Слова прозвучали как приговор.
— Ты мне мешаешь развиваться. Собирай вещи.
Олег стоял посреди комнаты. Руки в карманах. Взгляд холодный.
Оля сидела на диване. Держала чашку. Чай остывал.
— Что?
— Ты слышала. Собирай вещи и уходи.
— Куда?
— Куда хочешь. Это не мои проблемы.
— Олег, это наш дом…
— Нет. Это мамина квартира. Ты здесь никто.
Никто.
Двенадцать лет брака. Двенадцать лет жизни в этих стенах.
И вот — никто.
— Олег, подожди. Давай поговорим.
— Не о чем говорить. Я всё решил.
— Что решил?
— Что нам не по пути. Ты тянешь меня вниз.
— Чем тяну?
— Всем. Своей работой продавцом. Своими подругами. Своими претензиями.
— Какими претензиями?
— Что я мало времени провожу дома. Что много работаю. Что не помогаю с бытом.
— Это нормальные просьбы…
— Для меня — нет. Я расту. Развиваюсь. А ты стоишь на месте.
Стоит на месте.
Оля вспомнила. Как двенадцать лет назад она тоже росла. Училась в институте. Мечтала о карьере.
А потом — свадьба. Олег сказал:
— Зачем тебе работать? Я зарабатываю. Сиди дома. Занимайся хозяйством.
Она послушалась. Бросила учёбу. Осталась дома.
Готовила. Убирала. Стирала. Ждала.
Ждала его с работы. Ждала его внимания. Ждала его любви.
А он — развивался. Рос. Строил карьеру.
И теперь она — мешает.
— Олег, у нас двенадцать лет вместе. Ты не можешь просто выгнать меня.
— Могу. Квартира мамина. Ты здесь не прописана.
— Но я думала…
— Что? Что это твой дом? — Олег усмехнулся. — Ты всегда жила в чужом доме. На чужих условиях. И не замечала.
Не замечала.
Оля оглянулась. На стены. На мебель. На шторы.
Всё выбирала свекровь. Галина Петровна.
— Олежек, давай этот диван. Он лучше.
— Олежек, эти шторы не подходят. Возьмём другие.
— Олежек, зачем тебе отдельная полка? У мамы достаточно.
Оля молчала. Терпела. Соглашалась.
Потому что — не её дом. Не её квартира. Не её право голоса.
— Олег, а как же наши вещи? Мебель, которую мы покупали?
— Какую мебель? Всё покупала мама. На её деньги.
— Но мы же вместе…
— Вместе — это я и мама. Ты — приложение.
Приложение.
Двенадцать лет она была приложением. К мужу. К свекрови. К их жизни.
— Олег, почему сейчас? Что случилось?
Он помолчал. Отвёл глаза.
— Я встретил другую.
Вот оно. Правда.
— Кого?
— Не важно. Она понимает меня. Поддерживает. Не тянет вниз.
— Давно?
— Полгода.
Полгода. Пока Оля варила борщи и гладила рубашки.
— Она молодая?
— Двадцать шесть.
Двадцать шесть. Оле — тридцать пять. Разница — целая жизнь.
— И что дальше?
— Она переедет сюда. Мама согласна.
— Мама согласна?
— Да. Она давно говорила, что ты мне не пара.
Не пара. Свекровь говорила это с первого дня.
— Олежек, она тебе не подходит.
— Олежек, она недостаточно образованная.
— Олежек, она не из нашего круга.
Но Олег тогда не слушал. Любил. Или думал, что любил.
А теперь — согласился.
— Олег, у меня нет денег. Нет жилья. Куда я пойду?
— Это твои проблемы. У тебя было двенадцать лет, чтобы что-то накопить.
— На какие деньги? Ты давал мне на хозяйство. Только на хозяйство.
— Надо было экономить.
— Экономить? На продуктах? На моющих средствах?
— Не драматизируй. Найдёшь работу. Снимешь комнату. Справишься.
Справишься.
Легко сказать. Ей тридцать пять. Образования нет. Опыта работы — ноль.
— Олег, дай мне хотя бы неделю.
— Три дня. Потом мама придёт менять замки.
Он ушёл. На работу. Или к ней — к новой.
Оля осталась одна. В квартире, которая никогда не была её домом.
Сидела на диване. Смотрела в стену. Не плакала.
Слёзы высохли. Осталась только пустота.
Вечером позвонила маме. В другой город. За пятьсот километров.
— Мам, Олег меня выгоняет.
— Что? Почему?
— Нашёл другую. Говорит, что я мешаю ему развиваться.
— Господи. Оленька. Приезжай ко мне.
— Не могу. Я должна сама.
— Как сама? У тебя ничего нет!
— Значит, заработаю.
— Оля, не глупи. Приезжай.
— Нет, мам. Я двенадцать лет зависела от мужа. Теперь буду зависеть от тебя? Хватит.
Мама замолчала.
— Ты уверена?
— Да. Пора встать на ноги. Самой.
— Хорошо. Но если что — я рядом.
— Знаю. Спасибо.
Оля положила трубку. Посмотрела вокруг.
Три дня. Что можно сделать за три дня?
Первое — найти жильё.
Она открыла интернет. Искала комнаты. Дешёвые.
Нашла несколько вариантов. Позвонила.
— Комната свободна?
— Да. Пятнадцать тысяч в месяц. Плюс коммуналка.
— Можно посмотреть?
— Приходите завтра.
Пятнадцать тысяч. У неё было двадцать. Заначка. Откладывала с хозяйственных. По копейке.
Хватит на месяц. Потом — неизвестно.
Второе — найти работу.
Что она умеет? Готовить. Убирать. Шить немного.
Это не профессия. Это быт.
Но с чего-то надо начинать.
Она написала резюме. Скромное. Честное.
«Ищу работу. Любую. Ответственная, исполнительная».
Разместила на сайтах.
Легла спать. Не спала. Смотрела в потолок.
Страшно. Очень страшно.
Но отступать некуда.
На следующий день поехала смотреть комнату.
Старый дом. Пятый этаж. Без лифта.
Комната маленькая. Десять метров. Окно во двор.
— Здесь жить можно, — сказала хозяйка. Женщина лет шестидесяти. Простая.
— Соседи есть?
— Я. В соседней комнате. Больше никого.
— Кухня общая?
— Да. И ванная. Но чисто. Я слежу.
Оля смотрела на комнату. На обшарпанные стены. На узкую кровать.
После трёхкомнатной квартиры — каморка.
Но — своя. На свои деньги.
— Беру.
— Отлично. Заезжай, когда хочешь.
Оля заплатила аванс. Десять тысяч. Осталось десять.
На месяц. Потом — или работа, или голод.
Вернулась домой. К Олегу. В последний раз.
Собирала вещи. Одежду. Книги. Фотографии.
Немного. Всё своё умещалось в два чемодана.
Двенадцать лет — два чемодана.
Олег пришёл вечером.
— Собралась?
— Да.
— Куда поедешь?
— Сняла комнату.
— На какие деньги?
— На свои.
Он усмехнулся.
— Какие свои? У тебя нет своих.
— Теперь будут.
— Посмотрим.
Он прошёл на кухню. Не попрощался.
Оля взяла чемоданы. Вышла.
Дверь закрылась. За спиной.
Она стояла на лестничной площадке. Смотрела на дверь.
Двенадцать лет. Здесь прошла её молодость.
Но не жизнь. Жизнь ещё впереди.
Она спустилась. Вышла на улицу. Поймала такси.
— Куда?
— На новую жизнь.
Водитель посмотрел странно.
— Адрес?
Оля назвала. Поехали.
Комната оказалась ещё меньше, чем казалась. Но чистая. Тихая.
Хозяйка встретила с чаем.
— Я Нина Ивановна. Давай на «ты»?
— Давай. Я Оля.
— Что случилось, Оль?
— Муж выгнал.
— Понятно. Бывает. Я тоже была замужем. Тридцать лет. Потом он умер. Теперь одна.
— Тяжело одной?
— Привыкла. Сначала страшно. Потом нормально. Потом даже хорошо.
— Хорошо?
— Да. Никто не указывает. Что готовить. Когда спать. С кем дружить.
Оля подумала. Олег указывал. Всегда.
— Ты права. Может, и хорошо.
— Точно хорошо. Поверь старой.
Они пили чай. Разговаривали.
Нина Ивановна оказалась доброй. Понимающей.
— Оль, а работа есть?
— Ищу.
— Кем?
— Кем возьмут.
— У меня знакомая в магазине работает. Продавцом. Там место есть. Хочешь?
— Хочу!
— Завтра сведу.
Назавтра Оля пошла на собеседование. Продуктовый магазин. Рядом с домом.
Управляющая — женщина лет сорока. Строгая.
— Опыт работы?
— Нет.
— Совсем?
— Двенадцать лет домохозяйкой была.
— Почему ушла?
— Муж выгнал.
Управляющая посмотрела внимательно.
— Честно отвечаешь. Это хорошо.
— Стараюсь.
— График тяжёлый. Шесть дней в неделю. Смены по двенадцать часов. Зарплата — двадцать пять тысяч.
— Согласна.
— Выходишь завтра.
Оля вышла из магазина. Счастливая.
Работа. Первая в жизни настоящая работа.
Двадцать пять тысяч. Минус пятнадцать за комнату. Остаётся десять.
На еду. На проезд. На жизнь.
Мало. Но — своё.
Позвонила маме.
— Мам, я устроилась!
— Куда?
— Продавцом. В магазин.
— Оля, ты же хотела учиться…
— Потом научусь. Сейчас — выжить.
— Ты молодец.
— Стараюсь.
Работа оказалась тяжёлой. На ногах весь день. Покупатели разные — добрые и злые.
Но Оля справлялась.
— Девушка, взвесьте колбасу!
— Девушка, почему так дорого?
— Девушка, улыбнитесь!
Она улыбалась. Взвешивала. Объясняла.
Вечером приходила домой — падала. Ноги гудели. Спина болела.
Но засыпала счастливой.
Потому что — сама. На свои деньги. В своей комнате.
Прошёл месяц. Оля получила первую зарплату.
Двадцать пять тысяч. В руках. Заработанные.
Она смотрела на купюры. Плакала.
— Что ты? — спросила Нина Ивановна.
— Это моё. Впервые в жизни — моё.
— Привыкнешь. Это только начало.
Только начало.
Оля откладывала. По пять тысяч в месяц. На чёрный день.
Покупала только необходимое. Еда. Проезд. Шампунь.
Одежду — в секонд-хенде. Дешёвую, но приличную.
Не стеснялась. Гордилась.
— Оль, а муж не звонит? — спросила Нина Ивановна.
— Нет.
— И не надо. Такие не меняются.
— Знаю.
— А ты изменилась.
— Чем?
— Глаза другие. Раньше потухшие были. Теперь — горят.
Горят. Оля посмотрела в зеркало. Правда. Что-то изменилось.
Прошло полгода.
Оля работала. Копила. Думала.
Однажды увидела объявление. «Курсы бухгалтеров. Вечерние. Три месяца. Диплом».
Позвонила.
— Сколько стоит?
— Тридцать тысяч. Можно в рассрочку.
— Когда начало?
— Через неделю.
Тридцать тысяч. У неё было тридцать пять — накопленные.
Она записалась.
— Оль, ты серьёзно? — спросила Нина Ивановна.
— Очень. Хочу нормальную профессию.
— Молодец.
Курсы были вечером. После работы.
Оля приходила уставшая. Садилась за парту. Слушала.
Проводки. Балансы. Отчёты.
Сначала — китайская грамота. Потом — понятнее.
— Ольга, у вас хорошие способности, — сказала преподаватель.
— Правда?
— Да. Логика есть. Внимательность тоже.
Оля старалась. Читала дома. Делала задания.
Через три месяца — диплом. «Бухгалтер».
Она держала его в руках. Красивый. Официальный.
Первый документ об образовании за двенадцать лет.
— Поздравляю! — сказала Нина Ивановна.
— Спасибо. Но это только бумажка. Нужен опыт.
— Найдёшь. Теперь найдёшь.
Оля начала искать работу. По специальности.
Отправляла резюме. Ходила на собеседования.
Первое — отказ. «Нет опыта».
Второе — отказ. «Возраст не подходит».
Третье — отказ. «Мы нашли другого кандидата».
Она не сдавалась.
Четвёртое собеседование. Небольшая фирма. Торговля.
— Ольга, у вас нет опыта.
— Знаю. Но я быстро учусь.
— Почему вы решили стать бухгалтером в тридцать пять?
— Потому что раньше не было возможности.
— Что изменилось?
— Я изменилась.
Директор — мужчина лет пятидесяти — смотрел внимательно.
— Расскажите.
Оля рассказала. Про двенадцать лет дома. Про развод. Про комнату. Про курсы.
Директор слушал. Не перебивал.
— Вы смелая, — сказал он в конце.
— Просто живу.
— Это и есть смелость. Берём вас. На испытательный срок. Зарплата тридцать тысяч. Если справитесь — повысим.
— Спасибо!
— Не благодарите. Работайте.
Оля вышла из офиса. Счастливая.
Бухгалтер. Настоящая работа. В офисе. За компьютером.
Не продавец — специалист.
Звонила маме.
— Мам, я устроилась!
— Куда?
— Бухгалтером!
— Оленька! Как я за тебя рада!
— Я сама за себя рада.
Работа в офисе оказалась другой. Сложнее. Но интереснее.
— Ольга, проверьте эти документы.
— Ольга, составьте отчёт.
— Ольга, позвоните в налоговую.
Она училась. Каждый день. Спрашивала. Записывала.
Коллеги помогали. Подсказывали.
— Оль, ты молодец. Быстро схватываешь.
— Стараюсь.
— Видно.
Через три месяца — конец испытательного срока.
Директор вызвал.
— Ольга, вы справились.
— Правда?
— Да. Повышаю зарплату до сорока тысяч. И должность — старший бухгалтер.
— Спасибо!
— Заслужили.
Оля вышла из кабинета. Слёзы на глазах.
Сорок тысяч. Год назад у неё не было ничего.
Теперь — работа. Должность. Деньги.
И всё — сама. Без мужа. Без свекрови. Без помощи.
Нина Ивановна радовалась.
— Оль, ты звезда!
— Какая звезда. Просто работаю.
— Не просто. Ты с нуля поднялась. Это много.
— Спасибо, что поддерживала.
— Не за что. Ты сама всё сделала.
Прошёл ещё год.
Оля накопила на квартиру. Маленькую. Однокомнатную. На окраине.
Но — свою. В собственности. Без мужа. Без свекрови.
— Оль, ты уезжаешь? — расстроилась Нина Ивановна.
— Да. Но буду заходить. Обещаю.
— Обещай.
— Обещаю.
Она переехала. В свою квартиру.
Стояла посреди пустой комнаты. Смотрела на стены.
Её стены. Её потолок. Её жизнь.
Плакала от счастья.
Обставляла сама. Покупала мебель. Выбирала шторы.
Никто не указывал. Никто не решал за неё.
— Этот диван. Мне нравится.
— Эти шторы. Я хочу.
— Эта лампа. Моя.
Свобода. Вот как она выглядит.
Однажды на работе познакомилась с Виктором. Партнёр фирмы. Тихий. Спокойный.
— Ольга, можно вас на кофе?
— Можно.
Они пили кофе. Разговаривали.
— Вы замужем?
— Была. Развелась.
— Давно?
— Два года назад.
— Тяжело было?
— Очень. Но теперь хорошо.
— Почему хорошо?
— Потому что я свободна. Делаю что хочу. Живу как хочу.
Виктор кивнул.
— Это важно. Я тоже был женат. Тоже развёлся.
— Почему?
— Она хотела контролировать. Всё. Деньги. Время. Друзей.
— Понимаю. Меня тоже контролировали.
— Теперь нет?
— Теперь нет.
Они встречались. Медленно. Без спешки.
Виктор не давил. Не требовал. Не указывал.
— Оля, хочешь в кино?
— Не знаю. Может, лучше погулять?
— Давай погуляем.
Он слушал. Уважал. Принимал.
— Виктор, ты не пытаешься меня изменить.
— Зачем? Ты хорошая такая, какая есть.
— Олег всегда говорил, что я неправильная.
— Олег был дураком.
— Может быть.
— Точно был.
Однажды Оля встретила Олега. Случайно. На улице.
Он постарел. Похудел. Круги под глазами.
— Оля?
— Привет, Олег.
— Как ты?
— Отлично. Работаю. Квартиру купила.
— Квартиру? Сама?
— Сама.
Он смотрел. С удивлением. С недоверием.
— А та девушка? — спросила Оля.
— Ушла. Через полгода.
— Почему?
— Сказала, что я слишком много работаю. Что мало времени уделяю.
Оля усмехнулась.
— Знакомо.
— Да. Теперь понимаю.
— Поздно понимать.
— Знаю. Оль, прости меня.
— За что?
— За то, что выгнал. За то, что говорил, что ты мешаешь.
— Ты был прав.
— В чём?
— Я мешала. Мешала тебе видеть, какой ты на самом деле. Теперь не мешаю.
— Оль, может, попробуем снова?
— Нет.
— Почему?
— Потому что я больше не та женщина, которую ты выгнал. Я другая. И мне не нужен человек, который считал меня обузой.
— Я изменился…
— Может быть. Но я тоже изменилась. И не хочу назад.
Она ушла. Не обернулась.
Вечером рассказала Виктору.
— Встретила бывшего.
— И как?
— Хотел вернуться.
— А ты?
— Отказала.
— Правильно?
— Для меня — да.
— Тогда правильно.
Виктор обнял её.
— Оля, ты сильная.
— Не всегда была.
— Теперь — да.
— Теперь — да.
Прошло ещё два года.
Оля стала главным бухгалтером. Зарплата — семьдесят тысяч.
Квартиру обставила полностью. Уютно. По-своему.
Виктор переехал к ней. Вместе.
— Оля, хочешь замуж?
— Хочу. Но не сразу.
— Почему?
— Хочу быть уверена. Что это навсегда.
— Я подожду.
Он ждал. Год. Два.
Не торопил. Не давил.
— Виктор, я готова.
— К чему?
— Замуж.
— Правда?
— Правда.
Они расписались. Тихо. Без гостей. В ЗАГСе.
— Ты счастлива? — спросил Виктор.
— Очень.
— Я тоже.
Мама приехала на свадьбу. Плакала от радости.
— Оленька, ты молодец.
— Спасибо, мам.
— Ты прошла такой путь…
— Да. Длинный. Но стоило.
Нина Ивановна тоже пришла. С цветами.
— Оль, горжусь тобой.
— Спасибо. За всё.
— Не за что. Ты сама всё сделала.
— С твоей помощью.
— С моим чаем. — Нина Ивановна засмеялась. — Остальное — ты.
Оля стояла у окна. Смотрела на город.
Вспоминала.
Четыре года назад муж сказал: «Ты мне мешаешь развиваться».
И выгнал. Из квартиры свекрови. На улицу. С двумя чемоданами.
Тогда казалось — конец.
А оказалось — начало.
Начало настоящей жизни.
Без контроля. Без зависимости. Без страха.
Своя работа. Своя квартира. Своя семья.
Олег хотел от неё избавиться. И избавил.
От себя. От своей матери. От их мира.
А она построила свой.
Виктор подошёл. Обнял сзади.
— О чём думаешь?
— О том, что благодарна Олегу.
— За что?
— За то, что выгнал. Иначе я бы так и сидела. В чужой квартире. В чужой жизни.
— Теперь не чужая.
— Теперь — моя. Полностью.
Они стояли вместе. Смотрели на закат.
Муж когда-то сказал: «Ты мне мешаешь развиваться».
Теперь она развивалась сама. Без него.
И это было лучшее, что случилось в её жизни.
Зависимость — это клетка. Красивая, удобная. Но клетка.
Свобода — это страх. Неизвестность. Риск.
Но и возможность. Рост. Жизнь.
Оля выбрала свободу. И не пожалела.
Жизнь продолжалась. Прекрасная. Настоящая. Своя.
Потому что никогда не поздно начать сначала. Даже если тебя выгнали на улицу с двумя чемоданами.
Главное — не сдаваться. Не опускать руки. Не бояться.
И тогда всё получится.
Обязательно получится
