Три года назад жизнь Маши оборвалась в один миг. Телефонный звонок среди ночи, растерянный голос инспектора, слова, которые не укладывались в сознание: авария, взрыв, тело не обнаружено. Супруг ехал по трассе из командировки, машину занесло на повороте, и грузовик с химикатами врезался в легковушку на полном ходу. От автомобиля остались лишь обгоревшие куски металла.
Поиски продолжались две недели. Водолазы обследовали реку неподалёку, спасатели прочёсывали лес, но никаких следов так и не нашли. Следственный комитет вынес заключение: учитывая силу удара и последующий пожар, тело могло полностью сгореть. Через полгода суд официально признал супруга погибшим.
Маша помнила те дни как в тумане. Похороны без гроба, пустая могила с табличкой, родственники мужа, которые не скрывали претензий. Свекровь обвиняла невестку в том, что та не удержала сына от поездки, не настояла на другом маршруте. Двоюродная сестра покойного намекала, что Маша слишком быстро взялась за документы и наследство. Впрочем, наследства почти не было.
Выяснилось, что супруг успел набрать кредитов на приличную сумму. Банки требовали возврата долга, страховая компания отказывалась платить по полису, ссылаясь на какую-то техническую формальность. Маша продала дачу, которую они купили в прошлом году, распродала часть мебели, закрыла все счета. Когда последняя квитанция была оплачена, в кошельке оставалось чуть больше двадцати тысяч рублей.
Первый год прошёл в борьбе за выживание. Маша перебивалась случайными подработками, снимала комнату на окраине, экономила на всём. По утрам просыпалась с тяжестью в груди, будто на неё надавили бетонной плитой. Вечерами смотрела в одну точку, не в силах даже включить телевизор. Подруги пытались вытащить её куда-нибудь, но Маша отказывалась, придумывая отговорки.
Второй год стал легче. Удалось устроиться в небольшую фирму на должность менеджера. Зарплата была скромной, но стабильной. Маша сняла однокомнатную квартиру ближе к центру, купила новую одежду, записалась в спортзал. Постепенно жизнь начала обретать какие-то очертания. Боль никуда не делась, но притупилась, превратилась в тихую грусть, с которой можно было существовать.
К третьему году Маша почти привыкла к своему положению. Вдова в тридцать два года — звучало странно, но факт оставался фактом. Коллеги относились с пониманием, не задавали лишних вопросов. Соседи здоровались приветливо, но в личную жизнь не лезли. Маша научилась не плакать по утрам, не вздрагивать от каждого телефонного звонка, не искать знакомый силуэт в толпе.
Осень выдалась тёплой. Золотые листья кружились над тротуарами, воздух пах дождём и свежестью. Подруга Света, с которой Маша дружила ещё со школы, позвонила в среду вечером и предложила сходить в ресторан.
— Давай просто поужинаем, — сказала Света. — Ты столько работаешь, надо отдохнуть. Я угощаю.
Маша хотела отказаться, но подруга настаивала так убедительно, что сопротивляться стало глупо. В субботу вечером они встретились у входа в небольшой ресторан на набережной. Заведение было уютным, не слишком дорогим, с приглушённым светом и негромкой музыкой.
Официант провёл их к столику у окна. Маша огляделась — зал заполнен наполовину, несколько пар за дальними столами, одинокие посетители у барной стойки. Ничего примечательного. Света заказала вино и салаты, принялась рассказывать про работу, про нового начальника, который вечно придирался к мелочам.
Маша слушала вполуха, разглядывая меню. Официант принёс бокалы, налил вино. Света подняла свой бокал, предлагая выпить за встречу. Маша кивнула, пригубила. Вино было терпким, с лёгкой кислинкой.
— Смотри, какая пара за соседним столиком, — заметила Света, кивнув в сторону. — Прямо как из журнала.
Маша машинально повернула голову. За столиком в десяти метрах от них сидели мужчина и женщина. Женщина была лет тридцати, яркая блондинка в красном платье, с крупными серьгами. Мужчина сидел к Маше вполоборота, но профиль просматривался чётко.
Мир замер. Звуки ресторана стали глухими, далёкими, будто доносились из-под воды. Маша уставилась на мужчину, не в силах оторвать взгляд. Тот самый наклон головы. Та самая манера держать бокал, обхватывая его ладонью. Та самая родинка у левого виска.
— Маш, ты чего побледнела? — Света нахмурилась. — Тебе плохо?
Маша не ответила. Руки задрожали, бокал чуть не выскользнул из пальцев. Мужчина повернулся, и лицо стало видно полностью. Знакомые черты, знакомый овал лица, знакомая улыбка. Это был супруг. Живой, невредимый, сидящий в ресторане с незнакомой женщиной.
Сердце забилось так сильно, что в ушах зазвенело. Маша вцепилась в край стола, пытаясь удержать равновесие, хотя сидела. Дыхание сбилось, воздух застревал в горле. Света схватила подругу за руку, заглянула в лицо.
— Маша, что случилось? Тебе воды принести?
— Это… это мой муж, — выдохнула Маша, не отрывая взгляда от соседнего столика. — Он живой.
Света проследила за её взглядом, нахмурилась.
— Ты серьёзно? Но как…
Маша не слушала. Супруг смеялся, наклонился к спутнице, что-то шептал ей на ухо. Женщина хихикнула, кокетливо тронула его за плечо. Официант принёс им второе блюдо, поставил тарелки. Супруг взял бутылку вина, наполнил бокал спутницы, потом свой.
Маша сидела неподвижно, не в силах пошевелиться. В голове крутились обрывки мыслей. Авария. Похороны. Долги. Три года жизни, вычеркнутые из существования. А супруг живёт, улыбается, флиртует с какой-то женщиной в дорогом платье.
— Я должна подойти, — прошептала Маша.
Света крепче сжала её руку.
— Подожди. Давай сначала поймём, что происходит. Может, это не твой муж? Может, просто похож?
Маша покачала головой. Похожесть не бывает настолько полной. Каждая черта, каждый жест — всё совпадало до мелочей. Даже манера наклонять голову, когда слушал собеседника. Даже привычка потирать указательным пальцем бровь.
Супруг поднял бокал, чокнулся с женщиной. Та улыбнулась, сказала что-то, и супруг рассмеялся. Голос был тихим, но Маша узнала бы его из тысячи. Низкий, бархатистый, с лёгкой хрипотцой. Тот самый голос, который желал ей спокойной ночи, который обещал вернуться из командировки.
— Я не могу просто сидеть, — Маша попыталась встать, но ноги не слушались. Света удержала подругу на месте.
— Послушай, давай сначала послушаем, о чём они говорят. Может, там есть объяснение.
Маша кивнула, не зная, что ещё делать. Столики стояли достаточно близко, и при желании можно было расслышать разговор. Супруг склонился к спутнице, заговорил чуть громче.
— Знаешь, я долго не мог решиться на новые отношения. После той аварии всё изменилось.
Женщина участливо кивнула.
— Ты рассказывал, что едва выжил.
— Выжил чудом, — продолжал супруг. — Меня выбросило из машины, я очнулся в кустах. Голова раскалывалась, кровь текла из раны. Я добрался до шоссе, меня подобрали дальнобойщики, отвезли в больницу. Там лежал без сознания несколько дней.
— Боже, какой ужас, — женщина прикрыла рот ладонью. — А почему ты не вернулся домой?
Супруг помолчал, сделал глоток вина.
— Потому что дома меня ничего не ждало. Жена… она забрала всё. Деньги, имущество, даже дачу продала. Я понял, что она просто хотела избавиться от меня. Поэтому решил начать жизнь заново. Исчезнуть, чтобы никто не нашёл.
Маша застыла. Слова супруга ударили, как пощёчина. Кровь прилила к лицу, пальцы сжались в кулаки. Света схватила подругу за локоть, не давая встать.
— Подожди, не делай глупостей, — зашептала Света.
Но Маша уже не слышала. Перед глазами всплыли картины последних трёх лет. Бессонные ночи, когда слёзы текли сами собой. Звонки из банков, требующих возврата кредитов. Визиты к юристам, которые разводили руками. Продажа дачи за бесценок, потому что деньги были нужны срочно. Работа на двух ставках, чтобы свести концы с концами.
А супруг сидел в ресторане, пил вино и рассказывал, что жена забрала всё. Жена, которая три года оплакивала покойника, расплачивалась с долгами, которые набрал покойник, жила в съёмной квартире, потому что на собственную не хватало.
Женщина за соседним столиком сочувственно качала головой.
— Как же так… Значит, ты не можешь даже связаться с ней?
Супруг пожал плечами.
— Зачем? Она получила то, что хотела. Свободу и деньги. А я получил шанс начать всё с чистого листа. Встретил тебя, нашёл новую работу, снял квартиру. Жизнь налаживается.
Маша зажмурилась. Ладони похолодели, пальцы онемели. Перед глазами поплыли чёрные круги. Света обняла подругу за плечи, прижала к себе.
— Дыши, Маша. Просто дыши.
Маша открыла глаза. Супруг продолжал беседовать с женщиной, улыбался, рассказывал что-то про новую работу. Та слушала, кивала, смотрела на него с обожанием. Официант принёс десерт, поставил на стол. Супруг взял ложку, зачерпнул крем, поднёс ко рту спутницы. Та рассмеялась, приняла угощение.
Маша сидела, не в силах пошевелиться. Мысли путались, сознание отказывалось принимать реальность. Супруг жив. Супруг прячется. Супруг считает, что жена забрала всё и предала его. А сам устроил жизнь, завёл новую женщину, живёт так, будто ничего не произошло.
— Что мне делать? — прошептала Маша.
Света крепко сжала руку подруги.
— Сначала давай выйдем отсюда. Тебе нужно прийти в себя. А потом решим, что делать дальше.
Маша кивнула. Встала на ватных ногах, придерживаясь за край стола. Света подхватила подругу под руку, повела к выходу. Проходя мимо столика супруга, Маша невольно обернулась. Тот сидел к ней спиной, не замечая ничего вокруг. Женщина что-то рассказывала, жестикулировала, смеялась. Супруг слушал, улыбался, гладил её по руке.
На улице Маша остановилась, прислонилась к стене. Прохладный осенний воздух обжёг лицо. Света достала телефон, набрала такси.
— Поедем ко мне. Всё обсудим спокойно.
Маша молча кивнула. В голове не было мыслей, только пустота. Три года горя, три года борьбы за выживание — и всё это время супруг жил, смеялся, строил новую жизнь. Пока Маша хоронила призрака, призрак наслаждался свободой.
Такси подъехало через пять минут. Света усадила подругу на заднее сиденье, назвала водителю адрес. Маша смотрела в окно, не видя ничего. Фонари мелькали за стеклом, дорога убегала назад. В груди стояла тяжесть, будто внутри застыл кусок льда.
Дома у Светы Маша опустилась на диван. Подруга заварила крепкий чай, поставила чашку перед ней. Маша обхватила чашку ладонями, чувствуя тепло, но не в силах сделать глоток.
— Ты уверена, что это точно твой муж? — осторожно спросила Света.
— Абсолютно, — ответила Маша. — Даже родинка на месте. Даже голос тот же.
Света присела рядом, взяла подругу за руку.
— Тогда нужно что-то делать. Это же преступление.
Маша кивнула. Шок постепенно отступал, уступая место холодной ярости. Супруг инсценировал собственную смерть, оставил жену разгребать долги, а сам устроил себе беззаботное существование. Рассказывал новой пассии, что жена забрала всё имущество. Врал, не моргнув глазом.
— У меня есть знакомый юрист, — сказала Маша. — Мы с ним работали, когда оформляла документы после похорон. Нужно ему позвонить.
Света кивнула, протянула телефон. Маша набрала номер. Трубку взяли после третьего гудка.
— Алло, Олег Викторович? Это Маша Крылова. Извините, что поздно звоню.
— Маша? Что-то случилось? — голос юриста звучал обеспокоенно.
— Случилось, — Маша сглотнула. — Мой муж жив. Я видела его сегодня в ресторане. С женщиной.
Повисла пауза. Олег Викторович откашлялся.
— Ты уверена?
— Полностью. Это точно муж. Родинка, голос, манеры — всё совпадает.
— Тогда нужно срочно встретиться. Это серьёзное дело. Завтра утром сможешь подъехать?
— Смогу, — кивнула Маша.
— Хорошо. Жди меня в десять в офисе. Подготовь все документы, которые остались после признания мужа погибшим. Решение суда, справки, выписки из банков. Всё, что найдёшь.
Маша положила трубку. Света налила ей ещё чая.
— Оставайся у меня ночевать. Утром поедешь к юристу.
Маша согласилась. Спать не хотелось, но силы покинули тело. Легла на диван, накрылась пледом. Света выключила свет, ушла в спальню. Маша лежала в темноте, разглядывая потолок. Мысли кружились, не давая покоя.
Утром встала рано, собрала вещи. Дома достала папку с документами, проверила содержимое. Решение суда о признании супруга погибшим, справки из банков о закрытии кредитов, договор купли-продажи дачи. Всё аккуратно сложено, каждая бумага на месте.
В офис юриста приехала без десяти десять. Олег Викторович встретил у входа, провёл в кабинет. Сел за стол, жестом предложил Маше занять кресло напротив.
— Расскажи всё по порядку. Когда увидела, где, при каких обстоятельствах.
Маша рассказала. Спокойно, чётко, без лишних эмоций. Ресторан, столик у окна, супруг с женщиной, разговор про аварию и про жену, которая всё забрала. Олег Викторович слушал внимательно, изредка записывая что-то в блокнот.
— Понятно, — кивнул юрист. — Это не просто личная драма. Это мошенничество, инсценировка смерти, возможно, подлог документов. Нужно писать заявление в полицию.
— Сейчас? — Маша напряглась.
— Да. Чем быстрее, тем лучше. Пока он не догадался, что его раскрыли.
Олег Викторович достал чистый лист, начал диктовать. Маша писала, стараясь не дрожать. Заявление получилось сухим, деловым, без эмоций. Факты, даты, обстоятельства. Супруг признан погибшим три года назад, суд вынес решение на основании отсутствия тела и заключения следствия. Маша выплатила долги, продала имущество. А супруг оказался жив, скрывался, вёл другую жизнь.
— Теперь нужно приложить копии документов, — сказал Олег Викторович. — Решение суда обязательно. Справки из банков тоже. Если есть договор купли-продажи дачи — приложи.
Маша разложила бумаги на столе. Юрист пролистал, отобрал нужные, отправил на копирование. Секретарша принесла копии через десять минут. Олег Викторович скрепил всё вместе, убрал в папку.
— Теперь едем в полицию. Подаём заявление, ждём реакции.
В отделение приехали к полудню. Дежурный офицер выслушал, отправил к следователю. Следователь оказался мужчиной средних лет, с усталым лицом и внимательным взглядом. Прочитал заявление, изучил документы, нахмурился.
— Серьёзная история. Если подтвердится, это уголовное дело.
— Подтвердится, — твёрдо сказала Маша. — Я видела мужа своими глазами. Он живой, здоровый, сидит в ресторане и рассказывает новой женщине, что я забрала всё имущество.
Следователь кивнул.
— Хорошо. Оставьте заявление, мы начнём проверку. Если понадобятся дополнительные сведения, свяжемся.
Маша вышла из отделения с лёгкостью в груди. Первый шаг сделан. Теперь дело за правоохранительными органами.
Вечером позвонил Олег Викторович.
— Маша, есть новости. Следователь поднял старое дело об аварии, начал сопоставлять факты. Оказалось, что за два месяца до официальной даты смерти твой муж оформил доверенность на имя какой-то женщины. Она продала машину, сняла деньги со счёта.
— Какой женщины? — Маша сжала телефон.
— Пока не знаю. Следствие разбирается. Но похоже, что муж готовился к исчезновению заранее. Вывел деньги, оформил бумаги, потом инсценировал аварию.
Маша опустилась на диван. Значит, всё было спланировано. Супруг не случайно попал в аварию. Не случайно пропал. Заранее подготовил почву, вывел средства, нашёл сообщницу.
— Что теперь будет? — спросила Маша.
— Теперь следствие работает. Ищут мужа, ищут женщину, ищут деньги. Если найдут — возбудят уголовное дело.
Прошла неделя. Маша ходила на работу, возвращалась домой, ждала новостей. Телефон молчал. Олег Викторович не звонил. Света заходила каждый вечер, приносила еду, пыталась отвлечь разговорами. Маша благодарила, но не могла думать ни о чём другом.
На восьмой день позвонил следователь.
— Маша Сергеевна? Задержали вашего мужа. Сегодня утром, когда оформлял сделку по продаже квартиры.
Маша выдохнула.
— Где?
— В нотариальной конторе. Пришёл с женщиной, с которой вы его видели в ресторане. Хотели продать её квартиру, видимо, собирались уезжать. Мы их обоих задержали.
— Что дальше?
— Допросы, экспертиза документов, проверка счетов. Если докажем инсценировку и мошенничество, будет уголовное дело.
Маша положила трубку. Руки дрожали. Супруг задержан. Больше не сможет скрываться, врать, строить новую жизнь за счёт чужого горя.
Света прибежала вечером, едва Маша успела позвонить.
— Ну что, поймали негодяя?
— Поймали, — кивнула Маша. — Сегодня утром.
Подруга обняла её, крепко прижала к себе.
— Молодец. Ты всё правильно сделала.
Через несколько дней следователь пригласил Машу на допрос. Задавал вопросы про брак, про долги, про дачу. Маша отвечала чётко, приводила факты, называла суммы. Следователь записывал, кивал, уточнял детали.
— Ваш муж утверждает, что вы сами хотели от него избавиться. Что продали дачу без его ведома, потратили деньги на себя.
Маша усмехнулась.
— Дачу продала, чтобы погасить кредиты, которые брал муж. Вот справки из банков, вот договор купли-продажи, вот квитанции о переводах. Всё легально, всё задокументировано.
Следователь пролистал бумаги, кивнул.
— Да, всё в порядке. Ваши показания подтверждаются документами.
Маша вышла из кабинета с облегчением. Допрос окончен, показания даны. Дальше следствие разберётся само.
Олег Викторович позвонил через неделю.
— Маша, дело движется. Нашли женщину, на которую муж оформлял доверенность три года назад. Это та самая блондинка из ресторана. Оказывается, они были любовниками ещё до аварии. Вместе планировали исчезновение, вместе выводили деньги.
— Значит, всё время обманывал, — Маша сжала губы.
— Да. Причём долго. Следствие нашло переписку, где они обсуждали план. Инсценировка аварии, вывод средств, новые документы. Всё продумано до мелочей.
— И что теперь?
— Теперь обоим грозит реальный срок. Мошенничество, подлог, инсценировка смерти. Плюс долги перед банками, которые ты выплачивала. Муж должен будет возместить тебе всё.
Маша закрыла глаза. Справедливость восторжествовала. Супруг больше не сможет рассказывать, что жена забрала всё имущество. Не сможет строить новую жизнь на обмане.
Последний визит к Олегу Викторовичу состоялся через месяц. Юрист протянул папку с документами.
— Всё оформлено. Суд признал брак недействительным, учитывая обстоятельства. Мужу предъявлены обвинения по трём статьям. Следствие продолжается, но исход очевиден. Ты свободна.
Маша взяла папку, пролистала бумаги. Всё чётко, аккуратно, без ошибок. Подписала последнюю страницу, поставила дату.
— Спасибо, Олег Викторович. За всё.
Юрист пожал плечами.
— Я просто делал работу. А ты молодец, что не растерялась, не испугалась. Многие бы на твоём месте просто ушли из ресторана и молчали.
Маша покачала головой.
— Молчать? После трёх лет ада? Нет. Он должен был ответить.
Вышла на улицу. Осень вступила в свои права. Ветер срывал последние листья с деревьев, небо затянуло серыми облаками. Маша застегнула куртку, направилась к метро.
Дома заварила чай, села у окна. Город жил своей жизнью. Машины ехали по дорогам, люди спешили по делам, фонари зажигались один за другим. Маша смотрела на всё это и понимала, что жизнь продолжается. Без обмана, без призраков, без прошлого, которое тянуло назад.
Супруг исчез. Навсегда. На этот раз по-настоящему. Не в аварии, не в фальшивых документах. Исчез за решёткой, где ему и место. Маша больше не вдова. Больше не жертва чужого плана. Просто женщина, которая прошла через ад и вышла с высоко поднятой головой.
Телефон завибрировал. Сообщение от Светы: «Как дела? Приезжай, испеку пирог.»
Маша улыбнулась, набрала ответ: «Еду. Скоро буду.»
Допила чай, собрала сумку, вышла из квартиры. Впереди была жизнь. Настоящая, без обмана и фальши. И эта жизнь принадлежала только ей.
