Лёгкий октябрьский ветер шелестел в ещё не опавшей листве старого тополя под окном. Я сидела на кухне, укачивая маленького Антошку, который никак не хотел засыпать после кормления. За окном изредка проезжали машины, нарушая тишину спального района. Моя синяя «Тойота», подарок от родителей на окончание университета, стояла на парковке перед домом, аккуратно укрытая защитным чехлом от осенних дождей и пыли.
Выйдя в декрет полгода назад, я практически перестала ездить. Сначала мешал большой живот, потом появился Антошка, и поездки ограничились редкими визитами к педиатру и еще более редкими — к родителям на другой конец города. Муж Андрей настаивал, чтобы мы пользовались его машиной, когда ездили всей семьей, аргументируя это тем, что она просторнее и безопаснее.
Звонок в дверь раздался так неожиданно, что Антошка вздрогнул и снова захныкал. Я осторожно положила его в кроватку, стоящую в углу кухни, и пошла открывать. На пороге стояла свекровь, Нина Петровна, с объемным пакетом в руках и решительным выражением лица.
— Добрый день, Светлана, — она стремительно прошла в прихожую, не дожидаясь приглашения. — Как Антоша? Спит?
— Здравствуйте, Нина Петровна. Только укладываю, — я попыталась улыбнуться. — Вы проходите на кухню, я сейчас вернусь.
Мне потребовалось еще минут десять, чтобы успокоить разволновавшегося малыша. Когда я вернулась на кухню, свекровь уже разложила на столе какие-то бумаги и что-то сосредоточенно писала в блокноте.
— У вас какие-то дела ко мне? — спросила я, ставя чайник. — Андрей будет только вечером, у него сегодня важная встреча.
— Я знаю, — Нина Петровна отложила ручку. — Я к тебе приехала, Света. По важному делу.
Что-то в ее тоне заставило меня насторожиться. За три года брака с Андреем я так и не смогла по-настоящему сблизиться с его матерью. Нина Петровна всегда держалась немного отстраненно, была вежлива, но холодна. После рождения Антошки она стала чаще приезжать, помогала с малышом, приносила гостинцы, но какая-то невидимая стена между нами осталась.
— Слушаю вас, — я села напротив, разглядывая бумаги. Среди них я заметила бланки из ГИБДД.
— Света, я сразу к делу, — свекровь выпрямилась, расправив плечи. — Моя машина сломалась, в сервисе сказали, что ремонт обойдется дороже, чем она стоит. А ездить мне нужно — на дачу, в поликлинику, по магазинам. Я подумала о твоей машине.
— О моей машине? — я недоуменно посмотрела на нее. — Вы хотите ее одолжить?
— Нет, дорогая, — Нина Петровна покачала головой. — Я хочу, чтобы ты переоформила ее на меня. Насовсем.
Я не могла поверить своим ушам. Моя машина, которую родители подарили мне на выпускной, на которой я ездила пять лет, в которой была каждая мелочь привычна и дорога…
— Нина Петровна, но это мой подарок от родителей, — я постаралась говорить спокойно. — Я не могу просто так взять и отдать его.
— Переоформи машину на меня, ты всё равно никуда не ездишь! — свекровь протягивала документы с таким видом, будто делала мне одолжение. — Посмотри, я уже все бумаги подготовила, осталось только подписать. И сбор за регистрацию я оплачу сама.
— Но я не хочу продавать свою машину, — я чувствовала, как внутри нарастает возмущение. — Да, сейчас я редко езжу, но ведь декрет не навсегда. Когда Антошка подрастет, я снова буду работать, возить его в садик, в развивающие кружки…
— На машине Андрея и будешь возить, — отрезала свекровь. — Вы же семья, зачем вам две машины? Это лишние расходы на страховку, техобслуживание, парковку. А мне машина нужна прямо сейчас. Я уже и гараж присмотрела рядом с домом.
Я молчала, пытаясь осмыслить происходящее. Свекровь говорила так уверенно, словно мой отказ был в принципе невозможен, словно вопрос уже решен.
— А вы обсуждали это с Андреем? — спросила я наконец.
Нина Петровна на мгновение замялась:
— Мельком упоминала. Он сказал, что ты взрослая женщина и сама принимаешь решения.
Я не знала, верить ли ей. Андрей обычно старался избегать конфликтов между мной и своей матерью, предпочитая занимать нейтральную позицию. Но в случае с машиной… Нет, он бы точно сказал мне, если бы они это обсуждали.
— Простите, но я не буду переоформлять машину, — я решительно отодвинула документы. — Это мой подарок, и он очень дорог мне.
— Значит, подарок от твоих родителей для тебя важнее, чем нужды матери твоего мужа? — в голосе свекрови зазвучали обиженные нотки. — Я столько для вас делаю! Сижу с Антошей, когда тебе нужно отлучиться, привожу продукты, помогаю по дому. И одна маленькая просьба взамен…
— Просьба отдать машину стоимостью в миллион рублей — это не маленькая просьба, — заметила я. — Если вам нужна машина, может быть, мы с Андреем поможем вам выбрать недорогую модель с пробегом?
— Мне не нужна дешевая развалюха! — свекровь повысила голос, но тут же спохватилась, бросив взгляд в сторону детской кроватки. — Твоя машина ухоженная, небольшая, экономичная — то, что мне нужно.
В этот момент из детской кроватки раздался плач. Антошка проснулся, испуганный громкими голосами. Я поспешила к нему, благодарная за передышку в этом неприятном разговоре.
Пока я успокаивала малыша, в голове проносились мысли. Как отказать свекрови, не испортив и без того натянутые отношения? Что скажет Андрей, когда узнает? И почему Нина Петровна решила, что имеет право на мою машину?
Когда я вернулась на кухню с Антошкой на руках, свекровь уже убрала бумаги в сумку и заваривала чай.
— Давай пока отложим этот разговор, — сказала она таким тоном, будто делала мне одолжение. — Ты подумаешь, посоветуешься с Андреем. Я заеду через пару дней.
Остаток ее визита прошел в напряженном молчании. Она поиграла с внуком, оставила гостинцы и удалилась, напоследок многозначительно посмотрев на меня.
Вечером, когда Антошка уже спал, я рассказала обо всем Андрею. Он выслушал меня, нахмурившись, и долго молчал.
— И что ты ей ответила? — спросил он наконец.
— Что не буду переоформлять машину, конечно, — я недоуменно посмотрела на него. — А что я должна была ответить?
— Не знаю, — он потер переносицу. — Мама в последнее время часто жаловалась, что ей тяжело добираться до дачи на автобусе. Но требовать твою машину…
— Она сказала, что обсуждала это с тобой, — я внимательно наблюдала за его реакцией.
— Что? — Андрей удивленно поднял брови. — Нет, конечно. Она только спрашивала, пользуешься ли ты сейчас своей машиной. Я сказал, что редко, но это временно.
— Вот видишь, — я вздохнула с облегчением. — Она пыталась манипулировать мной, намекая на твою поддержку.
Андрей задумчиво посмотрел в окно:
— Но что-то делать надо. Мама не отступится просто так, я ее знаю.
— Что ты предлагаешь? — я напряглась. — Только не говори, что я должна отдать ей машину!
— Нет, конечно, — он обнял меня за плечи. — Это твоя машина, и точка. Но может, есть какое-то компромиссное решение?
Мы долго обсуждали варианты. Андрей предложил помочь матери с покупкой недорогой подержанной машины, я — временно одалживать ей свою в те дни, когда она нужна. Но я знала, что Нина Петровна не согласится ни на один из этих вариантов. Она хотела именно мою машину, и ничто другое ее не устроит.
На следующий день я позвонила своей маме и рассказала о ситуации. Мама возмутилась:
— Это же неслыханно! Мы дарили машину тебе, а не твоей свекрови. Пусть сын ей покупает, если она так нуждается.
— Мам, я и не собираюсь отдавать, — успокоила я ее. — Просто не знаю, как отказать так, чтобы не испортить отношения окончательно.
— А что Андрей говорит?
— Он на моей стороне, но тоже не знает, как быть. Не хочет конфликтовать с матерью.
Мама вздохнула:
— Всегда одно и то же. Мужчины избегают конфронтации с матерями, а страдают жены. Знаешь что, я поговорю с твоим отцом. У него есть идея, которая может помочь.
Вечером мама перезвонила и изложила план. Я слушала, и на лице постепенно появлялась улыбка. Это могло сработать!
Когда через два дня свекровь снова появилась на пороге с папкой документов, я была готова. Мы сели на кухне, и она сразу перешла к делу:
— Ну что, Светлана, ты подумала над моим предложением?
— Да, Нина Петровна, — я кивнула. — И у меня есть решение. Я поговорила со своими родителями…
— При чем тут твои родители? — перебила она. — Ты взрослая женщина, замужем, сама принимаешь решения.
— Дело в том, — я спокойно продолжала, — что машина была подарком от родителей на окончание университета. И юридически она оформлена не совсем обычным способом.
Свекровь нахмурилась:
— То есть?
— Когда родители дарили мне машину, они настояли на оформлении договора безвозмездного пользования с особыми условиями, — я достала из ящика стола папку с документами. — Машина формально принадлежит семейному фонду моих родителей, а я имею право пожизненного пользования. Передарить или продать ее я не могу без согласия попечительского совета фонда.
Это была ложь, конечно. Никакого фонда не существовало, машина была оформлена на меня. Но родители действительно помогли подготовить убедительно выглядящие документы — отец дружил с хорошим юристом, который составил внушительный договор с печатями и подписями.
Свекровь недоверчиво взяла документы и начала их изучать. Ее лицо постепенно менялось, становясь все более разочарованным.
— И что же теперь? — наконец спросила она. — Никак нельзя переоформить?
— Увы, — я развела руками. — Я уже консультировалась с юристом фонда. Единственный способ — выкупить машину у фонда по рыночной стоимости, а потом уже распоряжаться ею по своему усмотрению. Но это обойдется примерно в 950 тысяч рублей.
Нина Петровна поджала губы. Такой суммы у нее, конечно, не было.
— А нельзя попросить твоих родителей сделать исключение? — в ее голосе появились просительные нотки. — Объяснить ситуацию?
— Я пыталась, — я печально покачала головой. — Но там целый совет попечителей, строгие правила… Это же юридическое лицо, а не просто семейное решение.
Свекровь с разочарованием отложила бумаги:
— Какая странная ситуация. Никогда о таком не слышала.
— Это современная практика защиты семейных активов, — я старалась говорить уверенно и не выдать свою ложь. — Отец много лет работает с инвестициями и всегда так оформляет крупные приобретения.
Было видно, что свекровь не до конца верит, но и опровергнуть мои слова не может. Она некоторое время молчала, барабаня пальцами по столу, а потом вздохнула:
— Что ж, видимо, придется искать другие варианты. Андрей говорил, что может помочь мне с покупкой недорогой машины.
— Да, мы обсуждали это, — я с облегчением подхватила тему. — Если хотите, можем в выходные вместе поехать в автосалон, посмотреть варианты. Есть очень хорошие модели в ценовом сегменте до полумиллиона.
Свекровь, казалось, смирилась с поражением. Она еще немного поговорила об Антошке, выпила чаю и ушла, забрав свои документы для переоформления.
Вечером я рассказала Андрею о нашем разговоре. Он выслушал и расхохотался:
— Семейный фонд? Попечительский совет? Света, ты гений! Мама купилась?
— Кажется, да, — я тоже не могла сдержать улыбку. — По крайней мере, она больше не настаивает на переоформлении. Теперь хочет, чтобы мы помогли ей выбрать недорогую машину.
Андрей обнял меня:
— Это я могу устроить. Давно хотел помочь ей с транспортом, но она всегда отказывалась, говорила, что справится сама.
— А теперь вдруг решила, что моя машина — идеальное решение, — я вздохнула. — Знаешь, меня больше всего задело даже не то, что она хотела мою машину, а то, как она это преподнесла. Будто это само собой разумеющееся, будто я должна ей.
Андрей задумчиво кивнул:
— Мама всегда была немного… собственницей. И привыкла, что все идет по ее плану. Но в этот раз она перегнула палку.
— Надеюсь, теперь она поймет, что с нами так нельзя, — я положила голову ему на плечо.
В следующие выходные мы действительно поехали с Ниной Петровной в автосалон. Андрей помог ей выбрать компактный «Киа» с небольшим пробегом и оформил первый взнос как подарок на день рождения, до которого оставалось всего две недели.
Свекровь была довольна, хотя иногда бросала задумчивые взгляды в сторону моей «Тойоты», когда мы приезжали к ним в гости. Я же старалась пользоваться машиной чаще, даже если это были короткие поездки в магазин или в парк — чтобы развеять миф о том, что «всё равно никуда не езжу».
Постепенно наши отношения со свекровью наладились. Она больше не пыталась претендовать на мои вещи и с гордостью показывала соседкам свою новую машину, которую «сын подарил». О моем отказе переоформить «Тойоту» она предпочитала не вспоминать.
А через полгода, когда Антошке исполнился годик, я вернулась на работу и теперь каждое утро с удовольствием садилась за руль своей синей «Тойоты», чтобы отвезти сына в ясли, а потом поехать в офис. Иногда, проезжая мимо свекрови, выгуливающей свою новую машину, я приветливо сигналила и махала рукой. Она в ответ улыбалась и тоже махала, словно между нами никогда не было того неприятного разговора.
Так мой маленький обман помог сохранить и машину, и мир в семье. А Андрей, узнавший всю правду намного позже, только качал головой и восхищался моей находчивостью. «Моя жена — стратег», — говорил он с гордостью, обнимая меня за плечи. И это было лучшей наградой за все пережитые неловкие моменты.
