— Катюха! Ты не поверишь! Новости! — провозгласил с порога Виктор своей супруге. — Екатерина! — позвал он ее еще раз, громче, поскольку она не откликалась.
— Что произошло? — вышла жена в коридор, сжимая в руках планшет.
— Говорю, у меня великолепные известия! — повторил он.
— В самом деле? И какие же? Наконец-то отыскал себе занятие? — выгнула она правую бровь в сомнении.
— Нет, не в том суть! Ты все о работе да о работе? К нам пожалуют гости через двенадцать дней! — сиял Виктор.
— Неужели? И кто же? — с ноткой недоверия к восторгу мужа осведомилась Екатерина.
— Мой братец с семейством! — не унимался Виктор, не замечая гримасы на лице жены.
— Хм… Вот как? И они всей толпой прикатят, да?
— Конечно! А ты полагаешь, они малышей оставят одних дома? Ни за что! Все вместе! Только вот как мы их всех разместим? — вдруг задумался он. — Ничего, в тесноте, да не в обиде!
— Ты в серьезе? Они еще и у нас заночуют?
— Что за странные вопросы, милая? А где же им еще обосноваться? Это же Николай с супругой и детьми! Мой родной брат не станет ютиться неизвестно где, когда едет ко мне в гости! — произнес Виктор, которого переполняла необъяснимая гордость.
— И насколько они заедут?
— На двенадцать дней или пару недель! В зависимости от того, когда его сорвут на работу! Ты же знаешь, я тебе рассказывал, что его часто вырывают из отпуска, если случаются поломки на заводе, где он вкалывает! Так что готовься принимать гостей!
Екатерина так и застыла с недовольной миной, в то время как Виктор носился по квартире как угорелый, уже прикидывая в уме, где и как устроит брата с его женой и четырьмя отпрысками…
Николай, брат Виктора, собирался наведаться к ним всего в третий раз. В предыдущий приезд у него был лишь один наследник, и тогда он с женой оставили мальчика у бабушки на двенадцать дней, чтобы самим отдохнуть, поскольку родительство их сильно вымотало, особенно поначалу… Теперь же, когда бабушки не стало в живых и не с кем было оставить четверых шалопаев, они, как поняла Екатерина, тащили всю ораву с собой.
Екатерина и Виктор жили в четырехкомнатной квартире, которая досталась ей по наследству от дедушки, как единственной и любимой внучке, которая с детства любила проводить время с ним. Он приохотил ее к чтению. С пятнадцатилетнего возраста Екатерина почти каждые каникулы гостили у дедушки, чтобы вести дебаты по поводу той или иной книги, которую он ей рекомендовал. Когда его не стало, Екатерина долго горевала, потому что ее страсть к книгам больше никто так не разделял; родители ее не понимали, для них она была, как и дедушка, — чужой в семье. И родители сильно злились, что он, отец матери Екатерины, завещал свое жилье не ей, как единственной дочери, а внучке.
Екатерине тогда стукнуло девятнадцать, через пять месяцев после смерти дедушки должно было исполниться двадцать. И ее мать негодовала от этого еще сильнее, потому что даже в роли опекуна не могла распоряжаться наследием, оставленным ее ребенку. А когда Екатерина отвергла идею матери продать квартиру дедушки вместе с его огромной библиотекой, где имелись весьма редкие экземпляры, которые дедушка Екатерины собирал всю жизнь, то она прекратила обеспечивать дочь-студентку деньгами на жизнь, пока она училась. Она также выгнала ее из дома, заявив, что если у нее есть где поселиться, пусть валит туда и освобождает место.
С тех пор минуло двенадцать лет, и за это время Екатерина ни разу не навестила родителей. Обида на мать хоть и поутихла, но все еще тлела в ней, да и на отца тоже, потому что, когда мать ее выгоняла, он стоял и смотрел на всю эту драму, словно на сериал, ему еще не хватало попкорна для полного наслаждения.
Екатерине пришлось взять академический отпуск, а затем перейти на заочное обучение и найти подработку, чтобы было на что жить, чем покрывать расходы за оставленное ей жилье, оплачивать учебу…
Через семь лет после всего этого, пока она еще училась и уже работала в одном престижном издательстве на фрилансе, она познакомилась с Виктором. Он поначалу полностью очаровал ее. Был невероятно заботливым, на каждое свидание с ней приходил с букетом, не всегда купленным, иногда просто сорванным цветком с какой-то клумбы. Все это ей нравилось, напоминая романтические истории из ее любимых книг. Тогда он работал продавцом в магазине бытовой техники, но Екатерина не сразу поняла, что о литературе ее будущий муж знает лишь то, что книги можно использовать для розжига печи, когда нет угля, а чтение… Это было не для него.
Но, узнав об этом, Екатерина решила, что под ее влиянием Виктор тоже увлечется литературой. Он перебрался к ней в один прекрасный день, они поженились аккурат на двадцать седьмом дне рождения Екатерины, Виктор еще шутил по этому поводу, что теперь уж точно не забудет такую дату. А за этим последовало его увольнение из магазина, потому что, как выяснилось, он приворовывал деньги из кассы, только вот жене об этом он не сказал, заявил лишь, что не сошелся характерами с руководством.
С тех пор он сменил несколько мест работы, только вот ни на одном не задержался дольше пяти-шести месяцев. Из их жизни исчезла вся романтика. Даже то, что Екатерина пыталась устроить для мужа, воспринималось как некая компенсация, за которой неизбежно следовала ссора.
Радость у него теперь вызывали лишь приезды родни и редкие, но яркие мужские посиделки с друзьями. Екатерина не возражала против всего этого, потому что только тогда ее супруг пребывал в хорошем расположении духа. Но и удовольствия ей это не доставляло, потому что, когда наведывалась родня мужа, ей так или иначе приходилось под них подстраиваться, ведь она же хозяйка…
В первый приезд Николая и Светланы, его жены, они прибыли без отпрыска. Екатерина устроила их в гостиной на шесть суток. Они, правда, планировали задержаться дольше, но Николая отозвали с отдыха. На этот раз они едут вшестером, и куда всех поселить, женщина не имела ни малейшего понятия. Тем более она не очень ладила с детьми. А их было не один, а целых четверо в этот приезд. Двум, мальчикам-близняшкам, было по пяти годам, а старшим уже девять и семь лет.
Екатерина так и застыла с недовольной миной, в то время как Виктор носился по квартире как угорелый, уже прикидывая в уме, где и как устроит брата с его женой и четырьмя отпрысками…
— Слушай, Катя, давай Николаю с Светланой уступим на время нашу спальню? — предложил муж. — А то Светлана жаловалась после прошлого визита Николаю, что у нее после нашего дивана в гостиной поясница ноет!
— Что ты несешь? А на мою поясницу тебе, значит, плевать, да? — возмутилась Екатерина, захлопывая планшет.
— Ну… Нет, конечно… — слегка опешил Виктор. — Ладно, тогда давай они останутся на том же диване в гостиной, только купим надувной матрас, чтобы им было удобнее? — тут же предложил он.
— У тебя есть на это деньги?
— Нет, но я просто подумал, что…
— Что ты подумал? — снова выгнула в ожидании ответа мужа правую бровь Екатерина.
— Ой… Ничего! — уловил Виктор недовольство жены.
Пока Виктор продолжал метаться, как ошпаренный, по квартире, его жена вернулась в четвертую комнату своего жилища. Здесь еще ее дедушка создал замечательную библиотеку, она ничего не меняла там, только добавила пару своих штрихов, превратив коллекцию еще и в свой рабочий кабинет, поскольку трудилась дистанционно. Она продолжала работать в том же издательстве, только теперь уже в штате, потому что получила диплом. Но трудилась она удаленно. Ей присылали различные рукописи неопубликованных авторов, на которые она должна была дать заключение, стоит ли их издавать.
И таким образом постепенно библиотека ее дедушки пополнялась новыми томами, удачными и средними, напечатанными на принтере и роскошными подарочными изданиями.
Войдя в кабинет-библиотеку, она заперла за собой дверь, чтобы дописать отзыв на рукопись, последний на сегодня. Но едва она вновь открыла планшет, как Виктор ворвался к ней.
— А шалопаев мы здесь у тебя разместим! Даша будет спать в твоем раскладном кресле, а мальчишкам… Хм… Нужно что-то придумать, где пацаны будут дремать… — рассуждал он, снова сбив рабочий ритм жены.
— Вот уж дудки! — твердо заявила Екатерина мужу.
— Что «дудки»? — не понял он.
— Сюда даже нога ни одного из детей не ступит!
— Это еще почему?
— А ты не догадываешься, что ли? Это как архив книг, и ты думаешь, что я оставлю здесь мелких озорников без присмотра, чтобы потом найти порванные и испачканные экземпляры? НЕТ!
— А где им еще спать тогда? — начал постепенно закипать Виктор.
— С родителями пусть ночуют, мне все равно!
— Ты серьезно? Здесь будет пустовать целая комната, а Николай с женой и шалопаями будут ВШЕСТЕРОМ ютиться в гостиной? Ты в своем уме вообще, Катя?
— Я-то да! А вот насчет твоего ума я уже сомневаюсь! Причем не в первый раз!
— Ах вот как?
— Да, Виктор! — громко воскликнула супруга, вставая со своего раскладного кресла, на котором ее муж желает поселить на неопределенный срок свою племянницу.
— Слушай, никто твои экземпляры и пальцем не тронет! Они никому, кроме тебя, и не нужны! Я вообще давно бы переделал эту комнату во что-то другое, если бы не твои вечные запреты! — выплеснул Виктор. — Нашу квартиру можно перестроить во что-то более удобное для приема гостей, а ты уперлась в какую-то ерунду, с которой только в туалет сходить можно или на пикник поехать! — сказал он и вышел из библиотеки Екатерины.
Она же оставила планшет на кресле и направилась следом за мужем. Догнала его уже на кухне.
— Стой, дорогой мой… С чего это ты решил, что можешь командовать в моей квартире, как захочешь? Ты хоть что-то вложил, чтобы это стало НАШЕЙ квартирой? Нет! Вот и молчи! — яростно высказалась Екатерина.
— Да что бы я ни планировал, ты все время меня осаживаешь! Я вообще диву даюсь, как ты мне здесь спать и дышать разрешаешь! — решил позубоскалить он.
— Да я вообще-то не про саму квартиру говорила, а про то, что ты, как тебя выгнали из магазина почти шесть лет назад, так и ничего толкового себе не нашел! Ты совсем забыл, что у тебя есть жена, относишься ко мне в последние пять лет, как к вещи! — кричала она. — Зато как кто-то из твоей родни намекает на приезд, так ты начинаешь стелиться перед ними еще до того, как они переступили порог этой квартиры!
— А что, я должен их прогнать? Я вообще-то хочу, чтобы у них о нас с тобой остались самые добрые впечатления! Чтобы всем было уютно! А ты только о себе и думаешь!
— Конечно, я думаю о себе! Это моя квартира, и я не намерена быть здесь чужой!
— Да ты даже надувной матрас не хочешь купить для того, чтобы…
— Если твоей Светлане что-то не нравится — она вместе с шалопаями и Николаем может спокойно снять посуточно квартиру или найти какой-нибудь хостел!
— А может, мы лучше избавимся или продадим твои экземпляры в таком случае? Будет и выручка, и место! Комната хоть освободится, чтобы гостям было где устроиться!
— А может, ты в таком случае вместе с ними поселишься где-нибудь не здесь? А? — прикрикнула Екатерина на мужа. — А то ты слишком разошелся в своих фантазиях о переделке моей квартиры и книг!
— Даже так?
— Даже так!
— А ничего, что это и моя квартира? И я имею полное право…
— Твоя? С чего бы это? То, что мы с тобой в браке, тебе не дает абсолютно никаких прав здесь!
— Вот оно как? Тогда и оставайся здесь со своими бесчувственными экземплярами, точно такими же, как и ты! — заорал Виктор.
Он, громко топая, направился в комнату, Екатерина не последовала за ним, потому что хотела немного отдышаться после ссоры. Минут через двадцать она увидела мужа с рюкзаком за плечами, который надевал обувь у входа.
— И куда ты собрался? — не поняла она.
— Туда, где мне будут рады! А не там, где в собственной квартире меня заставляют чувствовать себя, как в чужом доме!
— Так тебе есть куда податься? Как интересно…
— Да! Есть! Не то что тебе! От тебя даже родители отказались… А я-то все это время гадал, как же так? Родители не могут вот так, ни с того ни с сего, прервать общение с единственным ребенком… Но знаешь, чем больше с тобой живу, тем больше их понимаю!
— Ну и вали тогда отсюда! Можешь к ним еще заскочить! Я тебе адресок сейчас скину…
— Да мне вообще никакое напоминание о тебе больше не нужно! — выплеснул Виктор, а затем захлопнул входную дверь.
Екатерина осталась одна в оглушительной тишине опустевшей квартиры…
Более четырех месяцев о Викторе не было ни слуху ни духу. Поскольку он в то время нигде не работал, так, только иногда подрабатывал грузчиком, она не знала, где его искать и что делать дальше, а на звонки он не отвечал, сбрасывал их.
Поначалу от переживаний Екатерина даже работать не могла, все мысли были о поисках мужа.
А потом, спустя пять месяцев, когда она уже запустила процедуру развода, потому что переживания сменились гневом и легким безразличием, его величество явилось на порог жены.
— Дорогая… Я так скучал по тебе… — потянулся обнимать Виктор к жене, как только она отворила ему дверь.
— Да? Что-то ты не думал об этом, когда я тебе звонила!
— Думал, конечно… Я просто был занят… — оправдывался он. — А ты что, замок сменила на двери? Зачем?
— Да сменила! Чтобы посторонние не могли сюда вломиться без моего разрешения!
— Посторонние? Это ты про меня, что ли? — изумился Виктор. — Я же твой муж!
— Надо было об этом вспоминать тогда, когда исчез на пять месяцев, но никак не сейчас! — объявила Екатерина. — Что тебе нужно? Зачем пришел?
— Как зачем? Я же люблю тебя…
Екатерина расхохоталась в голос от такого заявления.
— Любишь? Ты? Как же ты можешь любить такую бесчувственную женщину, как я? — повторила она его слова.
— Да я тогда сгоряча просто брякнул…
— Рада это слышать, только вот меня это все меньше волнует!
— Но, Катя…
— Иди туда, где был все это время!
— Не могу…
— И почему же это? Выставили? Не пускают больше? — изобразила она беспокойство.
— Да там дети Николая набедокурили… И…
— Так твоя родня здесь была все это время? Все пять месяцев? И ты хотел их сюда впихнуть на такой срок? — ужаснулась Екатерина.
— Но я же не предполагал, что…
— Убирайся отсюда! Видеть тебя больше не желаю! — указала она на дверь.
— Екатерина…
— УБИРАЙСЯ! — завопила она, осознавая не только то, что его брат с семейством приехали на такой долгий срок, а еще и то, что у ее мужа есть какая-то другая женщина или была, ведь он же где-то жил и размещал свою родню.
— Но ты же моя жена… Любимая, прости, я исправлюсь…
— Я уже практически не жена тебе, иди к той «жене», что приютила тебя, и там извиняйся, а здесь ты больше не нужен!
— Ты что, запустила развод? — ошарашился Виктор.
— А ты не получал уведомления? — опять наигранно заволновалась она.
— Зря ты это затеяла!
— Почему?
— Я отсужу у тебя половину твоей квартиры, и ты больше не будешь так радоваться! — злорадно известил он.
— Ты серьезно? Так вперед? Я погляжу, как ты, нигде не работающий человек, будешь отсуживать у меня мое же наследство! — усмехнулась она.
И пока Виктор отвлекся на телефон, что зазвонил у него в кармане, она вытолкала пока еще мужа в приоткрытую дверь. Он ухватился за ручку с той стороны, пытаясь не дать ей ее захлопнуть, но она все же смогла запереть дверь, а потом пригрозила Виктору, что вызовет полицию, если он не уберется отсюда.
Угроза подействовала, он убрался, а точнее, удрал, испугавшись того, что его могут забрать в отделение.
С тех пор Екатерина встречала своего бывшего мужа несколько раз. Она, конечно, скучала по некоторым моментам их жизни, но не настолько, чтобы принять этого тунеядца обратно.
Но ей начали закрадываться мысли о том, что с ней действительно что-то не так, раз сначала родители от нее отказались, а потом муж повел себя не лучше них. Только что именно не так понять она не могла…
