Елена вошла в квартиру и сразу почувствовала это странное напряжение в воздухе. Муж сидел за столом, уставившись в телефон, но она видела — он не читает, а просто смотрит в одну точку. Рядом лежали какие-то бумаги.
— Лен, нам надо поговорить, — произнес Игорь, не поднимая глаз.
Она замерла, держа в руках пакеты с продуктами. Эта фраза никогда не предвещала ничего хорошего.
— Что случилось?
Он наконец посмотрел на неё. В его взгляде читалась какая-то усталость, граничащая с отчаянием.
— Мама продала свою квартиру, — выдохнул он. — Вчера сделка прошла.
Елена медленно поставила пакеты на пол. Свекровь продала квартиру. Ну и что? Пожилая женщина имеет право распоряжаться своим имуществом как хочет.
— И что дальше? — спросила она осторожно.
— Она переезжает к нам. Завтра. С вещами.
Мир качнулся. Елена схватилась за спинку стула.
— Как это — к нам? Игорь, у нас двушка! Где она будет жить?
— В детской, — тихо ответил он. — Лен, я понимаю, это неожиданно, но у мамы не было выбора. Она не может жить одна, ей уже шестьдесят восемь. А деньги от продажи квартиры она вложила…
— Куда вложила? — голос Елены прозвучал выше, чем она планировала.
Игорь помолчал. Потом решился.
— В бизнес моего брата. Алексей открывает автосервис. Ему нужны были средства, и мама решила помочь. Это инвестиция в будущее семьи, как она сказала.
Елена почувствовала, как внутри закипает что-то горячее и злое.
— Подожди. Твоя мама продала свою квартиру, отдала ВСЕ деньги твоему брату на сомнительный автосервис и теперь переезжает К НАМ? И ты узнал об этом только вчера?
— Она боялась, что мы будем отговаривать её.
— Конечно, отговаривали бы! Какой нормальный человек продаёт своё жильё и отдаёт деньги не пойми на что?!
Игорь встал и подошёл к ней.
— Лена, я понимаю твои чувства. Я сам в шоке. Но что мне делать? Она моя мать. Я не могу выставить её на улицу.
— А обсудить со мной, прежде чем принимать решение, ты тоже не мог?
Он опустил глаза.
— Извини. Всё произошло так быстро. Мама позвонила вчера вечером, когда ты легла спать. Сказала, что сделка прошла, вещи уже собраны, завтра приедут грузчики. Я просто не знал, как тебе сказать.
Елена прошла на кухню и плотно закрыла за собой дверь. Ей нужно было подышать, прийти в себя. Завтра. Завтра их жизнь изменится навсегда. Свекровь, с которой у неё всегда были натянутые отношения, станет частью их дома, их быта, их личного пространства.
На следующий день приехал грузовик. Тамара Ивановна — так звали свекровь — въехала в их квартиру как генерал на завоёванную территорию. Детская комната, которую Елена и Игорь готовили для будущего ребёнка, заполнилась старой мебелью, коробками, горшками с цветами и запахом нафталина.
Первые дни прошли в напряжённой тишине. Тамара Ивановна обживалась, Елена старалась не замечать происходящего. Игорь метался между ними, пытаясь угодить обеим.
Но настоящая война началась через неделю.
Елена вернулась с работы и обнаружила, что расстановка на кухне полностью изменена. Её любимые кастрюли стояли теперь в дальнем шкафу, зато посуда свекрови заняла самое удобное место.
— Тамара Ивановна, зачем вы всё переставили? — спросила она, стараясь сохранять спокойствие.
— Леночка, я тут по хозяйству разбираюсь лучше, — ответила свекровь с милой улыбкой. — У вас тут был такой бардак. Я навела порядок. Тебе же легче будет.
— Мне было удобно так, как было.
— Привыкнешь. Я всю жизнь хозяйством занимаюсь, знаю, как правильно.
Елена стиснула зубы и ничего не ответила. Это был только первый звоночек.
Через несколько дней Тамара Ивановна начала готовить завтраки для Игоря. Елена всегда вставала раньше и делала мужу кофе с бутербродами. Теперь же, спускаясь на кухню, она обнаруживала свекровь в халате, которая уже жарила яичницу и наливала чай.
— Игорёк должен нормально питаться, — объясняла Тамара Ивановна. — Ты же вечно торопишься, кормишь его всухомятку. Мужчине нужна горячая еда.
Игорь ел молча, не глядя на жену.
Потом свекровь начала стирать их вещи. Просто брала из корзины и закидывала в машину вместе со своими. Елена обнаружила свою любимую белую блузку, которая стала розовой после совместной стирки с красным свекровиным платком.
— Тамара Ивановна, я сама стираю наши вещи!
— Да что ты переживаешь, заодно постирала. Машина всё равно крутилась.
— Вы испортили мою блузку!
— Подумаешь, блузка. Купишь новую. Зато я тебе помогла, время сэкономила.
Каждый день приносил новое вторжение. Свекровь переставляла мебель в зале, меняла шторы, раздавала советы по поводу одежды Елены и её причёски. Она появлялась в их спальне без стука, заходила в ванную, когда Елена принимала душ.
— Леночка, ты не закрыла дверь, я подумала — свободно, — говорила она невинно.
Личного пространства не осталось совсем.
Но хуже всего было то, что Игорь молчал. Он видел, как мать захватывает их квартиру, как жена задыхается от этого давления, но ничего не предпринимал.
— Игорь, поговори с ней! — умоляла Елена по ночам. — Это невыносимо! Она лезет во всё!
— Лен, ну пойми, она привыкла вести хозяйство. Она хочет быть полезной.
— Она хочет быть хозяйкой! В нашем доме!
— Не преувеличивай. Это временно. Пока она не привыкнет.
Но проходили недели, и ничего не менялось. Напротив, Тамара Ивановна чувствовала себя всё увереннее.
Однажды Елена пришла домой и увидела на столе записку от свекрови: «Ужин в холодильнике. Мы с Игорьком ушли в театр. Мама».
Они с Игорьком. Без неё.
Елена села за стол и заплакала. Впервые за много лет она почувствовала себя чужой в собственном доме.
Когда Игорь вернулся, она встретила его в прихожей.
— Почему ты не позвал меня в театр?
Он виновато пожал плечами.
— Мама купила два билета. Она хотела провести время со мной. Давно не виделись нормально.
— Игорь, она живёт с нами! Вы видитесь каждый день!
— Ну не устраивай скандал из-за театра.
— Дело не в театре! Дело в том, что я стала лишней в этом доме! Твоя мама вытесняет меня отовсюду — с кухни, из спальни, из твоей жизни!
— Ты ревнуешь меня к матери? — он усмехнулся. — Это смешно, Лен.
— Нет, это страшно, — ответила она тихо.
Решающий момент наступил через месяц.
Елена пришла с работы и сразу поняла — что-то не так. Квартира пахла краской. Она прошла в детскую и замерла на пороге.
Комната была полностью переделана. Стены перекрашены в бежевый цвет, новые шторы, новое покрывало на кровати. Вся та детская мебель, которую они с Игорем выбирали и покупали в кредит — детская кроватка, пеленальный столик, комод с мягкими игрушками — всё это исчезло.
— Где вещи? — выдохнула Елена.
Свекровь вышла из комнаты, вытирая руки.
— Я всё раздала. Соседке на втором этаже, у неё дочка родила. Зачем это добро пылилось? Вы же всё равно детей пока не планируете.
Елена почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Кто вам сказал, что мы не планируем?
— Ну так же видно. Вы молодые, вам карьеру строить надо. А я тут обустраиваюсь надолго, мне комфорт нужен.
— Это была НАША комната, — голос Елены дрожал. — Мы готовили её для ребёнка!
— Леночка, не драматизируй. Когда ребёнок появится, тогда и купите новое. А пока я тут поживу в нормальных условиях.
— Вы не имели права!
Тамара Ивановна выпрямилась. Улыбка сползла с её лица.
— Я живу в этом доме. Это дом моего сына. Я имею полное право обустраивать своё жильё как хочу.
— Это НЕ ваш дом! Это наша с Игорем квартира!
— А на какие деньги куплена эта квартира, напомнить? Я двадцать лет вкладывалась в Игоря, работала на трёх работах, чтобы дать ему образование! Это я помогла с первоначальным взносом! Так что не рассказывай мне про «нашу» квартиру!
Елена не выдержала. Она развернулась и вышла из комнаты, хлопнув дверью. Села в прихожей на пол и зарыдала. Всё, что они строили, все их планы, их мечты о ребёнке — всё растоптано. И муж молчит.
Игорь пришёл поздно вечером. Мать уже спала. Елена встретила его на кухне.
— Твоя мама раздала всю детскую мебель, — сказала она без эмоций.
Он остановился, снимая куртку.
— Я знаю. Она мне звонила, спрашивала разрешения.
Елена почувствовала, как внутри что-то оборвалось.
— Ты… знал?
— Лен, ну подумай сама. Мы действительно пока не планируем ребёнка. Зачем вещам просто стоять?
— Мы не планируем, потому что в этой квартире негде дышать! Потому что твоя мать захватила каждый угол!
— Хватит! — впервые за всё время он повысил голос. — Хватит нападать на мою мать! Она пожилой человек, она осталась без жилья! Я не мог бросить её!
— Она не осталась без жилья! Она сама продала квартиру и отдала деньги твоему брату!
— Это было её решение!
— И жить с последствиями этого решения должна я?!
Они смотрели друг на друга. И Елена вдруг поняла — Игорь не на её стороне. Он никогда не будет на её стороне. Мать для него важнее.
— Знаешь что, — сказала она тихо, — живите вдвоём. Вам так будет лучше.
Она прошла в спальню, достала сумку и начала складывать вещи.
Игорь стоял в дверях.
— Ты куда?
— К подруге. Мне нужно подумать.
— Лен, не устраивай истерику.
— Это не истерика. Это решение.
Она застегнула сумку и посмотрела на него в последний раз.
— Ты выбрал. Теперь живи с этим выбором.
Елена ушла в ту же ночь. Две недели она жила у подруги Оксаны, пытаясь собрать мысли и понять, что делать дальше.
Игорь звонил каждый день. Просил вернуться, обещал поговорить с матерью. Но Елена не верила. Она уже прошла этот круг обещаний.
Однажды утром ей позвонил незнакомый номер.
— Елена Сергеевна? Это нотариус Смирнова. У меня для вас информация о наследстве.
Наследство? Елена не понимала, о чём речь.
— Ваша тётя Анна Петровна год назад составила завещание на ваше имя. Она скончалась три месяца назад. Извините, что так долго вас искала.
Тётя Аня. Сестра отца, с которой Елена общалась мало, но всегда тепло. Она даже не знала, что тётя больна.
— Вам завещана квартира в центре города, — продолжала нотариус. — Двухкомнатная, хорошее состояние. Можете подъехать для оформления документов?
Елена сидела на кровати в комнате подруги и не могла поверить своим ушам. Квартира. Своя. Свобода.
Через неделю она вселилась в новую квартиру. Светлая, уютная, с высокими потолками и большими окнами. Её. Только её.
Игорь узнал об этом случайно — увидел пост Елены в социальных сетях с фотографией нового жилья.
Он примчался вечером.
— Лен, у тебя квартира? Почему ты мне не сказала?
— Зачем?
— Как зачем? Мы же семья!
Она усмехнулась.
— Семья? Игорь, в твоей семье меня нет уже давно. Там есть ты и твоя мама.
— Ну хватит! Лен, давай вернёмся к нормальной жизни! Переедем сюда вместе! Здесь места больше, всем хватит!
Елена медленно покачала головой.
— Всем не хватит, Игорь. Потому что «все» — это уже не мы с тобой. Это ты, я и Тамара Ивановна. И я больше не хочу быть третьей лишней.
— Я поговорю с мамой! Она останется в старой квартире одна!
— Нет. Она не останется. Ты не сможешь её оставить. И через месяц она переедет сюда. А потом всё повторится.
— Лена, я люблю тебя.
— А я устала. Устала бороться за своё место в твоей жизни. Устала быть врагом твоей матери. Устала от того, что мои чувства всегда на втором месте.
Она открыла дверь.
— Прости, Игорь. Но я хочу жить в доме, где я не гость. Где я не должна спрашивать разрешения переставить чашку. Где я могу планировать будущее без страха, что его разрушат за одну ночь.
Он стоял на пороге, не в силах произнести ни слова.
— Живи со своей мамой. Берегите друг друга. А я буду беречь себя.
Она закрыла дверь.
Через полгода они развелись. Тихо, без скандалов. Игорь не сопротивлялся.
Елена узнала от общих знакомых, что Тамара Ивановна теперь полностью управляет жизнью сына. Готовит, стирает, решает, куда ему ходить и что покупать. Игорь стал тенью человека, которого она когда-то любила.
А Елена обустроила свою квартиру. Светлую, уютную, свободную. Она повесила шторы, которые выбрала сама. Расставила мебель так, как нравилось ей. Завела кота.
Однажды вечером, сидя на балконе с чашкой чая, она посмотрела на звёзды и улыбнулась. Впервые за много лет она чувствовала себя дома. По-настоящему дома.
Свобода оказалась не в деньгах от наследства и не в новой квартире. Свобода была в том, что она наконец перестала бороться за место, которое ей не принадлежало. И начала строить жизнь, где место принадлежало только ей.
А где-то в двухкомнатной квартире мать с сыном ужинали вдвоём, в тишине, нарушаемой лишь звуком телевизора. И оба, наверное, иногда думали о той, которая ушла. Но было уже поздно.
Некоторые выборы нельзя отменить.
