Я стояла посреди кухни и смотрела на раковину, полную грязных тарелок. Половина одиннадцатого вечера. Гости только что ушли. Вадим с Леной. Старые друзья мужа ещё с университета. Хорошие люди, в общем-то. Но когда Андрей позвонил мне в шесть вечера и буднично так сообщил: «Вадька с женой заедут, я их пригласил, ты же не против?» — внутри что-то ёкнуло. Не гнев. Даже не обида. Просто усталость накатила волной, тяжёлой и липкой.
Я была на работе. Доделывала отчёт, который сама же оттягивала до последнего. В трубке шумел его весёлый голос, а я механически ответила: «Хорошо, до встречи». Положила телефон и уставилась в монитор. Холодильник пустой. Ну, почти пустой. Там была курица, вроде. И что-то из овощей. Надо было успеть в магазин, приготовить, накрыть на стол, привести себя в порядок. За полтора часа.
Я выскочила из офиса, как ошпаренная. В магазине хватала всё подряд: сыр, колбасу, помидоры, зелень, хлеб. Вино. Обязательно вино, Вадим любит красное. В голове крутилось: «Успею? Не успею?» Пробки, конечно. Куда без них. Я нервно барабанила пальцами по рулю, смотрела на часы. Половина восьмого. Они уже, наверное, в пути.
Дома я ворвалась, как ураган. Скинула туфли, натянула домашнее платье, кое-как расчесалась. Курицу в духовку. Салат нарезать. Стол накрыть. Я летала по кухне, и в какой-то момент поймала себя на мысли: «А почему это я? Почему всегда я?»
Звонок в дверь прозвучал ровно в восемь. Андрей открыл сам, радостно заорал: «Вадька! Входи, не стесняйся!» Я вышла из кухни, вытирая руки о полотенце, натянула улыбку. Лена протянула мне букет гербер, я поблагодарила, пообещала сейчас поставить в вазу. Вадим хлопнул Андрея по плечу, они засмеялись какой-то своей шутке. Я поставила цветы в воду, вернулась, предложила вино.
— Марин, ты как всегда волшебница! — сказала Лена, устраиваясь за столом. — Как ты всё успеваешь?
Я улыбнулась. Что тут ответить? «Да вот так, на автопилоте»? Или «А я бы и не успела, если б знала заранее»?
Вечер тянулся. Они говорили о работе, о каких-то общих знакомых, вспоминали студенческие годы. Я подливала вино, меняла тарелки, выносила горячее. Иногда вставляла реплику, но больше молчала. Смотрела на Андрея — он так увлечённо рассказывал про какую-то рыбалку, размахивал руками, смеялся. Счастливый. Беззаботный. А я сидела и думала: «Когда это я стала фоном?»
Мы поженились двенадцать лет назад. Я была влюблена по уши. Он — обаятельный, весёлый, душа компании. Я тогда казалась себе такой взрослой, самостоятельной. Мне было двадцать четыре, ему двадцать семь. Свадьба, съёмная квартира, потом ипотека. Сын родился через три года. Мишка. Сейчас ему девять, учится в третьем классе, обожает футбол и компьютерные игры. Умный мальчишка, добрый.
И вот эти двенадцать лет я будто бы растворилась. Не сразу, конечно. Постепенно. Сначала декрет, потом работа, потом быт. Каждый день одно и то же: подъём, завтрак, отвести ребёнка в школу, работа, забрать, ужин, уроки, сон. А ещё стирка, уборка, готовка, родительские собрания. И всё это как-то само собой легло на меня. Андрей работал, приходил поздно, уставший. Я понимала. Но почему-то моя усталость не считалась. Я же дома сижу, у плиты стою. Лёгкое дело, в общем.
А потом начались эти гости. Не то чтобы каждую неделю, но регулярно. Раз в месяц точно. Андрей звонил за пару часов — а иногда и за час — и говорил: «Коля зайдёт», «Серёга с женой заедут», «Вадим будет». И я каждый раз бросала всё, неслась в магазин, готовила, улыбалась. Гостеприимная хозяйка. Молодец. Справилась.
Но внутри нарастало что-то колючее. Обида? Нет, не совсем. Скорее ощущение собственной невидимости. Будто меня нет. Есть только функция: жена, мать, хозяйка. Человек, который обеспечивает комфорт. А что я хочу? Кто я вообще, если убрать всё это?
— Марина, ещё салатика добавь, пожалуйста! — весело попросил Вадим, протягивая мне пустую тарелку.
Я встала, взяла тарелку, пошла на кухню. Постояла у холодильника, глядя на остатки салата. И вдруг почувствовала, как внутри всё сжалось. Слёзы подступили к горлу. Я сглотнула, взяла себя в руки, переложила салат и вернулась.
Вадим с Леной ушли ближе к полуночи. Они смеялись на пороге, Лена обняла меня, сказала: «Спасибо, было чудесно!» Андрей закрыл за ними дверь, зевнул, потянулся.
— Хороший вечер получился, — довольно сказал он.
Я молча пошла в спальню. Разделась, легла. Он пришёл следом, улёгся рядом, попытался обнять меня. Я отодвинулась.
— Устала? — пробормотал он сонно.
Я молчала. Внутри бурлило. Хотелось крикнуть, спросить: «А ты подумал, что мне тоже надо отдыхать? Что я не автомат по раздаче еды и напитков?» Но я молчала. Потому что не знала, как это сказать. Потому что боялась показаться скандальной. Потому что устала не только физически, но и эмоционально.
Наутро я встала раньше обычного. Мишку разбудила, собрала в школу, проводила. Андрей ещё спал. Я сварила себе кофе, села у окна. На душе было тоскливо. И вдруг вспомнила разговор с подругой Олей. Мы виделись две недели назад, она рассказывала про какие-то курсы флористики, на которые записалась. Говорила, что это её отдушина, что она наконец-то делает что-то для себя.
Я тогда улыбнулась, кивнула. А сейчас подумала: «А что у меня? Что у меня своего?»
Достала телефон, написала Оле: «Ты же говорила про курсы. А можно я с тобой? Мне нужно что-то своё».
Она ответила почти сразу: «Конечно! Приходи, будет здорово!»
Я записалась. Курсы были по вторникам и четвергам, с семи до девяти вечера. Первое занятие — через неделю. Я ничего не сказала Андрею. Просто в тот вторник пришла домой в половине десятого. Он сидел перед телевизором, удивлённо посмотрел на меня.
— Где ты была?
— На курсах, — спокойно ответила я, снимая куртку.
— На каких курсах?
— По флористике. Я записалась. Мне интересно.
Он моргнул, явно не ожидая.
— А ужин? — выдал он.
Я обернулась, посмотрела ему в глаза.
— А ты приготовь. У тебя хорошо получается пицца.
Он замолчал. Открыл рот, закрыл. Удивление на лице сменилось растерянностью. Но спорить он не стал. Просто кивнул.
— Ладно. Хорошо.
Я прошла в ванную, закрыла дверь. Села на край ванны, выдохнула. Руки дрожали. Не от страха. От облегчения. Я сказала. Я сделала. Я поставила границу.
Курсы оказались удивительными. Не сами цветы даже — хотя и они тоже. А атмосфера. Там были женщины разного возраста, у каждой своя история. Мы собирали букеты, учились сочетать оттенки, формы, фактуры. И говорили. О жизни, о семье, о себе. Я слушала их, рассказывала своё. И впервые за много лет почувствовала, что я не одна. Что это нормально — уставать, злиться, хотеть своего пространства.
Андрей поначалу отнёсся настороженно. Спрашивал, зачем мне это, не лучше ли побыть дома. Но я не сдавалась. Приходила после курсов воодушевлённая, показывала фотографии букетов. Он смотрел, кивал, но видела, что не понимает. Ему казалось, что я просто нашла себе хобби. А для меня это было больше. Это было моё. Моё время, мои эмоции, мой выбор.
Прошло две недели. Однажды вечером, когда я собиралась на занятие, Андрей вдруг сказал:
— Слушай, а если мы с Вадимом захотим посидеть в пятницу, ты будешь дома?
Я замерла, застёгивая молнию на сапоге.
— А ты хотел звать его без предупреждения? — спокойно спросила я.
Он почесал затылок.
— Ну… я подумал, может, стоит сначала спросить.
Я выпрямилась, посмотрела на него. В его глазах было что-то новое. Не вина, нет. Скорее осознание.
— Предупреди заранее. За пару дней. Тогда я смогу подготовиться. Или мы закажем еду. Но чтобы это было обоюдное решение.
Он кивнул.
— Хорошо. Договорились.
Через месяц мы сидели на кухне вдвоём. Мишка уже спал. Я заваривала травяной сбор — привычку подхватила на курсах, там одна женщина рассказывала про успокаивающие травы. Андрей листал что-то в телефоне, потом отложил его, посмотрел на меня.
— Марин, я тут подумал…
Я подняла глаза.
— О чём?
— О том вечере. С Вадимом и Леной.
Я насторожилась. К чему он ведёт?
— Я понял, что поступил неправильно. Позвонил тебе за пару часов, ты носилась, как загнанная лошадь, а я даже не подумал, что тебе может быть тяжело. Я просто… привык. Привык, что ты справляешься. Что ты всегда рядом, всегда готова. А это неправильно. Было бы честно договариваться. Чтобы ты не чувствовала себя… как официантка.
Я молчала. Внутри теплело. Это не было извинением в полном смысле слова. Но это было признанием. Маленьким, но важным сдвигом.
— Спасибо, что сказал, — тихо ответила я.
Он протянул руку, накрыл мою ладонь.
— Я правда не хотел, чтобы ты чувствовала себя плохо.
Я сжала его пальцы.
— Я знаю.
Мы помолчали. За окном шумел ветер, качал ветки деревьев. В доме было тепло и тихо.
— Как твои курсы? — спросил он.
— Хорошо. На следующей неделе делаем композицию из сухоцветов. Хочу попробовать для гостиной что-то собрать.
— Давай. Будет красиво.
Я улыбнулась. Это была не та жизнь, где всё идеально. Мы всё ещё ругались иногда, уставали, не понимали друг друга. Но что-то изменилось. Я больше не была просто фоном. Я стала женщиной, у которой есть свои желания — и право их озвучивать. Я научилась говорить «нет». Научилась просить. Научилась не чувствовать себя виноватой за то, что хочу чего-то своего.
А Андрей научился слышать. Не сразу, не идеально. Но он старался. И это было важно.
Через полгода мы устроили семейный ужин. Я готовила сама — но Андрей помогал. Резал овощи, накрывал на стол, наливал вино. Мишка бегал вокруг, рассказывал про школу. Мы сидели втроём, смеялись, разговаривали. И я вдруг поняла: я счастлива. Не потому, что всё идеально. А потому, что я чувствую себя живой. Видимой. Важной.
Я посмотрела на мужа. Он поймал мой взгляд, улыбнулся.
— Что?
— Ничего. Просто хорошо, что мы здесь. Вместе.
Он кивнул.
— Да. Хорошо.
И я знала, что это правда. Мы прошли через кризис, через обиды, через непонимание. Но мы нашли друг друга заново. Не тех, кем были двенадцать лет назад. А тех, кто мы есть сейчас. С нашими границами, желаниями, усталостью и любовью.
Любовь — это не только романтика и страсть. Это ещё и уважение. И умение слышать. И готовность меняться.
Я больше не была «молодцом, которая справится». Я была собой. И этого было достаточно.
