— Терпеть не могу выходные. Твои друзья почти живут у нас, — сказала Катя, захлопывая дверь за последним гостем.
Денис повернулся к ней, продолжая улыбаться, словно инерция вечеринки ещё держала его.
— Что? Не понял?
— Говорю, твои друзья живут у нас чаще, чем в своих квартирах, — Катя начала собирать с журнального столика бокалы.
— Мы же всего три месяца как переехали, людям интересно, как мы устроились.
Катя посмотрела на мужа, затем на часы — два ночи, а завтра сдача проекта. В третий раз за неделю гости задержались за полночь, в третий раз она будет работать на недосыпе.
— Интересно им… Может, тогда в воскресенье в гости к ним поедем? Чтоб разнообразие внести.
Денис фыркнул, собирая со стола колоду карт.
— Ну ты же знаешь, у Антона с Кириллом берлоги холостятские, а у Светы с мужем ремонт.
Катя не ответила. Три месяца назад они с Денисом продали дом на окраине и переехали в новый жилой комплекс «Панорама» — современную студию с панорамными окнами. Спальная зона была отделена лишь декоративной перегородкой от гостиной. Место, которое она так тщательно обустраивала, превращалось в проходной двор.
В старом доме это не было проблемой. Там у них было три комнаты — можно было уйти и закрыться, когда становилось слишком шумно. Здесь, в открытом пространстве студии, спрятаться было некуда. Только балкон оставался её прибежищем.
Катя молча отнесла бокалы на кухню. Её взгляд упал на дизайнерский блокнот, в котором был эскиз проекта для заказчика. Завтра дедлайн, а она только половину успела доделать. И теперь вместо восьми часов сна у неё осталось пять. Как обычно.
— Знаешь, я думаю, пора поговорить о правилах, — произнесла она, собираясь с силами. — В нашем доме.
Денис остановился на полпути к спальной зоне.
— Каких ещё правилах? У нас что, детский сад?
— Нет, у нас семья. И я хочу, чтобы в нашем доме было… наше пространство.
— Катя, это мои друзья. Я их сто лет знаю. Свои люди.
— Они твои друзья. Но это наш дом.
Денис устало потёр глаза.
— Слушай, мне завтра на работу, я устал. Давай не будем начинать…
— Я тоже устала, Денис. Я работаю из дома, если ты помнишь. И когда здесь постоянно кто-то ест, смеётся и включает музыку, я не могу сосредоточиться.
— У тебя же есть наушники с шумоподавлением, — он пожал плечами, словно решил вопрос.
Катя смотрела на мужа и видела, что он искренне не понимает. Выросший в большой семье, где постоянно кто-то приходил и уходил, он воспринимал это как норму жизни.
— Дело не в шуме. Дело в том, что я хочу иногда побыть дома. Просто дома, понимаешь? Без необходимости быть гостеприимной хозяйкой, следить, всем ли хватает еды и выпивки.
— Ну хватит драматизировать. Подумаешь, посидели вечерок.
— Вечерок? — Катя почувствовала, как внутри поднимается волна раздражения. — Антон ночевал у нас во вторник. Кирилл с Машей заходили «на часок» в четверг и ушли в одиннадцать. Сегодня пятница, и Светлана всё гадала вслух, не остаться ли им с мужем на ночь. У меня такое ощущение, что я живу в хостеле.
— Я думал, тебе нравится, когда у нас весело…
— Мне нравится, когда у нас спокойно. Когда я могу сесть и выпить кофе, не думая, что нужно предложить его ещё пяти людям.
Денис молчал. Впервые за их разговор он смотрел на неё внимательно.
— Ладно, давай спать. Завтра решим.
Катя кивнула, понимая, что разговор опять ни к чему не привёл. Впереди была ещё одна ночь без сна и новый день без решений.
Утром Катя проснулась от звука чьего-то смеха. Она резко села в кровати — часы показывали восемь, за перегородкой слышались голоса. Денис уже встал, его сторона постели была пуста.
— У нас гости? В восемь утра? — пробормотала она, накидывая халат.
Она вышла из-за перегородки. Антон расположился на их диване с чашкой — той самой, с голубым ободком, которую ей подарила мама. Её личная чашка.
— Доброе утро, Катюш! — радостно воскликнул он. — Извини, что так рано. Я мимо проезжал, думаю, дай загляну. Кофе сварил на всех, там в турке ещё осталось.
Денис виновато улыбнулся:
— Антон звонил в домофон, я и открыл. Ты так крепко спала, я даже будить не стал.
Катя сдержанно кивнула, делая вид, что не замечает свою чашку в руках гостя. Разговор мужчин тут же перешёл на вечерние планы.
— Так что, часам к семи подтягивайтесь к нам, — говорил Антон. — Светка сказала, что салаты сделает, а вы вино возьмите, то красное, которое в прошлый раз было.
— Ты про «Киндзмараули»? — уточнил Денис.
— Ага, оно.
Катя замерла. Это было то самое вино, которое они купили на годовщину свадьбы — специально откладывали для особого случая. Две бутылки по четыре тысячи рублей каждая.
— Мы не пойдем сегодня, — вмешалась она, садясь за стол со своим ноутбуком. — У меня дедлайн, а Денису нужно выспаться.
Мужчины переглянулись.
— Какой дедлайн в субботу? — удивился Антон. — У вас же выходной!
— У дизайнеров не бывает выходных, — отрезала Катя, открывая программу для черчения. — Особенно когда всю неделю нет возможности нормально поработать.
Денис кашлянул.
— Может, я один схожу ненадолго?
— Как хочешь, — Катя не отрывала взгляд от монитора.
Когда Антон ушел, Денис подсел к ней.
— Слушай, ты чего? Не могла при нём об этом…
— О чём именно? О том, что вы собирались взять наше коллекционное вино на пьянку? Или о том, что я хочу хотя бы один вечер провести дома в тишине?
— Катя, они наши друзья.
— Твои друзья, Денис. И они ведут себя так, будто живут здесь. Антон уже знает, где у нас лежит кофе, турка и сахар. Он даже не спросил, можно ли им воспользоваться!
Денис встал, прошелся по комнате.
— Да какая разница? Неужели тебя напрягает, что друг сварил всем кофе?
— Меня напрягает, что в моём доме нет места для меня! — Катя захлопнула ноутбук. — Я не могу работать, не могу отдохнуть, не могу даже выпить кофе из своей чашки! Потому что все вокруг считают мой дом общественным пространством!
— Перестань драматизировать, — поморщился Денис. — Ты просто не выспалась.
— Конечно не выспалась! Потому что вчера ваша компания до двух ночи играла в карты! И это не первый раз.
— У всех так бывает, ничего особенного.
— Нет, Денис. Не у всех так бывает.
Она вышла на балкон, закрыла за собой дверь. Единственное место, где ещё можно побыть одной. Огромная красивая студия превратилась в проходной двор, а балкон два на полтора метра — в личное пространство.
Вечером, когда Денис собирался к друзьям, Катя сидела за рабочим столом. Она даже не повернулась, когда он подошел попрощаться.
— Я недолго, часам к одиннадцати вернусь.
— Угу.
— Может, передумаешь? Светка спрашивала, придёшь ли ты.
— Нет.
— Как знаешь. — Он помедлил в дверях. — Ты правда не хочешь, чтобы друзья приходили?
Катя подняла голову.
— Я хочу, чтобы у нас было личное пространство. Хочу иногда пригласить кого-то, а не терпеть вторжения. Понимаешь разницу?
— Но раньше тебя это не напрягало…
— Раньше у нас был дом с тремя комнатами, а не студия. И раньше друзья не приходили каждые выходные. И уж точно не заявлялись в восемь утра варить мой кофе в моей турке.
Денис хмыкнул, но не стал спорить.
— Ладно, вернёмся к разговору, когда ты будешь в настроении, — бросил Денис и вышел, громче, чем нужно, захлопнув дверь.
Катя вздрогнула. Внутри всё дрожало — не от обиды даже, а от какого-то глубинного гнева. Три месяца она пыталась намекать, терпела, старалась быть «хорошей женой». А ей в ответ — «когда ты будешь в настроении». Будто проблема в её капризах, а не в том, что её дом перестал быть её домом.
Она работала почти до полуночи, закончила проект раньше срока и выключила ноутбук, когда услышала, как поворачивается ключ в двери. Денис вернулся, и судя по нетвёрдой походке, не один бокал вина там был выпит.
— Кать, ты не спишь? — он прошёл на кухню, хлопнул дверцей холодильника. — Я принёс тебе тирамису, Светка сделала.
Катя промолчала. Было в этом жесте что-то унизительное — словно ей бросили кость, чтобы не скулила.
— Слушай, я всё думал о нашем разговоре, — Денис сел на край кровати. — Ты правда так устала от компании?
— Я устала от того, что у меня нет выбора, — Катя повернулась к нему лицом. — Раньше я могла уйти в свою комнату, когда становилось слишком шумно. Теперь моим убежищем стал балкон. Два квадратных метра на собственной территории.
Денис помолчал, хмурясь.
— Но это же наши друзья…
— Друзья спрашивают, можно ли прийти. Друзья интересуются, удобно ли хозяевам. Друзья замечают, когда кому-то некомфортно.
— А ты им хоть раз сказала, что тебе некомфортно?
Катя набрала воздуха, чтобы ответить, и вдруг осеклась. Нет, не говорила. Она всегда улыбалась, угощала, слушала их шутки. Потому что… потому что так нужно. Так принято. Она же хозяйка дома.
— Я говорила тебе, — тихо произнесла она. — Много раз.
Денис кивнул.
— А я не слышал, да?
— Не хотел слышать.
Он встал, прошёлся по комнате, потом остановился у окна.
— Знаешь, сегодня Кирилл спросил, почему тебя нет. А я начал объяснять про дедлайн, а потом… потом вдруг понял, что всё это время просто игнорировал твои просьбы. Мне казалось, ты просто не любишь моих друзей.
— Дело не в том, что я их не люблю, — Катя покачала головой. — Дело в том, что они считают мой дом продолжением своего. Что я должна быть всегда готова их принять, накормить, уложить. Что у меня нет права на личное пространство и тишину.
Повисла пауза. Денис присел на подоконник, глядя на спящий город за окном.
— А ты знаешь, когда я рос, у нас вечно кто-то жил, — сказал он наконец. — Отцовы друзья, мамины родственники. Я привык, что дом — это такое проходное место, где всегда шумно и людно. Мне в голову не приходило, что может быть иначе.
— А я выросла единственным ребёнком у тихих родителей, — ответила Катя. — Я привыкла, что дом — это крепость, где ты можешь отдохнуть от людей. Где никто не ворвётся без стука.
— Как Антон сегодня утром?
— Да, — она слабо улыбнулась. — Как Антон с моей чашкой в руках.
Денис вздохнул и сел рядом с ней.
— Прости. Я правда не видел, насколько тебе тяжело. Мне казалось, что ты просто… ну, немного ворчишь.
— А мне казалось, что ты не уважаешь моё пространство. — Она нервно комкала край одеяла. — Денис, я не хочу быть плохой. Не хочу запрещать тебе видеться с друзьями. Просто… можно мы будем решать вместе, когда их приглашать? И заранее договариваться, когда они остаются с ночёвкой?
— А что насчёт завтрашнего дня? — спросил он. — Светка с мужем хотели приехать на шашлыки.
Катя на мгновение закрыла глаза, сжала пальцы.
— Завтра я хочу тишины, — сказала она твёрдо. — Хотя бы один день в неделю.
Денис кивнул и взял телефон.
— Сейчас напишу, что не получится.
— Спасибо, — она впервые за день почувствовала, что может свободно дышать.
Утром Катя проснулась позже обычного. За окном светило мягкое осеннее солнце. В квартире стояла непривычная тишина.
Она вышла из-за перегородки и обнаружила Дениса на кухне. Перед ним стояли две чашки кофе и тарелка с тостами.
— Доброе утро, — он улыбнулся. — Я уже позавтракал, но сделал и тебе.
— Спасибо, — Катя села напротив, с наслаждением вдыхая запах свежесваренного кофе. — Что планируешь на сегодня?
— Хотел посидеть дома, поваляться с книжкой. Если ты не против.
— Не против, — она взяла свою чашку. — Надо же, не привыкла, что на выходных такая тишина.
— Понравилось?
— Очень.
Денис осторожно взял её за руку.
— Знаешь, я всё думал о том, что ты вчера сказала. Наверное, мы можем договориться. Я буду спрашивать тебя, прежде чем звать гостей. Скажем, вечер пятницы — наш день для встреч, а воскресенье — день тишины.
— И если к нам приходят, то не позже одиннадцати уходят, — добавила Катя. — Не то чтобы я хотела всех выгонять, но…
— Я понимаю. А ещё я поговорю с Антоном насчёт утренних визитов.
— И насчёт моей чашки?
Денис рассмеялся.
— Насчёт всего. Обещаю.
Катя смотрела в окно, где в голубом небе проплывали редкие облака, и чувствовала, как внутри расцветает что-то новое. Не только облегчение от того, что её услышали. Но и тихая гордость. За то, что впервые за много лет она твёрдо сказала «нет». Отстояла своё право на личное пространство. На то, чтобы её дом был действительно её домом, а не хостелом для вечно пьяных гостей.
Интересно, думала она, неужели всё могло решиться так просто? Достаточно было просто перестать молчать, чтобы всё изменилось?
— О чём думаешь? — спросил Денис.
— О том, что не выходные виноваты, а моё молчание, — Катя улыбнулась. — И спасибо, что понял меня, иначе… — она запнулась.
— Что иначе?
— Иначе мы бы перегорели, как многие наши знакомые. Нас просто не стало бы как семьи, — она посмотрела ему прямо в глаза. — Знаешь, каждый раз, когда я отступала, во мне что-то гасло. Каждый раз, когда я улыбалась через силу гостям в три часа ночи, когда мне нужно было работать утром. Каждый раз, когда я видела, как Антон пьёт из моей чашки. Это были мелочи, но они убивали нас по капле. И самое страшное, что я даже не решалась сказать об этом.
Денис сжал её руку.
— Я не думал, что всё настолько серьёзно.
— Потому что я молчала, — она покачала головой. — И знаешь, что самое удивительное? Достаточно было просто сказать вслух то, что я чувствую.
