— Ну посмотри, какая прелесть! — Марина сидела на диване, уютно поджав под себя ноги, и листала на планшете фотографии с их недавнего отпуска. — Артём, глянь, как мы с Мишкой тут смешно получились!
Артём, её муж, оторвался от таблицы с семейным бюджетом, которую он педантично вёл каждый месяц, и заглянул ей через плечо.
— Да, неплохо, — он кивнул, но взгляд его был скорее озабоченным, чем радостным. — Расходов в этом месяце, конечно… Море — это хорошо, но дыру в бюджете проделали приличную.
— Ну, Артём, мы же целый год никуда не выбирались! — надула губы Марина. — И копили на это. Ты же сам говорил, что нужно отдохнуть, сына на море свозить.
— Говорил. Но одно дело — говорить, а другое — видеть итоговые цифры, — он вздохнул. — Ладно. В следующем месяце затянем пояса. И Мишке лагерь летний придётся отменить, не потянем.
— Как отменить? — расстроилась Марина. — Он так ждал! Там же поход, байдарки…
— Ничего страшного. Поживёт на даче у бабушки, на свежем воздухе. Полезнее будет. Всё, давай не будем спорить. Я решил.
Марина промолчала. Спорить с Артёмом по поводу денег было бесполезно. Он был прекрасным мужем и отцом, заботливым, надёжным, но в вопросах финансов — кремень. Каждая копейка была на счету. Он гордился их «подушкой безопасности», счётом в банке, куда они откладывали деньги на «непредвиденные расходы». И хотя Марина иногда ворчала, что эта подушка слишком уж жёсткая, в глубине души она ценила его основательность и умение планировать.
Она выбрала самую удачную, на её взгляд, фотографию: они втроём — она, Артём и их двенадцатилетний сын Мишка — стоят на набережной, счастливые, загорелые, а за их спинами плещется лазурное море и виднеется белый пароходик. Идеальная картинка счастливой семьи. Она нажала «опубликовать» на своей страничке в социальной сети и подписала просто: «Наше маленькое южное счастье».
Через несколько минут посыпались лайки и комментарии от друзей и коллег: «Красавцы!», «Отлично выглядите!», «Где отдыхали?». Марина с улыбкой отвечала, чувствуя приятное тепло от этих виртуальных знаков внимания.
Прошёл час. Она уже забыла про фотографию, начала готовить ужин. На кухне зазвонил телефон. На экране высветилось: «Зоя». Сестра мужа. Марина обрадовалась, они с золовкой были в прекрасных отношениях.
— Зоенька, привет! Как дела?
Но вместо привычного бодрого голоса она услышала в трубке сдавленные рыдания.
— Марина… это… это правда? — всхлипывая, спросила Зоя.
— Что правда? Зоя, что случилось? Ты плачешь? На тебе лица нет!
— Фотография… Ваша… в интернете… Скажи, это не фотомонтаж?
— Какой фотомонтаж? Обычная фотография с отдыха. Зоя, объясни толком, ты меня пугаешь!
— Там… на заднем плане… у пароходика… Мужчина в белой рубашке… Это он? Это Дима?
Сердце Марины пропустило удар. Дима. Лучший друг Артёма. Муж лучшей подруги Зои, Ирины. Он погиб три года назад. Страшная авария на загородной трассе, машина сгорела дотла. Его хоронили в закрытом гробу. Это было огромное горе для всех. Артём тогда почернел, постарел на десять лет. А Ирина, его вдова, до сих пор не могла прийти в себя, одна растила дочку, перебиваясь с копейки на копейку.
— Зоя, опомнись! Какой Дима? Он умер! Тебе показалось.
— Нет! — почти закричала Зоя в трубку. — Я его из тысячи узнаю! Его родинка на шее, его часы! Марина, умоляю, посмотри внимательно!
Марина бросила нож, вытерла руки и подбежала к планшету. Открыла фотографию. Увеличила. Её взгляд скользнул мимо их счастливых лиц, туда, вглубь снимка, к белому пароходику. Там действительно стояла группа людей. И среди них — мужчина в белой рубашке и светлых брюках. Он стоял вполоборота, разговаривая с какой-то женщиной, державшей за руку маленькую девочку.
Марина увеличила ещё. Качество было не очень хорошим, но… Эти плечи. Эта манера чуть наклонять голову. И часы на запястье. Те самые, которые они всем коллективом дарили Артёму и Диме на тридцатилетие. И родинка… тёмное пятнышко на шее, которое было видно из-под воротника рубашки.
Это был он. Дмитрий. Живой. Здоровый. И, судя по всему, счастливый. С другой женщиной. С другим ребёнком.
Мир качнулся. Марина опустилась на стул. Этого не могло быть. Это был какой-то абсурдный, злой розыгрыш.
— Ты видишь? — плакала в трубку Зоя. — Он живой… А Ирка… Ирка три года по нему убивается, дочку одна тянет, на трёх работах пашет! А он… он просто сбежал! Как он мог?!
— Я… я не знаю, Зоя… Я перезвоню.
Марина нажала отбой. Она сидела и смотрела на фотографию. На своё счастливое лицо. Какая же она была дура. Какая слепая, наивная дура.
И тут её мозг, до этого парализованный шоком, начал работать. Он начал складывать разрозненные кусочки в одну страшную, уродливую картину.
Ежемесячные переводы Артёма. Он говорил, что отправляет деньги своей старенькой тёте в Саратов. «Ей тяжело, Мариш, пенсии не хватает, а мы должны помогать родным». Марина не возражала. Тётя так тётя.
Странные, глухие разговоры мужа по телефону. Он всегда уходил в другую комнату, говорил тихо, отрывисто. «Да, всё получил. Нет, она не знает. Не волнуйся». Она думала, это по работе.
Его внезапная строгость в деньгах, которая появилась как раз года три назад. Его постоянное «надо копить», «надо экономить». Его отказ купить сыну путёвку в лагерь.
Она всё поняла. Он не тёте помогал. Он помогал ему. Своему «погибшему» другу. Он был в курсе. Он был соучастником этого чудовищного обмана. Он брал деньги из их семьи, урезал расходы, лишал собственного сына радостей, чтобы спонсировать новую, счастливую жизнь предателя.
Дверь в квартиру открылась. Вернулся Артём.
— Привет! А чем это у нас так вкусно пахнет? — весело спросил он, входя на кухню.
Он увидел её белое лицо, планшет на столе и замолчал. Он проследил за её взглядом, устремлённым на экран.
— Что-то случилось? — спросил он уже другим, напряжённым голосом.
— Случилось, Артём, — она медленно подняла на него глаза. В них не было слёз. Только холод и пустота. — Позвонила твоя сестра. Она спрашивает, как поживает твоя тётя Люба из Саратова. Наверное, соскучилась. Давно ведь не виделись.
— При чём тут тётя Люба? — он нахмурился, не понимая.
— А при том, что она, оказывается, неплохо устроилась. На юге, у моря. Даже помолодела, — Марина развернула к нему планшет. — Правда, теперь её зовут не Люба, а Дима. Но ты, я думаю, в курсе.
Он посмотрел на увеличенное изображение. Его лицо за долю секунды стало серым. Он всё понял.
— Марина, я всё объясню…
— Не надо, — прервала она его. — Я не хочу слушать твою ложь. Больше не хочу. Сколько? Сколько ты ему отправил за эти три года? Сто тысяч? Двести? Миллион? Сколько ты украл у нас? У меня, у своего сына?
— Я не крал! — вспыхнул он. — Я помогал другу! Он попал в беду! У него были огромные долги, его бы просто убили! Это был единственный выход — исчезнуть, начать всё с нуля!
— А Ирина?! А его дочь Анечка?! Они не в беде?! — закричала она. — Его жена, которая думала, что стала вдовой в двадцать восемь лет! Его дочь, которая растёт без отца! Ты о них подумал, когда помогал этому подонку устраивать свою новую жизнь?!
— Ира — сильная, она справится, — глухо сказал он. — А у Димы не было выбора.
— Выбор есть всегда, Артём! — она вскочила, и стук её кулака по столу прозвучал как выстрел. — И ты свой выбор сделал! Ты выбрал его, а не нас! Ты врал мне каждый день! Каждый раз, когда говорил, что у нас нет денег на лагерь для Мишки, ты врал! Каждый раз, когда я штопала ему джинсы, потому что на новые «не было средств», ты врал! Ты сделал меня соучастницей своего вранья!
Он молчал, опустив голову. Ему нечего было сказать.
— Я хочу знать одно, — её голос сорвался на шёпот. — Наша поездка на море… Мы ведь не случайно оказались именно в этом городе, правда? Ты хотел его увидеть?
Он медленно кивнул.
Это было последней каплей. Значит, вся эта поездка, всё это «наше маленькое счастье» было лишь прикрытием для его тайной встречи. Она, Марина, и их сын были просто декорацией в его чужом спектакле.
Она взяла свой телефон. Её пальцы не слушались, но она заставила себя набрать номер.
— Ты кому? — с тревогой спросил Артём.
— Туда, где ещё осталась правда, — ответила она.
На том конце провода ответил заплаканный, но уже взявший себя в руки голос Зои.
— Зоя, дай трубку Ирине.
— Марин, может, не надо? Она же…
— Надо, Зоя. Она должна знать. Мы все слишком долго жили во лжи.
Артём смотрел на неё с ужасом. Он понял, что сейчас произойдёт. Что сейчас рухнет не только его тайна, но и вся его жизнь. Он шагнул к ней, хотел вырвать телефон.
— Не смей, — прошипела она, и в её глазах было столько холодной ярости, что он отступил.
В трубке послышался тихий, уставший голос Ирины.
— Да, я слушаю.
Марина глубоко вздохнула.
— Ира, здравствуй. Нам нужно поговорить. Это касается Димы.
Она села за стол, спиной к застывшему в дверях мужу. Она не знала, что будет завтра. Развод, раздел имущества, слёзы сына… Всё это было впереди. Но сейчас она делала единственное, что должна была сделать. Она возвращала украденную правду той, у которой украли целую жизнь. И это было начало её собственного освобождения.
Порой одна случайная фотография может разрушить иллюзию счастливой жизни и вскрыть страшную правду. Если эта история заставила вас задуматься, поставьте лайк и подпишитесь на канал. И напишите в комментариях, как вы считаете, есть ли оправдание поступку Артёма?
