Галина стояла у окна и смотрела, как Олег затаскивает последний чемодан в багажник своей старенькой «Тойоты». Тридцать семь лет совместной жизни умещались в три дорожные сумки и картонную коробку с его книгами. Неужели это всё?
— Галь, ты меня слышишь? — голос мужа доносился откуда-то издалека, словно через толстое стекло.
— Слышу, — прошептала она, не оборачиваясь.
— Я же объяснил тебе всё. Мне нужно попробовать. Понимаешь? Мне шестьдесят один, а я чувствую себя усталым.
Олег нервно теребил ключи от машины. В его голосе звучало что-то похожее на извинение, но Галина уловила и другие нотки — предвкушение, азарт охотника, увидевшего добычу.
— А я что, по-твоему, не живая? — она медленно повернулась к нему. — Тридцать семь лет я была рядом. Стирала твои рубашки, готовила твой любимый борщ, выхаживала тебя, когда ты болел. И всё это время я была мертвой для тебя?
— Не извращай мои слова! — Олег сделал шаг к ней, но тут же остановился. — Галина, ты прекрасная жена и мать. Но Лена… она другая. Она…
— Моложе на пятнадцать лет?
— Не в возрасте дело! Она смотрит на мир по-другому. С ней я чувствую себя живым.
Галина усмехнулась с горечью. Какая банальность! Муж в кризисе среднего возраста бросает семью ради молодой любовницы. Сколько таких историй она слышала от подруг! И вот теперь сама оказалась героиней этой пошлой драмы.
— А дети как отнеслись к твоему… воскрешению? — в её голосе прозвучала нескрываемая ирония.
Олег поморщился.
— Серёжа сказал, что это мой выбор. А Катя… — он замялся. — Катя пока не разговаривает со мной.
— Умная девочка. В кого только такая уродилась? — Галина отвернулась к окну.
Во дворе играли дети. Маленькая девочка в красном платьице бежала за мячом, а мальчишка лет семи пытался отобрать его у неё. Обычная детская возня, но почему-то у Галины защемило сердце. Когда-то так же играли их дети. А она и Олег сидели на лавочке, держась за руки, и мечтали о будущем.
— Галь, я не хочу делать тебе больно, — голос мужа стал мягче. — Но я должен попробовать. Если не сейчас, то когда?
— А если не получится? — она не оборачивалась.
Пауза затянулась. Галина слышала, как Олег переступает с ноги на ногу, как тикают настенные часы, как где-то внизу хлопнула дверь подъезда.
— Тогда… — он начал было, но осёкся.
— Тогда ты вернёшься, да? — Галина наконец повернулась к нему. — Проверишь, жду ли я тебя, как верная собачка?
— Я этого не говорил!
— Но думал. Оставляешь себе лазейку для отступления.
В глазах Олега мелькнуло что-то похожее на стыд, но он быстро взял себя в руки.
— Мне пора. Лена ждёт.
Он направился к двери, но у порога остановился.
— Галя, я…
— Иди, — тихо сказала она. — И больше не оборачивайся. У меня есть своя гордость.
Дверь закрылась с мягким щелчком. Галина осталась одна в квартире, которая внезапно показалась ей огромной и пустой. Она прислонилась лбом к прохладному стеклу окна и проследила взглядом, как машина Олега выезжает со двора.
Тридцать семь лет. Больше половины жизни.
Телефон зазвонил резко и требовательно. Галина вздрогнула и нехотя сняла трубку.
— Мам? — встревоженный голос дочери. — Ну как? Он уехал?
— Уехал, Катюш.
— Мам, ты держишься? Хочешь, я приеду?
— Не надо. У тебя семья, дети. Я справлюсь.
— Мама…
— Правда, милая. Всё будет хорошо.
Но когда Галина положила трубку, слёзы сами собой покатились по её щекам.
Первые дни после отъезда мужа Галина провела в состоянии странного оцепенения. Она механически выполняла привычные действия — варила кофе на одну персону вместо двух, смотрела телевизор до поздней ночи, убирала квартиру, которая теперь загрязнялась намного медленнее.
— Галка, хватит страдать! — подруга Нина решительно вторглась в её жизнь на четвёртый день. — Одевайся, идём гулять.
— Нин, не хочу никого видеть, — Галина укуталась в халат поплотнее. — Все же знают. Соседи уже косо смотрят.
— А пусть смотрят! Думаешь, ты первая, у кого муж сбрендил? — Нина решительно распахнула шторы. — Валерка моего помнишь? Тоже в пятьдесят восемь на молоденькой женился. Через год назад ползал.
— И что, вернулась к нему?
— Куда там! — Нина махнула рукой. — Я к тому времени уже в Турцию съездила, английский выучила и работу новую нашла. А он с молодкой своей теперь памперсы стирает — она ему в подарок двойню родила.
Галина впервые за несколько дней улыбнулась.
— Ты как всегда утешаешь.
— А я и не утешаю. Я правду говорю. Слушай, а ты что собираешься делать? Так вот дома сидеть и себя жалеть?
— А что мне делать? Мне пятьдесят девять лет, Нина. Кому я нужна?
— Во-первых, себе нужна. Во-вторых, ты красивая женщина, просто запустила себя. В-третьих, жизнь только начинается!
Нина была неудержима в своём энтузиазме. Она заставила Галину принять душ, привести себя в порядок и отправиться с ней в центр города.
— Куда мы идём? — спросила Галина, с удивлением обнаружив, что на улице весна и что люди вокруг выглядят довольными жизнью.
— В йога-центр. Записываемся на занятия.
— Ты с ума сошла? В наши годы?
— В какие это наши годы? Мне шестьдесят один, и я могу дать фору многим тридцатилетним!
Инструктор по йоге, женщина лет сорока с лучистыми глазами, встретила их приветливо.
— Никогда не поздно начинать, — сказала она Галине. — У нас много учениц вашего возраста. Йога — это не только физические упражнения, это способ найти внутреннюю гармонию.
Галина скептически покосилась на развешанные по стенам плакаты с замысловатыми позами, но что-то в атмосфере этого места успокаивало.
А тем временем Олег обустраивался в новой жизни. Квартира Лены была стильной и современной, но маленькой. Его вещи никак не могли найти своё место среди её дизайнерской мебели и бесчисленных баночек с кремами.
— Милый, а может быть, некоторые твои книги оставишь в гараже? — Лена с мило сморщенным носиком разглядывала его библиотеку. — У нас же совсем мало места.
— Это классика, Леночка. Пушкин, Толстой…
— Ну зачем нам пыльные книжки? Всё же есть в интернете!
Олег промолчал, но что-то внутри него дёрнулось. Галина никогда не посмела бы назвать Толстого «пыльной книжкой». Она, может быть, и не читала его часто, но уважала его пристрастия.
— А готовить ты умеешь? — спросил он как-то вечером, обнаружив в холодильнике только йогурты и салатные листья.
— Зачем готовить, когда есть доставка? — Лена показала ему приложение на телефоне. — Смотри, как удобно! Нажал кнопочку — и через полчаса ужин готов.
Олег с тоской подумал о галининых блинчиках с творогом, о воскресных обедах с обязательным супом и домашними пирожками. О том, как она всегда знала, чего ему хочется, ещё до того, как он сам это понимал.
— А почему ты не носишь обручальное кольцо? — неожиданно спросила Лена.
Олег посмотрел на свою руку. Кольцо он снял в день отъезда от Галины, но рука до сих пор хранила память о нём — светлая полоска на загорелой коже предательски выдавала тридцать семь лет брака.
— Я же развожусь, — пробормотал он.
— Когда?
— Скоро. Нужно оформить документы.
Но документы он оформлять не торопился. Каждый раз, когда мысль о разводе приходила в голову, что-то останавливало его. Будто он оставлял себе путь назад.
Через два месяца Галина была неузнаваема.
Регулярные занятия йогой выправили её осанку, а новая стрижка и обновлённый гардероб прибавили уверенности. Но главное изменение произошло внутри — она перестала ждать.
— Мам, ты выглядишь потрясающе! — воскликнула Катя, заглянув к матери на выходных. — Что с тобой случилось?
— Я встретилась с собой настоящей, — улыбнулась Галина. — Оказывается, я много чего не знала о себе.
— Расскажи!
— Например, что я неплохо рисую. Записалась в художественную студию для взрослых. Или что мне нравится танцевать — хожу на аргентинское танго.
— Танго? — Катя округлила глаза. — Мама!
— А что такого? Там прекрасные люди, интересные разговоры. И знаешь, как приятно чувствовать себя женщиной, а не просто приложением к мужу?
В художественной студии Галина познакомилась с Михаилом — мужчиной её возраста, потерявшим жену три года назад. Он был деликатен, внимателен и умел слушать. В отличие от Олега, который последние годы брака реагировал на её рассказы дежурным «ага» или «угу».
— У вас талант к портретам, — сказал Михаил, разглядывая её работу. — Вы очень тонко чувствуете характер модели.
— Мне всегда хотелось попробовать, но времени не было, — призналась Галина. — Семья, работа…
— А теперь время есть?
— Теперь время есть на всё, что я хочу делать.
Михаил улыбнулся и предложил попить кофе после занятий. Галина согласилась, удивившись, как легко и естественно это получилось.
А Олег тем временем всё чаще чувствовал себя чужим в новой жизни. Лена была молода, энергична, но их разделяла пропасть в двадцать лет жизненного опыта. Её подруги воспринимали его как экзотический трофей, а друзья откровенно завидовали.
— Слушай, Олег, а что твоя бывшая поделывает? — спросил как-то его приятель Вадим. — Не тоскует?
— Не знаю, — буркнул Олег. — Не интересуюсь.
— А зря. Я вчера твою Галку в центре видел. Не узнал сначала! Красотка стала, похудела, подстриглась модно. С каким-то мужиком в кафе сидела, смеялась.
Что-то болезненно сжалось в груди у Олега.
— С каким мужиком?
— Да откуда я знаю? Интеллигентный такой, седовласый. Явно не случайная встреча — видно было, что знакомы давно.
Этим же вечером Олег не выдержал и поехал к старому дому. Припарковался напротив и долго смотрел на освещённые окна их квартиры. В окне мелькала знакомая фигура Галины, но она двигалась как-то по-другому — легко, свободно. Будто сбросила невидимые оковы.
В квартире явно кто-то был. На подоконнике стояли незнакомые цветы, а на балконе сушилась мужская рубашка.
Олег почувствовал приступ ревности, такой острой и неожиданной, что задохнулся. Тридцать семь лет он считал Галину само собой разумеющейся, как воздух или воду. А теперь, когда её не стало рядом, он вдруг понял, что задыхается без неё.
— Где ты шатался? — встретила его Лена. — Я уже ужин заказала.
— Ездил по делам.
— По каким таким делам? Ты же на пенсии.
— Лена, не допрашивай меня!
— Ты на меня кричишь? — глаза девушки наполнились слезами. — Я же волнуюсь! Ты стал какой-то странный в последнее время. То молчишь целыми днями, то бормочешь что-то про прошлое.
Олег устало потёр лицо руками. Да, он действительно стал часто думать о прошлом. О том, как они с Галиной планировали пенсию — хотели путешествовать, построить дачу, нянчить внуков. О тихих вечерах за чаем, когда не нужно было слов, чтобы понимать друг друга.
— Лен, а ты хочешь детей? — неожиданно для себя спросил он.
— Детей? — она растерянно моргнула. — Зачем? Я же только начинаю жить! Карьера, путешествия…
— А семью хочешь? Настоящую семью?
— А разве мы не семья?
Олег посмотрел на неё и понял, что для Лены он — временное приключение, способ потешить самолюбие. А он сам что искал? Подтверждение того, что ещё не стар? Или пытался убежать от собственных страхов?
— Галина Петровна, к вам посетитель, — консьержка первого этажа задержала её у лифта. — Мужчина стоит уже полчаса. Говорит, подождёт.
Сердце Галины ёкнуло. Она знала, кто это. За пять месяцев разлуки она научилась жить без этого предчувствия, но узнала его сразу.
Олег стоял у подъезда, постаревший и осунувшиеся. В руках у него была большая коробка конфет — те самые «Ассорти», которые он дарил ей на дни рождения последние десять лет.
— Привет, Галь, — он неуверенно улыбнулся. — Ты… ты очень красиво выглядишь.
— Спасибо, — она остановилась в нескольких шагах от него. — Что тебе нужно?
— Поговорить. Можно?
Галина колебалась. Михаил ждал её — они договорились встретиться в театре. Первый раз за много лет она собиралась на спектакль не одна.
— У меня планы на вечер.
— Галь, я понимаю, что не имею права просить, но… Пожалуйста. Это важно.
Она посмотрела на него внимательно. Олег действительно выглядел плохо. Не только усталость — что-то ещё. Растерянность? Раскаяние?
— Десять минут, — сказала она. — Не больше.
Они поднялись в квартиру. Олег оглядывался по сторонам, словно попал в незнакомое место.
— Ты изменила мебель?
— Переставила. Тебе не нравится?
— Нет, нравится. Просто… по-другому.
Галина не предложила ему сесть, не стала заваривать чай, как делала это автоматически тридцать семь лет. Она стояла у окна и ждала.
— Я наделал глупостей, Галь, — наконец выдавил он. — Больших глупостей.
— Это ты о чём?
— Обо всём. О том, что ушёл. О том, что поверил в сказку о второй молодости. О том, что… что потерял тебя.
— Ты меня не терял, Олег. Ты меня бросил. Это разные вещи.
Он поморщился от её прямоты.
— Я хочу вернуться домой.
— Домой? — Галина повернулась к нему. — А где твой дом, Олег? В квартире твоей молодой любовницы? Или там, где тебя ждёт жена, которая тридцать семь лет стирала твои носки?
— Галя, не надо так…
— А как надо? Я должна радостно захлопать в ладоши? Возблагодарить тебя за то, что ты, наконец, опомнился?
— Я понимаю, что ты злишься…
— Я не злюсь, — спокойно сказала она. — Я была злой три месяца назад. Сейчас мне безразлично.
— Безразлично? — он сделал шаг к ней. — Галя, мы прожили вместе больше половины жизни! Неужели это ничего для тебя не значит?
— Значило. Раньше. А теперь я научилась жить для себя.
Олег опустился на диван, на котором они когда-то вместе смотрели фильмы по вечерам.
— Она меня бросила, — тихо сказал он. — Лена. Сказала, что я слишком старый для неё. И что пора подыскать кого-то посолиднее.
— И ты решил, что я должна тебя пожалеть?
— Нет! Я решил, что должен сказать тебе правду. Ты была лучшим, что у меня было в жизни. А я это понял только потеряв.
Галина села в кресло напротив, изучая его лицо. Когда-то она любила его морщинки у глаз, седину на висках. Сейчас она видела перед собой постаревшего мужчину, который наконец осознал цену своих поступков.
— Знаешь, что я поняла за эти месяцы? — сказала она. — Я поняла, что можно жить не в ожидании чьих-то решений. Можно просто жить.
— У тебя кто-то есть?
— Есть я сама. Впервые за много лет.
— А мужчина? Вадим говорил…
— Олег, это не твоё дело.
Они молчали. За окном стемнело, и Галина вспомнила о Михаиле. Он наверняка волнуется.
— Мне пора, — сказала она, вставая. — Меня ждут.
— Галь, а если… если я буду ждать? Вдруг ты передумаешь?
Она остановилась у двери и обернулась.
— Не жди, Олег. Я не вернусь в ту жизнь. Она была хорошей, но она закончилась в тот день, когда ты ушёл.
— Но я люблю тебя!
— Возможно. Но любить и беречь — разные вещи. Ты научился любить, когда стало поздно беречь.
Олег встал, понимая, что это конец.
— Я могу тебя обнять? На прощание?
Галина кивнула. Он осторожно обнял её, и на секунду ей показалось, что время повернулось вспять. Но только на секунду.
— Прощай, Олег, — сказала она. — И спасибо.
— За что?
— За то, что заставил меня найти себя.
Через полчаса Галина сидела в театральном фойе рядом с Михаилом. Спектакль был прекрасный, а жизнь — полной новых возможностей.
Олег ехал по ночному городу один, навсегда потеряв то, что когда-то считал само собой разумеющимся.
