— Серёжа, нам надо серьёзно поговорить. Кристина, ты тоже послушай.
Вероника Аркадьевна даже не разулась. Прошла прямо в комнату, села на диван, сумку положила рядом. Кристина замерла у плиты с половником в руке. Она только-только пришла с работы, едва успела переодеться. В кастрюле булькала гречка, на сковороде шипела курица.
— Мам, ты предупредить могла, — Сергей вышел из ванной, вытирая руки полотенцем. — Мы бы хоть приготовились.
— К чему готовиться? — свекровь поправила волосы. — Я недолго. Только вот что скажу. Я эту квартиру отдам твоей сестре, а ты сам заработать должен! Так что вы съезжаете.
Кристина почувствовала, как у неё онемели пальцы. Половник выскользнул, звякнул о кастрюлю. Сергей застыл посреди комнаты с полотенцем в руках.
— Мам, ты что?
— Я всё правильно говорю, — Вероника Аркадьевна достала из сумки платок, промокнула лоб. — Настя сейчас одна. Опять рассталась с парнем. Ей тяжело, понимаешь? Девочке моей плохо. А эта квартира ближе к её работе, удобнее. Она сюда переедет.
— Но мы тут три года живём! — Кристина шагнула из кухни в комнату. — Вы же сами сказали, что квартира Серёжина!
— Я ничего такого не говорила, — свекровь посмотрела на неё холодно. — Документы на меня оформлены. Значит, квартира моя. И я решаю, кому в ней жить.
— Мам, подожди, — Сергей сел рядом с матерью. — Давай спокойно. У Насти же есть своя квартира.
— Есть. Но там ей неудобно. Далеко от магазина, где она работает. Каждый день мотается через весь город. А тут пятнадцать минут на маршрутке. Ты же понимаешь, как сестре тяжело.
— А нам как? — голос Кристины дрожал. — Мы куда денемся?
— Ты же работаешь. Сергей работает. Вдвоём заработаете на съёмную квартиру. Молодые, здоровые. А Настя одна. Ей помочь надо.
Вероника Аркадьевна встала, поправила юбку.
— Даю вам месяц. К первому числу освободите квартиру. Мебель свою заберёте, конечно. Хотя ремонт вам придётся оставить — вы же для себя делали, не для меня.
— Мы на этот ремонт полгода копили! — Кристина почувствовала, как внутри всё закипает. — Обои эти, ламинат, плитку на кухне — всё на наши деньги!
— Ну и что? Квартира-то моя. Ремонт в квартире остаётся с квартирой. Это логично.
— Вероника Аркадьевна…
— Всё, я сказала что хотела, — свекровь взяла сумку. — Месяц у вас есть. Не затягивайте. Настя уже договорилась на работе, что с пятнадцатого числа будет ближе жить. Ей удобнее на новом месте выходить.
Дверь хлопнула. Кристина стояла посреди комнаты и не могла пошевелиться. На кухне что-то зашипело — гречка убежала.
— Серёжа, — прошептала она. — Это правда было?
Муж сидел на диване, уткнувшись взглядом в пол. Полотенце всё ещё было у него в руках.
— Не знаю. Мне кажется, да.
Той ночью они не спали. Кристина металась по квартире, открывала шкафы, смотрела на стены, на мебель, которую они покупали по крупицам. Вот этот диван — брали в рассрочку на год. Стенку — копили четыре месяца. Стол на кухне — подарок от её родителей на годовщину свадьбы.
— Твоя мать с ума сошла, — она села на подоконник, обхватила колени руками. — Совсем?
— Не говори так.
— А как мне говорить? Она нас на улицу выгоняет! За что?
Сергей лежал на диване, смотрел в потолок.
— Настя правда недавно рассталась с Мишей. Мама переживает.
— И что? У Насти своя квартира есть! Пусть в ней живёт!
— Там далеко от её работы.
— Серёжа! — Кристина вскочила. — Ты сейчас серьёзно? Ты защищаешь их?
— Я не защищаю. Просто говорю как есть.
— Говоришь как есть? Хорошо. Вот как есть: твоя мать обещала тебе эту квартиру три года назад. Когда мы женились, она сказала — живите, это ваше. Мы поверили. Сделали ремонт. Купили мебель. А теперь она приходит и просто выгоняет нас. Это нормально?
— Документы на неё оформлены…
— Документы! — Кристина чуть не закричала. — Ты же сам говорил, что отец эти квартиры зарабатывал для вас с Настей! Он же хотел, чтобы у детей было жильё!
— Да, хотел. Но оставил всё маме. Значит, верил в её решение.
Кристина села на пол прямо у окна. Слёзы душили, но она сдерживалась.
— Завтра поедешь к ней. Поговоришь нормально. Объяснишь, что это неправильно.
— Она не изменит решение.
— Попробуешь.
Утром Сергей уехал раньше обычного. Сказал, что заедет к матери перед работой. Кристина дождалась его звонка в обеденный перерыв.
— Ну как?
— Никак. Она сказала, что решение окончательное.
— Всё? Ты так просто сдался?
— Я не сдался. Я пытался объяснить. Она не слушает.
Кристина отключила телефон, даже не попрощавшись. Весь день на работе провела как в тумане. Покупатели что-то спрашивали, она отвечала на автомате. Коллега Тамара несколько раз пыталась узнать, что случилось, но Кристина только качала головой.
Вечером, когда они с Сергеем сидели на кухне, зазвонил телефон. Номер свекрови. Кристина взяла трубку первой.
— Алло.
— Кристина? Это Вероника Аркадьевна. Позови Серёжу.
— Он занят.
— Ничего, подождёт. Мне надо с ним поговорить.
— О чём?
— Не твоё дело. Позови сына.
Кристина протянула телефон мужу. Тот нехотя взял трубку.
— Мам, слушаю.
Голос Вероники Аркадьевны был слышен даже Кристине.
— Серёжа, я Насте сказала, что к пятнадцатому числу вы освободите квартиру. Она уже мебель новую заказала. Так что поторапливайтесь.
— Мам, мы ещё ничего не нашли…
— Месяц у вас есть. Вполне достаточно. Объявлений полно. Снимете что-нибудь. Вы же оба работаете, справитесь.
— А если мы не успеем?
— Успеете. Только не затягивайте. И да, Серёжа. Настя хочет в эту субботу приехать, посмотреть на квартиру. Прикинуть, где что поставит. Вы же не против?
Сергей молчал.
— Серёжа, ты слышишь?
— Слышу.
— Ну вот и хорошо. Значит, в субботу около двух дня. Настя заедет.
Гудки. Кристина забрала у мужа телефон, швырнула его на стол.
— Вот так. Даже не спросила, удобно нам или нет. Просто сказала — приедет Настя, и всё.
— Что мне было делать?
— Отказать! Сказать, что это наша квартира, пока мы тут живём!
— Но мы же съезжаем…
— Серёжа, — Кристина встала, подошла к мужу вплотную. — Если ты сейчас не поедешь к матери и не поставишь вопрос ребром, я сама поеду. И скажу ей всё, что думаю.
— Не надо. Только хуже будет.
— Хуже? — она рассмеялась, но смех вышел горьким. — Нас выгоняют из квартиры. Что может быть хуже?
Сергей опустил голову.
— Она моя мать. Я не могу с ней ругаться.
— А со мной можешь?
Он не ответил. Кристина развернулась и ушла в спальню, закрыв за собой дверь.
***
В субботу ровно в два часа дня раздался звонок в дверь. Кристина открыла. На пороге стояли Настя и Вероника Аркадьевна. Обе нарядные, с большими сумками.
— Привет! — Настя прошла в квартиру, даже не дождавшись приглашения. — Ой, какая духота. Вы окна не открываете?
— Открываем, — буркнула Кристина.
Вероника Аркадьевна прошла следом, окинула взглядом прихожую.
— М-да. Ремонт-то вы тут сделали. Это хорошо. Настя, смотри, ламинат какой положили.
— Вижу, — золовка прошла в комнату, начала расхаживать по ней, словно оценивая. — Вот тут я диван поставлю. Новый, угловой. А эти обои надо будет переклеить. Слишком тёмные.
Кристина почувствовала, как кровь приливает к лицу.
— Эти обои мы на свои деньги клеили.
— Ну и что? — Настя обернулась, улыбнулась. — Квартира же теперь моя будет. Обои тоже мои. Или ты их с собой заберёшь?
— Настя, не начинай, — Сергей вышел из кухни.
— Я ничего не начинаю, — золовка пожала плечами. — Просто планирую, где что разместить. Мама, как думаешь, вот сюда комод встанет?
Вероника Аркадьевна прошла к стене, приложила руку, словно измеряя.
— Встанет. Ещё место останется. Настя, а телевизор куда повесишь?
— Вон туда, на ту стену. Большой возьму, на всю стену.
Кристина развернулась и ушла в спальню. Захлопнула дверь так, что задребезжали стёкла в окнах. Села на кровать, сжала кулаки. Внутри всё кипело. Хотелось выйти, схватить Настю за плечи, вытолкнуть из квартиры. Вытолкнуть вместе с их высокомерной матерью.
Но она сидела. Слушала, как в соседней комнате продолжается обсуждение.
— А кухню я тоже переделаю, — голос Насти доносился отчётливо. — Гарнитур другой поставлю. Этот какой-то старомодный.
— Мы его только год назад купили, — сказал Сергей тихо.
— Ну и что? Мне он не нравится. Я другой закажу.
Кристина закрыла лицо руками. Дышать становилось трудно. Она поднялась, подошла к окну. На улице светило солнце, люди гуляли с детьми, кто-то выгуливал собаку. Обычный выходной день. А здесь, в этой квартире, рушился целый мир.
Через полчаса Настя с матерью ушли. Кристина вышла из спальни только когда услышала, как закрылась входная дверь. Сергей стоял у окна, смотрел вниз.
— Они уехали, — сказал он, не оборачиваясь.
— Серёжа, поедем к твоей матери. Прямо сейчас.
— Зачем?
— Поговорим. Нормально. Я спокойно объясню ей, что так нельзя.
— Она не послушает.
— Попробуем. Последний раз. Если не получится… — Кристина замолчала, подбирая слова. — Если не получится, я сама найду нам съёмную квартиру. И мы уедем отсюда.
Сергей обернулся.
— Ты серьёзно?
— Абсолютно.
Они приехали к свекрови через час. Вероника Аркадьевна открыла дверь в домашнем халате, с полотенцем на голове.
— А, это вы. Заходите.
В квартире пахло какими-то духами. На кухне сидела подруга свекрови, Галина. Увидев Кристину с Сергеем, она многозначительно улыбнулась.
— О, гости. Я пойду, Вероник.
— Нет, сиди, — махнула рукой хозяйка. — Всё равно мы ненадолго. Зачем приехали?
Сергей сел за стол, Кристина осталась стоять.
— Мам, давай ещё раз поговорим. Спокойно.
— О чём говорить? Я же всё объяснила.
— Папа эти квартиры зарабатывал для нас с Настей, — Сергей говорил тихо, но настойчиво. — Он хотел, чтобы у нас было своё жильё. Ты же знаешь.
— Знаю. Поэтому одну квартиру Насте отдала, вторую тебе. Справедливо.
— Но документы на меня не оформлены.
— Ну и что? Я же не выгоняла вас раньше. Жили три года спокойно.
— А теперь выгоняете, — Кристина не выдержала. — За что?
Вероника Аркадьевна посмотрела на неё холодно.
— Я ничего не объясняю. Квартира моя, документы на меня. Хочу — отдаю Насте. Это моё право.
— Но это несправедливо! — голос Кристины сорвался. — У Насти уже есть квартира!
— Неудобная квартира. Далеко от работы.
— А нам куда деваться?
— Это ваши проблемы, — свекровь встала, прошла к холодильнику. — Вы молодые, здоровые. Заработаете. А Настя одна. Ей тяжелее.
— Одна она по своему выбору! — Кристина почувствовала, что теряет терпение. — Она сама от всех парней уходит! Сама!
— Не твоё дело.
— Моё! Потому что из-за неё я остаюсь без крыши над головой!
Вероника Аркадьевна обернулась. Лицо у неё стало каменным.
— Девушка, следите за тоном. Вы в моём доме.
— В вашем, — Кристина шагнула вперёд. — Но квартира, из которой вы нас выгоняете, должна была быть нашей! Серёжиной! Вы обещали!
— Я ничего не обещала.
— Обещали! При свидетелях! Когда мы женились!
— Ничего я не обещала, — свекровь повысила голос. — И вообще, кто ты такая, чтобы мне указывать? Я тебя в семью приняла, дала крышу над головой. А ты теперь учишь меня, как мне жить?
— Вероника Аркадьевна, я просто хочу, чтобы вы были честны…
— Честна? Я всю жизнь честно прожила! Мужа похоронила! Детей вырастила одна! Квартиры эти мне достались не просто так! И теперь я буду решать, кому их отдать!
Галина кивнула с кухни:
— Правильно, Верон. Ты хозяйка. Твоё право.
Сергей молчал. Сидел, опустив голову, и молчал.
Кристина посмотрела на мужа, потом на свекровь.
— Хорошо. Мы поняли. Спасибо за разговор.
Она развернулась и вышла из квартиры. Сергей догнал её уже на улице.
— Кристин, стой!
— Не останавливай меня.
— Куда ты?
— Домой. Собирать вещи.
Они шли молча до самой остановки. Сели в маршрутку. Сергей смотрел в окно, Кристина — в пол.
— Извини, — сказал он тихо, когда они выходили.
— За что?
— За то, что не смог.
Кристина остановилась.
— Серёжа. Слушай меня внимательно. Либо мы сейчас вместе найдём съёмную квартиру и съедем. Либо я найду её одна. Выбирай.
— Ты что, хочешь уйти?
— Нет. Я хочу, чтобы мы ушли вместе. От твоей матери. От этого кошмара. Я больше не могу жить под её контролем.
Сергей долго молчал. Потом кивнул.
— Хорошо. Вместе.
***
Съёмную квартиру нашли за неделю. Однушка на окраине, в панельном доме. Хозяйка — пожилая женщина, сдавала квартиру уже не первый раз. Осмотрела их придирчиво, спросила про работу, про детей. Когда Кристина сказала, что детей пока нет, хозяйка кивнула удовлетворённо.
— Хорошо. Без детей спокойнее. Сорок тысяч в месяц плюс коммунальные. Аванс и залог вперёд.
Они отдали последние накопления. Восемьдесят тысяч ушли сразу. Кристина расписалась в договоре дрожащими пальцами.
Переезжали в выходные. Мебель грузили сами, с помощью двух друзей Сергея. Кристина упаковывала коробки, подписывала их. Посуда, книги, одежда. Всё, что они покупали за три года.
В старой квартире оставили только то, что было там изначально. Старый шкаф в прихожей, который стоял ещё при отце Сергея. Кухонная тумба, которую свекровь купила ещё двадцать лет назад.
Когда последняя коробка была вынесена, Кристина обошла пустые комнаты. Стены с новыми обоями. Ламинат, который они выбирали целый день в магазине. Плитка на кухне — они укладывали её вместе, всё выходные потратили.
— Готова? — спросил Сергей с порога.
— Да. Пойдём.
Она закрыла дверь, не оборачиваясь.
Новая квартира была маленькой. Комната, совмещённая с кухней. Крохотный санузел. Окна выходили на шумную дорогу. Но это была их квартира. Съёмная, чужая по документам, но их.
Первую неделю они молчали. Кристина ходила на работу, возвращалась, готовила ужин. Сергей приезжал позже, уставший. Они ели молча, смотрели телевизор, ложились спать.
На третий день позвонила Вероника Аркадьевна. Кристина увидела имя на экране и сбросила звонок. Через минуту позвонила снова. Кристина отключила телефон.
— Это мама звонила, — сказал Сергей вечером.
— Знаю.
— Ты не ответила.
— Не хочу с ней разговаривать.
— Кристин…
— Нет, Серёжа. Я всё поняла. Твоя мать сделала свой выбор. Мы сделали свой. Больше никаких разговоров.
Через неделю Вероника Аркадьевна приехала к ним. Кристина открыла дверь, увидела свекровь на пороге и попыталась закрыть обратно. Но та успела вставить ногу.
— Кристина, открой. Мне надо поговорить с сыном.
— Его нет дома.
— Вижу, что есть. Машина во дворе стоит.
— Он занят.
— Кристина, не дури. Я его мать. Открой дверь.
— Нет.
Они стояли так минуту, глядя друг на друга через щель в двери.
— Ты настраиваешь сына против меня, — сказала наконец Вероника Аркадьевна. — Это ты виновата во всём.
— Я? — Кристина почувствовала, как внутри снова всё закипает. — Это вы нас выгнали! Вы!
— Я хотела помочь дочери!
— За наш счёт! Вы отняли у нас дом!
— Дом? — свекровь усмехнулась. — Это была моя квартира. Моя! И я имела право распорядиться ею как хотела!
— Имели. И распорядились. Теперь живите с этим.
Кристина закрыла дверь. Прислонилась к ней спиной, слушая, как за дверью топчется свекровь, потом удаляется.
Сергей вышел из комнаты.
— Это мама была?
— Да.
— Ты не пустила её?
— Нет.
— Кристин…
— Серёжа, — она подошла к мужу. — Либо ты со мной, либо с ней. Выбирай прямо сейчас.
Он долго молчал. Потом обнял её.
— С тобой.
На следующий день Сергею позвонила Настя. Кристина сидела рядом, слышала каждое слово.
— Серёж, ну что это такое? Мама вся на нервах. Приезжай, поговори с ней.
— Не приеду.
— Да что случилось-то? Из-за квартиры обиделись?
— Не обиделись. Просто поняли, что надо жить отдельно.
— Серёж, ну это же глупо! Мы же…
— Настя, живи в той квартире спокойно. Мы к ней больше претензий не имеем. Но и общаться не будем.
— Ты с ума сошёл?
— Нет. Просто принял решение.
Он положил трубку. Кристина взяла его за руку.
— Спасибо.
Дни складывались в недели, недели — в месяцы. Они жили вдвоём в маленькой квартире, копили деньги. Кристина получила повышение на работе — её назначили старшим менеджером. Прибавка была небольшая, но каждая копейка шла в общую копилку.
Сергей нашёл подработку. По выходным делал мебель на заказ в гараже, который снимал у знакомого. Работал допоздна, приходил усталый, но довольный.
— Ещё два заказа есть. На следующий месяц. Это двадцать тысяч чистыми.
Кристина считала деньги каждый вечер. Откладывала в конверт, прятала в шкаф. Не тратили ни на что лишнее. Одежду не покупали, в кафе не ходили. Только еда, коммунальные и проезд.
Через полгода позвонил брат Кристины, Виктор.
— Как вы там?
— Живём. Копим.
— На что?
— На свою квартиру. Ипотеку возьмём.
— Молодцы. Если что, могу помочь с первоначальным взносом.
— Спасибо, Витя. Но мы сами справимся.
Через год они накопили триста тысяч. Кристина нашла в интернете новостройку на окраине. Однушка, тридцать два квадрата. Цена — два миллиона восемьсот. Первоначальный взнос — пятьсот тысяч.
— Не хватает двухсот, — сказала она вечером.
— Накопим.
— Когда? Ещё полгода?
— Накопим, — повторил Сергей. — Я ещё подработок найду.
Он нашёл. Начал работать по ночам грузчиком на складе. Приходил домой под утро, спал три часа, ехал на основную работу.
— Серёж, ты же замучаешься, — Кристина смотрела на него с тревогой.
— Ничего. Потерплю. Это же для нас.
Ещё через полгода они накопили пятьсот тысяч. Поехали в банк, заполнили заявку на ипотеку. Ждали ответа три дня. Кристина не могла ни есть, ни спать.
Когда пришло одобрение, она расплакалась прямо в офисе банка. Сергей обнял её, сам еле сдерживая слёзы.
Квартиру получили через восемь месяцев. Голые стены, бетонный пол, провода торчат из потолка. Но это было их. Их собственное.
Ремонт делали сами. По выходным, по вечерам. Кристина клеила обои, Сергей укладывал ламинат. Мебель покупали постепенно, самую простую.
Новоселье устроили скромное. Пригласили Виктора, Тамару с работы, двух друзей Сергея. Сидели на полу, потому что стола ещё не было. Ели пиццу из коробок, пили сок из пластиковых стаканчиков.
— За ваш дом, — поднял стакан Виктор.
— За наш дом, — повторила Кристина.
Вечером, когда все разошлись, они сидели у окна. Кристина прислонилась головой к плечу мужа.
— Два года назад я думала, что мы не справимся.
— А мы справились.
— Да. Справились.
Он поцеловал её в макушку.
— Спасибо, что тогда не сдалась.
— Мы оба не сдались.
За окном темнел вечерний город. Где-то там, в другом районе, в той самой квартире жила Настя. В третьей квартире — Вероника Аркадьевна. Одна. Настя приезжала к ней всё реже — появился новый парень, появились свои дела.
Вероника Аркадьевна иногда брала телефон, смотрела на номер сына. Хотела набрать, поговорить. Но не решалась. Всё думала: «Что я им такого сделала? Я же для семьи старалась…»
Но звонка так и не было. Сын жил своей жизнью. Построил свой дом. Научился быть свободным.
Кристина встала, прошла на кухню. Поставила чайник. Сергей подошёл сзади, обнял за талию.
— О чём думаешь?
— О том, что у нас теперь своя жизнь. Трудная, с ипотекой на двадцать лет. Но наша.
— Наша, — согласился он.
Чайник закипел. Кристина налила воду в две кружки, протянула одну мужу.
— За нас?
— За нас.
Они стояли на кухне своей маленькой квартиры, пили горячий напиток и смотрели в окно. Впереди была целая жизнь. Трудная, с платежами по кредиту, с ранними подъёмами и поздними возвращениями. Но это была их жизнь. Их выбор. Их свобода.
И это было самое главное.
