Сергей пришёл домой в половине восьмого. Устал. Хотелось поесть и завалиться на диван.
На кухне пахло жареной курицей. Ира стояла у плиты.
— Привет, — сказал он, повесив куртку. — Что на ужин?
— Курица с овощами.
Сергей поморщился.
— Опять курица. Ир, я же написал те сообщение — хочу картошку с салом.
Ира перевернула курицу на сковороде.
— Сала нет.
— Как нет? Я же просил купить.
— Не успела.
Сергей сел за стол. Полез в телефон, открыл переписку. Вчера, 15:43: «Ир, хочу картошку с салом».
Он показал ей экран.
— Вот. Писал же.
Ира поставила перед ним тарелку с курицей.
— Серёж, я не успела. Работала весь день.
— Работала, — он усмехнулся. — Сидела за компьютером. Это ж не работа, Ир. Карточки какие-то делать.
— Я зарабатываю.
— Зарабатываешь. Копейки небось какие-то. Я семью содержу, между прочим. Я кормилец. И я имею право на то, чтобы мои желания учитывались.
Ира села напротив. Молча ела курицу.
— Ир, ну серьёзно. Я же не сложное прошу. Съездить в магазин за салом. Это полчаса.
— Этот магазин в другом конце города. Час туда-обратно. Плюс пока маршрутку дождаться.
— Ну и что? У тебя же свободный график. Ты дома сидишь.
— Серёж, я работаю.
— Работа, — он отмахнулся. — Ты не умеешь распоряжаться своим временем. Вот и всё. Нормальная жена успевала бы и работать, и домом заниматься.
Ира положила вилку.
— Серёж, а ты знаешь, сколько времени уходит на то, чтобы купить всё, что ты любишь?
— Ну сколько? Час-два в неделю.
— Фермерский магазин за салом — час туда-обратно. Специальный магазин за твоей рыбкой к пенному — ещё сорок минут. Корейские чипсы и кальмары — заказывать через интернет, отслеживать доставку. Баранина — только в одном месте нормальная, ещё полчаса. Картошка жареная с салом — каждый раз по часу готовить. А ты её три раза в неделю хочешь.
Сергей пожал плечами.
— Ну и что? Это же твоя обязанность. Ты моя жена.
Ира посмотрела на него.
— Серёж, а мы с Соней эту баранину не едим. И сало не едим. Мы курицу и овощи. А я постоянно езжу за твоими хотелками в разнве места — оно мне вообще надо?
— Ира, я деньги даю на продукты. На хозяйство. Считай, это моя помощь. А ты что? Даже простые вещи выполнить не можешь.
Ира встала. Убрала тарелки.
— Знаешь что, Серёж? Давай введём раздельный бюджет.
Он замер.
— Что?
— Раздельный бюджет. Ты недоволен моими тратами — давай каждый сам за себя. Ты на себя тратишь, я на себя. Квартиру и коммунальные пополам. На Соню ты даёшь столько же, сколько на себя тратишь. В конце месяца.
Сергей моргнул. Он ожидал скандала. Слёз. Обид. А она спокойно предлагает раздельный бюджет.
— Ир, ты серьёзно?
— Абсолютно.
— Да давай.
Ира кивнула.
— Отлично. С завтрашнего дня.
Сергей не ожидал, что она предложит такое и так легко. Думал, она просто будет делать все что он говорит и все. Ну поспорит, а потом всё вернётся на круги своя.
Но на следующий день Ира действительно начала жить по-новому.
Утром она не приготовила ему завтрак. Сделала себе омлет. Сергей стоял на кухне в недоумении.
— Ир, а мне?
— Серёж, у нас раздельный бюджет. Я себе готовлю, ты себе. Ты яйца покупал?
— Ну ты же всё равно готовишь. Яйца были в холодильнике же. Сложно ещё порцию сделать?
— Сложно. Я теперь готовлю только для себя и Сони.
Сергей почесал затылок.
— Ну да ладно.
Он сделал себе бутерброды. Ушёл на работу.
Вечером пришёл домой. На плите — гречка с курицей. Две порции. Ира и Соня ужинали.
— Привет, — сказал он. — А мне?
— А тебе готовить самому. У нас раздельный бюджет.
Сергей открыл холодильник. Молоко, йогурты, овощи, курица. Ничего из того, что он любил. Ни сала, ни баранины, ни рыбки.
— Ир, а где моя еда?
— Серёж, ты сам покупаешь себе продукты. Я свои покупаю, ты свои.
— Но ты же в магазин ходишь!
— Хожу. За своими продуктами. Хочешь своё — иди сам. Езжай на все четыре стороны и покупай, ищи, все свои вкусности.
Сергей сел за стол. Молча доел остатки вчерашней курицы. Ира и Соня ужинали, тихо переговариваясь. Он будто стал невидимым.
Через неделю Сергей начал понимать, что жизнь изменилась.
Ира больше не спрашивала, что он хочет на ужин. Не готовила его любимые блюда.
Он сам ездил в фермерский магазин за салом. Потратил час. Маршрутка. Толкотня. Еле нашёл точку.
Сам заказывал корейские чипсы. Ждал доставку.
Сам жарил картошку с салом. Но получалось не так. Ира как-то вкуснее делала.
А она готовила только курицу и овощи. Быстро. Просто. Для себя и Сони.
Ужины стали молчаливыми. Раньше Ира рассказывала про день, спрашивала, как у него дела, делилась слухами и эмоциями. Теперь молчала. Ела и уходила в комнату.
Соня тоже молчала. Ела и шла делать уроки.
Сергей сидел один за столом. Пустая тарелка. Тишина.
Как-то утром он пошёл делать кофе. Открыл банку — пусто.
— Ир, кофе закончился.
— Знаю.
— Почему не купила?
Ира застёгивала куртку Соне.
— Серёж, я не пью кофе. У меня свой бюджет. Хочешь кофе — купи сам.
Он стоял с пустой банкой в руках.
— Ир, ну ты же ходишь в магазин. У тебя больше времени.
— Хожу. За своими простыми и обычными продуктами.
Она ушла, увела Соню в школу. Сергей остался один. С пустой банкой кофе.
Он вышел на работу без кофе. Весь день был раздражённым.
Вечером он задержался. Пришёл домой в девятом часу. Квартира пустая. Никого.
Сергей написал Ире: «Где вы?»
Ответ пришёл через пять минут: «В кафе. Ужинали».
— В кафе? Без меня?
«А что такого? Мы голодные были».
Сергей сел на диван. Пусто. Холодно. Раньше Ира всегда ждала. Даже если он задерживался, она оставляла ему ужин. Разогревала. Спрашивала, как день.
А теперь она с дочкой в кафе. Без него.
Он открыл холодильник. Пусто. Ну то есть не совсем пусто — йогурты Иры, её курица, овощи. Но ничего для него.
Сергей заказал пиццу.
Через месяц он понял — Ира больше не заботилась о нём.
Раньше она гладила его рубашки. Теперь не гладила — у неё свой бюджет, она не обязана ему ничем.
Раньше покупала его любимый гель для душа. Теперь не покупала — пусть сам.
Раньше спрашивала, как дела на работе. Теперь не спрашивала.
Она стала спокойнее. Увереннее. Не требовала. Не жаловалась. Просто жила своей жизнью.
А он чувствовал себя… лишним. В собственном доме.
Как-то вечером Сергей сидел на кухне. Считал деньги. Зарплата — шестьдесят тысяч. Половина квартиры — пятнадцать. Коммунальные — семь. Его еда (сало, баранина, рыбка, чипсы, кофе) — тысяч пятнадцать. Бензин — восемь. Его одежда, его расходы — ещё тысяч десять.
Осталось пять тысяч. На Соню он должен отдать столько же, сколько тратит на себя.
У него не хватало.
Сергей сидел и смотрел в цифры.
Раньше он давал Ире на продукты и хозяйство тысяч двадцать. И этого ей хватало на всё. Потому что она экономила. Покупала курицу, а не баранину. Готовила простые продукты. Делала всё сама.
А он ел её еду. Её курицу, её супы, её гречку. И сверху требовал сало, баранину, рыбку.
И она всё это покупала. Из тех же двадцати тысяч.
Как?
Он пришёл к Ире.
— Ир, мне надо поговорить.
Она подняла взгляд от ноутбука.
— Слушаю.
— Давай пересмотрим этот… раздельный бюджет.
— Зачем?
— Ну… может, вернёмся к тому, как было?
Ира посмотрела на него спокойно.
— Серёж, а зачем? Мне так удобнее. Времени намного больше.
— Но… семья же. Мы же вместе.
— Серёж, это ты сказал, что я не умею распоряжаться деньгами. Что ты кормилец. Вот и корми себя сам.
— Ир, я не то имел в виду…
— Что ты имел в виду?
Сергей замолчал.
Ира вернулась к ноутбуку.
— Серёж, мне работать надо. Если всё — можешь идти.
Он ушёл.
Ещё через неделю Сергей узнал, что Ира зарабатывает сорок тысяч в месяц. Не тридцать, как он думал. Сорок. Карточками для маркетплейсов. Сидя дома.
Больше, чем на прежней работе лаборантом.
Он не знал.
А она не говорила. Просто работала.
Как-то вечером Сергей пришёл домой. Ира сидела на кухне с чаем.
— Ир, мне надо сказать.
— Говори.
— Может, нам… разъехаться?
Она подняла взгляд.
— В смысле?
— Ну раз у нас раздельный бюджет, раздельная жизнь… может, и жить отдельно?
Ира помолчала.
— Знаешь, Серёж, я об этом тоже думала. И да. Наверное, так будет лучше. Одна съемную квартиру я не потяну, а у от тебя денег не дождаться. Я с Соней переедем к маме. У неё двушка. Места нам там хватит.
Сергей не ожидал, что она согласится.
— Ир, подожди. Я не… я не хотел…
— Серёж, а чего ты хотел? Думаешь я буду тебя уговаривать, расплачусь, в ножки брошусь? Ты хотел, чтобы я обслуживала тебя бесплатно? Ездила за твоим салом, готовила твою картошку, покупала твою рыбку дорогущую любимую? А взамен ты мне что? Двадцать тысяч в месяц? И претензии, что я не умею распоряжаться временем и деньгами?
— Ир, я не так хотел…
— Как ты думал?
Сергей молчал.
Ира допила чай.
— Серёж, я устала. Я два года без работы сидела. Искала. Не находила. Ты каждый день намекал, что я бездельница. Что сижу дома и ничего не делаю. А я пахала. По дому. По твоим хотелкам. И ещё училась. Курсы проходила. Чтобы начать зарабатывать. И начала. Сорок тысяч в месяц. Удалённо. Дома. А ты сказал, что это не работа.
— Ир, ну прости. Я не хотел…
— Не хотел. А сказал. И теперь у нас раздельный бюджет. И мне так удобно. Я не езжу за твоим салом. Не готовлю твою картошку. Не слушаю твои претензии. Я живу для себя и для Сони. И мне хорошо.
— Но ты же любила меня…
— Любила. Может, и сейчас люблю. Но любовь — это не повод быть прислугой. Я устала, Серёж. Понимаешь? Устала.
Сергей молчал.
Ира встала.
— Знаешь что, Серёж? Может, нам вообще разъехаться? Раз уж у нас раздельный бюджет, раздельная жизнь… зачем делать вид, что мы семья?
Он замер.
— Ир, ты серьёзно?
— Абсолютно. Я с Соней переедем к маме. У неё двушка. Места хватит.
— Ир, подожди…
— Не надо, Серёж. Мне так будет лучше. И тебе тоже. Не надо делить квартиру. Не надо делить бюджет. Ты будешь жить один. Как хочешь.
Она пошла в комнату.
Сергей сидел на кухне и смотрел в пустую кружку.
Через неделю Ира с Соней собрали вещи и уехали.
Сергей помогал грузить коробки. Молча. Не знал, что сказать.
Когда машина уехала, он вернулся в квартиру. Пусто. Тихо. Холодно.
Сел на диван. Посмотрел вокруг.
Раньше здесь был дом. Семья. Уют. Тепло.
А теперь просто квартира. Пустая.
Прошло две недели.
Сергей жил один. Готовил себе сам. Ездил за салом. Жарил картошку. Но есть не хотелось.
Работа. Дом. Пустота.
Он понял — ему не хватает не сала и не картошки.
Ему не хватает Иры.
В субботу утром Сергей поехал к Ириной матери.
Позвонил в дверь. Открыла Ира. Удивилась.
— Серёж? Что случилось?
— Ир, мне надо поговорить.
Она вышла в подъезд. Закрыла дверь за собой.
— Слушаю.
Сергей молчал. Не знал, с чего начать.
— Ир, я… я понял. Ты была права. Во всём. Я был эгоистом. Думал только о себе. О своём сале, своей картошке. А ты… ты делала всё. И я этого не ценил.
Ира молчала.
— Я решил поменять работу, — продолжил он. — Искать место с зарплатой побольше. Потому что понял — моей зарплаты не хватает. Не хватает на меня, на Соню, на квартиру. На семью. Я должен больше зарабатывать. Чтобы обеспечивать вас нормально.
— Серёж, — тихо сказала Ира. — Мне не нужны твои деньги. Я сама зарабатываю. Мне хватает.
— Я знаю. Но… я хочу. Я хочу быть нормальным мужем. Отцом. Который не требует сало три раза в неделю. Который помогает. Который…
Он замолчал.
Ира смотрела на него спокойно.
— Серёж, я не знаю. Мне надо подумать.
— Ир, я изменюсь. Правда.
— Может быть. А может, нет. Я устала верить обещаниям.
Она открыла дверь.
— Мне надо идти. Соня ждёт.
— Ир…
— Серёж, дай мне время. Ладно?
Она ушла. Дверь закрылась.
Сергей стоял в подъезде. Один.
И не знал — вернётся ли она. Простит ли. Поверит ли, что он изменится.
Или уже поздно.
Слишком поздно.
Он вышел на улицу.
Раньше Ира всегда прощала их скандалы — его претензии и колкости. Всегда верила. Всегда ждала.
А теперь она устала.
И раздельный бюджет разделил семью.
Может быть, навсегда.
