Нина смотрела на экран телефона и не верила своим глазам. Сообщение от мужа пришло в десять вечера, когда она уже второй час пыталась уложить спать их трёхлетнего Мишу.
«Задерживаюсь. Саня с ребятами в гости зашли. Часа в два освобожусь. Не жди».
Не жди. Вот так просто. Будто она не договаривалась с ним утром, что сегодня он точно придёт вовремя, потому что у неё завтра презентация проекта перед инвесторами. Будто она не напоминала ему три раза за день. Будто её слова вообще что-то значили в их семейной иерархии.
Миша наконец заснул, обняв плюшевого медведя. Нина укрыла его одеялом и тихо вышла из детской. В гостиной было темно и пусто. Тишина давила на уши после детского плача и капризов. Она прошла на кухню, налила себе воды и села за стол, положив голову на руки.
Дмитрий вернулся в половине третьего ночи. Пах перегаром и сигаретами. Он попытался раздеться бесшумно, но его координация была нарушена, и ключи со звоном упали на пол.
— Привет, — пробормотал он виноватым шёпотом, когда увидел, что она не спит.
Нина сидела на диване с включённым ночником, обхватив колени руками. Она молча смотрела на него.
— Ну не смотри ты так, — он попытался улыбнуться. — Саня заехал неожиданно. Я же не мог его выгнать. Друг детства, понимаешь?
— Я понимаю, что твой друг детства важнее моего завтрашнего дня, — тихо сказала она.
— Да ладно тебе! Одна ночь. Ничего с тобой не случится. Выспишься потом.
Он махнул рукой и пошёл в ванную. Нина продолжала сидеть неподвижно. Что-то внутри неё холодело и твердело с каждой минутой. Это был не первый раз. И даже не пятый. Это была система. Его друзья, его планы, его развлечения всегда были приоритетом. А она должна была подстраиваться, прогибаться, терпеть.
Презентация прошла плохо. Нина сбивалась, теряла мысль, не могла сосредоточиться. Инвесторы задавали вопросы, на которые она отвечала невпопад. Когда всё закончилось, её руководитель Ольга Павловна остановила её в коридоре.
— Нина, что случилось? Это был не твой уровень.
— Простите. Не выспалась. Личные проблемы.
Ольга Павловна посмотрела на неё внимательно.
— Послушай мой совет. Я тридцать лет в браке. Личные проблемы, которые мешают твоей работе, очень скоро становятся профессиональными проблемами. А потом финансовыми. А потом ты понимаешь, что зависишь от человека, который тебя не уважает. Подумай об этом.
Нина приехала домой злая на себя и на Дмитрия. Он сидел на диване с телефоном и даже не поднял головы, когда она вошла.
— Как прошло? — спросил он, не отрываясь от экрана.
— Провалила, — коротко бросила она и прошла в спальню.
Он даже не спросил подробностей. Просто кивнул и продолжил листать ленту. Нина закрыла дверь и села на кровать. Слова Ольги Павловны крутились в голове. «Зависишь от человека, который тебя не уважает».
Она открыла банковское приложение. Общий счёт, куда уходила её зарплата. Дмитрий распоряжался деньгами. Он оплачивал счета, делал покупки, решал, на что тратить. Она даже не знала точно, сколько денег у них есть. Когда ей было нужно что-то купить для себя, она спрашивала у него разрешения. Как ребёнок спрашивает разрешения у родителя.
Нина открыла новую вкладку в браузере и начала искать. Через час у неё была вся информация. Как открыть личный счёт. Как перевести зарплатный проект. Как разделить финансы в браке. Она читала форумы, статьи юристов, истории других женщин. И с каждой прочитанной страницей её решимость крепла.
На следующий день она открыла личный счёт в другом банке. Вечером написала заявление в бухгалтерию о смене реквизитов для зарплаты. Дмитрий ничего не заметил. Он вообще редко интересовался, как у неё дела на работе.
Следующая зарплата пришла на её новый счёт. Нина перевела на общий ровно половину — на коммунальные платежи и еду. Остальное оставила себе. Первый раз в жизни у неё были собственные деньги, которыми она могла распоряжаться сама.
Дмитрий хватился только через неделю, когда полез проверять баланс перед очередной посиделкой с друзьями.
— Нин, ты зарплату получила? — крикнул он из гостиной.
— Да, — спокойно ответила она из кухни.
— А почему на счёте только половина?
Она вышла к нему, вытирая руки полотенцем. Её лицо было абсолютно спокойным.
— Потому что это моя зарплата. Я положила на общие нужды свою половину. Остальное моё.
Он уставился на неё, не понимая.
— Как это твоё? У нас общий бюджет.
— Был общий. Теперь раздельный. Ты зарабатываешь свои деньги, я — свои. На общие траты скидываемся поровну. Остальным каждый распоряжается сам.
— Ты серьёзно? — он встал с дивана. — Мы семья! Какой ещё раздельный бюджет?
— Семья, где мои просьбы не имеют веса, а мои планы можно отменить ради твоих друзей? — спокойно парировала она. — Семья, где я должна спрашивать разрешения потратить деньги, которые сама заработала?
— Я никогда тебе не отказывал!
— Ты меня ставил в позицию просительницы. Это унизительно. Теперь я распоряжаюсь своими деньгами сама.
Дмитрий смотрел на неё как на незнакомку. Эта холодная, расчётливая женщина не походила на его мягкую, покладистую Нину.
— Хорошо, — процедил он сквозь зубы. — Играем по-новому. Значит, за детский сад будешь платить сама. И за его одежду. Это ведь твои траты тоже.
— Пополам, — невозмутимо ответила Нина. — Миша наш общий ребёнок. Всё, что связано с ним, делим поровну. Я уже составила список расходов. Вот твоя половина на этот месяц.
Она протянула ему листок. Дмитрий смял его в кулаке, не глядя.
— Ты совсем обнаглела!
— Я просто перестала быть удобной, — она повернулась и пошла к выходу. — Мне на работу. Переведи деньги до вечера.
Когда дверь за ней закрылась, Дмитрий с силой швырнул телефон на диван. Он не ожидал этого. Он думал, что может вести себя как угодно, а она будет терпеть. Всегда терпела. А теперь она изменила правила игры, не спросив его разрешения.
Он позвонил Сане.
— Слушай, у меня тут жена с ума сошла. Деньги поделила, раздельный бюджет устроила. Ты представляешь?
— Так это же здорово! — неожиданно обрадовался Саня. — Теперь она тебе не будет мозг выносить, куда ты тратишь. Свои деньги — своё дело.
Дмитрий задумался. Может, Саня прав? Теперь он действительно мог тратить свои деньги как хочет, не отчитываясь. Захотел с друзьями посидеть — пошёл, никто не пилит. Захотел новые наушники — купил, не спрашивая.
Он перевёл Нине деньги за половину расходов на Мишу и решил, что это даже к лучшему.
Но уже через месяц он начал понимать подвох.
Раньше Нина занималась всем. Она покупала продукты, готовила, стирала, убирала, водила Мишу в сад и на кружки. Дмитрий просто жил в чистой квартире с полным холодильником и не задумывался, как это всё происходит.
Теперь холодильник стал пустеть. В нём появились полки. На одной стояли продукты, которые покупала Нина — для себя и для Миши. На другой были остатки того, что Дмитрий приносил для себя. Нина готовила только себе и сыну. Дмитрий возвращался с работы голодный, а на плите ничего не было.
— Ты готовить не будешь? — спросил он в первый раз.
— Я приготовила себе и Мише. Ты взрослый человек, можешь сам о себе позаботиться, — спокойно ответила она.
— Ну это же абсурд! Мы семья!
— Семья с раздельным бюджетом. Ты хотел независимости? Вот она. Я готовлю на свои деньги для себя. Хочешь, чтобы я готовила для тебя — скидывайся на продукты заранее. Или готовь сам.
Он пытался возмущаться, но она была непреклонна. Первую неделю он питался полуфабрикатами и доставкой. Потом начал учиться готовить простые блюда. Это отнимало время и раздражало.
Стирка тоже изменилась. Нина стирала только свои вещи и детские. Его рубашки, носки, джинсы лежали грязной кучей в углу спальни.
— Ты забыла постирать мои вещи, — сказал он однажды вечером.
— Нет, не забыла. Я просто не стираю их больше.
— Почему?!
— Потому что это твоя одежда. Ты носишь — ты стираешь. Или плати за химчистку. Или неси мне деньги, и я постираю как услугу.
Дмитрий был в бешенстве, но аргументов у него не было. Он сам настаивал на раздельном бюджете, когда решил, что это ему выгодно. Теперь пожинал плоды.
Квартира тоже изменилась. Нина убирала только детскую, спальню и кухню после себя. Гостиная, где Дмитрий проводил вечера с друзьями, превратилась в хаос. Пустые бутылки, крошки от чипсов, грязные тарелки — всё копилось.
— Когда ты уберёшь тут? — спросил он, оглядывая беспорядок.
— Никогда, — улыбнулась Нина. — Это твоя зона отдыха. Твой бар, как ты говорил. Хозяин бара сам за ним убирает.
Он убирал. Неумело, медленно, ругаясь под нос. Он понял, сколько времени Нина тратила на это раньше. И как легко он воспринимал это как должное.
Но настоящий удар пришёл через два месяца.
Саня позвонил в пятницу вечером.
— Тём, финал Лиги чемпионов в субботу! Приходим к тебе?
Дмитрий замялся. Гостиная была грязной. Холодильник пустой. Нина с Мишей собирались к её маме на выходные.
— Давай лучше в баре встретимся, — предложил он.
— Да ладно! У тебя же телек огромный! Пиво принесём, закуску. Как раньше.
Дмитрий согласился. Он убрал гостиную, съездил в магазин, потратил кучу денег на закуски и напитки. Друзья пришли, расселись. Игра началась.
Ровно в одиннадцать вечера свет погас. Телевизор умер. Дмитрий замер, не веря. Он вскочил, проверил щиток. Всё было в порядке. Он попытался включить свет снова. Ничего.
Друзья переглянулись.
— Опять? — тихо спросил Саня.
Дмитрий достал телефон и позвонил Нине. Она подняла трубку со второго гудка.
— Что ты сделала? — прошипел он.
— Я заплатила за электричество только свою половину, — спокойно сказала она. — Твоя половина не оплачена уже два месяца. Свет отключили. Если хочешь его обратно — оплати долг и текущий счёт. Я скинула тебе реквизиты.
Она сбросила звонок. Дмитрий стоял в темноте с телефоном в руке и чувствовал, как стены смыкаются вокруг него.
— Пацаны, простите. Технические проблемы. Пошли в бар досмотрим, — пробормотал он.
Когда друзья ушли, он сел на диван в темноте и впервые за всё время действительно задумался.
Нина вернулась в воскресенье вечером. Свет в квартире горел — Дмитрий оплатил счёт. Она вошла с Мишей на руках. Мальчик спал, уткнувшись ей в плечо.
Дмитрий сидел за кухонным столом. Перед ним лежали бумаги — счета, чеки, расчёты. Он поднял на неё глаза. Они были усталыми и растерянными.
— Я посчитал. Сколько ты тратила на всё это раньше. Сколько времени. Сколько сил, — он провёл рукой по лицу. — Я не понимал. Думал, это само собой получается.
Нина молча прошла мимо него, укладывая Мишу в кроватку. Когда она вернулась, он всё ещё сидел на том же месте.
— Я был идиотом, — тихо сказал он. — Воспринимал тебя как обслуживающий персонал. А когда ты попросила элементарного уважения, решил, что ты бунтуешь.
Она села напротив.
— Продолжай.
— Мне нужно время. Я не могу вот так сразу измениться. Но я попробую. Я правда хочу попробовать. Только скажи мне — мы ещё можем это исправить?
Нина долго смотрела на него. Она видела искренность в его глазах. Но видела и весь тот путь, который ей пришлось пройти, чтобы он наконец услышал её.
— Можем. Если ты будешь не просто говорить, а делать. Если ты перестанешь относиться ко мне как к прислуге и начнёшь относиться как к партнёру, — она сделала паузу. — И если твои друзья больше не будут приоритетом над твоей семьёй.
— Договорились, — он протянул руку через стол.
Она пожала её. Крепко, по-деловому. Как партнёры пожимают после заключения сделки.
Изменения не произошли за одну ночь. Дмитрий учился готовить, стирать, планировать бюджет. Он отказывал друзьям, когда это мешало семейным планам. Он спрашивал Нину о её дне и действительно слушал ответ.
Через полгода они объединили счета снова. Но теперь это был настоящий общий счёт — с прозрачностью, обсуждением, равными правами.
Нина лежала в постели и смотрела на спящего рядом Дмитрия. Он изменился. Не идеально, но реально. Он стал человеком, с которым можно строить семью. А не тем, кто просто пользовался её трудом и преданностью.
Она закрыла глаза. Тот бар, который он устроил в их квартире, действительно закрылся. Навсегда. На его месте появился дом. Настоящий дом, где каждый уважает другого. Где слово «семья» значит больше, чем просто совместное проживание.
И это было самым ценным, что она могла для себя сделать.
