— Вклад открыт до брака? — уточнил адвокат, не глядя в мою сторону.
Я кивнула. Бумаги передо мной лежали, как обвинительный акт.
— Но пополнялся?
— Всегда, — я услышала себя со стороны, как если бы говорила о ком-то другом.
Адвокат медленно поднял очки со стола. Помещение было стерильным — серые стены, белый стол, никаких фото. Такие комнаты словно рождены для плохих новостей.
— Тогда половина — его, — сказал он. — Совместно нажитое имущество. Это закон.
Я посмотрела в окно. Москва внизу двигалась, как всегда. Никто не знал, что я только что потеряла 750 тысяч рублей. Или нет — потеряла только половину. Другую половину я потеряю сама, позже.
Может быть.
О копилке, которая длилась 10 лет
Помню первую тысячу в 2015 году — она лежала отдельно, как амулет. Премия, которую я отложила. Игорь (тогда ещё мой новый муж) даже не подозревал.
За 10 лет вклад вырос до 1,5 миллионов. Каждый месяц — по пять, иногда по десять тысяч. Каждый месяц — молчаливая ставка на то, что жизнь может повернуться иначе.
И вот повернулась.
Игорь ушёл к молодой коллеге нашей дочки Анны. Анна работает риск-менеджером в банке, там стоит офис-девочка, 34 года. Вместо семьи — соцсети. Через два месяца Игорь сказал, что ему нужно «переосмыслить приоритеты».
Двадцать пять лет брака. И «переосмыслить приоритеты» звучит, как объявление в газете.
В суде
В суде судья зачитала решение монотонно. Голос не менялся ни на одно слово. Игорь считал на пальцах. Я помнила его руки — когда-то они держали мою голову, когда я рыдала. Теперь они считали мои деньги.
Суд оставил мне половину имущества. Половину квартиры (2,25 миллиона), половину вклада (750 тысяч). Итого: три миллиона.
Три миллиона рублей. Число звучало как история про почти богатую женщину. Я не чувствовала себя богатой.
С дочкой
После суда я поехала к дочке. Анна открыла дверь в боевой раскраске — деловой костюм, телефон в руке. Она выглядела как я 30 лет назад.
— Папа уже звонил. Просил кредит, — сказала она.
— На что?
— На квартиру для неё. Я ему сказала: «Папа, это твоя новая жизнь, твой выбор, твои деньги». Он повесил трубку.
Я почувствовала, как почти улыбнулась. Почти.
Студия
Я нашла её в интернете: 28 квадратных метров. 650 тысяч рублей.
— Вам не хочется квартиру подальше? — спросил брокер. — В вашем возрасте…
Мне 61 год. На пенсии. На пенсии и в разводе. И мне нужна была одна простая вещь:
своя дверь.
Через две недели я подписала документы. Студия была только на мою фамилию. Только на мои деньги.
Я помню, как вошла в неё в первый раз. Пусто. Нет ничего — ни мебели, ни штор, ни жизни. Но это была моя пустота.
Консультирование
Табличка на дверь я сделала сама. «Консультации для пенсионеров. Налоги, пенсии, документы».
Я работала редактором 35 лет — учебники по пенсионной реформе, налоговому кодексу. Вот в чём я была реальна.
Первый клиент пришёл в субботу. Валентина, 68 лет.
— Может быть, ты мне поможешь? — спросила она.
Я потратила три часа на её документы. Написала письмо в пенсионный фонд. Набросала схему раздела наследства.
— Сколько я тебе должна?
Я чуть было не сказала «ничего». Это была бы старая Юлия — та, что 25 лет отдавала всё бесплатно.
— Две тысячи, — сказала я.
Валентина кивнула, не торгуясь.
Второй клиент пришёл неделю спустя. Третий — через две. Каждая клиентка задавала один и тот же вопрос: «Как мне не запутаться?»
Через три месяца я открыла онлайн-консультирование. Средняя консультация — 3,5 тысячи рублей. В месяц выходило 15–20 тысяч.
Это была жизнь.
Изменения
Я изменилась. Не внешне — в сером и чёрном, волосы в пучке. Но я стала двигаться иначе. В студии ходила босиком. Ставила музыку — мягкую, осознанную. Ела медленно, замечая вкус. Покупала цветы — просто так.
Моя пенсия была по-прежнему 22 тысячи. Но теперь она была моей. И консультации были моими. И студия была моей.
И боль от развода начала становиться опытом — тем, что я передавала другим женщинам.
Звонок
Через полгода Игорь позвонил.
— Юля, мне нужна помощь.
Его голос звучал тише, чем раньше. Как голос человека, который спал плохо.
— Деньги кончились. Я потратил их на… ну, не получилось. А ты…
Я знала, что будет дальше. Я знала это ещё в суде.
— Ты не можешь мне дать? Деньги в долг? Я вернул бы.
Я сидела в своей студии. На полках — книги, которые я купила для своих консультаций. Справочники, учебники.
— Нет, — сказала я.
— Почему?
— Потому что у меня их нет. Я их вложила.
Молчание в трубке. Долгое.
— В квартиру?
— В себя.
Он повесил трубку. Я и не ждала, что он скажет ещё что-то.
Месяц спустя
Анна рассказала, что папа взял кредит под залог машины. Новую подругу было видно реже. Денег на неё становилось меньше.
Я ничего не почувствовала. Ни злорадства, ни жалости. Просто поняла: разные люди делают разные выборы со своими деньгами. Один потратил на иллюзии. Другая вложила в жизнь.
Встреча
В субботу я встретила его на остановке. Он выглядел старше, чем год назад. Дешевый пиджак, который я не видела. Взгляд, скользивший мимо.
Он узнал меня.
— Юля!
Я остановилась. Не из вежливости. Просто остановилась.
— Привет, — сказала я.
— Ты… ты выглядишь хорошо.
Я была в новой куртке. На волосах — ободок. В руках — сумка с документами следующей клиентки.
— Спасибо, — сказала я.
— Может быть, мы как-то…
Он не закончил. Потому что понимал, что вопроса нет.
— Удачи тебе, Игорь, — сказала я.
Я села в автобус. Он остался на остановке.
Припев, повторённый по-новому
Потом, много дней спустя, я думала о том, что справедливость не приходит как торжество. Она приходит как спокойствие. Как знание, что ты сделала свой выбор, и он был правильным — не потому, что привёл к победе, а потому, что был твоим.
Я больше не копила деньги на чёрный день. Потому что я уже прошла через него и вышла с другой стороны.
Теперь я копила для того, чтобы жить.
Разница была огромной.
Мне 61 год
Я начинаю сначала. Со студии в 28 квадратных метров. С консультаций, которые дают мне не только деньги, но и смысл. С подруг, которых становится больше, потому что теперь у меня есть время для настоящей дружбы.
Может быть, я не была правой. Может быть, был прав закон, когда делил поровну — твоё и чужое. Может быть, я выиграла не потому, что была умнее, а потому, что была честнее с собой.
Половина от умного — это не половина.
Это новая целая жизнь.
