Звонок свекрови раздался ровно в тот момент, когда Марина вносила последний платёж за машину через мобильное приложение банка.
Пальцы ещё дрожали от волнения — три года копила, откладывала с каждой зарплаты, отказывала себе во всём. И вот наконец-то накопила на подержанную, но надёжную иномарку. Больше не придётся толкаться в автобусах с тяжёлыми сумками из магазина, возить сына Артёма на кружки через весь город на общественном транспорте.
На экране телефона высветилось имя — Галина Петровна. Марина вздохнула. Свекровь звонила редко, но метко. Всегда в самые неподходящие моменты, будто чувствовала, когда можно максимально испортить настроение.
— Алло, Галина Петровна, добрый день.
— Маринка, срочно приезжай ко мне. Прямо сейчас. Разговор есть важный.
Голос свекрови звучал торжественно и загадочно одновременно. Марина поморщилась. Она прекрасно знала эту интонацию — так Галина Петровна говорила, когда готовила очередную пакость под видом заботы о семье.
— Я не могу прямо сейчас, через час заеду в автосалон, документы оформлять на машину.
В трубке повисла пауза. Потом раздался удивлённый возглас:
— Какую ещё машину? Откуда деньги?
— Накопила. Три года копила.
— Так, всё отменяй и приезжай. Немедленно. Это касается квартиры.
Сердце Марины ухнуло вниз. Квартира? Какая квартира? Они с Андреем снимали двухкомнатную на окраине, мечтали когда-нибудь взять ипотеку. При чём тут свекровь?
— Галина Петровна, что за квартира?
— Приедешь — узнаешь. И Андрюшу моего с собой бери. Он уже в курсе.
Гудки. Свекровь отключилась, не дав возможности задать вопросы.
Марина набрала номер мужа. Андрей ответил после пятого гудка, голос был какой-то виноватый.
— Мариш, ты где?
— Дома. Твоя мать звонила, требует срочно приехать. Говорит, ты в курсе. Что за квартира, Андрей?
— Я… я сейчас заеду за тобой. По дороге расскажу.
Через двадцать минут они уже ехали к свекрови. Андрей вёл машину молча, не глядя на жену. Марина терпеливо ждала объяснений, но терпение иссякло на первом же светофоре.
— Так что происходит?
Андрей тяжело вздохнул, барабаня пальцами по рулю.
— Помнишь бабушку Клавдию Ивановну? Мамина тётка?
— Которая в доме престарелых жила последние годы?
— Да. Она… она умерла два месяца назад.
Марина удивлённо посмотрела на мужа. Два месяца назад? И ей никто не сказал?
— Почему я не знала? Почему мы не были на похоронах?
— Мама сказала, не стоит тебя расстраивать. Ты же её почти не знала.
Это было правдой. За семь лет брака Марина видела Клавдию Ивановну раза три, не больше. Старушка была замкнутой, неразговорчивой, жила своей жизнью.
— Но при чём тут квартира?
Андрей снова замялся, потом выпалил на одном дыхании:
— У неё была квартира. Трёхкомнатная, в центре. Она завещала её мне.
Марина замерла. Трёхкомнатная квартира в центре? Это же… это же целое состояние! Их мечта о собственном жилье могла осуществиться прямо сейчас!
— Андрей, это же прекрасно! Почему ты молчал два месяца?
— Потому что мама… В общем, есть нюансы. Она хочет обсудить.
Остаток пути они проехали в молчании. Марина строила радужные планы — наконец-то у Артёма будет своя комната, можно будет завести кота, о котором он так мечтает, устроить кабинет для работы дома…
Свекровь встретила их в парадном платье, с идеальной причёской. На столе в гостиной уже стояли чашки, заварочный чайник и документы, разложенные веером.
— Ну что, приехали наконец, — Галина Петровна окинула Марину оценивающим взглядом. — Садитесь. Разговор серьёзный.
Она величественно опустилась в кресло, сложила руки на коленях.
— Итак, Андрюша, как я и предполагала, квартира досталась тебе. Клавдия Ивановна была мудрой женщиной, понимала, что мужчина — глава семьи, хозяин. Квартира записана на твоё имя.
Марина кивнула. Логично, Андрей же родственник, не она.
— Однако, — свекровь сделала театральную паузу, — есть важный момент. Квартира большая, просторная. Вам троим столько площади ни к чему. Поэтому я приняла решение.
— Какое решение? — напряглась Марина.
Галина Петровна достала из стопки документов несколько листов, исписанных убористым почерком.
— Я буду жить с вами. Мне одна комната, вам две. Справедливо и практично. Я же вдова, одна, мне тяжело. А так буду помогать с внуком, с хозяйством.
Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Жить со свекровью? Это же кошмар! Галина Петровна контролировала каждый их шаг даже живя отдельно, а если они будут под одной крышей…
— Галина Петровна, — осторожно начала Марина, — может быть, это не лучшая идея? У вас же есть своя квартира, вы привыкли к своему укладу…
Свекровь посмотрела на неё как на умственно отсталую.
— Маринка, ты, видимо, не поняла. Я не спрашиваю твоего мнения. Я сообщаю о принятом решении. Квартира записана на Андрея, мой сын будет решать, кто в ней живёт.
Марина перевела взгляд на мужа. Андрей сидел, уставившись в пол, и молчал.
— Андрей? — позвала она.
Он поднял на неё виноватые глаза и развёл руками.
— Мариш, мама права. Квартира большая, места всем хватит. И маме действительно тяжело одной…
— Тяжело? — Марина почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. — Твоей маме пятьдесят восемь лет! Она здорова как бык! Она каждые выходные ездит на дачу копать грядки!
— Марина! — рявкнула свекровь. — Как ты смеешь! Я теряю здоровье, у меня давление, суставы!
— У вас суставы болят только когда нужно что-то делать по дому! А копать картошку шесть часов подряд — суставы не болят!
Галина Петровна побагровела. Она вскочила с кресла, ткнула пальцем в Марину.
— Да как ты смеешь, неблагодарная! Мой сын получил квартиру, а ты тут качаешь права! Да ты должна мне ноги целовать за то, что я вообще позволяю тебе там жить!
— Позволяете? — Марина тоже встала. — Это наша семья! Мы с Андреем муж и жена, у нас сын!
— Который даже не похож на моего Андрюшу! — выпалила свекровь и тут же прикрыла рот рукой.
В комнате повисла звенящая тишина. Марина почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Она медленно повернулась к мужу.
— Андрей, твоя мать только что обвинила меня в измене?
Андрей поднял руки в примирительном жесте.
— Мам, ну что ты такое говоришь… Мариш, она не то имела в виду…
— А что я имела в виду? — свекровь уже взяла себя в руки, на её лице появилась привычная маска превосходства. — Я просто констатирую факт. Артёмка весь в твою родню пошёл, темненький, а у нас в роду все светлые.
Марина сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Семь лет. Семь лет она терпела колкости, намёки, унижения. Но обвинить в измене, усомниться в происхождении внука…
— Всё, — сказала она тихо. — Хватит. Андрей, поехали домой.
— Никуда вы не поедете! — взвизгнула Галина Петровна. — Мы не закончили разговор!
— Закончили, — отрезала Марина. — Можете жить в этой квартире вдвоём с сыном. А я с Артёмом останусь в съёмной.
Андрей вскочил, схватил её за руку.
— Мариш, ты что? Не говори глупостей!
— Глупостей? Твоя мать только что назвала меня шлюхой, а ты молчишь! Выбирай, Андрей. Или мы живём отдельно, нашей семьёй, или живи с мамочкой!
— Правильно! — торжествующе воскликнула свекровь. — Пусть выбирает! И посмотрим, кого он выберет — мать, которая его родила и вырастила, или…
— Мам, хватит! — неожиданно рявкнул Андрей.
Обе женщины замерли, уставившись на него. Андрей тяжело дышал, лицо покраснело.
— Хватит, мам. Марина права. Мы будем жить отдельно.
Галина Петровна попятилась, схватилась за сердце.
— Андрюша… сыночек… как ты можешь…
— Могу и буду. Квартира моя, я буду решать. Марина — моя жена, мать моего сына. И если ты ещё раз позволишь себе оскорбить её…
— Что? Что ты сделаешь? — свекровь выпрямилась, в её глазах полыхнул гнев. — Забудешь, что у тебя есть мать?
— Если потребуется — да.
Слова Андрея ударили по Галине Петровне сильнее пощёчины. Она пошатнулась, опустилась в кресло.
— Невозможно… мой родной сын… предатель…
Марина потянула мужа к выходу.
— Пойдём, Андрей. Достаточно на сегодня.
Они молча вышли из квартиры, спустились к машине. Андрей сел за руль, но не завёл мотор. Просто сидел, уставившись в пространство перед собой.
— Прости меня, — сказал он наконец. — Я должен был сразу поставить её на место. Не знаю, почему молчал столько лет.
Марина взяла его за руку.
— Потому что она твоя мать. Это нормально — любить родителей. Но есть границы, которые нельзя переходить.
— Она никогда тебя не принимала, да? Я же видел, просто… просто надеялся, что со временем всё наладится.
— Не наладилось. И не наладится, если она не изменит отношение. Андрей, я не прошу тебя отказаться от матери. Но жить с ней под одной крышей я не буду. Никогда.
Он кивнул, завёл машину.
— Поедем в автосалон. Оформим твою машину.
— Ты же против был. Говорил, что денег жалко, что можно и на автобусе…
— Это мама говорила. Через меня. Я идиот, Мариш. Позволил ей так долго манипулировать нами.
Они поехали в автосалон. Марина оформила документы, получила ключи от своей маленькой, но такой желанной машины. Андрей всё это время был рядом, поддерживал.
Вечером, когда Артём заснул, они сидели на кухне и пили чай. В квартире было тихо, спокойно.
— Знаешь, — сказал Андрей, — может, продам ту квартиру. Купим что-нибудь поменьше, но своё. Без воспоминаний, без груза прошлого.
— А твоя мама?
— У мамы есть своя квартира. И пенсия, и сбережения. Она не пропадёт. А если захочет общаться с внуком — милости просим. Но на наших условиях.
Телефон Андрея завибрировал. СМС от Галины Петровны: «Сыночек, прости меня. Я погорячилась. Давай всё обсудим спокойно».
Андрей показал сообщение жене.
— Ответишь?
— Завтра. Или послезавтра. Пусть подумает о своём поведении.
Марина улыбнулась. Впервые за семь лет она почувствовала, что у них с Андреем действительно есть своя семья. Не филиал маминого дома, а настоящая, отдельная семья.
На следующее утро Марина повезла сына в школу на своей новой машине. Артём сиял от гордости — не каждого одноклассника мама возит на машине!
— Мам, а почему мы вчера от бабушки так быстро уехали?
Марина подумала, как объяснить семилетнему ребёнку сложности взрослых отношений.
— Бабушка хотела, чтобы мы жили все вместе, а мы с папой решили, что лучше жить отдельно.
— И правильно! — неожиданно сказал Артём. — Бабушка всегда ругается, что я громко играю. И готовит невкусно.
Марина рассмеялась. Устами младенца…
В школе она встретила свою подругу Лену.
— Марин, ты на машине? Вот это да! Поздравляю!
— Спасибо. Сама в шоке до сих пор. Три года копила.
— Слушай, а что у вас со свекровью? Она вчера моей маме звонила, плакалась, что сын от неё отказался.
Марина вздохнула. Галина Петровна уже начала обзванивать знакомых, выставляя себя жертвой.
— Лен, если коротко — она хотела вселиться к нам в квартиру, которую Андрей получил в наследство. Мы отказались.
— Правильно сделали! Моя свекровь к нам на месяц приезжала погостить — я думала, с ума сойду. А жить постоянно… Это же ад!
Они поболтали ещё немного, и Марина поехала на работу. В офисе коллеги тоже заметили её приподнятое настроение.
— Марина Сергеевна, вы сегодня прямо светитесь! — заметила секретарша Оля.
— Есть причины для радости. Машину наконец купила.
— О, поздравляю! Новую?
— Нет, с пробегом, но в отличном состоянии. Для меня сейчас главное — своя, не зависеть от общественного транспорта.
День пролетел незаметно. Марина с удовольствием выполняла даже рутинную работу, мысли возвращались к вчерашнему разговору. Андрей наконец-то встал на её сторону. Может быть, теперь их отношения выйдут на новый уровень?
Вечером она забрала Артёма из школы, заехала в магазин. Готовила ужин с особым старанием — любимые Андреевы котлеты, салат, купила торт.
Андрей пришёл с работы усталый, но довольный.
— Как день прошёл?
— Нормально. Мама звонила раз десять, я не брал трубку.
— Может, стоит поговорить? Всё-таки мать…
Андрей покачал головой.
— Пусть остынет. Я знаю её — сейчас она в режиме обиженной и оскорблённой. Нужно время, чтобы осознала.
После ужина, когда Артём убежал играть, Андрей достал документы на квартиру.
— Я думал… Может, оформим квартиру на нас двоих? В совместную собственность?
Марина удивлённо посмотрела на мужа.
— Но это же твоё наследство…
— Мариш, мы семья. У нас должно быть всё общее. И потом… если квартира будет наша общая, мама точно не сможет претендовать на проживание там.
Марина обняла мужа. Кажется, вчерашний конфликт пошёл на пользу их отношениям.
Прошла неделя. Галина Петровна продолжала названивать Андрею, но он не брал трубку. Потом начала писать СМС — от обвинений до мольбы о прощении. Андрей показывал их Марине, они вместе решали, как реагировать.
В пятницу вечером раздался звонок в дверь. Марина посмотрела в глазок — свекровь.
— Андрей, твоя мама пришла.
Андрей вышел в прихожую, но дверь открывать не стал.
— Мам, чего ты хочешь?
— Поговорить, сыночек! Открой, я же мать твоя!
— Мам, если ты пришла извиниться перед Мариной — открою. Если нет — разговаривать не о чем.
За дверью воцарилась тишина. Потом раздался тихий голос:
— Я… я готова извиниться.
Андрей посмотрел на жену. Марина кивнула. Он открыл дверь.
Галина Петровна выглядела постаревшей, осунувшейся. Но в глазах всё ещё тлела обида.
— Марина, — сухо сказала она. — Прошу прощения за свои слова. Я была неправа.
Марина понимала, что эти извинения вынужденные, но оценила усилие.
— Хорошо, Галина Петровна. Я принимаю извинения.
Свекровь перевела взгляд на сына.
— Андрюша, неужели мы будем жить врозь? Я же старею, мне нужна помощь…
— Мам, тебе пятьдесят восемь. До старости ещё далеко. А помощь — мы всегда поможем, если понадобится. Но жить будем отдельно.
— Но квартира такая большая…
— Мам, это не обсуждается. Мы приняли решение.
Галина Петровна поджала губы.
— Ясно. Жена для тебя важнее матери.
— Мам, не начинай. Вы обе важны, но по-разному. Ты — моя мать, я тебя люблю и уважаю. Но Марина — моя жена, мать моего сына. И мы будем жить своей семьёй.
Свекровь молча развернулась и ушла. Андрей закрыл дверь, прислонился к ней спиной.
— Думаешь, она успокоится?
— Со временем. У неё нет выбора — или принять наши правила, или потерять общение с внуком.
Прошёл месяц. Они переехали в унаследованную квартиру, обставили её по своему вкусу. Артём был счастлив — наконец-то у него появилась своя комната! И кот, рыжий и пушистый, которого мальчик назвал Рыжиком.
Галина Петровна приходила в гости раз в неделю, по воскресеньям. Вела себя сдержанно, больше не делала язвительных замечаний. Марина видела, что свекрови это даётся с трудом, но оценила старания.
Однажды вечером, когда они сидели на балконе новой квартиры, Андрей сказал:
— Знаешь, может, это и к лучшему. Этот конфликт… он помог нам стать настоящей семьёй.
Марина согласилась. Да, путь был непростым, но они справились. Вместе.
