– Таня, ну что ты сразу так? – Света, сестра Миши, посмотрела на неё с деланым удивлением, поправляя ярко-красный шарф на шее. – Мы же не в гостиницу к тебе напросились, а к брату приехали!
Татьяна сжала губы, чувствуя, как внутри закипает раздражение. Она стояла посреди своей маленькой кухни. Света с мужем Олегом и их сыном-подростком Артёмом приехали «на пару дней» две недели назад. И с тех пор их чемоданы так и не покинули прихожую, а квартира, которую Татьяна с такой любовью обустраивала, превратилась в филиал вокзала.
– Свет, я не против гостей, – начала Татьяна, стараясь говорить спокойно, – но вы уже вторую неделю здесь. Мы с Мишей толком не спим, потому что Артём до ночи играет в свои стрелялки на всю громкость. И, честно, я устала готовить на всех.
Света закатила глаза и отхлебнула чай из Татьяниной любимой кружки с котиками.
– Ой, Танечка, не преувеличивай. Мы же помогаем! Я вчера полы помыла, Олег мусор вынес. А Артём… ну, подросток, что с него взять?
Татьяна посмотрела на полы, которые Света «помыла», оставив разводы и пятна, и мысленно сосчитала до десяти. Её квартира – её гордость, купленная на собственные деньги ещё до свадьбы с Мишей – теперь напоминала общежитие. На подоконнике валялись обёртки от чипсов, а на диване, где они с Мишей обычно смотрели фильмы, теперь спал Олег, храпя так, что стены дрожали.
Миша, её муж, вошёл в кухню, держа в руках пакет с продуктами. Его добродушное лицо осветилось улыбкой, как всегда, когда он видел сестру.
– Тань, я картошки купил, как ты просила. И ещё колбасы, Светка любит докторскую.
Татьяна бросила на него взгляд, который мог бы испепелить.
– Миш, можно тебя на минуту? – она кивнула в сторону спальни, их единственного убежища, которое пока не захватили родственники.
В спальне она закрыла дверь и повернулась к мужу.
– Миша, я больше не могу. Твоя сестра с семьёй превращает мою жизнь в кошмар. Они едят, как будто у нас ресторан, разбрасывают вещи, а вчера Артём разлил сок на мой ковёр!
Миша почесал затылок, его улыбка померкла.
– Тань, ну они же ненадолго. Светка сказала, что скоро найдут квартиру в аренду.
– Скоро? – Татьяна повысила голос, но тут же себя одёрнула. – Они уже две недели тут! И каждый день обещают «скоро». Я не хочу быть злой тёткой, но это моя квартира, Миш. Моя. Не твоя, не их, а моя.
Миша опустился на край кровати, глядя на неё с виноватым видом.
– Я знаю, что твоя. Но… это же моя сестра. Я не могу просто взять и выставить её.
– А я могу, – отрезала Татьяна. – Если ты не поговоришь с ними, это сделаю я. И поверь, я найду способ.
Она вышла из спальни, чувствуя, как сердце колотится. Её терпение, и без того тонкое, как нитка, готово было лопнуть. Татьяна любила Мишу – его мягкий характер, его умение разрядить любую ситуацию шуткой, его тёплые объятия по вечерам. Но сейчас она чувствовала себя чужой в собственном доме.
Квартира была небольшой – уютная двушка в спальном районе. Татьяна купила её пять лет назад, вложив все свои сбережения и взяв небольшой кредит. Это было её гнёздышко: светлые обои, мягкий диван, на котором так уютно было засыпать под сериалы, маленький балкон с видом на старые тополя. Она гордилась этим местом. Здесь они с Мишей начали свою семейную жизнь, здесь мечтали о будущем ребёнке. А теперь? Теперь она пробиралась по собственной прихожей, спотыкаясь о чужие кроссовки.
Вечером за ужином напряжение висело в воздухе, как перед грозой. Света болтала без умолку, рассказывая о своих планах найти работу. Олег молчал, уткнувшись в тарелку с пельменями, а Артём, как обычно, сидел с наушниками, из которых доносилось ритмичное «бум-бум».
– Таня, ты не против, если я завтра с утра постираю? – спросила Света, подливая себе компот. – А то у нас с Олегом бельё накопилось.
Татьяна сжала вилку так, что побелели костяшки пальцев.
– Стиральная машина маленькая, – ответила она, стараясь не сорваться. – Может, в прачечную сходить? Там недалеко, на соседней улице.
Света посмотрела на неё с лёгким удивлением.
Татьяна посмотрела на Мишу, ожидая, что он что-то скажет, но тот лишь пожал плечами, словно говоря: «Ну что я могу сделать?» Она глубоко вдохнула. Надо было что-то решать, и срочно.
На следующий день всё стало только хуже. Утром Татьяна обнаружила, что её любимая ваза – подарок от бабушки – лежит на полу в гостиной, разбитая на мелкие кусочки.
– Это кто сделал? – её голос дрожал от ярости.
Артём, сидевший на диване с планшетом, поднял голову.
– Ну… это… я случайно задел, когда в игруху играл.
– Случайно? – Татьяна почувствовала, как кровь приливает к лицу. – Это была память о моей бабушке!
Света выбежала из кухни, услышав крик.
– Таня, ну что ты кричишь? Это же просто ваза! Мы тебе новую купим, не переживай.
– Просто ваза? – Татьяна задохнулась от возмущения. – Это не просто ваза, Света! Это моя квартира, мои вещи, моя жизнь!
Миша вошёл в комнату, явно встревоженный.
– Тань, давай не будем…
– Нет, Миша, будем! – она повернулась к нему. – Я устала притворяться, что всё нормально. Эти родственники ведут себя так, будто это их дом!
Света поджала губы, её щёки покраснели.
– Ну, знаешь, Таня, это как-то грубо. Мы же не чужие.
– А ведёте себя, как чужие! – выпалила Татьяна. – Вы не уважаете ни меня, ни мой дом. И если вы сами не уйдёте, я найду способ вас выпроводить.
Повисла тишина. Олег откашлялся, Артём уткнулся в планшет, а Света посмотрела на Мишу, явно ожидая, что он заступится. Но Миша молчал, опустив глаза.
Вечером, когда родственники ушли прогуляться, Татьяна села на кухне с чашкой чая, пытаясь успокоиться. Миша подсел к ней, осторожно коснувшись её руки.
– Тань, я поговорю с ними. Обещаю.
– Когда, Миш? – она посмотрела на него устало. – Завтра? Через неделю? Они уже обещали съехать, но ничего не меняется.
– Я знаю, – он вздохнул. – Просто… Светка всегда была такой. Привыкла, что все вокруг подстраиваются. Но я поговорю. Завтра.
Татьяна кивнула, но в глубине души понимала: разговоров уже недостаточно. Ей нужно было действовать самой, иначе этот хаос никогда не закончится.
На следующий день всё пошло наперекосяк. Утром Олег решил «починить» кран в ванной, который, по его словам, «слегка подтекал». Через час Татьяна услышала крик Светы:
– Олег, что ты наделал?!
Она вбежала в ванную и замерла. Пол был залит водой, полотенца промокли, а Олег, весь мокрый, стоял с гаечным ключом в руках и виновато улыбался.
– Ну, я думал, что справлюсь…
– Справлюсь? – Татьяна едва сдерживала гнев. – Ты затопил мою ванную!
Света принялась вытирать пол, приговаривая:
– Ничего страшного, Танечка, сейчас всё уберём!
Но для Татьяны это было последней каплей. Она посмотрела на Мишу, который только что вошёл в ванную, и твёрдо сказала:
– Миша, или ты говоришь им, чтобы они уехали, или я вызываю мастера, а счёт выставлю твоей сестре.
Миша побледнел. Он понял, что больше тянуть нельзя. Но что он скажет Свете? И как она отреагирует? А главное – что будет, если они откажутся уезжать?
– Вы действительно думаете, что я не сумею вас выпроводить из своей собственной квартиры? – прямо спросила Татьяна родственников мужа
– Таня, ну перестань, – Миша умоляюще посмотрел на неё, стоя посреди затопленной ванной. – Давай разберёмся спокойно.
Татьяна упёрла руки в бока, её глаза сверкали от гнева. Вода хлюпала под ногами, полотенца, которые она так тщательно выбирала в прошлом году, превратились в мокрые тряпки, а Олег, виновник потопа, всё ещё сжимал гаечный ключ, словно это могло исправить ситуацию. Света суетилась рядом, вытирая пол старым банным полотенцем, и бормотала что-то про «бывает, ничего страшного».
– Спокойно? – Татьяна почти кричала. – Миша, они залили нашу ванную! Мою ванную, в моей квартире! Это уже не гости, это… это нашествие какое-то!
Света выпрямилась, её лицо покраснело, а ярко-красный шарф, который она не снимала даже дома, съехал набок.
– Таня, ну что ты драматизируешь? – она бросила полотенце на пол. – Олег хотел помочь! Кран тёк, он решил починить.
– Починить? – Татьяна указала на лужу, которая уже добралась до порога. – Это ты называешь починить?
Олег кашлянул, пряча ключ за спину, как ребёнок, пойманный на шалости.
– Ну, я думал, там просто прокладку поменять…
– Прокладку?! – Татьяна чувствовала, как в горле встаёт ком. – Ты хоть раз в жизни кран чинил?
Миша шагнул вперёд, пытаясь разрядить обстановку.
– Тань, я вызову мастера. Всё починим, не переживай.
– Не переживай? – она повернулась к нему, её голос дрожал. – Миша, это не только про кран. Это про то, что я не чувствую себя хозяйкой в собственном доме!
Артём, который до этого молча наблюдал из коридора, вдруг фыркнул.
– Ну, тёть Тань, не кипятись. Это ж всего пара недель.
– Пара недель? – Татьяна посмотрела на него так, что парень попятился. – Артём, ты разбил мою вазу, разлил сок на ковёр, а твоя музыка орёт так, что соседи уже стучат по батарее!
Света поджала губы, её глаза сузились.
– Знаешь, Таня, если тебе так тяжело нас терпеть, могла бы сразу сказать. Мы же не чужие, могли бы договориться по-хорошему.
– По-хорошему? – Татьяна горько усмехнулась. – Я две недели пытаюсь договориться по-хорошему! Просила вас поменьше мусорить, не трогать мои вещи, но вы… вы как будто не слышите!
Миша опустил голову, его плечи поникли. Он знал, что жена права, но мысль о том, чтобы выставить сестру с семьёй, разрывала его. Света всегда была для него младшей сестрёнкой, которую он опекал с детства. Как сказать ей, чтобы она уехала?
– Тань, давай я поговорю с ними, – тихо сказал он. – Только не горячись.
– Горячиться? – она посмотрела на него с такой болью, что у него сжалось сердце. – Миша, я устала быть обслуживающим персоналом в своём доме. Если ты не можешь их попросить уехать, я сделаю это сама.
Она развернулась и вышла из ванной, оставив всех в неловкой тишине. Вода всё ещё капала из крана, и этот звук, казалось, отсчитывал последние секунды терпения Татьяны.
Вечером квартира погрузилась в непривычную тишину. Света с Олегом ушли в гостиную, Артём уткнулся в телефон, а Татьяна заперлась в спальне, пытаясь взять себя в руки. Её пальцы теребили край покрывала, а в голове крутился один и тот же вопрос: как всё дошло до такого?
Эта квартира была её убежищем. Пять лет назад, когда она её покупала, она представляла, как будет здесь жить – с уютными вечерами, запахом свежесваренного кофе, тихими разговорами с Мишей о будущем. Они поженились два года назад, и всё было идеально – до приезда его родственников. Теперь её дом стал чужим, а она сама – словно гостья, которая должна подстраиваться под чужие привычки.
Раздался стук в дверь.
– Тань, можно? – голос Миши был тихим, почти виноватым.
Она вздохнула и открыла. Он вошёл, держа в руках две кружки чая.
– Я подумал, тебе не помешает, – он протянул ей кружку с котиками, ту самую, которую так любила Света.
Татьяна взяла чай, но не улыбнулась.
– Миш, я серьёзно. Я больше не могу так.
Он сел рядом, глядя в пол.
– Я знаю. И я виноват. Надо было сразу поставить границы, но… я не хотел их обидеть.
– А меня обидеть нормально? – она посмотрела на него, и в её глазах блеснули слёзы. – Ты понимаешь, что я чувствую себя чужой в своём доме?
Миша взял её за руку, его пальцы были тёплыми, но дрожали.
– Прости, Тань. Я поговорю с ними. Завтра. Обещаю.
– Ты уже это обещал, – тихо сказала она. – И ничего не изменилось.
Он кивнул, словно соглашаясь с её правотой.
– Я знаю. Но теперь я сделаю. Просто… дай мне шанс.
Татьяна промолчала. Она хотела верить ему, но внутри росло чувство, что одних разговоров будет мало. Ей нужно было вернуть свой дом, свою жизнь. И если Миша не справится, она найдёт способ сделать это сама.
На следующий день напряжение в квартире достигло пика. Утром мастер пришёл чинить кран, и счёт за ремонт оказался таким, что даже Олег, обычно молчаливый, присвистнул.
– Это что, за пару трубок такие деньги? – пробормотал он, глядя на квитанцию.
– Это за твой «ремонт», – холодно ответила Татьяна, подписывая чек. – И это ещё не всё. Пол в ванной придётся перестилать, плитка треснула.
Света, стоявшая рядом, всплеснула руками.
– Таня, ну мы же сказали, что всё уберём! Зачем так тратиться?
– Уберём? – Татьяна посмотрела на неё с сарказмом. – Света, ты видела, во что превратилась ванная? Это не просто уборка, это капитальный ремонт!
Миша, который до этого молча слушал, наконец вмешался.
– Свет, Таня права. Вы… вы немного переборщили. Может, пора вам искать квартиру?
Света замерла, её глаза округлились.
– Ты серьёзно, Миш? Ты нас выгоняешь?
– Не выгоняю, – он покачал головой, но в его голосе появилась непривычная твёрдость. – Но вы обещали, что это на пару дней. Прошло две недели. И… – он взглянул на Татьяну, – это наша с Таней квартира. Мы хотим жить в ней вдвоём.
Олег кашлянул, явно чувствуя себя неловко.
– Ну, мы же ищем жильё. Просто…город дорогой, сам знаешь.
– Я знаю, – кивнул Миша. – Но вы не можете жить здесь вечно. Это нечестно по отношению к Тане.
Света поджала губы, её щёки покраснели.
– Нечестно? А то, что ты свою сестру на улицу выставляешь, это честно?
Татьяна не выдержала.
– Света, никто тебя на улицу не выставляет! Но это моя квартира, купленная на мои деньги! Я не обязана превращать её в бесплатный хостел!
Повисла тяжёлая тишина. Артём, сидевший на диване, снял наушники и смотрел на взрослых с любопытством, как будто это был какой-то сериал.
– Ладно, – наконец сказала Света, её голос дрожал. – Мы уедем. Завтра.
– Завтра? – переспросила Татьяна, не веря своим ушам.
– Да, завтра, – Света посмотрела на неё с вызовом. – Мы найдём, куда пойти. Не переживай, не пропадём.
Татьяна почувствовала укол совести. Может, она была слишком резкой? Но отступать было поздно. Она кивнула, стараясь не показать, как её трясёт от смеси облегчения и тревоги.
Вечером, когда родственники ушли в гостиную, Миша подсел к Татьяне на кухне.
– Ты как? – тихо спросил он.
– Не знаю, – честно ответила она, глядя в чашку с остывшим чаем. – Я рада, что они уезжают, но… мне не нравится, как всё это вышло.
– Я тоже не в восторге, – признался он. – Но ты права. Это наш дом. И мы должны его защищать.
Татьяна посмотрела на него, и впервые за долгое время в его глазах она увидела решимость. Может, он наконец понял, что её терпение не бесконечно?
Но ночью, когда они легли спать, её разбудил странный шум из ванной. Она вскочила, сердце колотилось. Неужели опять потоп? Она выбежала в коридор и замерла. Из ванной доносились голоса Светы и Олега, и, судя по всему, они что-то затевали. Что на этот раз? И как далеко зайдёт эта история, прежде чем её дом снова станет её домом
– Вы действительно думаете, что я не сумею вас выпроводить из своей собственной квартиры? – прямо спросила Татьяна родственников мужа
– Таня, хватит уже, – Света устало махнула рукой, стоя посреди ванной с ведром в руках. – Мы же сказали, что уезжаем завтра.
Татьяна замерла в дверях, её сердце всё ещё колотилось от ночного шума, который вырвал её из сна. Ванная, ещё не оправившаяся от вчерашнего потопа, теперь выглядела как строительная площадка. Олег, весь в мыльной пене, пытался отскрести плитку, а Артём, непривычно серьёзный, держал швабру, вытирая лужи на полу. Света, с растрёпанными волосами и в старой футболке, выглядела так, будто готова была разрыдаться.
– Что вы делаете? – голос Татьяны дрожал от смеси гнева и растерянности.
– Убираем, – буркнул Олег, не поднимая глаз. – Хотели хоть что-то исправить перед отъездом.
Татьяна посмотрела на Мишу, который только что вошёл, потирая заспанные глаза.
– Миш, ты знал об этом? – спросила она, стараясь не сорваться.
– Нет, – он покачал головой, явно ошарашенный. – Я думал, они спят.
Света бросила ведро на пол, вода плеснула на её кроссовки.
– Таня, мы правда не хотели тебе столько проблем доставить, – её голос был тише, чем обычно, без привычной самоуверенности. – Мы просто… хотели помочь.
– Помочь? – Татьяна горько усмехнулась. – Разбить мою вазу, затопить ванную, разнести мой дом – это вы называете помощью?
Света опустила глаза, её щёки покраснели.
– Я знаю, мы перегнули. Прости.
Татьяна молчала, не зная, что ответить. Впервые за две недели она видела в Свете не наглую гостью, а человека, который, кажется, действительно чувствовал вину. Но это не отменяло того хаоса, что они принесли в её жизнь.
– Ладно, – наконец сказала она. – Убирайте, раз начали. Но утром вы уезжаете. Без разговоров.
Утро было солнечным, но в квартире царила напряжённая тишина. Света с Олегом собирали свои чемоданы, Артём молча паковал рюкзак, изредка бросая виноватые взгляды на Татьяну. Миша помогал сестре складывать вещи, но его лицо было хмурым. Татьяна сидела на кухне, глядя в окно на старые тополя, которые колыхались под ветром. Её кружка с котиками стояла на столе, и впервые за долгое время никто её не трогал.
– Тань, – Миша заглянул на кухню, – они почти собрались. Хочешь что-то сказать перед их отъездом?
Татьяна покачала головой.
– Я уже всё сказала.
Но когда Света вошла в кухню с сумкой через плечо, что-то в её взгляде заставило Татьяну смягчиться.
– Таня, – начала Света, теребя ремешок сумки, – я знаю, что мы тебе нервы потрепали. Прости, правда. Мы не хотели так… просто в городе тяжело, а у тебя тут так уютно.
Татьяна посмотрела на неё, и впервые за всё время почувствовала, что Света говорит искренне.
– Уютно, пока не превращается в общежитие, – ответила она, но без злобы. – Свет, я не против гостей. Но это мой дом. Мой и Мишин. Мы хотим жить в нём, как хозяева.
Света кивнула, её глаза блестели.
– Я понимаю. И… если что, мы найдём квартиру. Уже договорились посмотреть одну сегодня вечером.
Татьяна почувствовала, как внутри что-то отпускает. Может, они действительно уедут? Может, её дом снова станет её домом?
– Хорошо, – сказала она. – Удачи вам.
Света неловко улыбнулась и вышла в прихожую. Олег пожал Татьяне руку, Артём буркнул что-то вроде «пока» и скрылся за дверью. Когда входная дверь наконец хлопнула, Татьяна выдохнула так, будто сбросила с плеч тяжёлый рюкзак.
Но история с ванной так просто не закончилась. Пол, как и предупреждал мастер, пришлось перестилать – плитка треснула в нескольких местах, а под ней начала скапливаться влага. Миша вызвал бригаду, и следующие два дня квартира гудела от звуков дрели и запаха строительной пыли. Татьяна, глядя на рабочих, которые снимали старую плитку, чувствовала смесь раздражения и облегчения. По крайней мере, теперь это были её проблемы, а не чужие.
– Тань, я всё оплачу, – сказал Миша, когда они вечером сидели на кухне. – Это моя вина, что всё так затянулось.
– Не твоя, – она покачала головой. – Ты просто хотел быть хорошим братом. Но, Миш, нам надо договориться: больше никаких гостей без моего согласия.
Он кивнул, его рука нашла её ладонь.
– Обещаю. И… я поговорю с Светой ещё раз, чтобы они больше не приезжали без предупреждения.
Татьяна посмотрела на него, и в его глазах она увидела искренность. Может, он действительно понял? Может, этот хаос был нужен, чтобы они оба научились защищать свой дом?
Через неделю ванная сияла новенькой плиткой, пахнущей свежим клеем. Татьяна, стоя посреди комнаты, провела рукой по гладкой поверхности. Это было её пространство – чистое, уютное, её. Она улыбнулась, впервые за долгое время чувствуя себя дома.
Но вечером раздался звонок. Она взяла телефон, ожидая увидеть номер подруги или мамы, но на экране высветилось имя Светы. Сердце ёкнуло. Неужели опять?
– Алло? – осторожно сказала Татьяна.
– Таня, привет, – голос Светы был непривычно мягким. – Мы нашли квартиру. Сняли на год, уже въехали.
Татьяна выдохнула, чувствуя, как напряжение уходит.
– Это здорово, Свет. Поздравляю.
– И ещё, – Света замялась, – я хотела сказать… спасибо, что терпела нас. И прости за всё. Если захотите, приезжайте к нам в гости. Только предупредите, ладно? – она нервно рассмеялась.
Татьяна улыбнулась в трубку.
– Договорились.
Когда она положила телефон, Миша обнял её сзади, уткнувшись подбородком в её плечо.
– Всё налаживается? – спросил он.
– Кажется, да, – ответила она, глядя на тополя за окном.
Квартира снова стала их убежищем. На балконе зацвели герани, которые Татьяна посадила ещё весной, в гостиной пахло свежесваренным кофе, а на диване лежало только их одеяло – без чужих вещей, без чужого хаоса. Но в глубине души Татьяна знала: этот урок они с Мишей запомнят надолго.
