нашёл работу в IT-компании — сначала на испытательный срок, а теперь, похоже, на постоянной основе.
С Верой Павловной отношения оставались напряжёнными. Она до сих пор не могла понять, почему Ирина так «драматизирует» из-за «маленькой слабости» её сына. Но Андрей, к удивлению Ирины, впервые в жизни поставил мать на место, объяснив, что её созависимое поведение только усугубляло его проблему. Это был непростой разговор, после которого свекровь неделю не разговаривала с ними. Но постепенно она начала принимать новые правила игры.
Ирина сделала глоток остывшего кофе и вернулась к работе. Жизнь не стала идеальной — у них всё ещё бывали ссоры, Андрей иногда срывался (не на ставки, просто эмоционально), работа отнимала много сил. Но теперь в их отношениях появилась главное — честность. И это стоило дороже любого наследства.
Её телефон снова зазвонил. На этот раз звонила Лена, её младшая сестра.
— Привет, Ленка, — ответила Ирина.
— Привет, сестрёнка. Ты не забыла, что завтра мы идём на УЗИ? — голос Лены звучал взволнованно.
Ирина улыбнулась. Благодаря её финансовой помощи Лена наконец смогла пройти процедуру ЭКО, о которой мечтала много лет. И она пригласила Ирину пойти вместе с ней на УЗИ — впервые увидеть будущего племянника или племянницу.
— Конечно, не забыла. Буду у тебя в десять.
— Спасибо тебе, — голос Лены дрогнул. — За всё.
— Даже не начинай, — мягко прервала её Ирина. — Мы же семья.
После разговора с сестрой Ирина ещё некоторое время сидела, глядя на экран телефона. «Мы же семья». Эта фраза теперь значила для неё гораздо больше, чем полгода назад.
Она подумала о дяде Викторе, которого почти не знала. Интересно, предполагал ли он, как его наследство изменит её жизнь? Не просто материально, а гораздо глубже — заставив пересмотреть отношения, ценности, приоритеты.
Может быть, именно этого он и хотел? Может, наблюдая издалека за их семьёй, он видел то, чего не замечала она сама?
Ирина закрыла ноутбук и расплатилась за кофе. Пора было возвращаться домой — к новой жизни, которая началась в тот мартовский день, когда она вышла из нотариальной конторы с наследством в десять миллионов и услышала разговор, изменивший всё.
В тот вечер они с Андреем сидели на балконе их новой квартиры. Закатное солнце окрашивало небо в розовые и оранжевые тона. Андрей открыл бутылку безалкогольного шампанского — он полностью отказался от алкоголя, когда начал лечение.
— За твой успех на новой работе, — Ирина подняла бокал. — Я очень тобой горжусь.
Они чокнулись.
— Знаешь, — задумчиво сказал Андрей, глядя на горизонт, — иногда я думаю, что тот день, когда ты услышала мой разговор с мамой, был самым счастливым в моей жизни.
— Серьёзно? — Ирина приподняла брови. — Ты был в ужасе.
— Был, — согласился он. — Но это был конец моего падения. Я наконец-то достиг дна и мог оттолкнуться, чтобы всплыть. Если бы ты не узнала, я бы продолжал врать, продолжал играть. И неизвестно, чем бы всё закончилось.
Ирина взяла его за руку.
— А я иногда думаю: что бы мы делали, если бы не было наследства? Как бы выкручивались с долгами, с Костяном?
— Продали бы квартиру. Переехали бы к твоей сестре. Нашли бы выход, — уверенно сказал Андрей. — Знаешь, что самое удивительное? Деньги решили наши финансовые проблемы, но не они спасли наш брак.
— А что тогда?
— Ты, — просто ответил он. — То, что ты не ушла, хотя имела полное право. То, что ты поверила, что я могу измениться. То, что ты дала мне шанс стать лучше.
Ирина почувствовала, как к глазам подступают слёзы.
— Мы оба изменились, — сказала она тихо. — Я тоже многое поняла за эти месяцы. Например, что деньги — это всего лишь инструмент. Они могут помочь, могут навредить — всё зависит от того, как ими распорядиться.
— И от того, что для тебя по-настоящему ценно, — добавил Андрей.
Он притянул её к себе, и они долго сидели молча, наблюдая, как зажигаются первые звёзды. Впереди была целая жизнь — непростая, иногда сложная, но настоящая. Без лжи и тайн. Жизнь, в которой деньги были не целью, а лишь средством для чего-то большего.
И оба знали, что это «большее» они уже нашли.
