— Вы чего, уже вернулись? — свекровь нервно выскочила в коридор и не впускала нас внутрь.
Я переглянулась с мужем. Мы только что провели три часа в дороге из аэропорта, везли тяжелые чемоданы, мечтали добраться домой. А тут такая встреча.
— Мама, у нас рейс перенесли, — устало объяснил Андрей, ставя сумку на пол. — Пусти, пожалуйста, мы вымотались.
— Ну вы же могли в гостиницу поехать! Или предупредить хоть! — голос Галины Петровны дрожал, а лицо покрылось нездоровым румянцем.
— Но это наша квартира, — я попыталась сохранить спокойствие. — Мы живем здесь. Зачем нам гостиница?
— Я… я тут прибиралась! Везде беспорядок! — свекровь отступила на шаг, но дверь все еще загораживала собой.
Из глубины квартиры послышались голоса. Мужской смех. Звон посуды.
— У тебя гости? — Андрей нахмурился. — Мама, ты устроила вечеринку в нашей квартире?
— Какая вечеринка! — Галина Петровна всплеснула руками. — Просто… Валентина Ивановна зашла. С мужем. Мы чаю попить решили.
— В одиннадцать вечера? — я не выдержала. — Галина Петровна, мы оставляли вас здесь, чтобы вы цветы поливали, а не пьянки устраивали!
— Ты как разговариваешь со мной! — свекровь вспыхнула. — Я тебе не какая-нибудь прислуга! Я мать!
— Света, не надо, — Андрей положил мне руку на плечо. — Мама, давай мы просто зайдем, хорошо? Мы устали. Познакомишь с гостями, и пусть все расходятся.
Галина Петровна нехотя отступила. Мы вошли в прихожую, и я чуть не задохнулась от табачного дыма. В нашей квартире, где мы категорически не курили, стоял такой смог, что хоть топор вешай.
— Мама! — Андрей побледнел. — Ты курила? В квартире?
— Не я, это Валентин Степанович, он не знал, что нельзя…
Мы прошли в гостиную. За нашим столом сидели четверо совершенно незнакомых людей. На столе красовались бутылки с коньяком, остатки какой-то еды на моих лучших тарелках, пепельница, полная окурков.
— А, хозяева пожаловали! — крупный мужчина с красным лицом поднял рюмку. — Галя, ты говорила, они до завтра в отъезде!
— Рейс перенесли, — процедила я сквозь зубы, оглядывая погром. Наш светлый диван был в пятнах, на паркете — лужи от пролитого вина, а мою новую вазу из муранского стекла использовали как подставку под бутылку.
— Знакомьтесь, это Валентина Ивановна, моя одноклассница, — залепетала свекровь. — И Валентин Степанович, ее муж. А это Люба с Сашей, соседи Валентины…
— Очень приятно, — я не подала руки. — Но вечеринка окончена. Нам нужно отдохнуть.
— Света! — свекровь укоризненно посмотрела на меня. — Как ты можешь! Люди в гости пришли!
— Люди пришли в гости к вам, в чужую квартиру, — отрезала я. — И устроили здесь притон. Посмотрите, что вы натворили!
— Ну вот, началось, — Валентина, полная женщина в цветастом платье, обиженно поджала губы. — Галя, мы же говорили, что молодежь сейчас неприветливая. Раньше люди радовались гостям.
— А раньше гости приходили в свой дом, а не вламывались в чужой! — я почувствовала, что теряю контроль над собой.
— Ладно, не кипятись, красавица, — Валентин Степанович снисходительно махнул рукой. — Мы уже допиваем. Сейчас соберемся и пойдем.
— Андрюша, скажи ей, чтобы не грубила! — Галина Петровна схватила сына за руку. — Я столько лет одна, друзей у меня нет, а она…
— Мама, при чем тут друзья? — Андрей растерянно смотрел на беспорядок. — Ты могла пригласить их к себе домой.
— У меня однокомнатная! Там не развернуться! А тут такая квартира пустует…
— Не пустует! — я не выдержала. — Здесь мы живем! Мы вам доверились, попросили помочь, а вы…
— Да что вы себе возомнили! — Валентина встала, грозно надвигаясь на меня. — Свекровь в гости подруг позвала, а она скандал устроила! Неблагодарная!
— Неблагодарная? — я почувствовала, как кровь бросилась мне в голову. — Это вы напились в чужой квартире, накурили, разгромили все, а я неблагодарная?
— Света, пожалуйста, — Андрей попытался меня остановить.
— Нет! — я развернулась к нему. — Ты посмотри, что здесь творится! Твоя мама устроила пьянку, испортила наши вещи, и еще обижается!
— Я ничего не испортила! — взвизгнула Галина Петровна. — Это все отмоется!
— А ваза? — я подняла разбитую вазу, которую заметила под столом. — Это тоже отмоется? Она стоила семьдесят тысяч!
Воцарилась тишина. Даже выпивший Валентин Степанович протрезвел.
— Галя, ты говорила, что это дешевая безделушка… — прошептала Валентина.
— Откуда я знала! — свекровь побледнела. — Кто ж такие деньги на вазу тратит!
— Люди, которые зарабатывают и могут себе это позволить, — холодно сказала я. — В отличие от тех, кто шляется по чужим квартирам.
— Да как ты смеешь! — Галина Петровна шагнула ко мне. — Я мать его! Я имею право…
— Ни на что вы не имеете права! — я уже не могла остановиться. — Это наша квартира, купленная на наши деньги! Мы попросили о простой услуге, а вы использовали наш дом как бесплатный ресторан!
— Вот видите, Галечка, я же говорила, — Валентина покачала головой. — Современные невестки совсем совесть потеряли. В наше время свекровь уважали.
— В ваше время свекрови не напивались в чужих квартирах! — рявкнула я.
— Хватит! — Андрей повысил голос. — Все замолчали! Мама, твои гости немедленно уходят. Сейчас же!
— Андрюша…
— Немедленно, я сказал!
Гости заспешили, хватая сумки и куртки. Валентин Степанович пытался допить коньяк, но Андрей выхватил у него рюмку.
— Ну и ладно! — Валентина обиженно фыркнула. — Пойдем, Валя. Видно, нас тут не рады видеть.
— Еще бы мы вам были рады, — процедила я вслед.
Когда за гостями закрылась дверь, я опустилась на диван, не обращая внимания на пятна.
— Света, ты зря так с мамой, — тихо сказал Андрей.
— Я зря? — я уставилась на него. — Серьезно? Ты видишь, что здесь творится?
— Вижу. Но это моя мать.
— И что? Это дает ей право превращать наш дом в бордель?
— Света! — Галина Петровна всхлипнула. — Как ты можешь такое говорить!
— Легко могу! — я вскочила. — Вы испортили мебель, разбили вазу, накурили так, что невозможно дышать! А вы еще и обижаетесь!
— Я старалась! Я приходила каждый день, поливала ваши цветы, вытирала пыль! — причитала свекровь. — А вы даже спасибо не сказали!
— Спасибо? — я захохотала истерически. — За что спасибо? За то, что вы устроили здесь притон?
— Это не притон! — Галина Петровна разрыдалась. — Я просто хотела подругам показать, как мой сын живет! Я так гордилась!
— Гордилась? — я почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза. — Вы пригласили каких-то алкоголиков, чтобы сказать, что гордитесь сыном?
— Не смей так говорить! — свекровь шагнула ко мне. — Валентина — заслуженный учитель!
— Заслуженный учитель, который курит в чужой квартире и напивается до поросячьего визга! Прекрасно!
— Света, прекрати, — Андрей встал между нами. — Мама, ты действительно перегнула палку. Тебе придется оплатить ремонт и новую вазу.
— Откуда у меня такие деньги! — Галина Петровна всплеснула руками. — У меня пенсия двенадцать тысяч!
— Надо было думать раньше, — отрезала я. — Будете выплачивать частями.
— Вы хотите, чтобы я голодала! — причитала свекровь. — Чтобы я лекарства не покупала!
— Мы хотим, чтобы вы отвечали за свои поступки! — я чувствовала, что еще чуть-чуть, и сорвусь на крик.
— Андрюша, скажи ей! — Галина Петровна вцепилась в сына. — Ты же не дашь меня в обиду!
Андрей молчал, глядя в пол.
— Скажи! — настаивала свекровь.
— Мама, ты не права, — тихо произнес он. — Ты испортила чужие вещи. Ты должна компенсировать.
— Чужие? — Галина Петровна отшатнулась. — Это твой дом! Твои вещи!
— Наши вещи, — поправил Андрей. — Мои и Светины. И ты не имела права распоряжаться ими.
— Значит, она для тебя теперь важнее матери? — свекровь побледнела.
— Речь не об этом, мама.
— Нет, об этом! — Галина Петровна перешла на крик. — Я тебя родила, вырастила одна, без отца! Я на трех работах вкалывала, чтобы ты ни в чем не нуждался! А теперь какая-то девчонка…
— Мне тридцать два года, — холодно заметила я. — И я не девчонка.
— Молчи! — рявкнула свекровь. — Это между мной и сыном!
— Нет, это касается меня напрямую, — я подошла ближе. — Вы испортили мои вещи в моей квартире. И вы будете за это платить.
— Андрей! — Галина Петровна схватила сына за руку. — Ты позволяешь ей так со мной разговаривать?
— Света права, мама, — устало сказал Андрей. — Ты перешла все границы.
— Границы? — свекровь отпустила его руку, словно обожглась. — Какие еще границы? Я мать! У меня не может быть границ с моим сыном!
— Может и должно быть, — твердо сказал Андрей. — Я взрослый человек. У меня семья.
— Семья? — Галина Петровна злобно посмотрела на меня. — Это ты называешь семьей? Она тебя от матери отвернула!
— Никто меня не отворачивал, — Андрей покачал головой. — Ты сама все испортила.
— Я? — свекровь прижала руку к груди. — Я, значит, виновата? Я, которая всю жизнь тебе посвятила?
— Мама, не надо манипуляций, — устало попросил Андрей.
— Это не манипуляции! — завопила Галина Петровна. — Это правда! Я тебя одна растила! Твой отец-алкоголик сбежал, когда тебе год был! Я работала и днем, и ночью!
— Я знаю, мама. И я благодарен. Но это не дает тебе права…
— Не дает права? — свекровь истерически рассмеялась. — Я имею право на все! Ты — мой сын! Ты мне должен!
— Ничего он вам не должен! — не выдержала я. — Вы родили его для себя, а не он вас попросил!
— Заткнись! — Галина Петровна замахнулась на меня.
Андрей перехватил ее руку.
— Мама, хватит! — его голос звучал жестко. — Еще одно слово, и ты больше не переступишь порог этого дома.
— Ты меня выгоняешь? — свекровь уставилась на него недоверчиво. — Свою мать?
— Я прошу тебя уйти и подумать над своим поведением.
— Это она тебе мозги промыла! — Галина Петровна ткнула пальцем в мою сторону. — До нее ты был нормальным сыном!
— До нее я был удобным сыном, — поправил Андрей. — Который боялся тебе перечить.
— Боялся? — свекровь попятилась. — Ты меня боялся?
— Не тебя. Твоих истерик. Твоих слез. Твоих манипуляций про то, как ты одна меня растила.
— Андрей… — я тронула его за руку. Он был бледен, и я видела, как ему тяжело.
— Нет, Света, пусть она услышит, — он повернулся к матери. — Мама, я люблю тебя. Но я больше не могу жить так, как ты хочешь. У меня своя семья. И ты должна это уважать.
— Уважать? — Галина Петровна скривилась. — Эту выскочку, которая тебя от матери увела?
— Я его не уводила, — спокойно сказала я. — Он сам ко мне пришел.
— Потому что ты его соблазнила!
— Мама! — Андрей повысил голос. — Мне было двадцать восемь лет, когда мы познакомились! Я взрослый мужчина!
— Для меня ты всегда будешь ребенком! — прорыдала свекровь.
— Вот в этом и проблема, — тихо сказал Андрей. — Ты не хочешь видеть во мне взрослого человека.
Галина Петровна молчала, тяжело дыша. Потом медленно взяла сумку.
— Хорошо, — прошептала она. — Я ухожу. Но помните — вы меня предали. Оба.
— Мама…
— Не надо! — она подняла руку. — Я все поняла. Живите как хотите. Только больше не просите меня ни о чем.
Она вышла, громко хлопнув дверью. Мы остались вдвоем в разгромленной квартире.
— Я устала, — призналась я, опускаясь на диван.
— Я тоже, — Андрей сел рядом. — Прости.
— За что?
— За все это. За маму. За то, что не мог ей противостоять раньше.
Я взяла его за руку.
— Главное, что ты нашел в себе силы сейчас.
Он кивнул, глядя на беспорядок вокруг.
— Думаешь, она придет извиняться?
— Нет, — я покачала головой. — Она будет ждать, что ты сам придешь. С извинениями.
— А я не приду, — тихо сказал Андрей. — Не в этот раз.
Мы сидели в тишине, держась за руки. Впереди предстояла уборка, выяснение отношений, возможно — долгое молчание свекрови. Но я впервые почувствовала, что мы действительно стали семьей. Настоящей. Где есть границы, уважение и право говорить «нет».
Даже матери.
