Диана стояла на кухне, уставившись в экран своего телефона. Сообщение от свекрови, Аллы Геннадьевны, светилось неестественно ярким пятном в полумраке вечера: «Паша, напоминаю, мой день рождения в субботу, в 18:00. Жду тебя и Сережу. Стол будет богатый. Попроси от меня Диану, пусть торт испечет, шоколадный, с вишней. Она, надеюсь, помнит, какой я люблю. Самой приходить не нужно».
Сообщение было выслано в общий чат, где были она, Павел и их сын Сергей. Но обращение «Паша», «Сережа» и отстраненное «попроси Диану» резало глаза.
Невестка не общалась с Аллой Геннадьевной почти год. Конфликт, вспыхнувший на прошлом дне рождения, перерос в холодное молчание.
Свекровь демонстративно не замечала Диану, а та, устав от бесконечных упреков, перестала звонить ей и навещать.
Павел избрал политику невмешательства, что, по сути, означало молчаливое одобрение поведения матери.
Диана медленно опустила телефон на стол. В ушах стоял звон. «Пусть торт испечет… не приходить не нужно».
Это было даже не просьбой, а приказом или издевательством. В квартиру вошел Павел. Он был в хорошем настроении, пока не увидел лицо жены.
— Что случилось? — спросил мужчина, снимая куртку.
Диана молча протянула ему телефон. Павел пробежался глазами по тексту и нахмурился.
— Ну, мама… — вздохнул он. — Ну, хочет торт. Ты же печешь всегда лучше всех.
— Паша, ты вообще в курсе, что это бред? — голос Дианы дрогнул. — Меня не приглашают. Со мной не разговаривают. Я для нее не существую. А торт мой — существовать должен, чтобы она могла похвастаться гостям: «А это невестка испекла, вот только саму ее, к сожалению, я приглашать не захотела»?
— Не драматизируй, — Павел сел на стул, избегая ее взгляда. — Она, наверное, просто стесняется мириться напрямую. Это такой шаг с ее стороны. Торт как знак примирения.
— Какой на фиг шаг? — Диана нервно рассмеялась. — Здесь черным по белому: «Жду Пашу и Сережу». Меня же просто нет. Я в пролете. Мне вежливо указывают на мое место — на кухне, у печки.
— Ну что я могу поделать? — голос Павла стал жестче. — Она не будет с тобой общаться, если не захочет. А торт… она права, твой торт — объедение. Сделай, пожалуйста, для меня, чтобы не было скандала.
— Для тебя? — Диана смотрела на него с горьким удивлением. — Чтобы тебе было удобно? Чтобы ты приехал к маме с моим тортом, сел за стол, а когда спросят, где я, сказал: «А, она дома, торт испекла, и с нее хватит!» И все будут считать это нормальным?
Павел ничего не ответил. Он ушел в гостиную и включил телевизор. Диана осталась одна на кухне.
Внутри нее все клокотало. Гордость кричала: «Ни за что! Это унижение!». А та часть, что годами пыталась угодить, шептала: «А может, и правда, это шанс? Испечешь торт, Павел передаст, она оценит, и лед тронется…»
Настала суббота. Утро дня рождения Аллы Геннадьевны. Диана не спала всю ночь.
Она мысленно перебирала варианты, но каждый казался проигрышным. В десять утра раздался звонок на телефон Павла.
Он вышел на балкон поговорить. Диана и так знала, кто это. Через пять минут мужчина вернулся, его лицо было напряженным.
— Мама звонила, спрашивала про торт.
Диана медленно повернулась к нему. В руках у женщины была чашка с остывшим кофе.
— И что ты ей ответил?
— Сказал, что не знаю и что ты не решила.
Она посмотрела на его беспомощное, виноватое лицо и вдруг все поняла. Ее роль в этой семье была ролью обслуживающего персонала.
Диана поставила чашку в раковину, подошла к столу, взяла свой телефон, нашла номер Аллы Геннадьевны и набрала. Трубку сняли почти сразу.
— Алло? — голос свекрови был холодным и настороженным.
— Алла Геннадьевна, с днем рождения вас, — сказала Диана ровным, спокойным голосом. — Павел передал мне, что вы хотели бы, чтобы я испекла торт.
На том конце провода наступила пауза.
— Ну… да. Тот самый, шоколадный. Ты же знаешь.
— Знаю, — кивнула Диана, хотя та не могла ее видеть. — Но я не буду его печь.
— Почему? — в голосе Аллы Геннадьевны прозвучало неподдельное изумление, будто она только что услышала, что законы физики отменили.
— Потому что я не повар и не кондитер по вызову. Я — жена вашего сына. И если меня нет за праздничным столом в качестве гостя, то меня нет и на кухне в качестве бесплатной рабочей силы. Приятного вам праздника!
Женщина положила трубку. Ее руки дрожали, но на душе было странно спокойно. Павел смотрел на нее с открытым ртом.
— Ты… ты только что сама позвонила моей матери и сказала, что не будешь печь торт?
— Да, Паша, я так и сказала. Ты не ослышался, — усмехнулась Диана. — И мне все равно, что твоя мать осталась недовольна моим ответом!
Павел нахмурился, но ни слова больше не сказал жене. Подарок для матери он ездил покупать сам.
В тот вечер Павел и Сергей поехали на день рождения Аллы Геннадьевны с двумя коробками тортов из соседнего супермаркета, которые, по словам мужчины, были сухими и невкусными.
Ту же самую позицию высказали и приглашенные гости, которые не доели свои куски.
По лицу матери Павел видел, что та осталась недовольна поведением Дианы и тортами, которые привезли сын с внуком.
Она весь вечер сидела с каменным лицом, поджав губы. На шутки гостей Алла Геннадьевна реагировала с задумчивой улыбкой.
Павел отлично знал, что это означает. На следующий день мать обязательно позвонит ему с претензиями.
Так и вышло. Алла Геннадьевна позвонила сыну на следующий день и полчаса ругала невоспитанную и гордую невестку.
— Почему ты ее на место не поставил? Почему не заставил испечь торт? — голосила в трубку женщина.
— Как я ее мог заставить, если она не захотела? Диана — взрослый человек, и сама в праве решать, что ей делать, а что нет… — раздраженно вздохнул Павел.
— Она же меня опозорила! — с истерикой в голосе взвизгнула Алла Геннадьевна.
— Мама, вы с Дианой уже год не общаетесь. Ты не пригласила ее на свой день рождения, но через передала просьбу-приказ испечь торт? Как ты думала, она отреагирует? — холодно спросил мужчина.
— Я все поняла, сынок… поняла я, — всхлипнула Алла Геннадьевна.
— Что ты поняла, мама? — вздохнув, спросил Павел, который уже заранее знал ответ.
— Что ты меня предал! Даже в мой день рождения не смог надавить на свою женушку! — язвительно выпалила женщина и бросила трубку.
Мужчина растерянно посмотрел на свой телефона, а затем махнул рукой и решил не принимать близко к сердцу бзыки матери.
