— Где деньги, которые я тебе вчера давал? — Дмитрий ворвался в кухню с красным от гнева лицом.
Ольга обернулась от плиты, где жарились котлеты. Капли жира шипели на раскаленной сковороде.
— Какие деньги? Ты мне ничего не давал.
— Не ври! Пять тысяч на продукты! Я положил на комод в спальне!
— Дима, я эти деньги не брала. Посмотри еще раз, может, переложил куда.
— Я уже все перерыл! Денег нет! Ты их взяла и потратила на свои тряпки!
Ольга выключила плиту и вытерла руки о фартук. За четыре года брака она привыкла к таким обвинениям, но каждый раз они задевали за живое.
— Дима, я не брала твои деньги. У меня своя зарплата есть, зачем мне красть?
— Зарплата! — он фыркнул. — Твои гроши в магазине? Это не зарплата, это подачка!
В дверях появилась свекровь Антонина Васильевна. Она жила с ними последние полгода после того, как продала свою квартиру. Деньги, как она сказала, вложила в бизнес сына, хотя какой там бизнес — Дмитрий просто работал менеджером в строительной фирме.
— Что за шум? — спросила она, оглядывая кухню. — Опять скандал?
— Мама, она украла мои деньги! Пять тысяч!
— Я не крала, — тихо повторила Ольга.
Антонина Васильевна подошла ближе, оценивающе осмотрев невестку с ног до головы.
— А мне Димочка вчера никаких денег не давал. Он мне их передал на хранение, потому что ты, Оленька, не умеешь с деньгами обращаться. Все растранжиришь.
Ольга почувствовала, как внутри все сжалось. Опять. Опять они заодно против нее.
— Антонина Васильевна, если вы взяли деньги, так и скажите. Зачем обвинять меня?
— Ты что, мою мать воровкой называешь? — вскинулся Дмитрий.
— Я ничего такого не говорила. Просто хочу разобраться.
— Разбираться тут нечего, — свекровь достала из кармана халата купюры. — Вот деньги. Я их взяла, чтобы ты не потратила на ерунду. Димочка, вот, возьми. Купи себе рубашку нормальную, а то на работу в чем ходишь.
Дмитрий взял деньги, сунул в карман. На Ольгу даже не посмотрел.
— Спасибо, мам. Ты всегда обо мне заботишься.
Ольга стояла молча. Внутри клокотала обида, но она давно научилась не показывать эмоций. В этом доме любое проявление чувств оборачивалось против нее.
— Котлеты горят, — заметила Антонина Васильевна. — Совсем из рук все валится. Хозяйка никудышная.
Ольга вернулась к плите. Котлеты действительно подгорели с одной стороны. Она перевернула их, стараясь дышать ровно. Не срываться. Не плакать. Просто делать свою работу.
Когда-то, четыре года назад, все было по-другому. Дмитрий ухаживал за ней красиво, дарил цветы, водил в кафе. Ольга работала тогда в том же магазине, где работает и сейчас. Обычная продавщица, без образования, без связей. Она выросла в детском доме, после выпуска получила комнату в общежитии и работу. Жизнь была непростой, но своей.
А потом появился Дмитрий. Красивый, уверенный в себе, с хорошей работой. Он обратил на нее внимание, когда заходил в магазин за продуктами. Начал заговаривать, шутить, приглашать на свидания. Ольга не верила своему счастью. Такой мужчина и она, девчонка из детдома, без семьи, без прошлого.
Свадьба была скромной. Со стороны Ольги никого не было, только подруга из общежития. Со стороны Дмитрия — мать, несколько родственников и друзья. Антонина Васильевна смотрела на невестку с плохо скрытым неодобрением, но виду не показывала. Тогда.
После свадьбы Ольга переехала к мужу. Он снимал двухкомнатную квартиру в спальном районе. Она продолжала работать, вести хозяйство, старалась быть хорошей женой. Но постепенно что-то начало меняться.
Сначала мелкие придирки. Суп не так посолила. Рубашку не так погладила. Деньги не так распределила. Потом появились обвинения. Что она слишком много тратит. Что она некрасиво одевается. Что она неумная, необразованная.
А когда Антонина Васильевна переехала к ним, все стало совсем плохо. Свекровь взяла на себя роль главной в доме. Она критиковала каждый шаг Ольги, вмешивалась во все, настраивала сына против жены. И Дмитрий слушал мать. Всегда слушал мать.
— Ужин будет готов через десять минут, — сказала Ольга, накрывая на стол.
— Наконец-то, — Дмитрий сел за стол, уткнувшись в телефон. — Я голодный как собака.
Антонина Васильевна придирчиво осмотрела стол.
— Салат какой-то жидкий. И хлеба мало. Ты что, экономишь на еде?
— Я купила столько, сколько нужно на неделю. По списку, который вы сами составили.
— Не спорь со старшими. Молодежь сейчас совсем обнаглела, никакого уважения.
Ужин прошел в напряженной тишине. Дмитрий молча жевал, Антонина Васильевна то и дело вздыхала, показывая свое недовольство качеством еды. Ольга почти не притронулась к своей тарелке. Аппетита не было.
После ужина она мыла посуду, а свекровь с сыном сидели в зале, смотрели телевизор. Слышался их смех, разговоры. Ольга была отдельно от них, как прислуга, которую допустили жить в доме.
Ночью Дмитрий лег спать, даже не пожелав ей спокойной ночи. Ольга лежала рядом, глядя в темноту. Когда она стала настолько несчастной? Когда перестала быть любимой женой и стала просто обузой?
Утром она проснулась раньше всех, как обычно. Приготовила завтрак, собрала мужу еду на работу. Он ушел, буркнув что-то невразумительное вместо прощания.
— Оля, нам надо поговорить, — Антонина Васильевна зашла на кухню, когда Ольга допивала чай.
— Слушаю вас.
— Видишь ли, квартира эта маловата для троих. Тесновато нам тут.
— Да, понимаю. Но пока у нас нет денег на большую квартиру.
— Вот об этом и речь. Мы с Димой подумали, что надо освободить место.
Ольга подняла глаза на свекровь. Та смотрела на нее с холодной решимостью.
— Что вы имеете в виду?
— Ты могла бы пожить отдельно какое-то время. Ну, снять комнату, например. У тебя же зарплата есть.
— Антонина Васильевна, это квартира моего мужа. Я его жена.
— Жена, — свекровь усмехнулась. — Какая из тебя жена? Дети рожать не можешь, по хозяйству бестолковая, красотой не блещешь. Димочка мог бы лучше устроиться.
— Дмитрий сам меня выбрал, — тихо сказала Ольга.
— Ошибся. Бывает. Люди ошибаются. Но ошибки надо исправлять.
— Вы предлагаете мне уйти от мужа?
— Я предлагаю тебе облегчить ему жизнь. Вы пока не разводитесь, просто поживите отдельно. Может, так и лучше будет.
Ольга встала из-за стола. Руки тряслись, но она старалась держать себя в руках.
— Я поговорю с Дмитрием.
— Поговори, поговори. Только он со мной согласен. Это его идея была.
Весь день на работе Ольга думала об этом разговоре. Неужели муж действительно хочет, чтобы она ушла? Неужели четыре года брака ничего не значат?
Вечером она пришла домой раньше обычного. Дмитрий уже был дома, сидел на кухне с матерью, пили чай.
— Дима, мне надо с тобой поговорить. Наедине.
— Говори при маме, она все равно все знает.
— Это касается нас двоих.
Он вздохнул, поднялся, прошел в спальню. Ольга последовала за ним, закрыла дверь.
— Твоя мать сказала, что ты хочешь, чтобы я ушла. Это правда?
Дмитрий отвернулся к окну.
— Правда. Нам нужно пространство. Маме здесь неудобно, мне неудобно. А ты только место занимаешь.
— Я твоя жена!
— Жена, которая не родила мне ребенка за четыре года. Жена, которая работает продавщицей и приносит гроши. Какой от тебя толк?
— Дима, мы же проверялись. Врачи сказали, что проблема не во мне. У тебя самого…
— Молчать! — он развернулся, в глазах сверкнула злость. — Это ты виновата! Со своей наследственностью из детдома! Кто знает, что у тебя там в роду было!
— При чем тут детдом? Мои родители умерли в аварии, когда мне было три года. Я нормальный здоровый человек!
— Нормальный, — он усмехнулся. — Без семьи, без корней, без ничего. Я на тебе по глупости женился, пожалел сироту. А ты оказалась обузой.
Ольга почувствовала, как слезы подступают к горлу, но сдержалась.
— Значит, ты хочешь развода?
— Хочу, чтобы ты ушла. Пока просто ушла. А там видно будет.
— Куда мне идти?
— Не знаю. В общежитие свое. Или комнату сними. Это твои проблемы.
— Дима, я люблю тебя. Мы можем все наладить, попробовать еще раз…
— Поздно, Оля. Все уже решено. Собирай вещи.
— Когда?
— Завтра. У тебя есть вечер, чтобы собраться.
Он вышел из комнаты, оставив ее одну. Ольга опустилась на кровать. Их кровать, где они спали четыре года. Где она мечтала о детях, о счастливой семье, о будущем.
Все рухнуло. Просто так, в один момент.
Она начала собирать вещи. Одежду в сумку, документы, немного денег, которые хранила отдельно. Фотографии, книги. Много ли у нее было своего? Почти ничего.
Антонина Васильевна заглянула в комнату.
— Вот и умница. Сама все понимаешь. Не надо скандалов устраивать.
— Я не хочу скандалов, — Ольга складывала вещи, не поднимая глаз.
— Правильно. Тихо ушла, и все. Димочка найдет себе другую, нормальную. Из приличной семьи.
Ольга не ответила. Что тут скажешь? Свекровь всегда считала ее недостойной сына. И добилась своего.
Утром Ольга встала, оделась, взяла сумки. Дмитрий еще спал. Антонина Васильевна пила чай на кухне.
— Уходишь?
— Да.
— Ключи оставь на столе.
Ольга положила ключи, вышла в коридор. У двери остановилась, обернулась. Квартира, ставшая ей домом на четыре года. Больше никогда не вернется сюда.
Она спустилась по лестнице, вышла на улицу. Было раннее утро, народу почти не было. Куда идти? В общежитии ее комнату давно заселили другими. Снять жилье? На это нужны деньги, а у нее было всего несколько тысяч.
Ольга пошла на работу. Придет пораньше, посидит в подсобке, подумает, что делать дальше.
В магазине было тепло и тихо. Она прошла в подсобку, села на ящик, положив сумки рядом. Хотелось плакать, но слезы не шли. Просто пустота внутри.
— Оля? Ты чего так рано? — в дверях появилась Вероника, администратор магазина. Женщина лет пятидесяти, строгая, но справедливая.
— Да так, не спалось.
Вероника прищурилась, оглядела сумки.
— Что случилось?
— Ничего. Все нормально.
— Не ври. Я тебя четыре года знаю, вижу, когда ты врешь. Рассказывай.
И Ольга рассказала. Про мужа, про свекровь, про то, что ее выгнали из дома. Слова лились сами, она не могла остановиться.
Вероника слушала молча, только качала головой иногда.
— Вот сволочи, — сказала она, когда Ольга замолчала. — Извини за выражение, но по-другому не скажешь.
— Я не знаю, что делать.
— Слушай, у меня дочка в другой город переехала, комната ее пустует. Поживи пока у меня, разберешься спокойно со всем.
— Вероника Петровна, я не могу. Это слишком…
— Можешь. И хватит мне Петровна, я тебе не начальница сейчас. Просто Вероника. Собирай вещи, поедем ко мне после смены.
— Но я вам заплачу. Обязательно заплачу.
— Успеется. Сначала на ноги встанешь.
Ольга почувствовала, как наконец слезы полились по щекам. Кто-то был на ее стороне. Кто-то помогал, не требуя ничего взамен.
Вечером они поехали к Веронике. Та жила в старой двухкомнатной квартире на окраине города. Скромно, но уютно. Комната дочери была небольшая, с узкой кроватью, столом и шкафом.
— Вот, располагайся. Постель чистая, поменяла вчера. Если что нужно, говори.
— Спасибо вам огромное. Я не знаю даже, как благодарить.
— Да ладно. Мы все через что-то проходим. Мне тоже когда-то помогли, теперь я помогаю тебе.
Ольга разложила вещи, присела на кровать. Странно было находиться в чужом доме, но спокойнее, чем в квартире мужа. Здесь никто не критиковал, не обвинял, не унижал.
На следующий день Дмитрий позвонил.
— Где ты? Тебе надо забрать остальные вещи.
— Какие вещи? Я все забрала.
— Тут еще коробка осталась. С твоим хламом. Приедешь сегодня?
— Не могу. На работе до позднего.
— Тогда завтра. Маме нужно место под ее вещи.
Он повесил трубку. Даже не спросил, как она, где живет, нормально ли ей. Просто сообщил про коробку и повесил трубку.
Ольга приехала на следующий день после работы. Дмитрий открыл дверь, протянул коробку.
— Вот, забирай.
— Можно войти?
— Зачем?
— Хочу кое-что обсудить.
Он неохотно пропустил ее. В квартире пахло незнакомыми духами. Ольга прошла в гостиную. На диване сидела девушка лет двадцати пяти, красивая, ухоженная.
— Познакомьтесь, это Лена, — сказал Дмитрий. — Лена, это Оля. Моя бывшая жена.
— Бывшая? Мы еще не разведены.
— Формальность. Подам документы на днях.
Девушка смотрела на Ольгу с плохо скрытым превосходством. Молодая, красивая, уверенная в себе. Все то, чем Ольга не была.
— Значит, уже нашел замену, — тихо сказала Ольга.
— Я не замена, — Лена поднялась с дивана. — Я его девушка. Настоящая, а не какая-то там временная.
— Дима, сколько вы встречаетесь?
Он отвел взгляд.
— Полгода.
Полгода. Пока Ольга старалась быть хорошей женой, он встречался с другой. Все это время обманывал, врал, а потом просто выгнал.
— Понятно. Ты изменял мне, а потом обвинил меня во всем.
— Не устраивай сцен. Ты же сирота, кто за тебя заступится? — усмехнулся он, глядя на нее сверху вниз. — У тебя никого нет. Никто не будет тебя защищать. Так что собирай свою коробку и проваливай.
Ольга взяла коробку. Руки дрожали, внутри все кипело от обиды и унижения. Но она не подала виду. Просто развернулась и ушла.
По дороге к Веронике она плакала. Слезы текли сами, нескончаемым потоком. Как можно так? Как можно быть таким жестоким?
Дома Вероника встретила ее с чаем и пирогом.
— Ну что, видела его?
— Да. У него уже другая. Встречаются полгода.
— Сволочь. Извини, Оль, но он полная сволочь.
— Он сказал, что я сирота и за меня никто не заступится.
Вероника поставила чашку на стол.
— А вот тут он ошибается. Есть кому за тебя заступиться. Я, например. Девчонки из магазина. Мы все на твоей стороне.
— Спасибо, — Ольга вытерла слезы. — Но что толку? Он все равно разведется, женится на другой, и забудет про меня.
— И это будет лучший исход для тебя, поверь. Освободишься от этого придурка и заживешь нормальной жизнью.
В выходные к Веронике зашла ее подруга Алла, тоже из их магазина. Узнав про ситуацию Ольги, она возмутилась.
— Да как так можно! Человека на улицу выгнать!
— Можно, оказывается, — грустно улыбнулась Ольга.
— Слушай, а ты к директору обращалась? У нас же по программе поддержки сотрудников можно получить материальную помощь.
— Не знала про такое.
— Иди к Марии Сергеевне в понедельник, поговори. Она нормальная, поможет.
В понедельник Ольга действительно пошла к директору. Мария Сергеевна выслушала ее историю, нахмурилась.
— Вот же твари. Извините за выражение. Хорошо, я оформлю вам материальную помощь. И премию дам за этот месяц. Хватит на первый взнос за съемное жилье.
— Спасибо вам огромное.
— Да не за что. Мы своих не бросаем. Вы хороший работник, честный человек. Таких надо ценить.
Ольга вышла из кабинета с легким сердцем. Деньги помогут снять комнату, начать жить отдельно, не быть обузой для Вероники.
Вечером позвонила незнакомая женщина.
— Ольга? Меня зовут Тамара, я сестра Антонины Васильевны.
— Слушаю вас.
— Я узнала, что вас выгнали из дома. Хочу сказать, что я против этого. Моя сестра поступила ужасно, и племянник тоже. Если вам нужна какая-то помощь, обращайтесь.
— Спасибо, но зачем вам это?
— Потому что я знаю, каково это. Меня тоже когда-то выгнали. Первый муж. Я понимаю, через что вы проходите.
Они долго разговаривали. Тамара рассказывала свою историю, давала советы, поддерживала. К концу разговора Ольга чувствовала себя увереннее.
Через неделю она нашла комнату в коммунальной квартире. Недорого, но прилично. Хозяйка, пожилая женщина по имени Зинаида Ивановна, сразу понравилась.
— Живи спокойно, дочка. У меня тут порядок, но я не зануда. Главное, чтобы чисто было и тихо.
Ольга переехала. Обустроила свой маленький уголок, повесила фотографии, расставила книги. Здесь было тесно, скромно, но это было ее место. Где ее никто не унижал и не гнал.
Дмитрий прислал сообщение про развод. Ольга согласилась на все его условия. Ничего не просила, ничего не требовала. Просто хотела поскорее закрыть эту страницу своей жизни.
Прошло три месяца. Ольга привыкла к новой жизни. Работа, дом, редкие встречи с подругами из магазина. Тихая, спокойная жизнь. Без скандалов, без обвинений, без унижений.
Однажды в магазин зашел мужчина лет сорока. Высокий, в очках, с добрым лицом. Он выбирал продукты, консультировался с Ольгой. Потом пришел еще раз. И еще.
— Вы всегда так внимательно покупателям помогаете? — спросил он как-то.
— Стараюсь. Это моя работа.
— Работа — это одно. А вы еще и от души помогаете. Редко такое встретишь.
Его звали Михаил, он работал учителем в соседней школе. Недавно развелся, жил один. Они начали разговаривать, потом он пригласил ее на чай.
— Я не знаю, — Ольга смущалась. — Я недавно сама развелась.
— Тем более. Давайте просто пообщаемся, без обязательств.
Они встретились в кафе. Говорили обо всем, смеялись, делились историями. Михаил был интересным собеседником, умным и добрым. Он не спрашивал про ее прошлое, не лез с расспросами.
— Знаете, а мне с вами легко, — сказал он в конце встречи. — Давно не было так легко.
— Мне тоже.
Они начали встречаться чаще. Михаил провожал ее до дома, звонил, интересовался, как дела. Не давил, не требовал, просто был рядом. И Ольга почувствовала, как что-то оттаивает внутри. Как возвращается желание жить, радоваться, верить в хорошее.
Однажды на улице она столкнулась с Дмитрием. Он был с Леной, та явно беременна.
— Ну что, как живешь? — спросил он с усмешкой.
— Нормально. Счастливо.
— Да ладно. Небось в коммуналке ютишься.
— Зато там меня никто не унижает.
Лена потянула его за рукав.
— Дим, пойдем. Зачем с ней разговаривать?
Они ушли. Ольга смотрела им вслед. Странно, но она не чувствовала ни обиды, ни боли. Просто равнодушие. Этот человек остался в прошлом, где ему и место.
Вечером она встретилась с Михаилом. Гуляли по парку, разговаривали.
— Я сегодня бывшего мужа встретила, — рассказала Ольга.
— И как ты?
— Спокойно. Вообще никаких чувств.
— Значит, отпустила. Это хорошо.
Они сели на скамейку. Михаил взял ее руку.
— Оля, я хочу, чтобы ты знала. Мне не важно, что у тебя нет родителей. Не важно, где ты выросла. Важно, какой ты человек. А ты хороший человек. Добрый, честный, сильный.
— Сильный? — она улыбнулась. — Я не чувствую себя сильной.
— А ты сильная. Пережила предательство, выгон из дома, развод. И не сломалась. Построила новую жизнь. Это и есть сила.
Ольга посмотрела на него. В его глазах было столько тепла, столько искренности. Не то что у Дмитрия, который смотрел всегда с оценкой, с осуждением.
— Спасибо, — тихо сказала она.
— Это я тебе спасибо. За то, что появилась в моей жизни.
Они сидели, глядя на закат. Жизнь продолжалась. Страшная, несправедливая иногда, но продолжалась. И в ней было место счастью. Пусть небольшому, пусть хрупкому, но настоящему.
Дмитрий ошибался. За Ольгу было кому заступиться. Вероника, Мария Сергеевна, Тамара, другие люди, которые просто так, бескорыстно помогли. А теперь еще и Михаил появился. Человек, который ценил ее не за связи или деньги, а просто за то, какая она есть.
И это было важнее всех родственников, всех семейных корней. Потому что настоящая семья — это не кровь. Это те, кто рядом в трудную минуту. Кто поддерживает, не требуя ничего взамен. Кто верит в тебя, когда ты сам перестал верить.
У Ольги не было родителей. Не было братьев и сестер. Но у нее были люди, которые стали ей семьей. И это было достаточно.
Надеюсь, история вам понравилась. Буду рада вашим комментариям и лайкам. Подписывайтесь, чтобы не пропустить новые рассказы.
